Бродерсен знал, что одна из траекторий приведет его к месту, куда летел корабль чужаков, а следом за ним «Эмиссар», вернувшийся в полном порядке, чтобы пропасть — но уже в ловушке другого рода. Подобно всем остальным, ему не сообщили параметры траектории. (В то время он посчитал, что подобная секретность вполне разумна.) На том конце Ворот должна быть и Т-машина. Один из посланных человечеством зондов должен был уже побывать там. Но если инопланетяне и заметили аппарат, то никак не могли определить, откуда он послан. Подобно большей части людей, Бродерсен не сомневался в том, что многие — быть может и все — курсы, пролегавшие прямо от маяка к маяку, аналогичным образом ведут к Т-машинам. Весь вопрос заключался в том, как, оказавшись там, определить обратный путь? Можно скитаться вслепую от Ворот к Воротам, пока не иссякнут припасы или же не удастся найти развитое общество, способное помочь тебе. «Эмиссар» отправился в надежде именно на это, но зная, что подобная цивилизация существует. И все же следующая Т-машина могла оказаться просто релейной станцией у необитаемой звезды… Безусловно, очень немногие из траекторий вели к обиталищам рас, сведущих в этих материях. Система Феба не располагала такими знаниями, не говоря уже о космоплавающей цивилизации, — пока Голос не привел сюда людей.
Шли часы. Постепенно «Чинуком» овладела невесомость, и не привязанный к своему месту Бродерсен поплыл, покоряясь ее восхитительной призрачности. Когда корабль вышел на предписанную дистанцию от маяка, гидрорули с мягким шелестом развернули его, коротко пыхнули ракетные двигатели, и вернувшийся на несколько минут вес исчез, возвращая возможность полета. В корабле царило молчание. Ему хотелось переговорить с Пиджин по интеркому, но эти слова слышал бы весь экипаж. Впрочем, никому не хотелось разговаривать при виде великолепия на экранах.
На фоне тьмы возникла сфера, на взгляд размером с луну, блеснула ирландской зеленью и исчезла из виду… за ней Т-машина — вид вблизи — короткий цилиндр в несколько секунд дуги, белый, отливающий жемчугом среди звезд, и холодок по спине от мысли, как плотно упакована масса, стремительно вращающаяся рядом с кораблем… затем сфера, светившая уже в невидимой области спектра… Млечный Путь, туманности и галактики — там вовне…
Теперь небо менялось уже заметным для него образом: то одна, то другая звезда приближалась или отодвигалась, мотыльком растворяясь во тьме, а «Чинук» все глубже и глубже погружался в поле, создаваемое чудовищной массой, вращающейся с немыслимой скоростью…
Время тянулось, превращаясь в ничто, наконец взвыла сирена: «Внимание!» Пульс Бродерсена участился, он вцепился в ручки кресла, корабль тяжело повернулся и на мгновение замер. Сила ухватила его. Маневр вдоль любой траектории заканчивался резким ускорением в направлении машины.
Он не ощутил ни перехода, ни скачка, ничего — только свободное падение, и тут выключился двигатель. На видеоэкране вновь появилась вселенная. Дрогнув, изображение сразу же сделалось четким. Причиной эффекта была оптическая иллюзия.
Небо открылось в своей титанической ясности: цилиндр, издали казавшийся ниточкой, был уже не тем, что только что промелькнул перед его глазами; звездный диск напоминал Феб, только выглядел ярче и свирепее… диск Солнца. «Чинук» миновал Ворота.
Он приступил к своим капитанским обязанностям.
— Арам Янигьян, командир сторожевого корабля «Коперник», — проговорил появившийся на экране человек с испанским акцентом. — Приветствую «Чинук».
— Говорит Дэниэл Бродерсен, командир. Благодарю вас, — прозвучал столь же ритуальный ответ. — На борту все в порядке.
— Хорошо. Ваши позиция и вектора скорости находятся в допустимых пределах. В немедленной коррекции нет необходимости.
Все было знакомо. Бродерсен еще раз восхитился тем, что корабль, как всегда, появился у второй Т-машины с той самой скоростью, которую имел относительно первой во время скачка. Энергетические различия между звездами каким-то образом компенсировались транспортирующими полями — или же существовал какой-то закон сохранения, о котором люди не знали.
— Ваши координаты? — проговорил Янигьян.
Данные передали из компьютера в компьютер, начиная с точного местного времени. Экран показал Бродерсену, что время прибытия отличается от расчетного в пределах двух часов. Неплохо. Потом шли сведения о солнечном ветре, расположении кораблей в системе и так далее, и так далее. Покончив с навигационной информацией, Янигьян перешел к нюансам. Порт Елена в Илиадической лиге закрыт из-за забастовки. Транспортам с кометной водой и углеводородами, идущим к Луне, гарантирован приоритет А; астероид из межзвездного пространства минует Марс по гиперболической орбите третьего февраля, до дальнейших извещений сфера в один миллион километров вокруг Колеса Сан-Джеронимо закрыта для всех полетов…
Бродерсен дернулся и, подобрав свою упряжь, вернулся назад.
— Ха! — воскликнул он. — С чего бы вдруг?
— Там прорабатывается научный проект, который требует избегать любых загрязнений, во всяком случае так мне говорили, — отвечал Янигьян со скукой. — Для вас это безразлично: вам открыт путь к Земле.
— О, а я хотел было слетать к Колесу, — торопливо солгал Бродерсен, — воскресить счастливые воспоминания. А что за проект?
— Не знаю. Если хотите, полное объяснение будет передано в ваш банк памяти. Быть может, вы сумеете добиться разрешения.
Передача информации завершилась. Обменявшись прощальными любезностями, рассчитав векторы, «Чинук» взял с места на земном ускорении. Теперь потребуется четыре-пять земных дней, чтобы облететь Солнце и добраться до Земли. Совершенно бессмысленное путешествие.
Бродерсен запросил текст запрета. Мрачно пробежав его, он отстегнулся и принялся расхаживать среди приборов, гладких переборок и усыпанных звездами экранов командного центра. Наконец он включил интерком.
— Капитан вызывает главного инженера, — проговорил он. — Фил, не подойдешь ли ко мне? — Частью своей души он представил разочарование Кейтлин, не услышавшей от него ни слова. «Потом, потом — скажу и ей и всем остальным». Но сперва следует проконсультироваться с главным техническим экспертом на борту, более того — с самым старинным его другом среди всех членов экипажа.
Вейзенберг ввалился в дверь. Морщины на лице его ничего не выражали, в них редко можно было что-то прочесть.
— Что случилось, Дэн? — спросил он на тягучем английском. Родители его, неохасиды, перебрались на Деметру, чтобы избежать преследований в Священной Западной республике.
— Ты ведь слышал, не так ли? — Как было заведено, Бродерсен передавал свой разговор с Янигьяном по интеркому.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131