– Но в доме вашего деда было так ужасно. Мы были так бедны, даже имея крышу над головой и достаточно еды на столе. Я надеялась, что Бенджамин сможет дать вам то, что мне хотелось вам дать. Тебе и Рейчел. Но все сложилось плохо. Очень плохо.
– Мама, не надо об этом, – попросила Миранда. – Я все понимаю.
– О чем вы говорите? – вмешалась в разговор Рейчел. На ее лице было выражение гнева и недоумения.
– Я не хотела, чтобы ты знала об этом.
– Но ведь ты говоришь о моем отце, – упрекнула она Рут. – Ты говоришь, что тебе не следовало выходить за него замуж.
Рут опустила голову под грузом обвинений младшей дочери.
– Я хотела дать образование Миранде. Она была такой одаренной. А у нее не было возможности учиться. Я хотела, чтобы она встретила хорошего молодого человека и вышла за него замуж. Я думала, он поможет мне. Но я не должна была обольщаться. Я знала, что он совершил. Мы обе знали об этом.
– Что он совершил?!
– Мы все это знали. – Рут подняла глаза на Адольфа. Он стоял, сложив на груди руки.
Коричневая бутылка сарсапарильи была зажата в одной из них. – Не так ли? Он откашлялся.
– Может быть. Может быть.
Рейчел переводила испуганный взгляд с одного на другого.
– Вы говорите о моем отце.
Рут только пожала плечами. Она перенесла все свое внимание на старшую дочь.
– Миранда, у тебя все было в порядке?
– Да, мама. У меня все отлично. Я приобрела профессию. Я нашла свой путь в жизни.
– Но тебе было тяжело? Миранда сама часто думала об этом.
– Не очень. Я подружилась с замечательными людьми. Они мне помогали.
– Я всегда знала, что ты не пропадешь. Ты очень похожа на Френсиса. Он не терялся ни при каких обстоятельствах. Но ты нуждалась?
– По правде говоря, нет. В ночь своего побега я сразу же оказалась в театральной труппе: спряталась в их фургоне. Они уже проехали полдороги до Сент-Луиса прежде, чем обнаружили меня. Сначала я помогала за кулисами, бегала с поручениями, чистила костюмы. Потом их ведущая актриса ушла, и им потребовалась новая.
– И ты ее заменила. – Лицо Рут сияло от гордости.
– Я играла ужасно, но у них не было другого выхода. Руководитель труппы Шрив Катервуд учил меня и шепотом подсказывал мне слова, когда я их забывала. Он и все остальные подыгрывали мне. С тех пор я начала играть и теперь уже достигла значительных успехов в этом деле.
– Совсем как Френсис. Брат Белого Волка пристально следил за Рейчел. Ее лицо то краснело, то бледнело. Она открыла было рот, чтобы излить свой гнев, но он обнял ее за талию. Она посмотрела на него; ее голубые глаза горели огнем, но он покачал головой. Нежная улыбка появилась у него на губах, когда он крепче прижал девушку к себе.
Адольф заметил их немой диалог. Он откашлялся.
– Вот значит как. А кто же другая девушка? Мне кажется, я узнал эту молодую леди. Она определенно похожа на мисс Миранду. Я догадываюсь, кто она, но хочу, чтобы нас познакомили.
Рут впервые вспомнила о своей младшей дочери.
– Рейчел, что ты тут делаешь? Ты же должна быть в школе.
– Я… я просто… – Лицо Брата Белого Волка было суровым. Рейчел помедлила и, спрятав свое раздражение, улыбнулась матери. – Я просто хотела быть с тобой и с папой. А теперь я еще встретилась со своей сестрой Мирандой.
Рут раскрыла объятия и привлекла свою младшую дочь к себе. Ее подбородок задрожал, слезы опять полились из глаз.
– Я не могу этому поверить. Я так счастлива. Так счастлива. Обе мои девочки снова со мной. Я не думала, что это когда-нибудь случится. – Она поцеловала Рейчел, потом Миранду. – Я знала, что ты не умерла. Я успокаивала себя, что ты где-то живешь. И вот ты здесь, и такая красивая.
– Я тоже счастлива. – Миранда спрятала лицо на груди матери. – Я хотела вернуться домой, но сначала боялась, а потом была связана разными обязательствами. Я не могла подвести своих друзей. Они так много работали со мной, так верили в меня. Рут погладила дочь по голове.
– Моя бесценная девочка. Конечно, ты не могла. Твой отец гордился бы тобой.
Виктор заморгал, стараясь скрыть слезы, навернувшиеся ему на глаза. Адольф еще крепился.
Рейчел осторожно, но решительно высвободилась из объятий матери и отступила в сторону. Широкая грудь Вулфа помешала ей уйти. Его губы прижались к ее уху.
– Порадуйся за свою мать, если не можешь радоваться за сестру.
– Меня тошнит от этого, – прошептала она. – Она живет с мужчиной. Ее отец, вероятно…
Рут подняла на нее глаза. Рейчел сразу же осеклась.
Миранда подняла голову и закрыла лицо руками.
– Я замочила слезами твою блузку, мама. Рут рассмеялась.
– Это самые радостные слезы, которые я когда-либо видела. Ты могла замочить ими хоть дюжину блузок, меня это не расстроило бы.
– Вот это денек, – с чувством произнес Адольф. – Ну и денек.
Рут глубоко вздохнула.
– Да, это самый замечательный день. А теперь, Миранда, расскажи мне, почему ты приехала сюда?
Сцена восьмая
Век расшатался – и скверней всего,
Что я рожден восстановить его!
– Миранда берет на себя то, что должна была сделать я, – заявила Рут.
– Мама! – с болью в голосе воскликнула Рейчел. – Мама, как ты можешь говорить такое?
– Рейчел, помолчи!
– Мама!..
– Я могу с полной откровенностью заявить, что моя собственная дочь заставила меня устыдиться той жизни, которую я вела. Ужасный человек, который стал моим мужем, был в ответе за гибель целого отряда. Я это знала. Неважно, что решил суд. Он вошел в мою жизнь, и моя любимая дочь пропала. Вместо того, чтобы указать ему на дверь и начать поиски дочери, я вышла за него замуж. А теперь я узнаю, что он искалечил ее юность и пытался отнять жизнь. О, я готова умереть от стыда. – Она взглянула на Адольфа и Вулфа. – Я удивляюсь, что вы еще не выгнали меня из своего дома.
– Ну что ты. Ты всегда будешь для меня желанной гостьей, – заверил ее Линдхауэр. Он обвел взглядом комнату. В его глазах вспыхнула гордость, когда он встретился взглядом с женой. Они все сидели в гостиной его дома в Шеридане. Когда-то на его месте стоял простой вигвам, где Адольф жил с молодой скво из племени шайенов. Теперь это был дом из десяти комнат и с большим штатом прислуги.
Мебель и ковры, привезенные с востока по железной дороге, а потом собственными фургонами Линдхауэра, соседствовали с индейскими корзинками и вазами, пончо и одеялами. Голубое Солнце на Снегу, жена Линдхауэра, носила индейскую обувь, так же как и ее сын Брат Белого Волка, но та была скрыта подолом ее длинного красивого льняного платья с кружевной накидкой.
Под одобрительными взглядами Адольфа она сидела в кресле красного дерева с темной цветной обивкой и наливала из серебряного чайника им чай в фарфоровые чашки. Они пили приготовленный ею особый напиток из целебных трав и чая.
Голубое Солнце на Снегу бегло говорила по-английски, но в разговор вступала лишь изредка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94