Он приказал вернуть все отошедшие от крепости части, написал Кутузову, чтобы и тот готовился к штурму, и с конвоем из сорока казаков выехал к Измаилу.
Весть о прибытии Суворова мгновенно облетела русские войска. Все ожило. «Быть штурму», – говорили солдаты.
Суворов лично разведал все подступы к крепости с реки и суши и убедился, что ему предстоит операция еще более трудная, чем он предполагал. «Крепость без слабых мест», – донес он Потемкину. Из 30 тысяч русских солдат 15 тысяч было нерегулярных, плохо вооруженных. Наступили холода. Однако чем больше возникало трудностей, тем деятельнее Суворов руководил подготовкой штурма. Он собирал сведения о противнике, заготовлял материалы, обучал войска. В стороне от крепости Суворов приказал вырыть ров и насыпать валы, подобно измаильским. Сюда по ночам, чтобы не привлечь внимания турок, он высылал войска и лично показывал, как бросать фашины, ставить лестницы, действовать штыком.
Всем войскам читали инструкцию Суворова «Штурм»: «Ломи через засек, бросай плетни через волчьи ямы, быстро беги, прыгай через палисады, бросай фашины, спускайся в ров, ставь лестницы. Стрелки, стреляй по головам. Колонны, лети через стены на вал, скалывай на валу, выравнивай линию, ставь караул к пороховым погребам, отворяй ворота коннице, неприятель бежит в город, его пушки обороти по нем, стреляй сильно в улицы, бомбардируй живо, недосуг за ним ходить.
Приказ – спускайся в город, режь неприятеля на улицах, конница, руби, в домы не ходи, бей на площадях, штурмуй, где неприятель засел, занимай площадь, ставь гауптвахт, расставляй вмиг пикеты к воротам, погребам, магазинам. Неприятель сдался – пощада».
Когда подготовка подошла к концу, Суворов отправил в Измаил письмо Потемкина с требованием сдать крепость и от себя приписал:
«…Сераскиру, старшинам и всему обществу. Я с войсками сюда прибыл. 24 часа на размышления для сдачи – и воля; первые мои выстрелы – уже неволя; штурм – смерть. Чего оставляю вам на рассмотрение. Суворов». Турки отказались капитулировать.
9 декабря Суворов собрал военный совет и объяснил командирам свой план штурма, заявив, что об отходе от крепости не может быть разговоров.
– Я решил овладеть этою крепостью либо погибнуть под ее стенами, – закончил он свою речь.
Было решено, разделив войска на шесть колонн, атаковать крепость одновременно с реки и с суши. Штурм должен начаться в конце ночи 11 декабря, чтобы ворваться в крепость и вести уличный бой уже при свете дня.
Перед штурмом войскам дали отдых. «Чтоб не удручать медлениями», Суворов запретил подымать солдат раньше времени. Были даны подробные наставления о том, как в каждой колонне одна часть войск должна преодолевать рвы, а другая прикрывать ее огнем, третья бросать фашины и ставить лестницы, которые понесут специальные рабочие, четвертая должна находиться в резерве. Было указано, что надо делать, когда ворвутся внутрь крепости, как отыскать пороховые погреба и сохранить их от взрыва.
К начальникам штурмующих колонн с последними указаниями Суворова были посланы офицеры для связи, причем он объяснил офицерам, что «одному надо будет приказать, другому растолковать, Рибасу намекнуть, а Кутузову и говорить нет нужды – он сам все поймет…»
Победы Суворова часто описывают так, точно он достигал их только тем, что напоминал солдатам о России, звал их вперед, и они с криком «ура» побеждали. Измаил, как и все операции и Румянцева и Суворова, а в дальнейшем и Кутузова, свидетельствует, что в основе победы лежала огромная материальная подготовка операции, предельная конкретность заданий. Только после этого Суворов обращался с призывом к солдатам, требуя от них напряжения и жертв.
Так было и под Измаилом. Когда все подготовили, рассчитали, предусмотрели, тогда, в ночь штурма, войскам читали приказ Суворова:
«Храбрые воины! Приведите себе в сей день на память все наши победы и докажите, что ничего не может противиться силе оружия российского. Нам предлежит не сражение, которое б воле нашей состояло отложить, но непременное взятие места знаменитого, которое решит судьбу кампании и которое почитают гордые турки неприступным. Два раза осаждала Измаил русская армия и два раза отступала. Нам остается в третий раз или победить, или умереть со славою».
В эту ночь мало кто спал в русском лагере. Не смыкал глаз и Суворов.
Он ходил у бивачных огней, беседовал с солдатами. Рассказывал им о предстоящем штурме, вспоминал с ними минувшие походы и победы.
– Славные люди, храбрые солдаты! – восклицал он. – Тогда они сделали чудеса, а сегодня превзойдут самих себя… – И русские солдаты, проведшие восемь месяцев в тяжелых боях, обносившиеся, недоедавшие, действительно превзошли самих себя.
В три часа ночи 11 декабря 1790 года взвилась первая сигнальная ракета. Войска пошли на штурм Измаила. На левом фланге шестую колонну вел Михаил Илларионович Кутузов.
В предутренней холодной мгле раздавались залпы орудий. Кутузов повел колонну к Килийским воротам, достиг рва, но сильный орудийный и ружейный огонь остановил ее. Тогда личным примером он увлек солдат в ров и повел их на штурм вала и бастиона. Заранее предупрежденные шпионами об атаке на Килийские ворота, турки подготовились к отпору и прочно удерживали позиции. Осаждавших осыпали картечью, смельчаков, забравшихся на стену крепости, сбрасывали вниз. Русские несли большие потери.
Современники говорили, что Кутузов обратился к Суворову за поддержкой, но получил ответ, что в Россию уже послано донесение о взятии Измаила и Кутузов назначен его комендантом.
В этот трудный момент Кутузов, собрав гренадер Херсонского полка и егерей Бугского корпуса, повел их на бастион. Войска, штыками проложив себе дорогу, ворвались в крепость. Позднее, встретившись с Кутузовым на площади Измаила, Суворов сказал, что «Суворов знает Кутузова, а Кутузов Суворова; если б крепость не взяли – Суворов умер бы под ее стенами и Кутузов также…»
Бой шел на крепостных стенах и у всех четырех ворот, потом завязался жестокий уличный бой. Русские войска, окружив турок, теснили их к центру. Турки отступали. Дрались они отчаянно, в узких улицах окружили вооруженных пиками казаков и саблями перерубали древки пик. Началась резня, грозившая казакам полным истреблением. На помощь казакам прорвались егеря Кутузова. Русские войска овладели центральной площадью. Гарнизон Измаила был почти полностью истреблен, немногие уцелевшие взяты в плен.
Дорого обошлась русским эта победа. Тысячи убитых и раненых лежали во рву, на улицах.
12 декабря 1790 года М. И. Кутузов писал своей жене:
«Измаил.
Любезный друг мой Катерина Ильинишна. Я, слава богу, здоров и вчерась тебе писал… что я не ранен и бог знает как.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64
Весть о прибытии Суворова мгновенно облетела русские войска. Все ожило. «Быть штурму», – говорили солдаты.
Суворов лично разведал все подступы к крепости с реки и суши и убедился, что ему предстоит операция еще более трудная, чем он предполагал. «Крепость без слабых мест», – донес он Потемкину. Из 30 тысяч русских солдат 15 тысяч было нерегулярных, плохо вооруженных. Наступили холода. Однако чем больше возникало трудностей, тем деятельнее Суворов руководил подготовкой штурма. Он собирал сведения о противнике, заготовлял материалы, обучал войска. В стороне от крепости Суворов приказал вырыть ров и насыпать валы, подобно измаильским. Сюда по ночам, чтобы не привлечь внимания турок, он высылал войска и лично показывал, как бросать фашины, ставить лестницы, действовать штыком.
Всем войскам читали инструкцию Суворова «Штурм»: «Ломи через засек, бросай плетни через волчьи ямы, быстро беги, прыгай через палисады, бросай фашины, спускайся в ров, ставь лестницы. Стрелки, стреляй по головам. Колонны, лети через стены на вал, скалывай на валу, выравнивай линию, ставь караул к пороховым погребам, отворяй ворота коннице, неприятель бежит в город, его пушки обороти по нем, стреляй сильно в улицы, бомбардируй живо, недосуг за ним ходить.
Приказ – спускайся в город, режь неприятеля на улицах, конница, руби, в домы не ходи, бей на площадях, штурмуй, где неприятель засел, занимай площадь, ставь гауптвахт, расставляй вмиг пикеты к воротам, погребам, магазинам. Неприятель сдался – пощада».
Когда подготовка подошла к концу, Суворов отправил в Измаил письмо Потемкина с требованием сдать крепость и от себя приписал:
«…Сераскиру, старшинам и всему обществу. Я с войсками сюда прибыл. 24 часа на размышления для сдачи – и воля; первые мои выстрелы – уже неволя; штурм – смерть. Чего оставляю вам на рассмотрение. Суворов». Турки отказались капитулировать.
9 декабря Суворов собрал военный совет и объяснил командирам свой план штурма, заявив, что об отходе от крепости не может быть разговоров.
– Я решил овладеть этою крепостью либо погибнуть под ее стенами, – закончил он свою речь.
Было решено, разделив войска на шесть колонн, атаковать крепость одновременно с реки и с суши. Штурм должен начаться в конце ночи 11 декабря, чтобы ворваться в крепость и вести уличный бой уже при свете дня.
Перед штурмом войскам дали отдых. «Чтоб не удручать медлениями», Суворов запретил подымать солдат раньше времени. Были даны подробные наставления о том, как в каждой колонне одна часть войск должна преодолевать рвы, а другая прикрывать ее огнем, третья бросать фашины и ставить лестницы, которые понесут специальные рабочие, четвертая должна находиться в резерве. Было указано, что надо делать, когда ворвутся внутрь крепости, как отыскать пороховые погреба и сохранить их от взрыва.
К начальникам штурмующих колонн с последними указаниями Суворова были посланы офицеры для связи, причем он объяснил офицерам, что «одному надо будет приказать, другому растолковать, Рибасу намекнуть, а Кутузову и говорить нет нужды – он сам все поймет…»
Победы Суворова часто описывают так, точно он достигал их только тем, что напоминал солдатам о России, звал их вперед, и они с криком «ура» побеждали. Измаил, как и все операции и Румянцева и Суворова, а в дальнейшем и Кутузова, свидетельствует, что в основе победы лежала огромная материальная подготовка операции, предельная конкретность заданий. Только после этого Суворов обращался с призывом к солдатам, требуя от них напряжения и жертв.
Так было и под Измаилом. Когда все подготовили, рассчитали, предусмотрели, тогда, в ночь штурма, войскам читали приказ Суворова:
«Храбрые воины! Приведите себе в сей день на память все наши победы и докажите, что ничего не может противиться силе оружия российского. Нам предлежит не сражение, которое б воле нашей состояло отложить, но непременное взятие места знаменитого, которое решит судьбу кампании и которое почитают гордые турки неприступным. Два раза осаждала Измаил русская армия и два раза отступала. Нам остается в третий раз или победить, или умереть со славою».
В эту ночь мало кто спал в русском лагере. Не смыкал глаз и Суворов.
Он ходил у бивачных огней, беседовал с солдатами. Рассказывал им о предстоящем штурме, вспоминал с ними минувшие походы и победы.
– Славные люди, храбрые солдаты! – восклицал он. – Тогда они сделали чудеса, а сегодня превзойдут самих себя… – И русские солдаты, проведшие восемь месяцев в тяжелых боях, обносившиеся, недоедавшие, действительно превзошли самих себя.
В три часа ночи 11 декабря 1790 года взвилась первая сигнальная ракета. Войска пошли на штурм Измаила. На левом фланге шестую колонну вел Михаил Илларионович Кутузов.
В предутренней холодной мгле раздавались залпы орудий. Кутузов повел колонну к Килийским воротам, достиг рва, но сильный орудийный и ружейный огонь остановил ее. Тогда личным примером он увлек солдат в ров и повел их на штурм вала и бастиона. Заранее предупрежденные шпионами об атаке на Килийские ворота, турки подготовились к отпору и прочно удерживали позиции. Осаждавших осыпали картечью, смельчаков, забравшихся на стену крепости, сбрасывали вниз. Русские несли большие потери.
Современники говорили, что Кутузов обратился к Суворову за поддержкой, но получил ответ, что в Россию уже послано донесение о взятии Измаила и Кутузов назначен его комендантом.
В этот трудный момент Кутузов, собрав гренадер Херсонского полка и егерей Бугского корпуса, повел их на бастион. Войска, штыками проложив себе дорогу, ворвались в крепость. Позднее, встретившись с Кутузовым на площади Измаила, Суворов сказал, что «Суворов знает Кутузова, а Кутузов Суворова; если б крепость не взяли – Суворов умер бы под ее стенами и Кутузов также…»
Бой шел на крепостных стенах и у всех четырех ворот, потом завязался жестокий уличный бой. Русские войска, окружив турок, теснили их к центру. Турки отступали. Дрались они отчаянно, в узких улицах окружили вооруженных пиками казаков и саблями перерубали древки пик. Началась резня, грозившая казакам полным истреблением. На помощь казакам прорвались егеря Кутузова. Русские войска овладели центральной площадью. Гарнизон Измаила был почти полностью истреблен, немногие уцелевшие взяты в плен.
Дорого обошлась русским эта победа. Тысячи убитых и раненых лежали во рву, на улицах.
12 декабря 1790 года М. И. Кутузов писал своей жене:
«Измаил.
Любезный друг мой Катерина Ильинишна. Я, слава богу, здоров и вчерась тебе писал… что я не ранен и бог знает как.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64