Но увы — увы! — это было совсем не то. Она мечтала о любви, а он ее не предлагал. Вместо этого он рассуждает о сексуальном влечении, об общих интересах — но разве можно построить жизнь только на этом?
— Уитни? — Его ладони повернули ее лицо к себе. Она медленно открыла глаза и встретилась с его напряженным взглядом. — Ты согласишься? Ты выйдешь за меня замуж?
«Нет, — подумала она. — Нет, ни за что не выйду».
— Да, — прошептала она, — да, Алекс. Выйду. Мотивы были другие, но какое это имело значение?
Призывные звуки «Лоэнгрина», льющиеся из сада, вернули ее к действительности. «Нет, — повторяла она, — я не выдержу всего этого». Алекс сказал, что их брак состоится, потому что он будет строиться на откровенности и правде.
Но ведь в основе его будет ложь. Она любит его, хотя он об этом не знает и не узнает никогда.
— Уитни? — Она взглянула на распахнувшуюся дверь. Ее отец улыбался и протягивал к ней руку. — Пора, моя дорогая. Наши гости горят желанием увидеть прекрасную невесту.
Она вздохнула, чтобы успокоиться.
— Папа…
Улыбка Дж. Т. несколько поблекла.
— И Барон проявляет нетерпение.
«Алекс, — подумала она, — Алекс ждет меня».
Медленно, как во сне, Уитни взяла отца под руку и позволила проводить ее из комнаты вниз по лестнице.
Церемония была милосердно краткой. Голос священника был монотонным, Уитни пыталась давать соответствующие ответы в надлежащее время, и наконец Алекс неожиданно повернулся к ней и заключил ее в свои объятия.
Она посмотрела на него широко раскрытыми перепуганными глазами.
— Жена моя, — произнес он, когда целовал ее.
Это был самый нежный из всех поцелуев — едва ощутимое касание его губ. Но он отличался от поцелуев, которыми он награждал ее прежде, и Уитни не хотелось, чтобы он кончался.
Она прильнула к нему, трепеща. И тогда неожиданно загремела музыка, раздались аплодисменты, и отец тронул ее за плечо.
— Уитни, моя дорогая. Все наши гости хотят поздравить тебя.
Следующий час прошел в суматохе. Свадьба была скромная — даже если бы хватило времени, чтобы все распланировать, Уитни не согласилась бы на многочисленный официальный прием, который хотел устроить Дж. Т. И все-таки гостей было много; конечно, в первую очередь деловые знакомые отца, и люди, работавшие на него много лет, и даже, к ее немалому удивлению, несколько человек из команды Алекса, которые прилетели на острова с женами.
Казалось, Алекс получал особое удовольствие, представляя им Уитни.
— Это моя жена, — говорил он, обнимая ее рукой за талию.
Мужчины приветствовали ее по-разному, женщины — довольно церемонно, хотя она была уверена, что видит в их глазах зависть.
«Почему бы им не завидовать?» — подумала она, бросая взгляд на Алекса из-под опущенных ресниц. Сегодня тут было много симпатичных мужчин, но ни один из них не был так красив, ни у кого не было такой осанки. В нем сочетались все качества, которые она мечтала найти в мужчине, и он принадлежал ей. Он — ее муж. И скоро… скоро…
Ее охватил неожиданный озноб, и она содрогнулась. Алекс нагнулся к ней, его рука сильнее сжала ее.
— С тобой все в порядке?
— Да, — сказала она. — Я просто… я просто думала, что… что…
Их глаза встретились, и предательская краска залила ее щеки. Глаза Алекса потемнели, став цвета дыма.
— Давай уйдем сейчас, — сказал он тихо. Сердце ее забилось.
— Давай.
— Танцы! Танцуют жених и невеста! — объявил чей-то голос.
— Да, — отозвался другой гость, и неожиданно чьи-то руки стали подталкивать их к деревянному помосту для танцев, занимавшему часть лужайки.
Уитни отрицательно покачала головой. Она смутилась, но оркестр заиграл что-то певучее и сказочное. Алекс заулыбался и протянул ей руки.
— Мне кажется, у нас нет выбора, — сказал он спокойно. — Пойдем?
Она медленно уступила его объятиям, опустив глаза, а он прижимал ее все ближе и ближе к себе, и она поняла, что всю жизнь ждала этого.
Он прошептал ее имя, а она, вздохнув, положила голову ему на плечо и почувствовала легкое прикосновение его губ к своим волосам.
— Ты заметила, что мы никогда раньше не танцевали вместе? — пробормотал он.
Это казалось невозможным, но тем не менее. Она удобно устроилась в его объятиях, и их тела двигались вместе непринужденно и плавно, что сулило долгую близость.
Долгую близость…
У нее перехватило дыхание, и Алекс как будто прочел ее мысли. Его руки крепче обняли ее, и было трудно понять, биение чьего сердца она слышала.
— Уитни, — прошептал он.
Ее глаза медленно приоткрылись. Все еще танцуя, он повел ее с помоста в тихий уголок сада.
Она слышала жужжание насекомых, чувствовала тяжелый запах франгипаний.
Алекс прошептал ее имя снова. Настойчивость его тона заставила воспламениться ее кровь, она теснее прижалась к нему и подняла на него глаза.
Желание изменило его черты. Рот стал жестким, а глаза подернулись туманом, и она заметила, что в его пристальном взгляде было что-то еще, на что она не смела надеяться, душа ее воспрянула, заволновалась, пока… пока…
— Барон! — Голос Дж. Т. был громким, от него пахло «Доном Перигоном». Он слегка обнял Уитни за плечи. — Ты не станешь возражать, если я в последний раз поговорю со своей малышкой наедине?
Лицо Алекса приняло холодное выражение.
— Если она захочет. Отец хихикнул.
— Конечно, захочет. Не так ли, моя дорогая?
Уитни оторвала взгляд от глаз Алекса и посмотрела на отца. Его улыбка была явно фальшивой, и ей почему-то сразу же стало неприятно разговаривать с ним. Ей жаль было уходить от Алекса. Между ними возникло что-то необычное, нечто такое новое и особенное, что она боялась сглазить.
Но рука Дж. Т. давила все сильнее. — Уитни? Она вздохнула.
— Да, — сказала она, — хорошо, папа. — Она коротко улыбнулась Алексу. — Я пойду в дом и переоденусь. Вернусь через несколько минут.
Он кивнул.
— Я подожду тебя здесь.
Дж. Т. повел ее через сад вверх по лестнице, тем же самым путем, которым они вышли незадолго до этого. Но тогда она была еще Уитни Тернер, а теперь она — Уитни Барон. Миссис Александр Барон.
Придя в свою спальню, она взяла шелковый костюм, в котором собиралась путешествовать, и пошла в примыкающую ванную.
— Минуточку, — крикнула она через полуоткрытую дверь. — Алекс нанял вертолет для поездки в Оаху, и…
— Я не должен был впутывать тебя во все это, — раздался резкий голос Дж. Т.
Уитни выглянула в спальню. Лицо отца было бледным и печальным.
— О чем ты говоришь? Он опустился в кресло.
— Я про свадьбу. Про всю эту ситуацию. Я не могу тебе позволить этого делать, Уитни. Я думал, что смогу притвориться, что не понимаю, но…
— Погоди минутку. — Она расстегнула перламутровые пуговицы платья Викторианской эпохи и перешагнула через него.
— Этот негодяй принудил тебя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44