А это значит, что команда получит жалованье сполна, а вы не понесете больших убытков. В этом году Лондон жестоко пострадал от страшного пожара, там будут рады каждому кораблю, который привезет одежду и продукты.
Спрекельсен обещал подумать. Затем он потребовал ещё раз подробно описать ему, как все произошло. Не мог же голландский капер принять их за англичан!
Гамбургский флаг на кормовом флагштоке «Морской девы» в момент нападения был поднят и развевался на ветру так же, как и флаги на топах мачт, среди которых был и синий прощальный. Расстояние до голландца составляло не более трех корпусов корабля. Юрген Тамм, боцман и парусный мастер узнали капитана голландского фрегата, который так осмотрительно обстрелял зажигательными ядрами паруса «Морской девы» — явно с целью причинить вред только кораблю Захариаса Спрекельсена, и чтобы при этом не пострадал никто из команды. Да что там — вся команда «Морской девы» знала, кто стоял на квартердеке голландского фрегата, но ни один не проговорился об этом судовладельцу, всех их — от капитана до мальчишки юнги — связывал уговор. Некоторые поначалу даже отказывались спасать груз и корабль, настолько они ненавидели скаредного судовладельца. И лишь когда Юрген Тамм воззвал к их благоразумию и убедил их, что вместе с кораблем они потеряют работу и кусок хлеба, они присоединились к остальным. А теперь вдруг все оборачивалось по-иному. Хотя им и удалось, насколько возможно, спасти судно и груз, все же плавание в Англию и их жалованье пока что оставались для всех под вопросом.
В глубине души Юрген Тамм подозревал, что Спрекельсен догадывается о том, кто поджег его корабль, ибо ему конечно же было известно, что Михель Шредер поступил на службу к голландцам. Но будет ли команда держать язык за зубами, если старый хрыч начнет соблазнять людей деньгами? Зачем он тогда оставляет их в неведении насчет жалованья? И кто из этих бедняков, рискующих жизнью за нищенскую плату, устоит перед искушением продать свою тайну за звонкую монету?
Тем временем на палубе «Морской девы» появились господа из адмиралтейства в лице Клауса Кольбранда, Берента Карфангера, секретаря Шредера, а вместе с ними и ратссекретариус Хайнрих Шретеринг и Дитрих Фасмер, представитель купеческой гильдии. Кольбранд, Карфангер и Шредер высоко оценили поведение капитана и команды и их попытку спасти горящий корабль. Юрген Тамм тут же задал вопрос, не полагается ли команде за это соответствующее вознаграждение со стороны фрахтовщиков и судовладельца?
Спрекельсен немедленно принялся протестовать, однако представители адмиралтейства, посовещавшись, признали за командой безоговорочное право на получение такого вознаграждения.
— Если людям отказать в этом, — подчеркнул Берент Карфангер, — то капитанам и судовладельцам нечего удивляться, когда в другой раз в минуту опасности команда не пошевелит и пальцем. А с чего начинаются все мятежи? Господин Спрекельсен, советую вам подумать хорошенько, какое принять решение, в противном случае придется вмешаться адмиралтейскому суду.
— Вы мне грозите, господин Карфангер?
— Ну что вы. Всего лишь даю хороший совет, причем для вашего же блага.
— А мой корабль, мой славный корабль? — заскулил Спрекельсен. — Посмотрите только, что с ним сделали! Кто мне уплатит за все это?
Ратссекретариус Шретеринг, уже направившийся было к трапу, обернулся и спросил судовладельца:
— Может быть, вы думаете, что из-за вашего корабля город объявит войну генеральным штатам? Конечно, мы заявим протест и возможно голландцы хоть частично возместят убыток. Мы оценим понесенные вами потери, господин Спрекельсен.
Рихард Шредер тоже собрался уходить, но тут его остановил Юрген Тамм:
— Одну минуту, господин Шредер, я хочу поговорить о вашем брате.
— Пожалуйста, господин Тамм, — отвечал секретарь адмиралтейства, — только вам нечего скрывать от господина Карфангера: и я, и он прекрасно знаем, что это дело рук моего брата.
— То есть как? Вы знаете об этом? И другие тоже?
— Нет, только он и я и еще… Впрочем, об этом в двух-трех словах не расскажешь. Если хотите, можете пойти вместе с нами на верфь, мы как раз собирались посмотреть, как идет подготовка к постройке конвойных фрегатов.
Они прошли по берегу до того места, где уже громоздились штабеля дерева. Возчики подвозили все новые и новые бревна и доски, которые сгружали с шаланды, стоявшей на приколе у берега. По их одежде, а ещё более по тому, как они обращались с лошадьми и как переговаривались друг с другом, нетрудно было догадаться, что это — бывшие крестьяне, сбежавшие сюда от невыносимого подневольного труда на барщине, чтобы зарабатывать на пропитание, нанимаясь рабочими на мануфактуры, портовыми грузчиками и, не в последнюю очередь, матросами на корабли, которые здесь строились. Они подошли к человеку, принимавшему груз с подвод и проверявшему его.
— Уж больно вы угрюмы, мастер, — поздоровавшись, сказал Карфангер.
— С чего бы мне радоваться, господин Карфангер, — отвечал тот. — Если так пойдет и дальше, то с закладкой судна придется повременить. — Он указал рукой на кучу отбракованного дерева. — Вот, взгляните сами. Из этого я должен построить тяжелый фрегат? Вот эти бревна — мало того, что они кривые, их ещё и слишком быстро сушили, большой палец можно засунуть в щели. Ель надо уметь сушить, если не хочешь, чтобы дерево растрескалось. Все только и делают, что спешат, торопятся неведомо куда… Но ведь хорошая работа требует времени, не так ли, господин Карфангер?
— Ваша правда, — отозвался тот. — Однако, что касается времени, то его было потрачено немало ещё до того, как сюда начали свозить корабельный лес, — несколько лет. У вас же в Нидерландах, напротив, за год с небольшим построили целый флот. Разве вы не сумеете построить к весне хотя бы один из фрегатов?
Корабельных дел мастер покачал головой.
— Конечно, господин Карфангер, дело тут не только в дереве. Я могу нанять ровно столько людей, сколько талеров мне отпустит ваше казначейство, так что вы уж при случае слегка прижмите там этих господ.
Карфангер знал, что денег на постройку было отпущено недостаточно. После того как адмиралтейство приняло решение строить фрегаты, разгорелся бесконечный спор, кто должен финансировать это предприятие. Вначале решили, что расходы разделят поровну городская казна и адмиралтейство. Но купцы захотели, чтобы один из кораблей строился на деньги адмиралтейства и купеческой гильдии, а другой — на деньги из городской казны. Спорили и о том, в какой последовательности строить корабли — оба одновременно или один за другим. Карфангера просто тошнило от всех этих перебранок и бесконечной болтовни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94
Спрекельсен обещал подумать. Затем он потребовал ещё раз подробно описать ему, как все произошло. Не мог же голландский капер принять их за англичан!
Гамбургский флаг на кормовом флагштоке «Морской девы» в момент нападения был поднят и развевался на ветру так же, как и флаги на топах мачт, среди которых был и синий прощальный. Расстояние до голландца составляло не более трех корпусов корабля. Юрген Тамм, боцман и парусный мастер узнали капитана голландского фрегата, который так осмотрительно обстрелял зажигательными ядрами паруса «Морской девы» — явно с целью причинить вред только кораблю Захариаса Спрекельсена, и чтобы при этом не пострадал никто из команды. Да что там — вся команда «Морской девы» знала, кто стоял на квартердеке голландского фрегата, но ни один не проговорился об этом судовладельцу, всех их — от капитана до мальчишки юнги — связывал уговор. Некоторые поначалу даже отказывались спасать груз и корабль, настолько они ненавидели скаредного судовладельца. И лишь когда Юрген Тамм воззвал к их благоразумию и убедил их, что вместе с кораблем они потеряют работу и кусок хлеба, они присоединились к остальным. А теперь вдруг все оборачивалось по-иному. Хотя им и удалось, насколько возможно, спасти судно и груз, все же плавание в Англию и их жалованье пока что оставались для всех под вопросом.
В глубине души Юрген Тамм подозревал, что Спрекельсен догадывается о том, кто поджег его корабль, ибо ему конечно же было известно, что Михель Шредер поступил на службу к голландцам. Но будет ли команда держать язык за зубами, если старый хрыч начнет соблазнять людей деньгами? Зачем он тогда оставляет их в неведении насчет жалованья? И кто из этих бедняков, рискующих жизнью за нищенскую плату, устоит перед искушением продать свою тайну за звонкую монету?
Тем временем на палубе «Морской девы» появились господа из адмиралтейства в лице Клауса Кольбранда, Берента Карфангера, секретаря Шредера, а вместе с ними и ратссекретариус Хайнрих Шретеринг и Дитрих Фасмер, представитель купеческой гильдии. Кольбранд, Карфангер и Шредер высоко оценили поведение капитана и команды и их попытку спасти горящий корабль. Юрген Тамм тут же задал вопрос, не полагается ли команде за это соответствующее вознаграждение со стороны фрахтовщиков и судовладельца?
Спрекельсен немедленно принялся протестовать, однако представители адмиралтейства, посовещавшись, признали за командой безоговорочное право на получение такого вознаграждения.
— Если людям отказать в этом, — подчеркнул Берент Карфангер, — то капитанам и судовладельцам нечего удивляться, когда в другой раз в минуту опасности команда не пошевелит и пальцем. А с чего начинаются все мятежи? Господин Спрекельсен, советую вам подумать хорошенько, какое принять решение, в противном случае придется вмешаться адмиралтейскому суду.
— Вы мне грозите, господин Карфангер?
— Ну что вы. Всего лишь даю хороший совет, причем для вашего же блага.
— А мой корабль, мой славный корабль? — заскулил Спрекельсен. — Посмотрите только, что с ним сделали! Кто мне уплатит за все это?
Ратссекретариус Шретеринг, уже направившийся было к трапу, обернулся и спросил судовладельца:
— Может быть, вы думаете, что из-за вашего корабля город объявит войну генеральным штатам? Конечно, мы заявим протест и возможно голландцы хоть частично возместят убыток. Мы оценим понесенные вами потери, господин Спрекельсен.
Рихард Шредер тоже собрался уходить, но тут его остановил Юрген Тамм:
— Одну минуту, господин Шредер, я хочу поговорить о вашем брате.
— Пожалуйста, господин Тамм, — отвечал секретарь адмиралтейства, — только вам нечего скрывать от господина Карфангера: и я, и он прекрасно знаем, что это дело рук моего брата.
— То есть как? Вы знаете об этом? И другие тоже?
— Нет, только он и я и еще… Впрочем, об этом в двух-трех словах не расскажешь. Если хотите, можете пойти вместе с нами на верфь, мы как раз собирались посмотреть, как идет подготовка к постройке конвойных фрегатов.
Они прошли по берегу до того места, где уже громоздились штабеля дерева. Возчики подвозили все новые и новые бревна и доски, которые сгружали с шаланды, стоявшей на приколе у берега. По их одежде, а ещё более по тому, как они обращались с лошадьми и как переговаривались друг с другом, нетрудно было догадаться, что это — бывшие крестьяне, сбежавшие сюда от невыносимого подневольного труда на барщине, чтобы зарабатывать на пропитание, нанимаясь рабочими на мануфактуры, портовыми грузчиками и, не в последнюю очередь, матросами на корабли, которые здесь строились. Они подошли к человеку, принимавшему груз с подвод и проверявшему его.
— Уж больно вы угрюмы, мастер, — поздоровавшись, сказал Карфангер.
— С чего бы мне радоваться, господин Карфангер, — отвечал тот. — Если так пойдет и дальше, то с закладкой судна придется повременить. — Он указал рукой на кучу отбракованного дерева. — Вот, взгляните сами. Из этого я должен построить тяжелый фрегат? Вот эти бревна — мало того, что они кривые, их ещё и слишком быстро сушили, большой палец можно засунуть в щели. Ель надо уметь сушить, если не хочешь, чтобы дерево растрескалось. Все только и делают, что спешат, торопятся неведомо куда… Но ведь хорошая работа требует времени, не так ли, господин Карфангер?
— Ваша правда, — отозвался тот. — Однако, что касается времени, то его было потрачено немало ещё до того, как сюда начали свозить корабельный лес, — несколько лет. У вас же в Нидерландах, напротив, за год с небольшим построили целый флот. Разве вы не сумеете построить к весне хотя бы один из фрегатов?
Корабельных дел мастер покачал головой.
— Конечно, господин Карфангер, дело тут не только в дереве. Я могу нанять ровно столько людей, сколько талеров мне отпустит ваше казначейство, так что вы уж при случае слегка прижмите там этих господ.
Карфангер знал, что денег на постройку было отпущено недостаточно. После того как адмиралтейство приняло решение строить фрегаты, разгорелся бесконечный спор, кто должен финансировать это предприятие. Вначале решили, что расходы разделят поровну городская казна и адмиралтейство. Но купцы захотели, чтобы один из кораблей строился на деньги адмиралтейства и купеческой гильдии, а другой — на деньги из городской казны. Спорили и о том, в какой последовательности строить корабли — оба одновременно или один за другим. Карфангера просто тошнило от всех этих перебранок и бесконечной болтовни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94