ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

— ревет она. — Туда-сюда-обратно? Думаете, это важно? Ошибаетесь, дорогуша? Есть кое-что поважнее между мужчиной и женщиной, а именно вот что, — она потирает средним пальцем о большой и с вызовом смотрит на меня, — вот что играет роль! Поняли? Деньги! Все дело в них! Если мужчина вкладывает в женщину деньги, значит, он ее любит. А в меня он вкладывает. Ясно?
— В этом я не сомневаюсь ни секунды, — холодно бросаю я.
— «Роллс»! Он для меня его купил! А не для вас! — Она вызывающе смотрит на меня. — Он его купил, чтобы мы могли иметь достойный выезд. Я и мои дети. И квартира на Авеню дю президент Вильсон, она будет продана осенью. А деньги пойдут мне! У меня дела идут отлично, я тоже архитектор по интерьеру, как и вы! И у меня будет собственная фирма. Собственно, она у меня уже есть. Мы с Фаусто покупаем сейчас весь Париж, — она хохочет, — все самое хорошее и красивое. Если захочу, куплю себе этот барак. У меня достаточно денег. Фаусто предоставляет мне полную свободу.
— Как идут дела? — спрашиваю я мимоходом.
— Это вас не касается, — рявкает она, — вы ведь видите, Фаусто вам больше ничего не рассказывает. Он по горло сыт вами. Вы нам надоели! Понятно? Вы медленно соображаете, мадам. Вам десять раз надо повторять. Последний раз говорю: разводитесь и проваливайте!
И глазом не моргнув, даю ей выговориться.
— Как давно вы знаете Фаусто Сент-Аполла? — спрашиваю я немного погодя.
Она недоуменно таращится на меня.
— Со школы, — отрезает валькирия.
— Вы учились в одном классе?
— С Мелиной, — уточняет она, — но я всегда любила Фаусто. Я ему еще в детстве сказала: «Если я когда-нибудь выйду замуж, то только за тебя». Мы были неразлучны. Пока эта проклятая скотина Кронос все не испортил! Он меня ославил перед родителями. Сказал им, что для меня главное — деньги. Допрашивал меня, как преступницу. Ненавижу всю эту свору в «Каскаде»! Они миллионы мне должны!!! Я одна родила сына, которого они ждут годами. И что происходит? Они его не признают! А я получила коленом под зад! Это я — мать наследника фирмы «Кофе Аполло»! — Она клокочет от ярости.
— Разве вы не получили компенсацию? — перебиваю я.
Это сразу приводит ее в чувство.
— А вы откуда знаете? — недоверчиво спрашивает она. — Кто это вам нашептал? Ведь это держится в тайне!
— Я знаю больше, чем вы думаете.
— Вижу-вижу. Что же вам еще известно?
— Вы истеричка, у вас неправильная тактика. Неужели вы действительно думаете, что мой свекор примет вас, если вы будете атаковать его письмами и звонками? Вы недооцениваете Сент-Аполлов. Они не позволят себя шантажировать!
— Кто это вам сказал? — яростно кричит она. — Ничего не понимаю. Вы же не можете…
В этот момент раздаются шаги. Быстрые, твердые, уверенные шаги, которые я узнаю даже во сне.
— Вот идет мой Фаусто, — торжествующе говорит валькирия, — сейчас вы получите! Сейчас он пошлет тебя к черту, спесивая сволочь!
Шаги стихают. Дверь открывается.
Быстро входит Фаусто и тут же останавливается как вкопанный. На нем светлые брюки и белая вязаная рубашка с расстегнутым воротом. Шея, а потом и лицо заливаются краской. Он широко раскрывает глаза. Увидеть откровенно беседующими жену и любовницу он никак не ожидал.
Приветственная улыбка сходит с его лица, грудь вздымается и опускается, он хочет что-то сказать, но не успевает.
— Ах ты, свинья! — Валькирия набрасывается на него. — Ты спал с этой подстилкой! Обманщик! Предатель! А я тебе верила! Ну я тебе отплачу!
Она обрушивает свой кулак на его лицо, все происходит молниеносно! Фаусто хватает ртом воздух, из его носа уже течет кровь. Он вытаскивает платок и подносит его к лицу. Валькирия наносит удар за ударом, и каждый попадает в цель. Как я уже говорила, она почти такая же высокая и наверняка такая же тяжелая. Теперь она отбрасывает свою красную сумочку из крокодиловой кожи, чтобы ей ничего не мешало.
— Одиль, прошу тебя, — слабым голосом говорит Фаусто. Но она его не слушает.
— Я тебя отделаю, — шипит она своим хриплым голосом, — я тебя изуродую! Я тебе всегда верила, но теперь — баста! Я пойду к твоему отцу и все расскажу ему. Вот уж он подивится, какой ты лгун! Старик обрадуется, что у тебя уже двое детей. Он тебя выкинет из семьи, паршивого пса!
Она попадает кулаком ему в левый глаз. Это выглядит ужасно!
— Прекратите! — кричу я и хватаю ее за руку. — Мы же не дикари! Успокойтесь!
Но она не желает успокаиваться! Зато я схлопотала звонкую пощечину. Я отлетаю в угол, щека горит. Боже, во сне весь этот кошмар или наяву?
— Я подозревала, что тут что-то не так, — хрипит разбушевавшаяся фурия и пытается расцарапать Фаусто лицо. — Я чуяла, что дело нечисто! Ты ей ничего не сказал, трусливая скотина. Предупреждаю тебя: если эта кукла родит ребенка, я убью тебя!
Я ей верю на слово.
Фаусто, очевидно, тоже. Потому что он неожиданно поворачивается и убегает. Я ничего не могу понять. Мой герой спасается бегством? Мой огромный красавец удирает как маленький ребенок? Валькирия хватает свою сумку и мчится за ним. Ее белые лодочки грохочут по коридору, и потом все стихает. Воцаряется жуткая тишина.
Я, обливаясь потом, стою у стены и дрожу всем телом. У меня такое ощущение, будто по мне пронеслась дикая охота. Меня словно колесовали. Все болит!
Робко ощупываю лицо. Щека не вздулась, сережка тоже на месте. Выпрямляюсь и смотрюсь в зеркало над камином. Щека двухцветная. Пальцы моей противницы четко отпечатались на коже, как будто кто-то вдавил в мое лицо вымазанную чем-то красным пятерню.
Я вообще больше ничего не понимаю.
Почему Фаусто не защищался? Почему он просто стоял и позволял себя избивать? Неужели у него нет гордости? Его поведение для меня загадка.
Я вздрагиваю от тактичного покашливания.
Боже, маленький хозяин квартиры! Я совсем о нем забыла. Где он был все это время? Стоял за дверью? И все слышал?
— Извините, мадам, — говорит он с французской вежливостью, будто ничего не произошло, — не желала бы мадам Сент-Аполл посмотреть теперь верхние комнаты?
Я беру себя в руки и поворачиваюсь к нему здоровой щекой.
— Нет, спасибо, месье, — вздыхаю я, — не имеет смысла. Квартира для меня слишком шумная!
Я покидаю дом, пересекаю три двора и потерянно стою на Авеню Малакофф. Жара, духотища, не видно ни души. Фаусто с его любовницей и след простыл.
Мне надо срочно подкрепиться. Я целый день ничего не ела. Ноги дрожат, я с трудом удерживаю сумку. Куда пойти? Сначала на Авеню Виктор Гюго, там есть филиал ресторана «Ле Нотр», если он, конечно, открыт летом.
Не помню уж, как я до него добираюсь. Знаю только, что это длится вечно. Ноги налиты свинцом, каждый шаг причиняет боль. От жары я едва дышу. Наконец, я у цели, кафе открыто. Покачиваясь, вхожу в дверь.
Я единственный посетитель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90