Среди преподавателей были и инженеры, и специалисты по оборудованию, которые научили Айдахо собирать и разбирать любые виды оружия и тому, как изготовить оружие из самых скудных подручных материалов. Дункан узнал, как собирать и разбирать защитные поля, как строить оборонительные сооружения, как вести большие и малые войны.
Дождь не переставая барабанил по пляжу, по скалам, по головам курсантов. Ривви Динари не обращал на дождь ни малейшего внимания.
– Следующие полгода вы будете запоминать самурайский воинский кодекс и его интегральную философию – бусидо. Если вас устроит аналогия, то я уподоблю вас скользким камням, а себя – проливному дождю, и я буду поливать вас, несмотря на ваше сопротивление, до тех пор, пока вы не усвоите то, чему я могу вас научить.
Он поочередно посмотрел в глаза всем курсантам, словно обратившись к каждому по отдельности. На кончике его носа повисла капля дождя, которую тотчас сменила другая.
– Вы должны научиться чести, ибо в противном случае вы не заслуживаете того, чтобы учиться дальше.
Злой отпрыск благородного семейства Трин Кронос бестрепетно перебил толстого преподавателя:
– Честью нельзя выиграть ни одного сражения, если все воюющие не придерживаются одних и тех же правил. Если вы будете ограничивать себя бессмысленными запретами, то вас побьет любой противник, который по ходу битвы изменит правила.
Услышав эти слова, Дункан Айдахо подумал, что понимает теперь, почему дерзкие, провокационные действия виконта Моритани имели такой успех в его войне с Эказом. Просто Грумман перестал играть по правилам.
Динари побагровел.
– Победа без чести – это не победа.
Кронос помотал головой, стряхивая с волос капли дождя.
– Расскажите это погибшим солдатам разбитой армии. – Стоявшие рядом со своим покровителем курсанты тихо выразили ему свое одобрение. Несмотря на проливной дождь, они сумели сохранить свою гордыню.
Голос Динари стал еще более пронзительным.
– Вы хотите отречься от мировой цивилизации? Предпочтете превратиться в диких животных? – Великан подошел ближе к Кроносу, который после некоторого колебания отступил назад. – Воинов Школы Гиназа уважают во всей империи. Мы готовим лучших воинов, лучших тактиков и стратегов, лучших даже, чем императорские сардаукары. И при этом нужен ли нам военный флот на орбите? Нужна ли нам армия для отражения чужеземной агрессии? Нужны ли нам груды оружия для того, чтобы спокойно спать по ночам? Нет! Потому что мы следуем кодексу чести, и вся империя уважает нас за это.
Кронос либо не обратил внимания, либо просто не заметил смертоносного угрожающего выражения в глазах Оружейного Мастера.
– Значит, у вас есть слабое место: ваша самоуверенность. На долгое мгновение в воздухе повисла тишина, нарушаемая лишь шумом дождя. Динари произнес только одну фразу, вложив всю возможную весомость в свои слова:
– Но у нас есть честь. Научитесь ценить это.
***
И снова, как и на протяжении всех прошедших месяцев, лил проливной дождь. Ривви Динари прохаживался между шеренгами курсантов; несмотря на внушительные размеры, Оружейный Мастер двигался стремительно, как морской бриз.
– Если вы полны желания сражаться, избавьтесь от тревоги. Если вы злы на соперника, избавьтесь от злобы. Животные дерутся, как животные. Люди сражаются с изяществом. – Он вперил в Дункана взгляд своих маленьких глаз. – Очисти свой дух.
Дункан перестал дышать, застыв на месте. Он перестал мигать, каждая клетка его тела оцепенела, нервы перестали реагировать на окружающее. Лицо его овевал влажный морской ветер, но он не оставлял следов в душе; дождь промочил Дункана до нитки, до кожи, до костей; но он представил себе, что капли пронизывают его насквозь, тоже не оставляя следов.
– Стой не двигаясь – не мигай глазами, пусть грудь перестанет подниматься с дыханием, пусть не дрогнет ни один мускул. Будь камнем. Удались от вселенной своего сознания.
После нескольких месяцев занятий с Динари Дункан научился замедлять обмен веществ до состояния, подобного смерти – до состояния, известного под названием фунестус. Оружейный Мастер называл это очищающим процессом для подготовки духа и тела к введению в новые виды боевых искусств. Достигнув состояния фунестуса, Айдахо ощутил в душе такой мир и покой, каких он не испытывал никогда в жизни. Это состояние напомнило ему то ощущение, которое он испытывал, когда, будучи младенцем, лежал на руках у матери, слушая ее сладостный ласковый шепот.
Охваченный гипнотическим трансом Дункан сконцентрировал в одну точку все свои мысли, желания и воображение. Он не моргнул глазом, когда перед его глазами вспыхнул яркий свет.
Вот он почувствовал сильный укол и боль в шее.
– Ага! Из твоих ран все еще течет кровь, – воскликнул Динари. В голосе инструктора послышалось такое удовлетворение, словно задачей Школы было истребление как можно большего числа кандидатов. – Это значит, что во время реальной схватки ты можешь истечь кровью. Ты не достиг полного состояния фунестуса, Дункан Айдахо.
Дункан изо всех сил старался достичь состояния медитации, когда разум руководит циркуляцией энергии чи, оставаясь холодным во время самой жестокой битвы. Нужно было во что бы то ни стало добиться наивысшего уровня концентрации, освободиться от праздных отвлекающих мыслей. Слыша, как Ривви Динари продолжает словесно уничтожать его, Дункан начал еще глубже погружаться в состояние транса.
– Ты носишь один из самых благородных клинков империи – шпагу герцога Пауля Атрейдеса. – Преподаватель горой навис над Дунканом, который изо всех сил старался достичь наивысшей сосредоточенности и безмятежности духа. – Но ты должен добиться права сражаться ею в настоящих битвах. Ты научился драться и овладел искусством боя, но не научился справляться со своими мыслями. Умственная жвачка замедляет и притупляет реакцию, лишает воина боевого инстинкта. Разум и тело суть одно, и ты должен сражаться, используя одновременно и то, и другое.
Тучный мастер скользящей легкой походкой начал описывать круги возле Дункана, который застыл на месте, устремив вперед неподвижный взгляд.
– Я вижу малейшие твои недостатки, те, о которых не подозреваешь даже ты сам. Если Оружейный Мастер терпит неудачу, он не должен позволить себе пасть и сдаться, ибо тем самым он ставит под удар своих товарищей, впадает в немилость Дома, которому служит, а на себя навлекает позор и бесчестье.
Дункан ощутил еще один укол в шею и услышал, как удовлетворенно хмыкнул преподаватель.
– Так лучше, – произнес Динари и направился к другим курсантам, ожидавшим своей очереди.
С неба хлынул дождь, и под его сильными струями Дункан внезапно ощутил долгожданное состояние фунестуса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203