– Кое-что, кое в чем… Знаете, милорд, по-моему, это не то, к чему человек должен стремиться, независимо от того, какое положение он занимает в обществе и чем занимается, – язвительно проговорила Френсис. – Насколько мне помнится, вы во всем старались добиться совершенства, так почему же вы отказываете в этом своей дочери? Ведь это не помешает ей сделать хорошую партию.
Внезапно он расхохотался.
– Вы по обыкновению откровенны, миледи. Хотя и правы, конечно. Ну так что вы скажете? Берете Лавинию? Она чудесный ребенок, но в последние два года, с тех пор как умерла жена, оказалась, по сути, без присмотра и немножко одичала. По-моему, мне просто не найти для нее более подходящего наставника, чем несравненная графиня Коррингам.
Френсис сдержала улыбку.
– То есть вы перекладываете обтесывание на мои плечи, я правильно поняла?
– А почему бы и нет? – Он смотрел на нее с усмешкой, от которой лицо у него стало мягким и простодушным, как когда-то. – Да и кто, как не вы, с вашими безупречными манерами? Во время ваших уроков она заодно, хоть немного, научится вежливо разговаривать, вести себя с людьми.
– Два раза в неделю. Многому ли она научится за столь короткое время?
– Пока достаточно и этого. Из Ирландии должна приехать моя сестра, она, как вы знаете, замужем за лордом Фелмором, пусть тогда и возьмет на себя все заботы по воспитанию Лавинии и готовит ее к выходу в свет.
– Но тогда зачем я вам вообще нужна?
– О, еще как нужны, – проговорил он вкрадчиво, так что она даже пожалела, что задала вопрос. Впрочем, пусть не рассчитывает, что она купится на его комплименты. Но оказалось, что ничего такого он и в мыслях не держал. – Кроме того, у меня здесь кое-какие дела и мне некогда ее сторожить.
– Получается, я должна следить, как бы с ней чего не случилось?
– За хорошую плату.
Значит, он не будет привозить дочку сам, та будет приезжать в карете с гувернанткой и лакеем, и ей не придется встречаться с ним постоянно.
– Вы думаете, я нуждаюсь в средствах?
– А разве не нуждаетесь?
– Деньги мне действительно нужны, но не как средство к существованию, ваша светлость. Но прежде чем принять окончательное решение, я хотела бы встретиться и поговорить с леди Лавинией. Может, у нас с ней ничего не выйдет…
– Понимаю. Давайте назначим день и час.
– Привезите ее завтра, скажем, в два часа.
– Согласен.
Френсис вызвала звонком лакея проводить гостя до выхода. Это означало, что разговор окончен.
Маркус надел шляпу и поднялся на ноги.
– Миледи, к вашим услугам, – сказал он. – До завтра.
Он вышел, а она откинулась на спинку дивана и закрыла глаза. Встреча далась нелегко. Она думала, что с прошлым покончено, что она научилась не принимать ничего близко к сердцу. Но почему тогда она вся дрожит и словно бы совершенно лишилась сил? И зачем согласилась проводить целые часы в обществе его дочери? Не говоря уже о том, что никто не требует от нее оплачивать все расходы приюта, достаточно покрывать лишь какую-то их часть.
Френсис встала, налила в стакан вина, снова села и задумалась. Нет, зря она треплет себе нервы. Речь идет о деле, Маркус сам это подчеркнул, и вообще-то она должна бы поблагодарить леди Уиллоуби, которая расхваливает ее направо и налево.
После обеда она позанималась с полудюжиной девушек, рассказала им о линии и перспективе, а вечером посетила вечеринку у леди Холанд.
Эта дама, известная властным характером и острым языком, была одним из столпов общества, и, идя к ней, Френсис всегда была уверена, что получит удовольствие от беседы с ее гостями, обычно людьми умными и сведущими во многих вещах. Домой Френсис возвращалась в прекрасном расположении духа, готовая к жизненным баталиям.
Эта готовность куда-то исчезла, когда на следующий день в ее гостиной возник герцог Лоскоу, а за ним нехотя вошла леди Лавиния. Впрочем, приветствуя гостей, Френсис постаралась скрыть неуверенность.
– Графиня, к вашим услугам. – Маркус изобразил изящнейший поклон, рассчитанный, как Френсис подозревала, скорее не на нее, а на дочь. В ответ она не менее изящно присела в глубоком реверансе.
– Ваша светлость. – Френсис выпрямилась и, повернувшись к маячившему в дверях лакею, приказала принести напитки, потом обратилась к девушке: – Леди Лавиния, как я рада снова вас видеть.
Отец слегка подтолкнул дочь локтем, та сделала книксен и пробормотала:
– Миледи.
Френсис показала на диваны, стоявшие один против другого.
– Прошу садиться.
Отец и дочь рядышком опустились на диван, и севшая напротив Френсис смогла оценить их внешнее сходство. Светло-карие глаза, густые ресницы, четко очерченные скулы и прямые брови, характерные для всех Стенморов. Линия подбородка у Лавинии мягче, но тонкие губы недовольно поджаты. Похоже, девушка упряма.
Глядя, как она сидит, уставившись на носок своей туфельки, выглядывающий из-под бледно-зеленого муслинового платья, Френсис задумалась, удастся ли ей научить чему-нибудь это неразговорчивое создание. Нет ничего хуже, чем ученик, не желающий учиться. Но тут ей припомнилось, какой своенравной она сама была в юности, не желая ничему и никому подчиняться. Дух противоречия задавила в ней мать, потом случилась несчастная любовь, а позже она и сама научилась применять свою энергию для более полезных дел, воспитывая пасынка и падчерицу, занимаясь благотворительностью и живописью.
– Итак, леди Лавиния, – сказала наконец Френсис, – вы, как я понимаю, намерены брать у меня уроки рисования.
– Так папа говорит.
– А вас саму эта идея не привлекает? Лавиния пожала плечами.
– Я неспособная.
– О, дорогая, кто вам это сказал?
– Мисс Хастингс, моя гувернантка. Она просто из себя выходит…
– Ничего удивительного, – вставил герцог. – Ты ведь даже не пытаешься чему-то научиться.
– Не вижу в этом смысла. Какой толк оттого, что я научусь рисовать? Или танцевать? Или играть на клавикордах? Или извиваться в реверансе?
Маркус вздохнул.
– Мы все, Винни, через это прошли. Есть вещи, которые должна знать и уметь каждая молодая девушка, чтобы войти в общество.
– Ну, тогда я лучше вообще не буду в него входить. Все это скука зеленая!
– Лавиния, – строго сказал отец, – ты будешь делать то, что я тебе велю. Надеюсь, ты не забыла, о чем мы вчера говорили?
– Ну да, помню, что мама бы этого хотела. Но ведь мамы нет.
Бедная девочка, подумала Френсис. Ужасно тоскует по матери, а он этого не замечает.
– Леди Лавиния, – мягко сказала она, – нам с вами надо поговорить. Если у нас не сложатся нормальные отношения, то не имеет смысла и начинать занятия. Я не смогу ничему научить вас, если вы этого не захотите.
– Не забудьте, что я заказывал еще и портрет, – вмешался Маркус. – Я настаиваю на том, чтобы она вам позировала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46