Согласно древним мавританским летописям, этот Абен Габуз был военачальником у Тарика, одного из завоевателей Испании, который сделал его наместником Гранады. Предполагают, что изображение всадника должно было постоянно напоминать андалузским мусульманам о том, что они окружены врагами и что надежнейшая их охрана – всегдашняя бдительность и готовность к бою.
Другие, и среди них христианский историк Марк-моль, утверждают, что «Бадис Абен Габуз» был эмиром гранадским и что флюгер служил постоянным напоминанием о непрочности мусульманского владычества, а написано на нем было по-арабски:
«Ибн Габуз аль Бадиси предрекает, что однажды Андалузия будет повергнута в прах и канет в вечность».
Другую версию этой зловещей надписи дает мусульманский историк, ссылаясь на авторитет Сиди Гассана, знаменитого факира времен Фердинанда и Изабеллы, который присутствовал, когда флюгер снимали во время ремонта старой Кассабы.
«Я видел его, – говорит почтенный факир, – своими глазами: он был о семи углах и надписан стихами:
«Дворец в прекрасной Гранаде увенчан талисманом».
«Литой из одного куска всадник отзывается на любое дуновение».
«Что тайно, открыто мудрому. Вскорости нагрянет бедствие и повергнет дворец и его владыку».
И в самом деле, вскоре после снятия зловещего флюгера случилось нижеописанное. Старый Мулей Абуль Гассан, властелин гранадский, восседал в роскошной беседке, а перед ним парадом проходило закованное в ясную сталь и овеянное шелковыми плащами войско на быстрых скакунах, с мечами, копьями и щитами в золотых и серебряных насечках – и вдруг с юго-запада нагрянул ураган. Черные облака собрались в небе и обрушили на землю яростный ливень. Потоки низверглись с гор, с камнями и бревнами; Дарро вышла из берегов; мельницы снесло, мосты обрушило, сады опустошило; наводнение захватило город, подточило дома, затопило обитателей и захлестнуло даже Площадь Большой Мечети. Народ в ужасе кинулся к мечети молить Аллаха о милости, увидев в сем возмущении предвестие всеобщих бедствий; и правда, согласно арабскому историку Аль Маккари, это было скорбное предсказание жестокой войны, которой закончилось мавританское царство в Гранаде.
Я сослался на эти летописные авторитеты, дабы засвидетельствовать удивительные загадки, связанные с Флюгерным Замком и его всадником-талисманом.
А теперь расскажу об Абен Габузе и его дворце еще более удивительное; если же возникнут сомнения, пусть читатель разрешит их с Матео Хименесом и ему подобными историографами Альгамбры.
Легенда об арабском звездочете
В давние времена, много сотен лет назад, в Гранаде правил мавританский царь по имени Абен Габуз. Он был, так сказать, воитель на покое: смолоду он только и делал, что разорял и грабил соседей, а состарившись и одряхлев, «возжаждал отдохновенья» и решил зажить со всеми в мире, почивать на лаврах и безмятежно услаждать душу награбленным добром.
Однако ж у этого благоразумнейшего и миролюбивейшего престарелого самодержца, откуда ни возьмись, появились юные соперники, желавшие в свой черед стяжать бранную славу и расквитаться по отцовским счетам. Да и некоторые дальние области его собственных владений, утесненные и усмиренные в дни его молодости, норовили теперь, когда он жаждал лишь отдохновенья, поднять мятеж и чуть ли не осадить столицу. Враги наседали отовсюду, приступая под укрытием скалистых крутогорий, окружающих Гранаду, и несчастный Абен Габуз вечно был в тревоге и смятенье, ибо не ведал даже, с какой стороны нагрянет неприятель.
Тщетно строил он в горах дозорные башни, тщетно преграждал заставами все перевалы с наказом при виде врага немедля подавать о том знак: ночью – огнем, а днем – дымом. Проворные супостаты все время обводили его вокруг пальца: они вдруг выбирались из какой-нибудь тайной теснины, учиняли грабеж под самым его носом и преспокойно скрывались в горах с пленниками и добычею. Слыхано ли, чтоб воителя-миролюбца на покое постигло такое злополучие?
Тем временем ко двору вконец растерянного и расстроенного Абен Габуза явился некий арабский старец-знахарь. Седая борода достигала ему до пояса, и был он самого древнего вида, однако пришел из Египта пешком, подпираясь посохом, покрытым письменами. Молва опережала путника. Имя его было Ибрагим ибн Абу Аюб; говорили, что он родился еще во дни Магомета и что отец его – тот самый Абу Аюб, последний сподвижник пророка. В Египет он попал ребенком, при победном войске Амру, и несчетное множество лет научался чернокнижию и паче всего чародейству у сведущих в нем египетских жрецов. Говорили еще, что он открыл способ продлевать жизнь, и недаром ему уже больше двухсот лет; но открылось ему это лишь в старости, оттого-то он сед и морщинист.
Царь с почетом принял этого удивительного старца: как почти всякий престарелый владыка, он стал очень милостив к лекарям. Он бы и поселил его у себя во дворце, но звездочету более по душе оказалась пещера над Гранадой, в той самой горе, на которой потом воздвиглась Альгамбра. Он велел расширить пещеру, превратив ее в просторный и высокий чертог с круглым отверстием в своде, так что оттуда, словно из колодца, даже средь бела дня видны были звезды небесные. Стены чертога украсили египетские письмена, колдовские изображения и знаки Зодиака. И много там было разных устройств, которые смастерили по указке звездочета гранадские искусники, но что это были за устройства, ведал лишь он сам.
Немного времени спустя премудрый Ибрагим стал царским наперсником: что ни случись, к нему прибегали за советом. Однажды Абен Габуз сетовал на обиды от соседей и сокрушался о том неусыпном бдении, которое надобно было, чтоб уберечься от их набегов; и, когда он иссяк, звездочет несколько помолчал и ответствовал:
– Узнай, о царь, что в Египте видел я некое диво, Древнее изображение, созданное одной языческой жрицей. Есть город Борса, а над ним гора, и с той горы открывается долина великого Нила, а на горе стоит баран, на нем петух, скрепленные осью. И как стране грозит вторжение, так баран обращается мордой к неприятелю, а петух кричит; и жители города узнают об угрозе, и откуда она, и успевают от нее оборониться.
– Велик Аллах! – возгласил миролюбец Абен Габуз, – о, сколь нужен мне такой баран, который надзирал бы за окрестными горами! и такой петух, который упреждал бы о нашествии! Аллах акбар! Как мирно я спал бы во дворце с такими часовыми на крыше!
Звездочет подождал, пока восторги царя утихнут, и продолжал:
– Когда победоносный Амру (упокой его Аллах!) завоевал Египет, я остался жить среди жрецов этой страны, вникая в обряды и церемонии их идолопоклонничества и стараясь овладеть тайнами их прославленного ведовства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85