Наконец Миранда поняла, на что он намекал. Ее щеки запылали от стыда. Она вскочила с места и попятилась от него.
– Так вот что ты думаешь обо мне? Он помолчал.
– А что еще я должен думать? Скажи мне, что я должен думать.
Прижавшись к стене, она только качала головой. Его безжалостные слова больно ранили ей душу. Она получила жестокий и полезный урок. Шрив совершенно не уважал ее. И она не могла винить его за это. Ее возмущение сразу же погасло.
– Ты дурак, – тихо сказала она. – А я еще большая дура, что позволила тебе сделать со мной то, что ты сделал. Боже мой, сегодня ведь воскресенье!
– Значит, ты была в церкви? Придумай что-нибудь получше.
– Нет, не в церкви. Но я не ходила по улицам в поисках мужчины, чтобы удовлетворять свою похоть, как ты сразу же предположил. Ты единственный мужчина, который прикасался ко мне. Но какое тебе дело до того, сделала ли я это или нет? Ведь ты хотел, чтобы я познала страсть. Разве не ты это говорил? Выходит, ты не хочешь, чтобы я узнала, на что я способна теперь, когда мои чувства проснулись?
– Ты… ты… – Дьявольский огонь вспыхнул в его взгляде. Разгневанный он шагнул к ней. Его руки непроизвольно сжались в кулаки.
Миранда попятилась.
– Нет! Ты не посмеешь ударить меня! Никогда! – Она наткнулась на угол чемодана, и хотя Шрив протянул руку, чтобы поддержать ее, не удержалась на ногах и упала.
– Миранда…
– Не трогай меня. – Она поднялась на ноги, игнорируя протянутую руку. Ее обида выплеснулась наружу бурным потоком слез. – Не трогай! Лучше держись подальше!
– Что ты, Миранда. – Шрив растерянно отошел. – Не расстраивайся. – Рыдания мешали ей говорить. Все эти бурные эмоции были вызваны вовсе не тем, что он рассердился на нее. Шрив ведь сердился и раньше. Она видела его в гневе во время репетиций, но никогда не реагировала таким образом.
Она отвернулась; ее плечи вздрагивали от рыданий.
– Не трогай меня. Ты не ударишь меня. Больше никто не посмеет меня ударить!
Шрив в недоумении покачал головой. О чем она говорит?
– Миранда, – ласково сказал он. – Миранда, не плачь. – Кончиками пальцев он коснулся ее плеча.
– Нет. – Она попыталась стряхнуть его руку.
– Миранда. – Он понизил голос до умоляющего шепота. – Я вовсе не хотел тебя ударить. Я никогда бы не сделал тебе больно. – Он положил ей руки на плечи.
Нетерпеливым движением она сбросила их и отступила в сторону.
– Не трогай меня. Не приближайся. Я знаю, что ты обо мне думаешь. Знаю!
– Миранда. – Он решил показать твердость. – Держи себя в руках.
– О да. Я должна держать себя в руках. – Она грустно рассмеялась; в ее голосе все еще чувствовались слезы. – Кажется, я позволила своим чувствам взять над собой верх, не так ли? – Она повернулась к Шриву. – Я просто хочу, чтобы ты знал, что я не совершила того, в чем ты меня обвиняешь. Но, конечно, когда девушка уже «погибла»…
– Ты не погибла.
– …тогда каждый, даже мужчина, который «погубил» ее, думает, что она способна выйти на улицу и торговать собой.
Шрив схватил расстроенную девушку за плечи.
– Миранда! Бог мне свидетель, я никогда не думал, что ты торгуешь собой.
– Зачем мне идти и искать кого-то для развлечений, когда ты… когда я… – Слова замерли у нее на губах, потому что она не хотела открыть ему свои истинные чувства из страха, что он посмеется над ней.
– Я и не верил в это, – успокоил он ее. – Честное слово, не верил.
– В самом деле? – Она недоверчиво посмотрела на него. – Ты думал, что я украла деньги у своих товарищей. Может быть, я и сделала это, но мне никогда не платили ни цента за работу.
– Я собирался заплатить тебе, – пробормотал он.
– Тогда почему я не могла взять несколько долларов и поехать на прогулку, хотела бы я знать? Ты ни разу не заплатил мне. Я считала, что я имею право получить хотя бы что-то.
Ее слова заставили Шрива замолчать. Чувство вины холодной волной окатило его. Миранда была права. Он не платил ей жалование. Он привык считать ее своей собственностью. Она напомнила, что не принадлежит ему. Она – независимая личность.
– Ты ошибаешься. – Довольно быстро нашелся он. – Тебе надо было просто прийти ко мне и спросить. Я откладывал для тебя твои деньги. Я… я так поступаю со всеми. Я выступаю в роли банкира, храню все деньги в кассе. Когда кому-то что-то нужно, они приходят ко мне.
– Майк и Джордж приходят к тебе?
– Да.
– И Фредди?
– Ну, Фредди нет. Он предпочитает держать свои деньги у себя. А вот Ада приходит.
– Вот оно что.
Миранда несколько успокоилась. Ее грудь уже не вздымалась так сильно от волнения. Она поникла. Непокорность исчезла.
Шрив осторожно снял с девушки шляпку. Ее пышные волосы золотой волной упали ей на грудь и плечи. Руками, которые неожиданно начали дрожать, она попыталась собрать их в пучок. Нежным движением Шрив отвел ее руки и расправил волосы на плечах девушки.
Он улыбнулся ей своей самой обаятельной улыбкой.
– Я прошу прощения за свои слова. Я так волновался за тебя. Чикаго – небезопасный город. И, честно сказать, я забыл, что сегодня воскресенье.
Миранда устало улыбнулась в ответ.
– Я тоже.
– Когда я обнаружил, что ты ушла, я забеспокоился. Разве ты не знаешь, как я волнуюсь за тебя, Миранда? – Его пальцы прикоснулись к ее вискам, к подбородку, скользнули за ухо. Его губы коснулись ее лба легким поцелуем, похожим на благословение. – Я не знал, куда ты ушла. Прежде ты никогда не уходила. А когда ты не вернулась, я испугался.
Миранда закрыла глаза. От легких прикосновений его пальцев у нее по спине побежали мурашки. Она поежилась.
– Я ездила посмотреть, где живет моя мать. Шрив понимающе кивнул. Ему следовало бы догадаться. Скольких волнений он мог бы избежать. Он нежно взял ее за подбородок и поцеловал. – Ты виделась с ней. Девушка замерла.
– Нет.
– Нет?
– Нет. Эта поездка была напрасной тратой денег. Я жалею, что поехала.
Она не умела убедительно лгать. Щеки у нее покраснели, дыхание участилось, пальцы сжались. Однако Шрив почувствовал облегчение. Если бы ее приняли в семью как блудную дочь, он мог лишиться актрисы и главной приманки для зрителей, которая когда-либо появлялась у «Сыновей Мельпомены». Он привлек ее к своей груди и прижался щекой к ее волосам.
– Мне очень жаль.
– А мне – нет.
– И ты не зашла, чтобы повидаться с ней. – Он обнял девушку за талию и повел ее к жесткой старой тахте. Она была неудобной и скрипучей, но другой здесь не было. – Ты не нашла тот дом?
– Нет, я нашла нужный дом.
Шрив напряг свою память, стараясь припомнить, что она ему говорила о своей прежней жизни.
– Ты видела своего отца?
Они сидели рядом, рука Шрива крепко обнимала ее. Девушка покачала головой.
– Мой отец давно умер.
Свободной рукой он погладил ее растрепавшиеся пряди.
– Так что же ты увидела?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94