Луч света вырвался из зеркальца прямо в глаза Конана и, казалось, опалил его мозг. Нестерпимо яркая белизна окутала его, и речитатив незнакомых словес терзал его слух. Вихрь ослепляющего света и странные звуки опустошали сознание. Конан тупо осознавал, что стоит как оглушенный, но не падает.
После мгновений зачарованного сна ослепительный свет погас, монотонный голос умолк, и Конан отчетливо услышал слова:
— Конан, проснись!
Сознание мгновенно вернулось к варвару, он отшатнулся от чужестранки.
— Что вы сделали со мной своим колдовством? — прохрипел он.
Снова улыбнулась она и распростерла руки в благословляющем жесте.
— Ничего, что могло бы вам повредить, Конан, напротив, ибо я к вам расположена.
— Тогда зачем?
Она рассмеялась звонко, как колокольчик.
— На каком языке вы сейчас говорите?
— Ну, на… — Внезапно Конану стало ясно, и он уставился на нее широко раскрытыми глазами: — На стигийском!
Она кивнула:
— Правильно. Я, правда, владею шемитским, как и многими другими языками, но все же я подумала, вам будет очень полезно знать здешнюю речь. Мое волшебство обучило вас в несколько мгновений.
Он потряс головой, чтобы отогнать наваждение.
— В самом деле? — пробормотал он и попробовал наугад несколько слов: — Мужчина, женщина, меч, корабль, лошадь, битва…
Она вздохнула:
— Мне жаль, я упустила из виду и не избавила вас от киммерийского акцента. Ну и что ж? Он звучит мужественно, он волнует. — Она приблизилась к нему. — Не сесть ли нам, не побеседовать ли за стаканчиком вина?
Конан взял себя в руки и подавил врожденный ужас варвара перед всем, что имело отношение к колдовству. В самом деле, он наслаждается присутствием этой женщины. Бэлит, да и Дарис были земными красавицами, но этот экзотический цветок будил мечты… Стоп! Это были мечты, которые ему лучше не допускать к себе — если он может это предотвратить.
— Кто вы? — спросил он.
— Рахиба, верховная жрица Дэркето здесь, в Кеми, — ответила она. — И, как уже сказала, я благосклонна к вам.
Если это правда, она была бы могущественным союзником. Он не чтил ее божество, но его и не мутило от этой богини, как от Сэта. Богиня любви и смерти имела много приверженцев далеко за пределами Стигии. Даже Бэлит иногда призывала ее.
Рахиба протянула ему руку. Он взял ее своей огромной лапой, затем смущенно поднял ее руку к губам, слегка склонился над ней и поцеловал. Ее кожа была как шелк. Когда он снова выпрямился, она одарила его улыбкой, одновременно сияющей и манящей.
— Я принесу вина, — сказал он густым голосом и подошел к столику, где кроме винного кувшина стояло еще несколько сосудов для различных напитков — воды, пива, молока, — которые ему ежедневно приносили. Он наполнил два стакана и отнес их Рахибе, которая уселась на диван и подложила себе под спину подушку. Она взяла у него стакан, подняла его и сказала певуче:
— За ваше счастье, Конан, и за то, чтобы я могла вам помочь вновь обрести его.
— Спасибо, — протянул он.
— Вы не хотите выпить за меня — нет, за нас?
Не произнося никакого тоста, он выпил и наконец сказал:
— Вы наверняка знаете, что я блуждаю в совершенных потемках. Почему я здесь? Зачем вы пришли ко мне? Что вообще происходит?
— Вы сегодня наверняка кое-что узнали от своих товарищей по заключению? — ответила она вопросом. — Я приложила свои усилия, чтобы Тот-Апис разрешил вам эти совместные часы.
Несомненно, кое-что он узнал, а сейчас узнал и еще.
— Мы беседовали, — ответил он, задумчиво подбирая каждое слово. — Один из нас полагает, что ему известно, почему его содержат в таком комфортабельном заключении, вместо того чтобы бросить в тюрьму или просто заколотить в гроб: юный Фалко, которого тоже посещают дамы.
Рахиба кивнула. Свет блеснул на ее волосах.
— О да, Сенуфер. Это знатная дама, которая служит делу мира, как и я.
— И приятному времяпрепровождению тоже, как я слышал, — добавил Конан откровенно.
Полные губы улыбнулись.
— Почему бы и нет? Разве это кому-нибудь вредит? Она богатая вдова и может делать все, что захочется, пока это не постоянно. Кроме того, мы действительно хотим иметь близкие контакты с Фалко. Может прийти время, когда его связи в Офире окажутся для нас бесценными. Мужчина, который его регулярно посещает, легко мог бы попасть под подозрение. Женщина, которая совершенно открыто состоит с ним в любовной связи, может не бояться быть заподозренной в заговоре. Ее единственная забота — подкупить нового стражника, если вдруг его заменят.
— А что с Этер? — резко спросил Конан.
Рахиба подняла бровь:
— С кем?
Вино в стакане Конана едва не выплеснулось.
— Очень некрасивая история.
— Я ничего об этом не знаю. Есть одна аристократка с таким именем, которая немного занимается искусством целения и обладает некоторыми отвратительными наклонностями. Мы, стигийцы, такие же люди, как все, мой дорогой. Поэтому среди нас, как и везде, есть и добрые, и злые, и никакие, и наши человеческие взаимоотношения могут быть не менее запутанными, чем везде.
Конан решил больше не углубляться в эту тему. Вместо этого он попросил:
— Поведайте мне, почему я здесь и что вы намереваетесь делать.
Она ответила сочувственно:
— Вы должны понимать, что Тот-Апис не числит меня среди своих доверенных лиц. Он могущественный колдун и жрец и сейчас является главой того объединения чародеев, которое среди посвященных известно как Черный Круг. Поэтому мне тоже многое неясно, но я надеюсь вытянуть побольше. Я расскажу вам то, что известно мне самой.
Стигию достигли известия об одном искателе приключений с далекого Севера — отважном воине, который направляется в эту южную страну. Будучи пиратом, вы могли бы во время войны, которая становится все более вероятной, превратиться в источник опасности. Вас не следует недооценивать. Возможно, Тот-Апис завлек вас в ловушку только по этой причине, может быть, его планы более глубинны. Я должна признаться, было бы неправильным допускать, чтобы вы и дальше причиняли вред моему народу. Но лично я не держу на вас зла. Пиратство рассматривается у вас, варваров, как почетное ремесло, не так ли? Ну, я могла бы с удовольствием научить вас чему-нибудь поинтереснее. Тому, что более подходит такому могучему воину.
Партии, из которых одна стоит за мир, другая за войну, не враждебны друг другу. Это, в конце концов, дело политики, то есть люди, которые в этом отношении имеют противоположные мнения, в других вещах могут нормально сотрудничать. Как принадлежащая к жречеству, я услышала о вас и говорила с Тот-Аписом, пока он не снизошел к моей просьбе посетить вас здесь. Сам он сторонник экспансии стигийского царства, но он не кровожаден, ему довольно, что вы здесь ничего не можете предпринять.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62