Дом со всех сторон окружен сильной охраной. Полагаю, из-за присутствия там Кристофера Сент-Джона.
Картленд улыбнулся:
– Скорее всего графа беспокоит, что Митчелл, не приняв вызова, сбежит, как последний трус.
– Вы так думаете? – спросил Франсуа. Лицо Картленда помрачнело.
– Я думаю, что вам испортило настроение присутствие мадемуазель Руссо.
Лизетта. При воспоминании о ней Франсуа улыбнулся. Она когда-то была безвредна, но он и его люди постарались, чтобы Лизетта больше никогда не была безвредной или невинной. Кроме искреннего желания предать суду убийцу Леруа, в этом несчастном задании его утешала мысль о том, что их с Лизеттой дороги вновь пересекутся.
Его кровь вскипала от предвкушения. Как всегда, Лизетта будет драться с ним, а она при каждой встрече доказывала, что совершенствует свое искусство. Чем сильнее она сопротивлялась ему, тем большее удовольствие она ему доставляла. Теперь, когда иллюминаты, на которых она работала, дали ей задание обеспечить наказание или Картленда, или Митчелла за смерть Леруа, несомненная власть над ее телом будет еще слаще. Возможно, иллюминаты думали, что Депардье обрадуется их помощи, но он не любил подчиняться, а именно так он оценивал их вмешательство.
– У вас есть какие-либо предложения относительно наших дальнейших действий? – спросил Франсуа.
– Мы могли бы отвлечь охрану, используя меня как приманку. Затем ночью мы нападем на дом и убьем его.
– Но мы так и не узнаем, кто убийца, не так ли?
Вскочив на ноги, Картленд резко возразил:
– Совершенно очевидно, что я невиновен, иначе меня не послали бы на поиски Митчелла!
– А тогда зачем здесь мадемуазель Руссо? – Франсуа улыбнулся. – Вы думаете, она здесь только затем, чтобы наблюдать и поддерживать? Но вы же не так глупы. Это был неплохой план – послать вас вместе со мной, а Куинна с ней. Все предусмотрено. Вы думаете, ваш шпион, – он кивнул в сторону крепкого мужчины, сидевшего в углу, – дает вам какое-то преимущество, но вы заблуждаетесь.
– А что вы предлагаете? – покраснел от возмущения Картленд.
Франсуа, немного поколебавшись, пожал плечами.
– Митчелл дерется на дуэли из-за женщины. Возможно, она заставит его сознаться.
Англичанин побледнел.
– Вы предлагаете захватить сестру жены Сент-Джона? Вы с ума сошли?
– Он просто не может быть таким страшным, как о нем говорят, – усмехнулся Франсуа.
– Вы ничего не понимаете, – проворчал Картленд. Затем на его лице появилось выражение решимости и коварства. – Тогда опять… может, вы и правы. – Он злорадно усмехнулся. – Я придумаю способ, дайте мне время.
Франсуа пожал плечами, но на уме у него был собственный план.
– Прекрасно. Я пойду вниз поесть. Кто-нибудь идет со мной?
– Нет. Нам обоим надо поработать.
– Как хотите.
Картленд, прищурившись, посмотрел вслед Франсуа.
– От него больше неприятностей, чем толку, – пробормотал он. – Поскольку нечего и думать, что я сам смогу убить его, мы должны найти способ, чтобы этот человек как можно скорее получил то, чего заслуживает.
– Тогда пошли его захватить девушку, – спокойно предложил Жак. – Раз это его идея, он не станет возражать.
Усмехаясь, Картленд обдумывал прелесть этого плана. Если Митчелл или Сент-Джон возьмут на себя заботу о Депардье, это только подтвердит заявление Картленда о своей невиновности.
– Ты поможешь ему проникнуть в дом?
– Конечно.
– Отлично.
* * *
Амелия застала Пьетро, когда он выводил взнузданную лошадь из конюшни во двор. Она долго смотрела на старого цыгана, пораженная его сходством с Колином. Погруженная в воспоминания о своей детской любви, она раньше не замечала этого сходства. Теперь же это сходство нельзя было не заметить, и ее глаза наполнились слезами. Она пыталась сдержать их, но слез было так много, что она плохо видела через их пелену.
– Мисс Бенбридж. – Пьетро с сочувствием смотрел на нее. – Это больно. Я знаю.
Она кивнула.
– Как вы?
– Я сержусь, – признался он, – но благодарен судьбе, что он вернулся. Если вы все еще любите того мальчика, каким он был, может, и вы чувствуете то же?
– Я рада, что он жив, – с трудом произнесла она. – Вам что-нибудь нужно?
Улыбка приподняла уголки его губ.
– Как вы добры, что в такое время подумали обо мне. Я понимаю, почему он обожает вас.
Ее лицо вспыхнуло от похвалы.
– Он давно любит вас, мисс Бенбридж. – Голос Пьетро, глубокий, с легким акцентом, успокаивал Амелию. – С самого начала я пытался убедить его отказаться от своей любви, но он не хотел и слушать. Думаю, все это говорит о том, что вы оба после стольких лет разлуки продолжаете сильно любить друг друга.
– Это ничего не меняет, он по-прежнему чувствует себя ниже меня. – Она тяжело вздохнула.
Пьетро долго смотрел на нее, затем спросил:
– Вы поможете мне?
– Конечно. – Амелия подошла ближе. – Что вам нужно?
– Не могли бы вы вместо меня отвести эту лошадь в конюшню? Мне еще многое надо сделать до захода солнца.
Она взяла протянутые ей поводья. Он как-то странно улыбнулся, но сейчас все в ее жизни казалось странным.
– Спасибо, – тихо сказал он и ушел.
Амелия повернулась и вошла в распахнутые двери конюшни. Войдя в конюшню, она поняла, чего хотел Пьетро. Амелия остановилась, затаив дыхание от удивления и неожиданно охватившего ее желания.
Она видела только спину трудившегося Колина, но его было невозможно не узнать. С обнаженным торсом, в грубых поношенных штанах, в облегающих икры высоких сапогах, он быстрыми движениями чистил щеткой бока лошади, а под покрытой потом кожей выступали мощные мускулы.
От неожиданно нахлынувших воспоминаний юности у Амелии чуть не подогнулись колени. Вид царапин, оставленных ее ногтями на золотистой коже, еще сильнее притягивал к его прекрасному телу, которым хотелось обладать.
Она все еще смотрела на него, когда он остановился. Она чуть слышно вздохнула, и он мгновенно повернул голову.
– Амелия.
Он выпрямился, повернувшись к ней обнаженной грудью, которую она боготворила.
Господи, он был божественен. Такой красивый и мужественный, что сердце сжималось от боли.
– Ты одна? – спросил он.
– Совершенно.
Колин вздрогнул и шагнул к ней.
– Пожалуйста, не приближайся ко мне, – сказала Амелия.
У него дрогнуло лицо, он остановился.
– Не уходи. Поговори со мной.
– А о чем говорить? Я слышала твои объяснения. Я понимаю, почему ты так поступил.
– Есть ли у нас надежда? Хотя бы какая-нибудь?
Она покачала головой.
Страдание исказило его черты.
– Посмотри на меня, – дрогнувшим голосом сказал он. – Посмотри, где мы. Вот здесь я и был бы, если бы не уехал, – ухаживал бы за лошадьми Сент-Джона, а ты бы жила своей жизнью в доме, куда мне не позволялось войти. Как могли бы мы быть вместе? Скажи мне.
Амелия зажала рот, чтобы не разрыдаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
Картленд улыбнулся:
– Скорее всего графа беспокоит, что Митчелл, не приняв вызова, сбежит, как последний трус.
– Вы так думаете? – спросил Франсуа. Лицо Картленда помрачнело.
– Я думаю, что вам испортило настроение присутствие мадемуазель Руссо.
Лизетта. При воспоминании о ней Франсуа улыбнулся. Она когда-то была безвредна, но он и его люди постарались, чтобы Лизетта больше никогда не была безвредной или невинной. Кроме искреннего желания предать суду убийцу Леруа, в этом несчастном задании его утешала мысль о том, что их с Лизеттой дороги вновь пересекутся.
Его кровь вскипала от предвкушения. Как всегда, Лизетта будет драться с ним, а она при каждой встрече доказывала, что совершенствует свое искусство. Чем сильнее она сопротивлялась ему, тем большее удовольствие она ему доставляла. Теперь, когда иллюминаты, на которых она работала, дали ей задание обеспечить наказание или Картленда, или Митчелла за смерть Леруа, несомненная власть над ее телом будет еще слаще. Возможно, иллюминаты думали, что Депардье обрадуется их помощи, но он не любил подчиняться, а именно так он оценивал их вмешательство.
– У вас есть какие-либо предложения относительно наших дальнейших действий? – спросил Франсуа.
– Мы могли бы отвлечь охрану, используя меня как приманку. Затем ночью мы нападем на дом и убьем его.
– Но мы так и не узнаем, кто убийца, не так ли?
Вскочив на ноги, Картленд резко возразил:
– Совершенно очевидно, что я невиновен, иначе меня не послали бы на поиски Митчелла!
– А тогда зачем здесь мадемуазель Руссо? – Франсуа улыбнулся. – Вы думаете, она здесь только затем, чтобы наблюдать и поддерживать? Но вы же не так глупы. Это был неплохой план – послать вас вместе со мной, а Куинна с ней. Все предусмотрено. Вы думаете, ваш шпион, – он кивнул в сторону крепкого мужчины, сидевшего в углу, – дает вам какое-то преимущество, но вы заблуждаетесь.
– А что вы предлагаете? – покраснел от возмущения Картленд.
Франсуа, немного поколебавшись, пожал плечами.
– Митчелл дерется на дуэли из-за женщины. Возможно, она заставит его сознаться.
Англичанин побледнел.
– Вы предлагаете захватить сестру жены Сент-Джона? Вы с ума сошли?
– Он просто не может быть таким страшным, как о нем говорят, – усмехнулся Франсуа.
– Вы ничего не понимаете, – проворчал Картленд. Затем на его лице появилось выражение решимости и коварства. – Тогда опять… может, вы и правы. – Он злорадно усмехнулся. – Я придумаю способ, дайте мне время.
Франсуа пожал плечами, но на уме у него был собственный план.
– Прекрасно. Я пойду вниз поесть. Кто-нибудь идет со мной?
– Нет. Нам обоим надо поработать.
– Как хотите.
Картленд, прищурившись, посмотрел вслед Франсуа.
– От него больше неприятностей, чем толку, – пробормотал он. – Поскольку нечего и думать, что я сам смогу убить его, мы должны найти способ, чтобы этот человек как можно скорее получил то, чего заслуживает.
– Тогда пошли его захватить девушку, – спокойно предложил Жак. – Раз это его идея, он не станет возражать.
Усмехаясь, Картленд обдумывал прелесть этого плана. Если Митчелл или Сент-Джон возьмут на себя заботу о Депардье, это только подтвердит заявление Картленда о своей невиновности.
– Ты поможешь ему проникнуть в дом?
– Конечно.
– Отлично.
* * *
Амелия застала Пьетро, когда он выводил взнузданную лошадь из конюшни во двор. Она долго смотрела на старого цыгана, пораженная его сходством с Колином. Погруженная в воспоминания о своей детской любви, она раньше не замечала этого сходства. Теперь же это сходство нельзя было не заметить, и ее глаза наполнились слезами. Она пыталась сдержать их, но слез было так много, что она плохо видела через их пелену.
– Мисс Бенбридж. – Пьетро с сочувствием смотрел на нее. – Это больно. Я знаю.
Она кивнула.
– Как вы?
– Я сержусь, – признался он, – но благодарен судьбе, что он вернулся. Если вы все еще любите того мальчика, каким он был, может, и вы чувствуете то же?
– Я рада, что он жив, – с трудом произнесла она. – Вам что-нибудь нужно?
Улыбка приподняла уголки его губ.
– Как вы добры, что в такое время подумали обо мне. Я понимаю, почему он обожает вас.
Ее лицо вспыхнуло от похвалы.
– Он давно любит вас, мисс Бенбридж. – Голос Пьетро, глубокий, с легким акцентом, успокаивал Амелию. – С самого начала я пытался убедить его отказаться от своей любви, но он не хотел и слушать. Думаю, все это говорит о том, что вы оба после стольких лет разлуки продолжаете сильно любить друг друга.
– Это ничего не меняет, он по-прежнему чувствует себя ниже меня. – Она тяжело вздохнула.
Пьетро долго смотрел на нее, затем спросил:
– Вы поможете мне?
– Конечно. – Амелия подошла ближе. – Что вам нужно?
– Не могли бы вы вместо меня отвести эту лошадь в конюшню? Мне еще многое надо сделать до захода солнца.
Она взяла протянутые ей поводья. Он как-то странно улыбнулся, но сейчас все в ее жизни казалось странным.
– Спасибо, – тихо сказал он и ушел.
Амелия повернулась и вошла в распахнутые двери конюшни. Войдя в конюшню, она поняла, чего хотел Пьетро. Амелия остановилась, затаив дыхание от удивления и неожиданно охватившего ее желания.
Она видела только спину трудившегося Колина, но его было невозможно не узнать. С обнаженным торсом, в грубых поношенных штанах, в облегающих икры высоких сапогах, он быстрыми движениями чистил щеткой бока лошади, а под покрытой потом кожей выступали мощные мускулы.
От неожиданно нахлынувших воспоминаний юности у Амелии чуть не подогнулись колени. Вид царапин, оставленных ее ногтями на золотистой коже, еще сильнее притягивал к его прекрасному телу, которым хотелось обладать.
Она все еще смотрела на него, когда он остановился. Она чуть слышно вздохнула, и он мгновенно повернул голову.
– Амелия.
Он выпрямился, повернувшись к ней обнаженной грудью, которую она боготворила.
Господи, он был божественен. Такой красивый и мужественный, что сердце сжималось от боли.
– Ты одна? – спросил он.
– Совершенно.
Колин вздрогнул и шагнул к ней.
– Пожалуйста, не приближайся ко мне, – сказала Амелия.
У него дрогнуло лицо, он остановился.
– Не уходи. Поговори со мной.
– А о чем говорить? Я слышала твои объяснения. Я понимаю, почему ты так поступил.
– Есть ли у нас надежда? Хотя бы какая-нибудь?
Она покачала головой.
Страдание исказило его черты.
– Посмотри на меня, – дрогнувшим голосом сказал он. – Посмотри, где мы. Вот здесь я и был бы, если бы не уехал, – ухаживал бы за лошадьми Сент-Джона, а ты бы жила своей жизнью в доме, куда мне не позволялось войти. Как могли бы мы быть вместе? Скажи мне.
Амелия зажала рот, чтобы не разрыдаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61