— Полковник Крячко слушает, — сказал Станислав официальным и озабоченным тоном.
— Полковник Гуров говорит! С кем ты по часу по телефону трепался? — раздраженно прорычал Гуров. — До тебя невозможно дозвониться!
— Я ни с кем не разговаривал. Со связью, наверное, что-то, — спокойно ответил Крячко.
— Где тебя носит? Орлов тобой интересовался. Я сказал, что ты опрашиваешь свидетелей, — тон напарника стал немного мягче. — Ты хоть бы сообщал, куда сваливаешь.
— Сообщаю. В данный момент я нахожусь в машине, еду в министерство, чтобы потолковать с Меньшинским.
Крячко говорил правду. Он действительно собирался встретиться с замминистра по культуре, только не сейчас, а после свидания с Леночкой.
— Что-то не нравятся мне эти заграничные туры, которые Равец организовывал, — сказал он после недолгой паузы. — Понимаешь, какая штука, Лева. Вроде бы все в порядке, все чисто и по документам, и вообще, а чутье мне подсказывает, что здесь что-то неладное. Не могу успокоиться. Хочу с Меньшинским побеседовать на эту тему. Может, что и выясню интересное. Все-таки они эти поездки финансировали, значит…
— Ну, что ж, добро! Как проверишь свое чутье, позвони. Удачи и тебе, и твоей интуиции! — закончил разговор Гуров.
— Не переживай ни за меня, ни за мою интуицию, — пробурчал Крячко уже не слышащему его напарнику, отключил телефон и бросил его на соседнее сиденье.
Он немного поразмышлял на тему, звонить Леночке по поводу отмены встречи или нет. Наконец, решив, что звонок будет нелишним, набрал номер телефона девушки и сказал, что не приедет. Затем круто развернул машину и помчался в министерство, не обращая внимания на сигналы возмущенных его поведением проезжающих мимо автомобилистов.
Крячко повезло. Дорога была относительно свободной, и уже через сорок минут он припарковал свой «Мерседес» у входа в здание министерства.
— Полковник Крячко к Меньшинскому, — отчеканил Станислав на входе охраннику, показывая удостоверение. Охранник беспрепятственно пропустил его, с видом человека, которому все равно, кто, куда и по какому поводу направляется, и только лениво пробурчал в ответ:
— Третий этаж, по коридору налево, сто семнадцатая комната.
С легкостью взбежав на третий этаж, Стас вошел в приемную перед кабинетом замминистра. Молоденькая секретарша с копной рыжих кудрявых волос набирала какой-то текст на компьютере. Она на секунду прервала свое занятие, мельком взглянула на Крячко и снова погрузилась в работу. Не отводя глаз от монитора, она монотонно проговорила:
— Олег Павлович сегодня никого не принимает. Если вы записаны к нему на прием, приходите в это же время в среду…
— Ничего, меня он примет сегодня, — сказал Крячко, стремительно направляясь к двери в кабинет замминистра.
— Что за наглость! — секретарша вскочила с места и кинулась за Станиславом, продолжая возмущенно кричать. — Я же русским языком вам сказала! Он не принимает! К нему нельзя!
Она попыталась схватить сыщика за руку, но не успела. Крячко уже резко рванул дверь кабинета на себя. За столом сидел Меньшинский и, подперев подбородок кулаком, с тоской глядел на почти пустую бутылку коньяка.
— Олег Павлович, я ему говорила! Я ничего не могла сделать! — секретарша выбежала в центр кабинета и, оказавшись между Крячко и замминистра, пыталась оправдать свою ошибку перед последним. — Я объясняла! Давайте я вызову охрану!
— Полковник Крячко. Главное управление уголовного розыска, — очень медленно и спокойно произнес сыщик. В развернутом виде он предъявил свое удостоверение секретарше. Его слова и документ, подтверждающий должность, подействовали на секретаршу, как команда «фу» на лающую собаку. Она тут же прекратила кричать и, попятившись, вышла из кабинета, осторожно закрыв за собой дверь.
Меньшинский был в состоянии, ставшим последнее время для него нормой: уже сильно поправившим здоровье с похмелья, но еще не пьяным в стельку. После того как Крячко представился, замминистра медленно перевел взгляд с бутылки на сыщика и молча указал рукой на стул напротив себя, предлагая гостю присесть.
— Я расследую убийство Равца Юрия Юрьевича. — Крячко уселся на предложенный ему стул, закинул ногу на ногу, локоть положил на стол и вопросительно уставился на Меньшинского. Несколько секунд они молча глядели друг на друга. Замминистра ждал вопроса от сыщика, но Крячко решил предоставить право начать разговор Меньшинскому. Наконец-то Олег Павлович не выдержал:
— Вас интересует характеристика на Юрия Юрьевича?
Замминистра поднялся со стула, взял коньячную бутылку со стола, подошел к окну и, поставив ее на подоконник, задвинул занавеску. Каждое движение его было тяжелым и давалось ему с трудом. Так как Меньшинский проделал этот небольшой маневр с предельной осторожностью, Крячко понял, что он сильно пьян и пытается скрыть свое состояние.
— Юрий Юрьевич был замечательным работником. Под его руководством театр занял достойное место среди лучших, не побоюсь этого слова, российских коллективов, — стоя спиной к Крячко, хорошо поставленным голосом начал Меньшинский. — Заняв пост директора, он за очень короткий срок вывел труппу на европейский уровень…
— А вот теперь поподробнее, — прервал речь Меньшинского Крячко, которую тот, по всей вероятности, заготовил для похорон Равца. — Про европейский уровень.
Станислав выдержал паузу, наблюдая за реакцией чиновника. Сыщик не видел его лица, но по тому, как напряглись плечи Олега Павловича и кулак с силой зажал занавеску, которую он придерживал рукой, Крячко понял, что замминистра не очень настроен обсуждать данную тему.
— Если я не ошибаюсь, Юрий Юрьевич Равец не просто выводил труппу на европейский уровень, а и вывозил актрис за границу…
— Мы заинтересованы в пропаганде нашей культуры, и в частности, современного российского театрального искусства за рубежом. — Меньшинский взял себя в руки, собрался и, повернувшись, глядя в глаза Крячко, добавил заранее заготовленный текст: — Министерство приветствует и поощряет международные связи в рамках программы привлечения зарубежных партнеров для инвестиций в развитие нашей культуры. Существуют благотворительные фонды…
— Меня не интересуют ни благотворительные программы, ни программы пропаганды нашей культуры в других странах, — прервал сыщик неудачную попытку чиновника запутать его в дебрях пустословия. — Меня конкретно интересуют загрантуры, организованные Равцом!
Меньшинский был предельно спокоен. Он подошел к столу, сел на свое место, положил руки на стол и принял вид внимательного слушателя, готового ответить на любые вопросы. На мгновение Станиславу показалось, что он заблуждался, и в деятельности Равца ничего криминального не было, но он решил проверить свое предположение еще раз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54