По пути им попалось несколько земляных укреплений. Вражеские военачальники сражались храбро, но многие их солдаты, особенно из числа рабов, струсили и бежали. Немногочисленное подкрепление от короля Эмайн-Махи прибыло слишком поздно. В конце второго лета войны Ниалл одержал победу и дошел до реки Шинанд, почти до уладских земель. Побежденные короли присягнули ему на верность. Он взял их в заложники и отправился домой.
Он решил выждать и посмотреть, что произойдет в Эриу и за морем, а потом двинулся дальше. Предпринимать что-либо было безрассудно. То, что он получил, обещало благополучие, власть, славу, но также непредвиденные неприятности. Он стал не только владельцем распаханных земель, лугов, рек, кишащих осетрами, богатых лесов, золота, оружия, людей. Теперь он был хозяином Маг Слехта — святейшего места во всей Эриу. Ему следовало соблюдать осторожность, чтобы не накликать на себя гнев богов или их многочисленных жрецов.
II
Летели месяцы, прошла зима, за ней — осень, наступило лето.
Исмунин Сиронай, главный астролог Иса, предсказал через три недели после солнцестояния лунное затмение. За века его халдейские таблицы и формулы в значительной мере дополнили греки и в немалой степени его собственный народ. Королева — хранительница храма Белисамы, подготовила специальную ночную службу на Сене, с особыми молитвами, обращенными к луне. У Форсквилис нашлись другие обязанности; она будет читать заклинания и предсказывать. Бодилис собиралась находиться в Звездном Доме.
Погода стояла ясная. За обедом они собрались для разговора. Раньше, если король Грациллоний был свободен от дел, он посещал их собрания, но на этот раз он извинился и вежливо объяснил, что намерен совершить ритуал в храме Митры.
На закате они вошли в Водяную башню и поднялись по спиральной лестнице на площадку для наблюдений. Ученики Исмунина расставили армиллярные сферы, гониометры и другие инструменты. Старик сидел в углу, завернувшись в плащ. Он был почти слеп.
— Мы будем рассказывать вам все, что здесь происходит, мастер, — преданно заверили его ученики. — Мы все точно запишем, чтобы вы могли найти толкования того, что нам будет непонятно.
Бодилис подошла к парапету. Ис погрузился во тьму, только светились окна домов и металлические и стеклянные верхушки башен. В противоположном направлении, в темной долине, как серебряная нить, блестел канал. Воздух, наполненный запахами и шепотом, был еще теплый, влажный. Над горами поднялась полная луна. Ее край потемнел.
«А-а», забормотали голоса, и «Богиня, смилуйся над нами», и «Быстрей, надо установить часы»… Близорукая Бодилис соединила большой и указательный пальцы, чтобы через образовавшуюся щель лучше разглядеть чудо.
Темнота сгущалась, пока не стала красной. Красный покров сменился черным и потом превратился в пепельно-белый. Затмение длилось не дольше и не короче, чем обычно. Оно тоже войдет в книгу Исмунина — еще одно зерно истины, посеянное для урожая, который он никогда не увидит. Бодилис удивило, как много ученых мужей империи, невзирая на неудобства, пришли понаблюдать за явлением или просто посмотреть.
Последовал короткий разговор, высказывались сравнения, предположения; но большинство философов уже клонило в сон. Бодилис оставалась бодрой, как днем. Когда люди спустились и пожелали друг другу спокойной ночи, она отправилась домой, размышляя, какую книгу ей почитать, или, может, попытаться немного перевести из «Эдипа», или набросать задуманный ею рисунок. С тех пор как Грациллоний перестал приходить к ней по ночам, ее дом стал еще более одиноким. Семурамат-Тамбилис тоже одинока, но королеве подобает заниматься хозяйством; и Тамбилис наверняка научилась всему, что должна знать утонченная женщина. Керна и Талавир были хорошими дочерьми, часто навещали мать, но у них свои семьи, а о них заботятся в первую очередь. Бодилис не стала зажигать лампу — настолько ярко светила луна. Улицы были пустынны, и от этого освещенные окна домов ей показались еще более уютными. Звук ее шагов эхом раздавался по опустевшим улицам.
Ее путь лежал мимо сгоревшего дотла дома. Для Иса пожары были редкостью, они случались только на деревянных верхних этажах высоких зданий. Тогда моряки из Дома Воинов с такой поспешностью мчались туда, как будто хотели предотвратить жестокое преступление, ведь победа могла остаться за свежим ветром и разбившейся амфорой с маслом. На время починки дома семья куда-нибудь переезжала.
На почерневшей стене рухнувшего дома, свесив длинные ноги, сидел человек. Он был одет, как лесничий: рубашка из грубой ткани, кожаный камзол, клетчатые штаны. В свете луны она разглядела серебряный пояс, золотые серьги и раздвоенную черную бороду. На щеке выделялся шрам.
Она узнала Руфиния. Бодилис видела его всего несколько раз, и то мимоходом, поскольку он часто уезжал по поручениям короля, о которых он никому не рассказывал.
— Что ты делаешь? — спросила она.
— Конечно, смотрю на затмение, — засмеялся он. — Такие чудеса бывают нечасто, к тому же наша ужасная погода обычно прячет их от людских глаз. — Он стал серьезнее. — Вообще-то я сижу и думаю, отчего это происходит. Королева, разумеется, это знает, но я-то всего лишь сбежавший раб.
— А ты не знаешь, отчего? — спросила она.
— Слышал, что рассказывает народ. Еще раньше, до того, как у меня, благодаря королю Граллону, величайшему из правителей, появилось время посмотреть мир.
Бодилис прищурилась и поспешно сказала:
— Что ж, все достаточно просто. Солнце и луна движутся напротив друг друга почти под прямым углом, поэтому тень Земли падает на луну. Ты заметил, что тень изогнутая?
Руфиний уставился на нее.
— Но… Да, моя госпожа… Но, насколько я понял, вы хотите сказать, что Земля круглая?
— Конечно. Это всем известно. Подумай, почему в ясный день корабли скрываются за горизонтом. Сначала исчезает остов, потом — мачта. Разве могло такое случиться, не будь Земля шаром?
Руфиний тяжело вздохнул и взволнованно сказал:
— Верно, верно! До последнего времени мне никогда не приходилось ни о чем думать, кроме как о спасении своей жизни, но… Да, теперь я понял. Но появляются новые загадки… — Он нелепо припал на одно колено. — Госпожа Бодилис, мудрейшая из галликен, могу ли я просить вас об одолжении? Позвольте сопровождать вас до двери вашего дома и внимать вашим словам, чтобы вы поделились со мной своими познаниями? Если когда-нибудь вам понадобится преданный слуга, вот он я!
Бодилис улыбнулась.
— Конечно, если ты так хочешь.
Этот молодой человек настолько предан Грациллонию, что вряд ли представляет для нее какую-то опасность, к тому же он очарователен и так трогательно просит. Ей смутно вспомнились ходившие в Исе слухи, что Руфиний не признает никаких новшеств, которые могли бы привлечь к нему благородных женщин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97
Он решил выждать и посмотреть, что произойдет в Эриу и за морем, а потом двинулся дальше. Предпринимать что-либо было безрассудно. То, что он получил, обещало благополучие, власть, славу, но также непредвиденные неприятности. Он стал не только владельцем распаханных земель, лугов, рек, кишащих осетрами, богатых лесов, золота, оружия, людей. Теперь он был хозяином Маг Слехта — святейшего места во всей Эриу. Ему следовало соблюдать осторожность, чтобы не накликать на себя гнев богов или их многочисленных жрецов.
II
Летели месяцы, прошла зима, за ней — осень, наступило лето.
Исмунин Сиронай, главный астролог Иса, предсказал через три недели после солнцестояния лунное затмение. За века его халдейские таблицы и формулы в значительной мере дополнили греки и в немалой степени его собственный народ. Королева — хранительница храма Белисамы, подготовила специальную ночную службу на Сене, с особыми молитвами, обращенными к луне. У Форсквилис нашлись другие обязанности; она будет читать заклинания и предсказывать. Бодилис собиралась находиться в Звездном Доме.
Погода стояла ясная. За обедом они собрались для разговора. Раньше, если король Грациллоний был свободен от дел, он посещал их собрания, но на этот раз он извинился и вежливо объяснил, что намерен совершить ритуал в храме Митры.
На закате они вошли в Водяную башню и поднялись по спиральной лестнице на площадку для наблюдений. Ученики Исмунина расставили армиллярные сферы, гониометры и другие инструменты. Старик сидел в углу, завернувшись в плащ. Он был почти слеп.
— Мы будем рассказывать вам все, что здесь происходит, мастер, — преданно заверили его ученики. — Мы все точно запишем, чтобы вы могли найти толкования того, что нам будет непонятно.
Бодилис подошла к парапету. Ис погрузился во тьму, только светились окна домов и металлические и стеклянные верхушки башен. В противоположном направлении, в темной долине, как серебряная нить, блестел канал. Воздух, наполненный запахами и шепотом, был еще теплый, влажный. Над горами поднялась полная луна. Ее край потемнел.
«А-а», забормотали голоса, и «Богиня, смилуйся над нами», и «Быстрей, надо установить часы»… Близорукая Бодилис соединила большой и указательный пальцы, чтобы через образовавшуюся щель лучше разглядеть чудо.
Темнота сгущалась, пока не стала красной. Красный покров сменился черным и потом превратился в пепельно-белый. Затмение длилось не дольше и не короче, чем обычно. Оно тоже войдет в книгу Исмунина — еще одно зерно истины, посеянное для урожая, который он никогда не увидит. Бодилис удивило, как много ученых мужей империи, невзирая на неудобства, пришли понаблюдать за явлением или просто посмотреть.
Последовал короткий разговор, высказывались сравнения, предположения; но большинство философов уже клонило в сон. Бодилис оставалась бодрой, как днем. Когда люди спустились и пожелали друг другу спокойной ночи, она отправилась домой, размышляя, какую книгу ей почитать, или, может, попытаться немного перевести из «Эдипа», или набросать задуманный ею рисунок. С тех пор как Грациллоний перестал приходить к ней по ночам, ее дом стал еще более одиноким. Семурамат-Тамбилис тоже одинока, но королеве подобает заниматься хозяйством; и Тамбилис наверняка научилась всему, что должна знать утонченная женщина. Керна и Талавир были хорошими дочерьми, часто навещали мать, но у них свои семьи, а о них заботятся в первую очередь. Бодилис не стала зажигать лампу — настолько ярко светила луна. Улицы были пустынны, и от этого освещенные окна домов ей показались еще более уютными. Звук ее шагов эхом раздавался по опустевшим улицам.
Ее путь лежал мимо сгоревшего дотла дома. Для Иса пожары были редкостью, они случались только на деревянных верхних этажах высоких зданий. Тогда моряки из Дома Воинов с такой поспешностью мчались туда, как будто хотели предотвратить жестокое преступление, ведь победа могла остаться за свежим ветром и разбившейся амфорой с маслом. На время починки дома семья куда-нибудь переезжала.
На почерневшей стене рухнувшего дома, свесив длинные ноги, сидел человек. Он был одет, как лесничий: рубашка из грубой ткани, кожаный камзол, клетчатые штаны. В свете луны она разглядела серебряный пояс, золотые серьги и раздвоенную черную бороду. На щеке выделялся шрам.
Она узнала Руфиния. Бодилис видела его всего несколько раз, и то мимоходом, поскольку он часто уезжал по поручениям короля, о которых он никому не рассказывал.
— Что ты делаешь? — спросила она.
— Конечно, смотрю на затмение, — засмеялся он. — Такие чудеса бывают нечасто, к тому же наша ужасная погода обычно прячет их от людских глаз. — Он стал серьезнее. — Вообще-то я сижу и думаю, отчего это происходит. Королева, разумеется, это знает, но я-то всего лишь сбежавший раб.
— А ты не знаешь, отчего? — спросила она.
— Слышал, что рассказывает народ. Еще раньше, до того, как у меня, благодаря королю Граллону, величайшему из правителей, появилось время посмотреть мир.
Бодилис прищурилась и поспешно сказала:
— Что ж, все достаточно просто. Солнце и луна движутся напротив друг друга почти под прямым углом, поэтому тень Земли падает на луну. Ты заметил, что тень изогнутая?
Руфиний уставился на нее.
— Но… Да, моя госпожа… Но, насколько я понял, вы хотите сказать, что Земля круглая?
— Конечно. Это всем известно. Подумай, почему в ясный день корабли скрываются за горизонтом. Сначала исчезает остов, потом — мачта. Разве могло такое случиться, не будь Земля шаром?
Руфиний тяжело вздохнул и взволнованно сказал:
— Верно, верно! До последнего времени мне никогда не приходилось ни о чем думать, кроме как о спасении своей жизни, но… Да, теперь я понял. Но появляются новые загадки… — Он нелепо припал на одно колено. — Госпожа Бодилис, мудрейшая из галликен, могу ли я просить вас об одолжении? Позвольте сопровождать вас до двери вашего дома и внимать вашим словам, чтобы вы поделились со мной своими познаниями? Если когда-нибудь вам понадобится преданный слуга, вот он я!
Бодилис улыбнулась.
— Конечно, если ты так хочешь.
Этот молодой человек настолько предан Грациллонию, что вряд ли представляет для нее какую-то опасность, к тому же он очарователен и так трогательно просит. Ей смутно вспомнились ходившие в Исе слухи, что Руфиний не признает никаких новшеств, которые могли бы привлечь к нему благородных женщин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97