Взять хотя бы приливы и отливы, не говоря уже о всевозможных подводных течениях и водоворотах. Волны разбивались о берег и о камни и отличались друг от друга как день и ночь. Иногда наступал момент, когда мне казалось, будто у меня уже начинает что-то получаться, а на следующий день океан резко менялся. Как я выяснила, на него к тому же действовали лунные фазы. Не хотелось показаться чересчур раздражительной, но подобные капризы природы по-настоящему выводили меня из себя. Честно говоря, я всерьез вздула бы гавайцев за то, что они вообще познакомили европейцев с подобным видом спорта, поскольку я искренне не понимала, каким образом простой смертный может ему научиться.
Тем не менее, как не уставал подчеркивать Мак, никто не требовал от меня становиться чемпионкой мира. Моя задача заключалась в том, чтобы научиться основам серфинга. То есть мне надо всего лишь постараться встать обеими ногами на доску, несущуюся с огромной скоростью на гребне гигантской волны, и продержаться на ней какое-то время. Проще простого!
Почему-то меня не удивляло, что у Фай все получалось быстрее и лучше. К середине апреля она вставала на ноги практически на каждой волне и, судя по всему, была в состоянии продержаться на ней несколько секунд. Я говорю «судя по всему», поскольку, проводя большую часть времени под водой, а не на ее поверхности, не могла лицезреть успехи подруги. Однако я не сомневалась: у нее все прекрасно получается и выглядит она при этом весьма премило. Когда Дэйв заявил, что у таких маленьких серфингистов, как Фай, преимущество из-за низко расположенного центра тяжести, отчего им легче балансировать на доске, я ухватилась за его слова как утопающий за соломинку.
– У меня центр тяжести находится высоко, – объясняла я каждому, кто готов был меня выслушать, после сотого падения с доски. – Мне просто не повезло с математической точки зрения.
Большинство ребят обычно просили меня заткнуться.
К тому же не стоило забывать (еще один аргумент), что Фай весила очень немного. Обладай я комплекцией спички, вне всякого сомнения, вспрыгивала на доску, как газель, и неслась по волнам сколь угодно долго. Мне же, для того чтобы держаться на борде прямо, приходилось изо всех сил бороться с притяжением земли, как жирному тюленю, пытающемуся ходить на ластах. Да, Бог не дал мне ни таланта, ни изящества, зато наградил упорством. В общем, я верила: в мире спорта найдется место для нас обеих.
По мере того как уменьшался мой страх и росла решимость, мне все чаще удавалось занимать на борде более или менее правильную позу. К концу месяца мое чувство собственного достоинства было безжалостно смыто океаном. Я забыла, что такое маникюр и парикмахерская. Отныне неотъемлемой частью моего имиджа стали сломанные ногти и жесткие от соли, выгоревшие волосы. А краситься я стала меньше, чем монашки. Удивительно, но факт: меня перестала беспокоить собственная внешность. Единственное, чего я хотела, – это научиться стоять на доске!
И мне это в конце концов удалось. Первого мая, когда лучи полуденного солнца отразились в моей последней на тот день волне, я, как обычно, уперлась руками в борд, приподнялась и… легко вскочила на ноги. Без малейшего усилия! Неожиданно это оказалось так легко. Подобное обычно случается, когда ты в первый раз спокойно едешь на велосипеде без страховочных колес и расквашенного носа, искренне недоумевая, почему раньше это казалось таким трудным делом. И здесь произошло то же самое. К сожалению, я сама была так поражена своей прыткостью, что от волнения не удержалась на ногах и, не успев крикнуть победное «Посмотри на меня!», слетела с борда. Однако факт оставался фактом – мне удалось прокатиться на волне стоя. Конечно, я держалась на доске не так долго, но все же достаточно для того, чтобы у меня появилась надежда. К тому же теперь мне тоже было чем хвастаться перед остальными.
– Вы это видели? – кричала я ребятам.
– Ты это видела? – вопила Фионе.
– Вы это видели? – радостно спрашивала у людей, проходивших мимо, выгуливая своих домашних любимцев.
Я превратилась в настоящего серфера и несказанно этим гордилась. Берегись, Келли Слейтер! Еще несколько уроков, и Милли Армстронг свергнет тебя с пьедестала!
Дорогие мама с папой,
приветствую вас со знаменитого западного побережья, где я ищу материал для своей новой потрясающей роли. Я подумала, что вам может понравиться эта открытка с видом, который открывается из окна нашего коттеджа. Вы не поверите, но здесь я занимаюсь серфингом! И это потрясающе! Полюбуйтесь на эти волны! С работой у меня все в порядке, перспективы самые радужные, и я с нетерпением жду начала съемок. Надеюсь, тебе уже лучше, пап. Привет от местных лепреконов и фей.
Милли
– Господи! – воскликнула Фай, выглянув из-за плеча. – У тебя в письме одна превосходная степень. Не волнуйся, Милли, по твоим «тонким» намекам, я думаю, предки догадаются, что у тебя началась новая потрясающая жизнь. – Она шутливо толкнула меня в плечо.
Я вздрогнула и нервно затеребила в руках открытку. Общение с моими родителями всегда было обязанностью, но тем не менее я никогда не могла к ней относиться формально и часто мучилась сомнениями. Черт возьми, я всего лишь собиралась отправить обычную открытку, но мне не хотелось отделываться банальными фразами. Я надеялась, что смогу заставить родителей поверить в меня.
– Хватит вертеть ее в руках. – Фай сунула мне в руки свою открытку. – Лучше оцени мой шедевр.
– «Дорогие отсутствующие родители, – громко прочитала я. – Мне чертовски хорошо в городе, который вы покинули, бросив всех своих родных, поскольку вам ни до кого нет никакого дела. Надеюсь, вам сейчас так же плохо, как до недавнего времени было мне. Ваша любящая дочь Фай». – В адресе было написано: «Мистеру и миссис О’Рейли, куда-нибудь в тридевятое царство далекой страны седьмого материка нашей планеты».
– Ну, Фай, это будет… дорого стоить.
– Прекрасно. – Она широко улыбнулась, протянув открытку пожилому почтальону, сидевшему за стеклянной перегородкой с маленьким окошечком. – Мне сразу становится легче, если я могу сказать предкам все, что думаю о них, при помощи международной почты. Считай, это такое лечение.
Я наклеила марку и полезла в карман в поисках мелочи.
– Хорошо, но представь себе тех несчастных, которые действительно проживают по этому адресу и получают твои безумные послания.
– Дурочка, – фыркнула Фай.
– И ее сумасшедшая подруга, – раздался чей-то голос в очереди позади нас.
– Привет, Дэйв, а я тебя не видела. – На моем лице появилась улыбка.
– Слишком увлеклись ядовитыми посланиями, – ухмыльнулся он и поцеловал Фай в обе щеки, судя по всему, проигнорировав тот факт, что мы в Ирландии, а не во Франции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
Тем не менее, как не уставал подчеркивать Мак, никто не требовал от меня становиться чемпионкой мира. Моя задача заключалась в том, чтобы научиться основам серфинга. То есть мне надо всего лишь постараться встать обеими ногами на доску, несущуюся с огромной скоростью на гребне гигантской волны, и продержаться на ней какое-то время. Проще простого!
Почему-то меня не удивляло, что у Фай все получалось быстрее и лучше. К середине апреля она вставала на ноги практически на каждой волне и, судя по всему, была в состоянии продержаться на ней несколько секунд. Я говорю «судя по всему», поскольку, проводя большую часть времени под водой, а не на ее поверхности, не могла лицезреть успехи подруги. Однако я не сомневалась: у нее все прекрасно получается и выглядит она при этом весьма премило. Когда Дэйв заявил, что у таких маленьких серфингистов, как Фай, преимущество из-за низко расположенного центра тяжести, отчего им легче балансировать на доске, я ухватилась за его слова как утопающий за соломинку.
– У меня центр тяжести находится высоко, – объясняла я каждому, кто готов был меня выслушать, после сотого падения с доски. – Мне просто не повезло с математической точки зрения.
Большинство ребят обычно просили меня заткнуться.
К тому же не стоило забывать (еще один аргумент), что Фай весила очень немного. Обладай я комплекцией спички, вне всякого сомнения, вспрыгивала на доску, как газель, и неслась по волнам сколь угодно долго. Мне же, для того чтобы держаться на борде прямо, приходилось изо всех сил бороться с притяжением земли, как жирному тюленю, пытающемуся ходить на ластах. Да, Бог не дал мне ни таланта, ни изящества, зато наградил упорством. В общем, я верила: в мире спорта найдется место для нас обеих.
По мере того как уменьшался мой страх и росла решимость, мне все чаще удавалось занимать на борде более или менее правильную позу. К концу месяца мое чувство собственного достоинства было безжалостно смыто океаном. Я забыла, что такое маникюр и парикмахерская. Отныне неотъемлемой частью моего имиджа стали сломанные ногти и жесткие от соли, выгоревшие волосы. А краситься я стала меньше, чем монашки. Удивительно, но факт: меня перестала беспокоить собственная внешность. Единственное, чего я хотела, – это научиться стоять на доске!
И мне это в конце концов удалось. Первого мая, когда лучи полуденного солнца отразились в моей последней на тот день волне, я, как обычно, уперлась руками в борд, приподнялась и… легко вскочила на ноги. Без малейшего усилия! Неожиданно это оказалось так легко. Подобное обычно случается, когда ты в первый раз спокойно едешь на велосипеде без страховочных колес и расквашенного носа, искренне недоумевая, почему раньше это казалось таким трудным делом. И здесь произошло то же самое. К сожалению, я сама была так поражена своей прыткостью, что от волнения не удержалась на ногах и, не успев крикнуть победное «Посмотри на меня!», слетела с борда. Однако факт оставался фактом – мне удалось прокатиться на волне стоя. Конечно, я держалась на доске не так долго, но все же достаточно для того, чтобы у меня появилась надежда. К тому же теперь мне тоже было чем хвастаться перед остальными.
– Вы это видели? – кричала я ребятам.
– Ты это видела? – вопила Фионе.
– Вы это видели? – радостно спрашивала у людей, проходивших мимо, выгуливая своих домашних любимцев.
Я превратилась в настоящего серфера и несказанно этим гордилась. Берегись, Келли Слейтер! Еще несколько уроков, и Милли Армстронг свергнет тебя с пьедестала!
Дорогие мама с папой,
приветствую вас со знаменитого западного побережья, где я ищу материал для своей новой потрясающей роли. Я подумала, что вам может понравиться эта открытка с видом, который открывается из окна нашего коттеджа. Вы не поверите, но здесь я занимаюсь серфингом! И это потрясающе! Полюбуйтесь на эти волны! С работой у меня все в порядке, перспективы самые радужные, и я с нетерпением жду начала съемок. Надеюсь, тебе уже лучше, пап. Привет от местных лепреконов и фей.
Милли
– Господи! – воскликнула Фай, выглянув из-за плеча. – У тебя в письме одна превосходная степень. Не волнуйся, Милли, по твоим «тонким» намекам, я думаю, предки догадаются, что у тебя началась новая потрясающая жизнь. – Она шутливо толкнула меня в плечо.
Я вздрогнула и нервно затеребила в руках открытку. Общение с моими родителями всегда было обязанностью, но тем не менее я никогда не могла к ней относиться формально и часто мучилась сомнениями. Черт возьми, я всего лишь собиралась отправить обычную открытку, но мне не хотелось отделываться банальными фразами. Я надеялась, что смогу заставить родителей поверить в меня.
– Хватит вертеть ее в руках. – Фай сунула мне в руки свою открытку. – Лучше оцени мой шедевр.
– «Дорогие отсутствующие родители, – громко прочитала я. – Мне чертовски хорошо в городе, который вы покинули, бросив всех своих родных, поскольку вам ни до кого нет никакого дела. Надеюсь, вам сейчас так же плохо, как до недавнего времени было мне. Ваша любящая дочь Фай». – В адресе было написано: «Мистеру и миссис О’Рейли, куда-нибудь в тридевятое царство далекой страны седьмого материка нашей планеты».
– Ну, Фай, это будет… дорого стоить.
– Прекрасно. – Она широко улыбнулась, протянув открытку пожилому почтальону, сидевшему за стеклянной перегородкой с маленьким окошечком. – Мне сразу становится легче, если я могу сказать предкам все, что думаю о них, при помощи международной почты. Считай, это такое лечение.
Я наклеила марку и полезла в карман в поисках мелочи.
– Хорошо, но представь себе тех несчастных, которые действительно проживают по этому адресу и получают твои безумные послания.
– Дурочка, – фыркнула Фай.
– И ее сумасшедшая подруга, – раздался чей-то голос в очереди позади нас.
– Привет, Дэйв, а я тебя не видела. – На моем лице появилась улыбка.
– Слишком увлеклись ядовитыми посланиями, – ухмыльнулся он и поцеловал Фай в обе щеки, судя по всему, проигнорировав тот факт, что мы в Ирландии, а не во Франции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92