Не лучше ли будет взять его с собой, тем более что Франс Донкер эту зиму собирается провести на берегу?
Размышления де Рюйтера были прерваны появлением юнги, доложившего, что прибыл гость. Следом за ним в дверях каюты появился слегка робеющий Михель Шредер, из-за плеча которого выглядывал боцман Пейпер. Сняв шляпу, Шредер отвесил низкий поклон.
— Добрый вечер, минхер, и прошу не гневаться на меня за столь поздний визит.
— Добрый вечер, друг мой! Проходите и садитесь за стол. Если вы ещё не ужинали — угощайтесь без стеснения.
Михель Шредер учтиво поблагодарил, однако прежде чем последовать приглашению, вручил де Рюйтеру письмо Карфангера. Тот распечатал его и погрузился в чтение. Михель Шредер украдкой вглядывался в лицо голландца, пытаясь по его выражению угадать, о чем идет речь в письме.
Наконец де Рюйтер поднял взгляд на Шредера.
— Значит, вы хотите наняться на судно? Судя по тому, что пишет о вас капитан Карфангер, моряк вы неплохой. Только как мне помочь вам, вот в чем вопрос? Видите ли, я как раз подумываю, не взять ли мне в плавание моего племянника Жана вместо Франса Донкера, которого обстоятельства вынуждают на этот раз остаться на берегу? И в то же время я не прочь поглядеть на вас в деле. Но вы ведь уже капитан и вряд ли захотите пойти ко мне штурманом?
Нет, Михель Шредер пошел бы к нему штурманом без всяких раздумий. Он хорошо понимал, что под началом такого опытного мореплавателя, как де Рюйтер, сможет многому научиться. Но в то же время ему не хотелось становиться поперек дороги его племяннику, который тоже мечтал отправиться с дядей в Америку. Де Рюйтеру же два штурмана на корабле были совсем ни к чему. Тогда Жан изъявил готовность плыть с ними в качестве пассажира.
— Э, нет, мой мальчик! — возразил де Рюйтер. — На палубе моего корабля праздношатающимся делать нечего. Тот, кто ни за что не отвечает, ничему не сможет научиться. Решено — на этот раз ты пойдешь с нами вторым штурманом. А там посмотрим.
Еще в тот же вечер Михель Шредер взял двоих матросов и отправился с ними в свою комнатушку, чтобы перенести на корабль все свои нехитрые пожитки. На душе у него было легко и радостно.
ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ
Маклеры в гамбургских торговых конторах в Лиссабоне, Кадисе и Малаге испускали вздох облегчения, когда там появлялся караван под охраной кораблей Алерта Грота и Матиаса Дреера. Но большинство местных купцов все же не торопилось доверять гамбуржцам свои товары. То, что караван благополучно добрался до Малаги, ни на кого не производило особого впечатления. Все неприятности могли начаться как раз на обратном пути. Кто знает, окончится ли это предприятие лучше, чем предыдущее? Ни одного из трехсот солдат, приданных каравану, ещё не видели в абордажной схватке с пиратами или каперами.
Немало контор пришлось обегать Алерту Гроту, чтобы наскрести хотя бы мало-мальски приличный обратный фрахт, однако многого он не добился.
— Мы с Матиасом Дреером — не то, что Симон Рике, — убеждал он маклеров, — нас не так-то просто напугать, почтенные господа.
Но те в ответ лишь неопределенно пожимали плечами, и Алерту Гроту не оставалось ничего иного, как хлопнуть очередной дверью и идти восвояси, бормоча сквозь зубы проклятья.
В конце концов люки полупустых трюмов пришлось задраить, и караван отплыл из малагского порта. В Кадисе для них тоже не нашлось стоящего фрахта, оставалась последняя надежда — Лиссабон.
Было раннее утро, когда караван взял курс на север. Над Сьерра-дель-Монсек занималась заря. Дул ровный вест, и они вполне могли рассчитывать на то, что ещё до заката успеют бросить якорь в бухте Тежу — до неё оставалось каких-нибудь двадцать миль. До сих пор им не встретился ни один берберийский корабль.
— Может быть, наши полупустые трюмы для них слишком жалкая добыча? — строил предположения штурман, стоя на полуюте «Святого Бернхарда», возглавлявшего караван.
— Может и так, — рассеянно отвечал Алерт Грот, продолжая вглядываться в горизонт на западе, — но по мне пусть уже лучше они появятся сейчас, чем потом, когда мы выйдем из Лиссабона.
— Понимаю, понимаю! — усмехнулся штурман, но тут же спохватился. — То есть, что вы имеете в виду, капитан? Не все ли равно, где принять бой, до Лиссабона или после?
— Где биться — все равно, — отвечал Грот, — но только ты подумай и о том, насколько легче нам было бы получить в Лиссабоне хороший фрахт, если мы прибудем туда, имея на совести парочку потопленных берберийских кораблей. Черт побери, если бы это не выглядело слишком нелепо, я бы даже согласился подрейфовать в этих местах денек-другой!
Однако надеждам старого Грота не суждено было сбыться. Солнце скрылось за горизонтом, так и не высветив нигде чужих парусов. Уже в сумерках караван вошел в бухту Тежу. В Лиссабоне их ждал тот же прием, что в Малаге и Кадисе: маклеры пожимали плечами, и то, что удалось погрузить в трюмы, было сущей мелочью. Алерту Гроту не оставалось ничего иного, как вновь поворачивать на юг, идти в Сетубал и загрузиться там солью, чтобы улучшить остойчивость кораблей.
Несколько дней спустя караван вновь шел на север, вдоль португальского побережья, и вскоре обогнул мыс Финистерре. Зловещий Бискайский залив принял их довольно дружелюбно, если не считать встречного ветра. Долго пришлось гамбуржцам лавировать, выбиваясь из сил, пока наконец караван не вошел в Ла-Манш, и крепкий вест не превратился из врага в союзника. Однако казалось, что попутный ветер не очень радует Алерта Грота: с его лица не сходило мрачное выражение. Штурман хорошо понимал, что именно так заботит капитана, и решил его немного ободрить:
— Впереди ещё Дюнкерк, капитан, и пока мы доберемся до Ритцебюттеля можем повстречать ещё целую дюжину французских корсаров.
— Благодарю за утешение, — не менее мрачным, чем выражение лица, голосом отвечал Алерт Грот, — но и от этого наши трюмы не станут полнее.
Оба замолчали. Навстречу то и дело попадались корабли: голландцы, направлявшиеся в Ост-Индию, англичане, державшие курс на Вирджинию — первую английскую колонию на американском континенте — или в Карибское море. Встречались и французы, по корсаров среди них не было. Так без всяких приключений и достигли они Ритцебюттеля, а два дня спустя родной Гамбург уже встречал их запахами смолы, ворвани и рыбы, своими пакгаузами и верфями, башнями и бастионами.
Пока корабли швартовались у створа дамбы, сбежалась толпа. Алерт Грот, не мешкая, отправился в адмиралтейство, а Матиас Дреер поспешил к своему судовладельцу и тестю.
Однако Утенхольта он дома не застал. Кто-то из слуг посоветовал поискать его в «Летучей рыбе». И действительно, он нашел там Утенхольта в обществе трактирщика и капитана Мартина Хольстен — вся компания сидела в «шкиперской горнице».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94
Размышления де Рюйтера были прерваны появлением юнги, доложившего, что прибыл гость. Следом за ним в дверях каюты появился слегка робеющий Михель Шредер, из-за плеча которого выглядывал боцман Пейпер. Сняв шляпу, Шредер отвесил низкий поклон.
— Добрый вечер, минхер, и прошу не гневаться на меня за столь поздний визит.
— Добрый вечер, друг мой! Проходите и садитесь за стол. Если вы ещё не ужинали — угощайтесь без стеснения.
Михель Шредер учтиво поблагодарил, однако прежде чем последовать приглашению, вручил де Рюйтеру письмо Карфангера. Тот распечатал его и погрузился в чтение. Михель Шредер украдкой вглядывался в лицо голландца, пытаясь по его выражению угадать, о чем идет речь в письме.
Наконец де Рюйтер поднял взгляд на Шредера.
— Значит, вы хотите наняться на судно? Судя по тому, что пишет о вас капитан Карфангер, моряк вы неплохой. Только как мне помочь вам, вот в чем вопрос? Видите ли, я как раз подумываю, не взять ли мне в плавание моего племянника Жана вместо Франса Донкера, которого обстоятельства вынуждают на этот раз остаться на берегу? И в то же время я не прочь поглядеть на вас в деле. Но вы ведь уже капитан и вряд ли захотите пойти ко мне штурманом?
Нет, Михель Шредер пошел бы к нему штурманом без всяких раздумий. Он хорошо понимал, что под началом такого опытного мореплавателя, как де Рюйтер, сможет многому научиться. Но в то же время ему не хотелось становиться поперек дороги его племяннику, который тоже мечтал отправиться с дядей в Америку. Де Рюйтеру же два штурмана на корабле были совсем ни к чему. Тогда Жан изъявил готовность плыть с ними в качестве пассажира.
— Э, нет, мой мальчик! — возразил де Рюйтер. — На палубе моего корабля праздношатающимся делать нечего. Тот, кто ни за что не отвечает, ничему не сможет научиться. Решено — на этот раз ты пойдешь с нами вторым штурманом. А там посмотрим.
Еще в тот же вечер Михель Шредер взял двоих матросов и отправился с ними в свою комнатушку, чтобы перенести на корабль все свои нехитрые пожитки. На душе у него было легко и радостно.
ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ
Маклеры в гамбургских торговых конторах в Лиссабоне, Кадисе и Малаге испускали вздох облегчения, когда там появлялся караван под охраной кораблей Алерта Грота и Матиаса Дреера. Но большинство местных купцов все же не торопилось доверять гамбуржцам свои товары. То, что караван благополучно добрался до Малаги, ни на кого не производило особого впечатления. Все неприятности могли начаться как раз на обратном пути. Кто знает, окончится ли это предприятие лучше, чем предыдущее? Ни одного из трехсот солдат, приданных каравану, ещё не видели в абордажной схватке с пиратами или каперами.
Немало контор пришлось обегать Алерту Гроту, чтобы наскрести хотя бы мало-мальски приличный обратный фрахт, однако многого он не добился.
— Мы с Матиасом Дреером — не то, что Симон Рике, — убеждал он маклеров, — нас не так-то просто напугать, почтенные господа.
Но те в ответ лишь неопределенно пожимали плечами, и Алерту Гроту не оставалось ничего иного, как хлопнуть очередной дверью и идти восвояси, бормоча сквозь зубы проклятья.
В конце концов люки полупустых трюмов пришлось задраить, и караван отплыл из малагского порта. В Кадисе для них тоже не нашлось стоящего фрахта, оставалась последняя надежда — Лиссабон.
Было раннее утро, когда караван взял курс на север. Над Сьерра-дель-Монсек занималась заря. Дул ровный вест, и они вполне могли рассчитывать на то, что ещё до заката успеют бросить якорь в бухте Тежу — до неё оставалось каких-нибудь двадцать миль. До сих пор им не встретился ни один берберийский корабль.
— Может быть, наши полупустые трюмы для них слишком жалкая добыча? — строил предположения штурман, стоя на полуюте «Святого Бернхарда», возглавлявшего караван.
— Может и так, — рассеянно отвечал Алерт Грот, продолжая вглядываться в горизонт на западе, — но по мне пусть уже лучше они появятся сейчас, чем потом, когда мы выйдем из Лиссабона.
— Понимаю, понимаю! — усмехнулся штурман, но тут же спохватился. — То есть, что вы имеете в виду, капитан? Не все ли равно, где принять бой, до Лиссабона или после?
— Где биться — все равно, — отвечал Грот, — но только ты подумай и о том, насколько легче нам было бы получить в Лиссабоне хороший фрахт, если мы прибудем туда, имея на совести парочку потопленных берберийских кораблей. Черт побери, если бы это не выглядело слишком нелепо, я бы даже согласился подрейфовать в этих местах денек-другой!
Однако надеждам старого Грота не суждено было сбыться. Солнце скрылось за горизонтом, так и не высветив нигде чужих парусов. Уже в сумерках караван вошел в бухту Тежу. В Лиссабоне их ждал тот же прием, что в Малаге и Кадисе: маклеры пожимали плечами, и то, что удалось погрузить в трюмы, было сущей мелочью. Алерту Гроту не оставалось ничего иного, как вновь поворачивать на юг, идти в Сетубал и загрузиться там солью, чтобы улучшить остойчивость кораблей.
Несколько дней спустя караван вновь шел на север, вдоль португальского побережья, и вскоре обогнул мыс Финистерре. Зловещий Бискайский залив принял их довольно дружелюбно, если не считать встречного ветра. Долго пришлось гамбуржцам лавировать, выбиваясь из сил, пока наконец караван не вошел в Ла-Манш, и крепкий вест не превратился из врага в союзника. Однако казалось, что попутный ветер не очень радует Алерта Грота: с его лица не сходило мрачное выражение. Штурман хорошо понимал, что именно так заботит капитана, и решил его немного ободрить:
— Впереди ещё Дюнкерк, капитан, и пока мы доберемся до Ритцебюттеля можем повстречать ещё целую дюжину французских корсаров.
— Благодарю за утешение, — не менее мрачным, чем выражение лица, голосом отвечал Алерт Грот, — но и от этого наши трюмы не станут полнее.
Оба замолчали. Навстречу то и дело попадались корабли: голландцы, направлявшиеся в Ост-Индию, англичане, державшие курс на Вирджинию — первую английскую колонию на американском континенте — или в Карибское море. Встречались и французы, по корсаров среди них не было. Так без всяких приключений и достигли они Ритцебюттеля, а два дня спустя родной Гамбург уже встречал их запахами смолы, ворвани и рыбы, своими пакгаузами и верфями, башнями и бастионами.
Пока корабли швартовались у створа дамбы, сбежалась толпа. Алерт Грот, не мешкая, отправился в адмиралтейство, а Матиас Дреер поспешил к своему судовладельцу и тестю.
Однако Утенхольта он дома не застал. Кто-то из слуг посоветовал поискать его в «Летучей рыбе». И действительно, он нашел там Утенхольта в обществе трактирщика и капитана Мартина Хольстен — вся компания сидела в «шкиперской горнице».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94