Он не знал, сколько можно открывать ей. Наконец, сказал: - Кое-что у нас имеется. И Медуик, и Карсон были не в ладах с ЦРУ.
- Ну и что? - спросила Стефани.
- Ну, а ты имела дело с ним?
Стефани улыбнулась.
- Право же, Джордж, я не могу рассказывать тебе всего. Мне придется отвечать за разглашение тайны. - Уильямс промолчал, и она рассмеялась: Тебе-то следует знать, что я не питаю слабости к военным. А подбирать записки из голубиного помета под статуями - слишком грязно.
- И все же ЦРУ может быть причастно к этому, - сказал Уильямс.
Стефани поглядела на него.
- Джордж, тебе не приходило в голову самое простое объяснение?
- Какое?
- У многих еще не утих гнев из-за убийства Кеннеди. Таких людей миллионы. Они считают, что после его смерти страна катится под уклон.
- Поэтому один из них выбирает наугад шесть фамилий и в отместку убивает этих людей?
Стефани задумалась.
- Вот этого я не понимаю. Даже если это душевнобольной приверженец Кеннеди, с какой стати ему выбирать меня? Ведь я тоже привержена Кеннеди до сих пор. Из-за этого надо мной даже посмеиваются. Но я говорю: "Чего смеяться? Что было у нас после Кеннеди? Линдон Джонсон... Никсон с "Уотергейтом". При Кеннеди казалось, что ради этой страны стоит трудиться. После Джонсона и Никсона краснеешь, видя звездно-полосатый флаг".
- Может, ты знала автора письма в те дни. Ему тогда было, как мне кажется, лет восемнадцать.
- Мой ровесник, - сказала Стефани. - Вряд ли. Я почти не встречалась с восемнадцатилетними. Джордж, сколько было тебе, когда мы встретились?
- Двадцать три.
- Ты влюбился в меня в первый же вечер, правда?
Уильямс промолчал.
- Можешь не отвечать, - сказала она. - Я тоже влюбилась в тебя.
- И показала это странным образом, - заметил Уильямс.
11
В 1963 году Уильямс и двое его друзей-юристов снимали в Джорджтауне особняк колониальной постройки с белыми ставнями и газовым фонарем у парадной двери.
Джордж Вашингтон не ночевал в этом особняке, но друзья Уильямса с лихвой возместили это смазливыми выпускницами вассаровского и редклиффского колледжей, наехавшими в Вашингтон при Кеннеди.
Уильямс почти всегда укладывался в постель с какой-нибудь книгой по правовым вопросам, и оба друга считали его несовременным - до той ночи, когда он сошелся с самой необузданной девицей в городе. Однажды вечером распахнулась дверь, в комнату влетела восемнадцатилетняя красавица с распущенными черными волосами и сказала, что за ней гонятся. Из живших в особняке знал Стефани только Эв Коллинз, явно неспособный выйти и сразиться с одним из ее распаленных любовников. Уильямс вызвался заменить его.
Над джорджтаунскими кварталами времен войны за независимость высоко сияла желтая луна... но на улице было тихо... совсем тихо.
- Где он? - спросил Уильямс.
- За своей машиной, - ответила Стефани. - Никак не могу от него отделаться.
- Почему он преследует тебя? - спросил Уильямс, когда они шли по улице, но Стефани ответила лишь:
- Я ему нравлюсь.
Автомобиль этого человека стоял на противоположной стороне улицы; Уильямс подошел и обнаружил бледного приземистого мужчину тридцати с лишним лет, курившего сигарету. Сказал ему:
- Боюсь, что вы докучаете этой девушке.
Мужчина засмеялся коротким, лающим смехом.
- Вот что, Билли, сказала Стефани, - перестань таскаться за мной. Меня это пугает.
- Да, - сказал он с удивительным спокойствием. - И меня тоже.
- Ладно... перестань!
- Не могу, - ответил он.
И тут Стефани совершила удивительный поступок. Она крепко поцеловала его. Он обнял ее, и они прижались друг к другу. Видя это, Уильямс извинился и вернулся в дом.
Но через несколько минут раздался стук в дверь, и когда Уильямс открыл, там была Стефани.
- Ты спас меня, - сказала она.
Уильямс невольно заметил, что таких красивых глаз, как у нее, он еще не видел.
Она вошла и, словно у себя дома, свернулась клубком в кресле, обтянутом красным бархатом. Эв Коллинз, варивший на кухне кофе, спросил:
- Что там такое?
- Этот человек... он женат, я однажды легла с ним в постель, и он счел это...
связью! Наверно, ему кажется, что влюбился. Торчит по ночам у дома и глядит на мое окно. Я не знаю, как от него отделаться.
- Это был странный способ, - сказал Уильямс.
- Это был единственный способ, - возразила Стефани. - Черт, при нем я чувствовала себя... дурочкой.
Уильямс с Коллинзом засмеялись, и в тот же вечер после дорогого ужина в "Жокей-клубе" разорительного для Уильямса (то, что он видел там Бобби Кеннеди, своего начальника, вошедшего кошачьей походкой, застенчиво улыбаясь, с судьей Байроном Уайтом, прозванным "Волшебник", несколько утешило его), Стефани заявила ему, что родители ее в Швейцарии и, если он не против, она хотела бы остаться с ним на ночь...
Однако наутро, когда он спросил, увидятся ли они снова, Стефани сказала "нет", потому что она не ханжа.
12
- Что ты имела под этим в виду? - спросил Уильямс. Стефани рассмеялась.
- Я боялась тебя, - сказала она. - Ты смущал меня, и я хотела причинить тебе боль. Но причинила только себе - как всегда. Уильямс улыбнулся, потом сказал:
- Стефани, убийца сейчас может находиться за дверью. Карсон был убит почти у меня на глазах. Так что, если хочешь романтических воспоминаний о романтическом прошлом, подожди, пока мы его не схватим.
- Ты ничего не понимаешь, - сказала Стефани. - Именно к этому я и веду. Мне то время вспоминается как лучшее в жизни. И тебе. Признайся.
- Ну и что?
- Может, и убийце тоже. Все идет оттуда, Джордж, поверь мне. Забудь о ЦРУ. Держу пари, что остальные не имели ничего общего со шпионством.
Каждое ее слово наводило на размышления, потому что могло оказаться истиной. Он мог пойти по ложному следу, напрасно тратя время и энергию на поиски "зеленых беретов" и агентов ЦРУ. Но Болтон служил в "беретах". Поэтому и взял имя Джо Маркони, человека из того же отряда. Однако угроза была адресована шести людям Кеннеди, не имевшим отношения к Вьетнаму.
13
Моряк казался Эверепу Меллону совсем не похожим на военного. Он носил очки без оправы и напоминал профессора романской филологии. Но на мундире у него было три шеврона капитана третьего ранга.
- Для плана "Тектчrто, - сказал он, - нам потребуется много яхт. Главным образом мощных. Возить людей с острова Сент-Томас на Сент-Джон и обратно.
- У меня их всего несколько, - сказал Меллон. - Яхты для небольших рыболовных компаний; управление на корме.
- Слишком малы, - сказал капитан. - Нам больше подошла бы моторная яхта длиной пятьдесят футов, мы использовали бы ее для перевозок, а потом, во время операции, поместили бы на нее своих людей. Потребуется нам она как минимум на три недели.
Они сидели в патио у Меллона, на капитане был ослепительно белый мундир, на Меллоне - бермудские шорты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64
- Ну и что? - спросила Стефани.
- Ну, а ты имела дело с ним?
Стефани улыбнулась.
- Право же, Джордж, я не могу рассказывать тебе всего. Мне придется отвечать за разглашение тайны. - Уильямс промолчал, и она рассмеялась: Тебе-то следует знать, что я не питаю слабости к военным. А подбирать записки из голубиного помета под статуями - слишком грязно.
- И все же ЦРУ может быть причастно к этому, - сказал Уильямс.
Стефани поглядела на него.
- Джордж, тебе не приходило в голову самое простое объяснение?
- Какое?
- У многих еще не утих гнев из-за убийства Кеннеди. Таких людей миллионы. Они считают, что после его смерти страна катится под уклон.
- Поэтому один из них выбирает наугад шесть фамилий и в отместку убивает этих людей?
Стефани задумалась.
- Вот этого я не понимаю. Даже если это душевнобольной приверженец Кеннеди, с какой стати ему выбирать меня? Ведь я тоже привержена Кеннеди до сих пор. Из-за этого надо мной даже посмеиваются. Но я говорю: "Чего смеяться? Что было у нас после Кеннеди? Линдон Джонсон... Никсон с "Уотергейтом". При Кеннеди казалось, что ради этой страны стоит трудиться. После Джонсона и Никсона краснеешь, видя звездно-полосатый флаг".
- Может, ты знала автора письма в те дни. Ему тогда было, как мне кажется, лет восемнадцать.
- Мой ровесник, - сказала Стефани. - Вряд ли. Я почти не встречалась с восемнадцатилетними. Джордж, сколько было тебе, когда мы встретились?
- Двадцать три.
- Ты влюбился в меня в первый же вечер, правда?
Уильямс промолчал.
- Можешь не отвечать, - сказала она. - Я тоже влюбилась в тебя.
- И показала это странным образом, - заметил Уильямс.
11
В 1963 году Уильямс и двое его друзей-юристов снимали в Джорджтауне особняк колониальной постройки с белыми ставнями и газовым фонарем у парадной двери.
Джордж Вашингтон не ночевал в этом особняке, но друзья Уильямса с лихвой возместили это смазливыми выпускницами вассаровского и редклиффского колледжей, наехавшими в Вашингтон при Кеннеди.
Уильямс почти всегда укладывался в постель с какой-нибудь книгой по правовым вопросам, и оба друга считали его несовременным - до той ночи, когда он сошелся с самой необузданной девицей в городе. Однажды вечером распахнулась дверь, в комнату влетела восемнадцатилетняя красавица с распущенными черными волосами и сказала, что за ней гонятся. Из живших в особняке знал Стефани только Эв Коллинз, явно неспособный выйти и сразиться с одним из ее распаленных любовников. Уильямс вызвался заменить его.
Над джорджтаунскими кварталами времен войны за независимость высоко сияла желтая луна... но на улице было тихо... совсем тихо.
- Где он? - спросил Уильямс.
- За своей машиной, - ответила Стефани. - Никак не могу от него отделаться.
- Почему он преследует тебя? - спросил Уильямс, когда они шли по улице, но Стефани ответила лишь:
- Я ему нравлюсь.
Автомобиль этого человека стоял на противоположной стороне улицы; Уильямс подошел и обнаружил бледного приземистого мужчину тридцати с лишним лет, курившего сигарету. Сказал ему:
- Боюсь, что вы докучаете этой девушке.
Мужчина засмеялся коротким, лающим смехом.
- Вот что, Билли, сказала Стефани, - перестань таскаться за мной. Меня это пугает.
- Да, - сказал он с удивительным спокойствием. - И меня тоже.
- Ладно... перестань!
- Не могу, - ответил он.
И тут Стефани совершила удивительный поступок. Она крепко поцеловала его. Он обнял ее, и они прижались друг к другу. Видя это, Уильямс извинился и вернулся в дом.
Но через несколько минут раздался стук в дверь, и когда Уильямс открыл, там была Стефани.
- Ты спас меня, - сказала она.
Уильямс невольно заметил, что таких красивых глаз, как у нее, он еще не видел.
Она вошла и, словно у себя дома, свернулась клубком в кресле, обтянутом красным бархатом. Эв Коллинз, варивший на кухне кофе, спросил:
- Что там такое?
- Этот человек... он женат, я однажды легла с ним в постель, и он счел это...
связью! Наверно, ему кажется, что влюбился. Торчит по ночам у дома и глядит на мое окно. Я не знаю, как от него отделаться.
- Это был странный способ, - сказал Уильямс.
- Это был единственный способ, - возразила Стефани. - Черт, при нем я чувствовала себя... дурочкой.
Уильямс с Коллинзом засмеялись, и в тот же вечер после дорогого ужина в "Жокей-клубе" разорительного для Уильямса (то, что он видел там Бобби Кеннеди, своего начальника, вошедшего кошачьей походкой, застенчиво улыбаясь, с судьей Байроном Уайтом, прозванным "Волшебник", несколько утешило его), Стефани заявила ему, что родители ее в Швейцарии и, если он не против, она хотела бы остаться с ним на ночь...
Однако наутро, когда он спросил, увидятся ли они снова, Стефани сказала "нет", потому что она не ханжа.
12
- Что ты имела под этим в виду? - спросил Уильямс. Стефани рассмеялась.
- Я боялась тебя, - сказала она. - Ты смущал меня, и я хотела причинить тебе боль. Но причинила только себе - как всегда. Уильямс улыбнулся, потом сказал:
- Стефани, убийца сейчас может находиться за дверью. Карсон был убит почти у меня на глазах. Так что, если хочешь романтических воспоминаний о романтическом прошлом, подожди, пока мы его не схватим.
- Ты ничего не понимаешь, - сказала Стефани. - Именно к этому я и веду. Мне то время вспоминается как лучшее в жизни. И тебе. Признайся.
- Ну и что?
- Может, и убийце тоже. Все идет оттуда, Джордж, поверь мне. Забудь о ЦРУ. Держу пари, что остальные не имели ничего общего со шпионством.
Каждое ее слово наводило на размышления, потому что могло оказаться истиной. Он мог пойти по ложному следу, напрасно тратя время и энергию на поиски "зеленых беретов" и агентов ЦРУ. Но Болтон служил в "беретах". Поэтому и взял имя Джо Маркони, человека из того же отряда. Однако угроза была адресована шести людям Кеннеди, не имевшим отношения к Вьетнаму.
13
Моряк казался Эверепу Меллону совсем не похожим на военного. Он носил очки без оправы и напоминал профессора романской филологии. Но на мундире у него было три шеврона капитана третьего ранга.
- Для плана "Тектчrто, - сказал он, - нам потребуется много яхт. Главным образом мощных. Возить людей с острова Сент-Томас на Сент-Джон и обратно.
- У меня их всего несколько, - сказал Меллон. - Яхты для небольших рыболовных компаний; управление на корме.
- Слишком малы, - сказал капитан. - Нам больше подошла бы моторная яхта длиной пятьдесят футов, мы использовали бы ее для перевозок, а потом, во время операции, поместили бы на нее своих людей. Потребуется нам она как минимум на три недели.
Они сидели в патио у Меллона, на капитане был ослепительно белый мундир, на Меллоне - бермудские шорты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64