Брэндан сделал глоток пива:
– Нет, немного. Ловили британских шпионов. Больше ничего.
«Джон не был шпионом. Он был цел и невредим. По крайней мере, пока», – пронеслось в голове у Бэнни.
– Ничего… Так что, вся Континентальная армия просто протирает штаны, – Кэд с досадой хлопнул себя по коленкам.
– Получается так.
– Черт побери! Я знал, что нужен им, но ваша мать настаивает на своем. Говорит, что это глупо – человеку моих лет глупо бегать, и гоняться по свету за войной. Мои годы! Да от меня толку больше, чем от любого из этих сосунков.
– Мы все знаем это, папа, – сказала Бэнни успокаивающе. – Вот почему ты нам нужен здесь. Ведь кто-то должен защищать Нью-Уэксфорд, если англичане будут наступать в этом направлении.
– Гм, – Кэд наполовину опустошил кружку, затем посмотрел на Брэндана. – Рассказывай дальше.
– Мы почти окружили их. Вокруг Бостона стоит шестнадцать тысяч наших.
– И все, что вам удалось сделать – это поймать пару шпионов?
– Это не так легко, папа, – Брэндан откинулся на спинку стула.
Говорил он таким небрежным тоном, как будто речь шла о новой партии пива.
– У нас три дивизии. Командующий – генерал Уорд. Но никто из других генералов не желает подчиняться ему. То же можно сказать и о некоторых ротах.
– Ну, а кто-нибудь хотя бы имеет малейшее представление о воинской дисциплине? Как это никто не хочет подчиняться? Об этом и речи быть не может.
– Есть еще индейцы из Стокбриджа и воины Мохока. Они, конечно, не собираются выполнять наши приказы. Но они лучше нас умеют выслеживать врага.
– Вы должны тренироваться и муштровать их, сделать из них настоящую армию.
– У нас продовольствие на исходе. Мы голодаем. Пороха почти не осталось.
– Без трудностей не обойтись.
– Вряд ли что-то можно исправить. Люди пьют целыми днями.
Кэд ударил себя по коленке.
– Ну, и что здесь плохого?
– Они ведь не Джоунзы, папа. Они не могут держать себя в руках. Мы потеряли в драке больше людей, чем в боях с британцами.
– Я надеюсь, это не относится к тем, кто находится у вас в подчинении?
– Нет, конечно. Наши заняты все время уборкой. В лагере всегда полно дел.
– Наверное, Адам придумал. Он всегда мог руководить людьми.
– Вообще-то это была моя идея, – Брэндан сделал еще один глоток эля.
– Твоя? Никогда бы не подумал. В уме, конечно, тебе не откажешь, но мне казалось, что тебе недостает практической жилки.
Потягивая сидр, Бэнни наблюдала за Брэнданом. Он не выказывал своих чувств. Неужели слова отца уже не могут обижать его, как раньше? Ей тоже захотелось снова уметь сдерживать свои эмоции – способность, которой она обладала прежде.
– Болезнь поразила весь лагерь, папа. Она приносит больший ущерб, чем англичане. Я молю Бога о том, чтобы они не открыли военных действий. Половина наших солдат попрячется в траншеи, – Брэндан чуть улыбнулся этим словам. Это была первая улыбка на его лице с тех пор, как он вернулся. Когда он улыбался, то выглядел по-настоящему обаятельным.
– Конечно, – продолжал он. – Джоунзы не страдают ничем, кроме легкого насморка.
– Хорошая закалка, – удовлетворенно сказал Кэд.
Бэнни засмеялась, в конце концов, все будет хорошо?
– Так значит, что? – спросила она. – Каждый стоит на своем?
Улыбка исчезла с лица Брэндана, когда он посмотрел на сестру. У него было такое выражение глаз, что всякое легкомыслие улетучилось у нее из головы в долю секунды.
Если до этого момента его глаза были просто темными, то теперь они почернели, и она на секунду уловила то, что они всегда скрывали: отчаяние и скорбь.
И в них она прочла ответ: в конце концов, ничего хорошего не будет.
* * *
Водя щеткой по хребту лошади, Бэнни мягко сказала:
– Ну, будь паинькой, Паффи. Стой смирно и не мешай мне приводить тебя в должный вид.
Непривычная для этого времени года жара восстановилась в Нью-Уэксфорде в тот день, когда Брэндан уехал. В конюшне было так жарко и душно, что она вся взмокла. Она положила щетку, взяла металлический гребень и начала расчесывать гриву Паффи.
– Извиняюсь, мисс. Вы – мисс Бесс?
Бэнни замерла. Бесс. Только один человек называл ее так, но это был не его голос. Она повернулась и увидела старика, невысокого роста, сгорбленного, напоминающего воробья. Его голубые глаза поблескивали, за плечами у него был огромный сверток.
– Что вам угодно?
– Вы – мисс Бесс?
– Меня почти никто так не зовет.
– Почти. Значит, кто-то зовет, – настаивал он.
– Да.
Улыбнувшись, старик скинул свою ношу на землю:
– У меня есть что-то для вас.
Он развязал мешок и начал копаться в нем, бормоча что-то себе под нос. Мешок был какой-то очень большой, что же в нем могло быть для нее?
– Кто вы?
Незнакомец быстро поднял голову и снова опустил ее.
– Я торговец из Бостона, мисс.
– Я не хочу ничего покупать.
– Это бесплатно, мисс. А, черт, куда ж я его дел?
Бесплатно? Какие же товары могут быть в мешке у этого старика?
– Ну, вот что… – начала она.
– Нашел наконец-таки, – он вытянул голову из тюка и широко улыбнулся, помахивая листком бумаги.
Бэнни протянула руку и взяла бумагу, сложенную вчетверо. С одной стороны было написано крупными буквами: «Бесс».
Она закрыла глаза и прижала листок к груди. Джон, это был Джон. Кто же мог написать еще на письме «Бесс»?
– Где вам дали это?
– В Бостоне. Я пытался продать что-нибудь англичанам, они ничем не интересуются, кроме рома.
– А кто вам дал это? – спросила она нетерпеливо.
– Не знаю. Высокий такой парень. Правда с головой он не дружит, – мне кажется. Хорошо заплатил мне за то, что я доставлю письмо дочери хозяина таверны в Нью-Уэксфорде и ничего не скажу никому.
– Ну, ты нашел меня, что еще?
– Разве вы не собираетесь прочитать его? Торговец переминался с ноги на ногу. Ей хотелось избавиться от него поскорее. Хотя первым ее желанием было открыть письмо сразу, теперь ей показалось, что она не сможет сделать это при постороннем.
– Что еще вам нужно?
– Ну, – он почесал нос, – может быть, вы взглянете на мой товар. Есть неплохие вещи.
– Нет.
– А вдруг вам что-нибудь понравится?
– Послушайте, вы не поедете обратно в Бостон? Могли бы вы быстро доставить ответ?
Потерев подбородок, торговец ответил:
– В Бостон я не вернусь. Теперь там опасно. Вы, наверное, слышали об этом?
– Да, я слышала. Ну, тогда я вас не задерживаю. Спасибо за услугу.
– Пожалуйста, мисс, – казалось, что целую вечность упаковывал он свои вещи, потом медленно закинул мешок за плечи и направился к двери. Она сдержалась и не стала торопить его, да это и не принесло бы пользы.
Слава Богу, старик переступил порог. Потом остановился, повернулся к ней и весело улыбнулся.
– Вы радуйтесь письму, а не горюйте.
– Хорошо, хорошо. Она пыталась понять, зачем Джон приложил столько усилий, чтобы письмо дошло до нее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62