— Де-е-е-рр-жи-и-ись! — зазвенел в холле голос месье Флипа, отдаваясь эхом.
Первоначальный восторг перед таким необычным спуском сменился оцепенением, а потом — невыразимым страхом. Альбертина закрыла лицо руками.
— Не-е-е-е-т!!! — кричала она, не помня себя от ужаса.
Скоростные сани влетели в холл, не касаясь земли. Тюрбан месье Флипа отделился от головы и понесся своим путем прямо к порталу входной двери. Цирковой оркестр, сидящий на носороге, прервал наконец сумасшедший полет головного убора.
Вышедший из-под контроля летающий объект с Альбертиной и месье Флипом на борту свернул влево, дважды крутанулся на месте и бешено помчался к большому камину. Черная от сажи каминная решетка — так неприглядно выглядела их смерть.
Конец! Теперь я знаю, что такое смертельный страх, а умру я через три секунды, подумала Альбертина.
— Прыгай! — заорал месье Флип.
На какой-то миг Альбертина подумала, что белые пушинки — это обрывки облаков, и сквозь эти облака она летит прямо на небо. И вскоре с облегчением поняла, что это — облако гусиного пуха, из-за которого ей не было ничего видно. Значит, пока еще рано задумываться о том, пустят ли ее на небо, потому что она жива, вне всяких сомнений!
Альбертина выкарабкалась из подушек. Она оказалась на большом диване, где так приятно было нежиться у камина холодными зимними вечерами.
— Эй, месье Флип?
Из-под двух больших роскошных подушек высовывался кончик туфли.
— Вы живы, месье Флип? Кончик туфли дернулся.
— Кхемпфемпф!
Альбертина вскочила и принялась разбрасывать подушки в разные стороны, пока наконец не показалась голова дворецкого. Он застрял в щели под обивкой.
— Кхемпфемпф! — повторил месье Флип. Альбертина потянула его изо всех сил. Раз — и Флип выскочил из щели. Реденькие волосы торчали у него на голове во все стороны, словно наэлектризованные. Раздув красные, как свекла, щеки, он сидел на разоренном диване. Альбертина не могла удержаться от смеха, уж слишком этот благородный слуга походил на индюка перед закланием.
— Аммммпппфффф! — давился месье Флип, обеими руками хватаясь за горло.
Альбертина что есть силы стукнула его по спине. Изо рта у него вывалился большой ком пуха.
— Я п-полагаю, тормоза нужно основательно отремонтировать! — Месье Флип изо всех сил старался сохранять свои обычные чинные повадки.
— Все косточки на месте? — поинтересовалась Альбертина, которую до сих пор душил смех.
— Самое главное, чтобы наши гости были довольны, — мы старались в нашем доме всегда придерживаться этого правила, — ответил месье Флип и дальше вел себя так, будто вообще ничего особенного не случилось.
А необычные сани с грохотом приземлились у каминной решетки, распавшись на части. Примерно там, где расположены были задние закрылки, вдруг выскочил и раскрылся небольшой пар шют.
— Он должен был раскрыться еще на втором лестничном пролете, — горько вздохнул месье Флип, безуспешно пытаясь пригладить волосы. — Время?
— По моим часам — осталось сорок восемь секунд.
— В таком случае я рискну предложить то, что, собственно говоря, ни благородной даме, ни господину, в сущности, не подобает — побежать бегом!
Новая владелица Вюншельберга
Настенные часы в библиотеке пробили ровно девять часов, когда Альбертина и месье Флип распахнули створки дверей. Тетя Кора, дядя Руфус, а также нотариус Бальдур Винкельфукс, сидевший по другую сторону массивного дубового стола, вздрогнули от неожиданности в своих роскошных кожаных креслах. На мгновение наступила мертвая тишина. Все трое вопросительно смотрели на вновь прибывших.
Альбертина украдкой взглянула на месье Флипа и подмигнула ему. Высоко подняв брови, она глазами указала на его шаровары.
— Оп-па! — Месье Флип заметил свою оплошность, но как ни в чем не бывало прошествовал к маленькому чайному столику, стоявшему у высоких дверей, ведущих на террасу. Не успел он дойти до столика, как на нем уже красовался парадный костюм дворецкого. Только вот волосы по-прежнему стояли торчком, как у панка.
— Сейчас ровно девять часов. Я пришла точно в срок, — переведя дыхание, сказала Альбертина. Она украдкой бросила взгляд на библиотеку. Тысячи, да нет, наверняка десятки тысяч книг стояли здесь на высоких стеллажах темного дерева. Без альпинистского снаряжения до верхних полок не добраться. На широком пульте старинной конторки стопками разложены были древние документы, географические карты, пергаментные свитки.
— Я полагаю, что вы выбрали не самое удачное время, чтобы носиться по всем этажам, — язвительно сказала тетя Кора, которая разодета была в пух и прах — в ядовито-пестрый пух и прах. Толстые бедра были обтянуты ярко-желтым платьем, а из выреза на груди торчал жуткий искусственный цветок — розовый в зеленую крапинку. Тетя Кора выглядела как ходячий леденец. Она с натужной элегантностью поигрывала кончиками норкового палантина и с кривой улыбкой смотрела на нотариуса.
Винкельфукс сухо откашлялся. Он сидел во главе стола и был самым бледным и самым худым человеком, какого Альбертине доводилось видеть в жизни. Свет из окна библиотеки падал прямо ему на лицо и отражался в стеклах очков, поэтому казалось, что глаз у него нет вовсе — одни очки.
— Мы ведь здесь только… — приступила Альбертина к своей оправдательной речи.
— … для того собрались, чтобы огласить завещание, — сказала тетя Кора. Присутствие Альбертины ей совершенно не нравилось. — Детка, поезжай-ка ты прямо сейчас назад, в свой приют. Что тебе сидеть здесь, среди взрослых? — запела она сладким голосом и взяла старомодную, украшенную вышивкой дорожную сумку с подставки, которая находилась рядом с ее креслом. Детей легко подкупить, подумала тетя Кора. Такая сумка — королевский подарок. — Вот тебе на память. Ну и — счастливого пути!
Сумка шевелилась и бугрилась волнами, словно там, внутри, заблудился сумасбродный кролик.
Месье Флип, молча расставлявший на серебряном сервировочном столике кофейные чашки, словно укушенный тарантулом, бросился к тете Коре и вырвал сумку у нее из рук.
— Вы что, угробить нас всех хотите?! Вы вообще представляете себе, что может наделать такой вот карманный торнадо? — возбужденно крикнул он.
— Что это за бред такой? — возмутилась тетя Кора.
— Торнадо, которые хранятся в сумках, или, иначе, карманные торнадо — это просто еще не набравшие силы торнадо, и в состоянии покоя они легко умещаются в обыкновенной дорожной сумке. Еще раз замечу, в состоянии покоя. Но если их оттуда выпустить, они мгновенно вырастут и произведут чудовищные разрушения. Этот торнадо Лиззи привезла с Бермудских островов в тысяча девятьсот пятьдесят четвертом году, — объявил месье Флип и осторожно водрузил сумку на ее прежнее место, на подставку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60