Дэвид снова засмеялся, на этот раз еще громче.
– Как вы отнесетесь к тому, чтобы прийти на прослушивание с участием режиссера?
Татьяна затаила дыхание, ожидая, что дальше последует другое приглашение – в его номер, чтобы закрепить предложение о прослушивании. Но оно не последовало.
– В вас что-то есть, – продолжал Дэвид. – И это что-то заслуживает того, чтобы вас прослушали. Картину снимает Кип Квик. Слышали это имя?
Татьяне было трудно сосредоточиться, потому что она все ждала, когда же прозвучит неизбежное предложение. Она лишь рассеянно покачала головой.
– Он снимал музыкальное видео, несколько рекламных роликов. Но у парня феноменальный талант. Думаю...
Татьяна его перебила:
– Что от меня требуется, чтобы меня пригласили на прослушивание? Если надо сделать вам минет, так сразу и скажите.
Дэвид посмотрел на нее с любопытством:
– И вы бы сделали мне минет?
– За одно только прослушивание? Нет. Но если вы предлагаете мне роль... Я бы попыталась сохранить свое достоинство и сторговаться на «ручной работе».
– Какая же вы скромница!..
Татьяна промолчала, глядя на него в растерянности.
– В отличие от большинства продюсеров в Голливуде я женат, счастлив в браке и верен своей жене. – Дэвид сделал паузу, чтобы допить до конца. – Хотя, конечно, ваше предложение звучит заманчиво.
Неожиданно для самой себя Татьяна быстро наклонилась к нему и поцеловала в щеку, коснувшись губами короткой бороды.
– Вы просто прелесть! Мне не терпится познакомиться с вашей женой и рассказать ей про сегодняшний случай. Так редко встретишь мужчину, который думает головой, а не тем местом, которое находится под ширинкой.
– Яне...
– Но ваша жена должна об этом узнать! Дайте мне ваш адрес, я напишу ей письмо. Люблю личную переписку. Кстати, я только недавно купила очаровательный почтовый набор от Смитсона на Бонд-стрит, на его бумаге писать письма еще приятнее.
Дэвид рассмеялся и достал из кармана визитную карточку.
– Когда вы возвращаетесь в Лос-Анджелес?
– Завтра утром.
Он энергично кивнул, черкнул что-то на обратной стороне визитки, подтолкнул ее по столу к Татьяне и встал.
– До встречи в Голливуде, Татьяна.
Он подмигнул ей и нетвердой походкой направился к выходу, но по дороге задержался перекинуться парой слов с Кевином Спейси.
Татьяна посмотрела на визитку. Прослушивание назначено на послезавтра. Она мысленно взяла себе на заметку, что нужно будет на ночь положить на глаза ломтики огурцов, чтобы стереть последствия трансатлантического перелета.
Какие там ломтики огурцов и прочие косметические ухищрения! Вчера вечером, укладывая Итана и Эверсон спать, она так умаялась, что заснула, читая сценарий фильма «Грех греха». А когда проснулась, то обнаружила, что на щеке осталась уродливая вмятина от латунной скрепки-бабочки, которой были соединены страницы. Это было несколько часов назад, а казалось, что прошло несколько дней.
– Машина! – закричал Итан.
– Автобус! – еще громче закричала Эверсон.
– Правильно, – терпеливо сказала Татьяна, принимая тон воспитателя Степфордского детского сада. – На дороге много машин и автобусов. – Она посмотрела на часы и поморщилась. – И все едут в нашу сторону.
– Молоко! – заскулил Итан.
Татьяна стала вспоминать, положила ли в дорожную сумку запасную бутылочку с молоком. Она помнила, как побросала туда подгузники, салфетки, смену одежды, крекеры в виде фигурок животных, несколько книжек, кое-какие игрушки, тюбик гидрокортизоновой мази, любимый плед близнецов и флакон успокоительного (для себя). В конце концов, имеет же она право взять что-то и для себя? Но она не помнила, чтобы брала молоко. Господи, как она могла забыть?!
Из-за того, что Татьяна не достала бутылочку с молоком так же быстро, как Дэвид Копперфилд может достать слона, Итан начал хныкать. Эверсон, естественно, тоже заплакала.
Татьяна от отчаяния решилась на опасный вираж в правый ряд и свернула на стоянку перед первым попавшимся на пути магазином. Она прикинула, что если запереть малышей в машине, то марш-бросок до магазина и обратно может занять не больше пары минут.
Когда Татьяна выскочила из машины, близнецы заплакали громче. У нее сердце разрывалось. Она чувствовала себя самой ужасной матерью на свете. Нет, не самой – все же лучше, чем ее собственная мать, мысленно уточнила она. Незачем совсем уж втаптывать себя в грязь.
Татьяна схватила пол-литровый пакет молока и бросилась к кассе. Кассирша, девица придурковатого вида, возилась с машинкой для считывания кредитных карт.
– Ваша карточка не проходит.
Мужчину, к которому обращалась кассирша, Татьяна узнала – он играл одну из главных ролей в комедийном сериале на канале Эн-би-си. Вряд ли оплата бензина, сигарет и пива оказалась ему не по средствам.
– Вы вставили ее не той стороной! – рявкнул мужчина.
Очередь стала проявлять признаки нетерпения, люди, стоявшие впереди Татьяны, начали вздыхать и переминаться с ноги на ногу, бросая на бестолковую кассиршу уничтожающие взгляды.
Воображение подсказало Татьяне ужасный сценарий: вдруг взломщик автомобилей разобьет стекло и похитит двойняшек? Ее сердце стало бешено колотиться. Она лихорадочно рылась в сумочке. Из наличных в кошельке оказалась только одна купюра – в пятьдесят долларов.
Не важно!
Она в панике сунула купюру кассирше и бегом бросилась из магазина.
– Мы не принимаем наличными больше двадцати долларов!
Татьяна поразилась глупости кассирши. Идиотка даже не поняла, что ей только что дали сорок пять долларов чаевых! Вернувшись в машину, она перелила молоко в бутылочку Итана, и в то же мгновение спокойствие было восстановлено. Остаток пути до «Юнивижн» Итан вел себя тихо. Эверсон тоже сидела спокойно, ее внимание было всецело поглощено книжкой про рыбку Радугу. Когда они добрались до бунгало, где проходило прослушивание, часы показывали несколько минут одиннадцатого.
Татьяна не стала возиться с коляской – на то, чтобы достать эту штуковину из багажника, ушло бы слишком много времени.
– Ка-ка! – сказал Итан.
Татьяна наклонилась, чтобы отстегнуть ремни кресла.
– Все в порядке.
Запах чуть не сбил ее с ног, она задержала дыхание.
– Кака! – сообщил Итан радостно.
– Да, мы получили официальное подтверждение о каке, – пробормотала Татьяна.
С тяжелой сумкой на левом плече и с детьми[на руках, она ногой захлопнула дверь машины и бросилась в дом. Офис выглядел элегантно. На стенах висели вставленные в рамки рекламные плакаты к самым знаменитым .фильмам Дэвида Уолша: «Разделенные сердца», «Преступление за преступлением», «Второе зрение» и «Только раз в жизни».
Татьяна застыла в почтении, не смея поверить в свою удачу. Она пришла, чтобы прослушиваться на главную роль в новом фильме Дэвида Уолша!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80