- Узнаю, ушел ли Алексей Петрович.
Поставив поднос со шприцами на тумбочку, медсестра со значением подмигнула ему и вышла, бросив на ходу:
- Не скучайте. Скоро я вернусь и развеселю вас.
Серафима стояла, прислонившись к стене, курила и ждала, когда её позовут. Как всегда, когда она была наедине с собой, на неё опять нахлынули мысли и воспоминания.
С тех пор, как Регина сказала, что будет работать в фирме отца, пошла вторая неделя, но Сима все никак не могла забыть этот разговор. Как могла дочь так её предать?
... Три года назад Регина была совсем другой. Она преданно ухаживала за ней и выходила больную мать, проявив удивительную самоотверженность и терпение. Тогда Серафиме не хотелось жить, и в конце концов врачи сказали, что именно в этом все дело - больная совершенно не хочет излечиться, пассивна, ко всему безучастна, и лекарства тут бессильны. По крайней мере, терапевтические средства.
- Проконсультируйте её у психиатра, - посоветовал невропатолог.
Регина так и сделала. А самой Серафиме было все равно. Ее смотрели уже столько врачей, одним больше, одним меньше...
Через два месяца депрессия у неё прошла, сердце перестало болеть. Давление, правда, иногда было повышенным, но терапевт подобрала ей оптимальный курс, и с этим тоже удалось справиться. Серафима уже могла самостоятельно ходить, сама ездила на прием к психиатру. Как-то раз, сидя возле кабинета врача, она познакомилась с женщиной примерно её возраста. Они разговорились. Та тоже полгода после разрыва с мужем не могла прийти в себя, пыталась покончить с собой, её спасли, теперь лечилась у психиатра.
- Сейчас я уже почти пришла в норму, - рассказывала Рита, её новая знакомая. - Мне помогло и лечение, и женщины из Клуба одиноких сердец.
- А что это за Клуб? - заинтересовалась Серафима.
- Давайте я вас туда приведу, и вы со всеми познакомитесь. Они помогают таким, как мы с вами, - женщинам, которых обидели мужья.
На следующий день она вместе с Ритой пришла в квартиру Ирины Кузнецовой, основательницы Клуба одиноких сердец, который Серафима про себя именовала Клубом обиженных женщин. Оказалось, что все они пережили драматическую ситуацию. Симино положение было ещё не самым худшим - все же у неё было жилье, да и дети уже взрослые. И тем не менее, эти женщины не унывали. Имущие сдавали взносы в общий фонд, а потом все вместе решали, кому в первую очередь помочь. Находили хорошую работу тем, кто её не имел или нуждался, помогали оплачивать аренду квартиры, если в данный момент у женщины не было жилья. Члены Клуба решали и глобальные задачи, заставляя бывших мужей, обманувших жен при разводе, выплатить положенное им по закону.
И Сима поняла, что у неё есть надежда. Сколько можно сидеть на шее у дочери!
Она могла бы обратиться к деловым партнерам, и те нашли бы ей работу, соответствующую её опыту и квалификации. Но Серафима категорически не хотела возвращаться в бизнес. А ещё больше не хотела видеть бывшего мужа. Все, эта страница её жизни закрыта навсегда.
"А может быть, Гоша все точно рассчитал? - задумалась Сима. - Он хорошо изучил меня и не мог не предполагать, как отразится на мне случившееся, - я буду потрясена и выйду из строя. Ему было известно, что у моей мамы тоже больное сердце, а сердечно-сосудистая патология часто передается по наследству. У меня стенокардия с сорокадвухлетнего возраста, а гипертонической болезнью я заболела ещё раньше. Неужели своей жестокостью Гоша сознательно меня убивал? От всех этих потрясений у меня мог случиться инсульт или инфаркт. Сильное эмоциональное потрясение для сосудистых больных - смерти подобно. Значит, мой бывший муж все сделал сознательно. Едва я выписалась из больницы после операции, он обрушил на меня новость, что уходит к другой, хотя любой порядочный и сострадательный человек не стал бы так поступать с еле живой женой. Еще через месяц, когда я вернулась после месячного стационарного лечения, Гоша опять явился в тот же день и сознательно вел себя как холодный, бездушный эгоист, надеясь, что это явится для меня тяжелым эмоциональным потрясением, и у меня будет сосудистый криз. А когда и это не удалось - добил меня другим способом, лишив всего и даже средств на лечение. Для того он и забрал все деньги с наших общих счетов, чтобы я не могла получить квалифицированную медицинскую помощь. Ничем иным объяснить такой поступок невозможно. Эта сумма для него - мизер, зато очень нужна была мне. И Гоша все же добился желаемого. Хоть я и не умерла в физическом смысле, как ему, видимо хотелось, зато умерла морально, проболела год и выпала из обоймы. Кому нужен компаньон, который по году болеет! Бизнес - занятие для людей с лошадиным здоровьем, а не для сердечников".
И тогда все стало на свои места. Гоша все проделал сознательно, обдуманно и хладнокровно, планомерно уничтожая её, - как личность, как женщину, как бизнесмена. И она его тоже уничтожит, обдуманно и хладнокровно.
- Как тебя зовут? - спросил Яков, когда медсестра вернулась.
- Алла, - ответила та, стягивая маску.
Яша аж дар речи потерял. Это ж надо - такую красоту прятать под куском марли! Вот дуреха-то!
- Слышь, да ты красотка! - наконец обрел он дар речи. - Зачем же ты эту тряпку нацепила?
- Сюрприз, - с усмешкой сказала она, но обалдевший Яша не заметил, что в её голосе появились другие интонации.
- Нарочно, что ли? Чтобы потом снять?
- Именно так, - подтвердила Алла, уже откровенно усмехаясь. - Ну и как я тебе?
- Годишься, - одобрительно кивнул он, не придав значения, что медсестра перешла на "ты".
Она подошла к его кровати, оперлась на противоположную от изголовья спинку руками, положив на них свою роскошную грудь, и некоторое время усмешливо разглядывала его.
- Ты чего так смотришь? - удивился Яша.
- Любуюсь.
- Что, нравлюсь?
- Да, пожалуй, нет.
- Ты это брось, - нахмурился он.
- Я пошутила, - улыбнулась она. - И как тебе сюрприз?
- Мордашка твоя, что ли? Нормально.
- Учти - это был последний в твоей жизни приятный сюрприз. Все остальные будут уже неприятными.
- Ты что, подруга, с катушек съехала?
- Да какая я тебе подруга? - Алла выпрямилась. - Ты посмотри на себя-то, заморыш! Кто ты и кто я?
- Ты много на себя не бери, - с угрожающими интонациями произнес Яков. - А то, как бы твою мордаху не попортили.
- Уж не ты ли? - насмешливо улыбнулась она. - Тебе, мерзавец, уже ничего не успеть. За время, что тебе отпущено, ты успеешь лишь обосраться со страху.
- Ну, лахудра, ты пожалеешь. - Он не на шутку разозлился и решил, что теперь его охранникам найдется работенка. А потом эта девица отработает ртом за свою наглость.
- Я - вряд ли, - уверенно заявила Алла. - А вот ты пожалеешь о своих словах. И о-очень пожалеешь. Это я тебе гарантирую.
Яков скрипнул зубами в бессильной злобе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112
Поставив поднос со шприцами на тумбочку, медсестра со значением подмигнула ему и вышла, бросив на ходу:
- Не скучайте. Скоро я вернусь и развеселю вас.
Серафима стояла, прислонившись к стене, курила и ждала, когда её позовут. Как всегда, когда она была наедине с собой, на неё опять нахлынули мысли и воспоминания.
С тех пор, как Регина сказала, что будет работать в фирме отца, пошла вторая неделя, но Сима все никак не могла забыть этот разговор. Как могла дочь так её предать?
... Три года назад Регина была совсем другой. Она преданно ухаживала за ней и выходила больную мать, проявив удивительную самоотверженность и терпение. Тогда Серафиме не хотелось жить, и в конце концов врачи сказали, что именно в этом все дело - больная совершенно не хочет излечиться, пассивна, ко всему безучастна, и лекарства тут бессильны. По крайней мере, терапевтические средства.
- Проконсультируйте её у психиатра, - посоветовал невропатолог.
Регина так и сделала. А самой Серафиме было все равно. Ее смотрели уже столько врачей, одним больше, одним меньше...
Через два месяца депрессия у неё прошла, сердце перестало болеть. Давление, правда, иногда было повышенным, но терапевт подобрала ей оптимальный курс, и с этим тоже удалось справиться. Серафима уже могла самостоятельно ходить, сама ездила на прием к психиатру. Как-то раз, сидя возле кабинета врача, она познакомилась с женщиной примерно её возраста. Они разговорились. Та тоже полгода после разрыва с мужем не могла прийти в себя, пыталась покончить с собой, её спасли, теперь лечилась у психиатра.
- Сейчас я уже почти пришла в норму, - рассказывала Рита, её новая знакомая. - Мне помогло и лечение, и женщины из Клуба одиноких сердец.
- А что это за Клуб? - заинтересовалась Серафима.
- Давайте я вас туда приведу, и вы со всеми познакомитесь. Они помогают таким, как мы с вами, - женщинам, которых обидели мужья.
На следующий день она вместе с Ритой пришла в квартиру Ирины Кузнецовой, основательницы Клуба одиноких сердец, который Серафима про себя именовала Клубом обиженных женщин. Оказалось, что все они пережили драматическую ситуацию. Симино положение было ещё не самым худшим - все же у неё было жилье, да и дети уже взрослые. И тем не менее, эти женщины не унывали. Имущие сдавали взносы в общий фонд, а потом все вместе решали, кому в первую очередь помочь. Находили хорошую работу тем, кто её не имел или нуждался, помогали оплачивать аренду квартиры, если в данный момент у женщины не было жилья. Члены Клуба решали и глобальные задачи, заставляя бывших мужей, обманувших жен при разводе, выплатить положенное им по закону.
И Сима поняла, что у неё есть надежда. Сколько можно сидеть на шее у дочери!
Она могла бы обратиться к деловым партнерам, и те нашли бы ей работу, соответствующую её опыту и квалификации. Но Серафима категорически не хотела возвращаться в бизнес. А ещё больше не хотела видеть бывшего мужа. Все, эта страница её жизни закрыта навсегда.
"А может быть, Гоша все точно рассчитал? - задумалась Сима. - Он хорошо изучил меня и не мог не предполагать, как отразится на мне случившееся, - я буду потрясена и выйду из строя. Ему было известно, что у моей мамы тоже больное сердце, а сердечно-сосудистая патология часто передается по наследству. У меня стенокардия с сорокадвухлетнего возраста, а гипертонической болезнью я заболела ещё раньше. Неужели своей жестокостью Гоша сознательно меня убивал? От всех этих потрясений у меня мог случиться инсульт или инфаркт. Сильное эмоциональное потрясение для сосудистых больных - смерти подобно. Значит, мой бывший муж все сделал сознательно. Едва я выписалась из больницы после операции, он обрушил на меня новость, что уходит к другой, хотя любой порядочный и сострадательный человек не стал бы так поступать с еле живой женой. Еще через месяц, когда я вернулась после месячного стационарного лечения, Гоша опять явился в тот же день и сознательно вел себя как холодный, бездушный эгоист, надеясь, что это явится для меня тяжелым эмоциональным потрясением, и у меня будет сосудистый криз. А когда и это не удалось - добил меня другим способом, лишив всего и даже средств на лечение. Для того он и забрал все деньги с наших общих счетов, чтобы я не могла получить квалифицированную медицинскую помощь. Ничем иным объяснить такой поступок невозможно. Эта сумма для него - мизер, зато очень нужна была мне. И Гоша все же добился желаемого. Хоть я и не умерла в физическом смысле, как ему, видимо хотелось, зато умерла морально, проболела год и выпала из обоймы. Кому нужен компаньон, который по году болеет! Бизнес - занятие для людей с лошадиным здоровьем, а не для сердечников".
И тогда все стало на свои места. Гоша все проделал сознательно, обдуманно и хладнокровно, планомерно уничтожая её, - как личность, как женщину, как бизнесмена. И она его тоже уничтожит, обдуманно и хладнокровно.
- Как тебя зовут? - спросил Яков, когда медсестра вернулась.
- Алла, - ответила та, стягивая маску.
Яша аж дар речи потерял. Это ж надо - такую красоту прятать под куском марли! Вот дуреха-то!
- Слышь, да ты красотка! - наконец обрел он дар речи. - Зачем же ты эту тряпку нацепила?
- Сюрприз, - с усмешкой сказала она, но обалдевший Яша не заметил, что в её голосе появились другие интонации.
- Нарочно, что ли? Чтобы потом снять?
- Именно так, - подтвердила Алла, уже откровенно усмехаясь. - Ну и как я тебе?
- Годишься, - одобрительно кивнул он, не придав значения, что медсестра перешла на "ты".
Она подошла к его кровати, оперлась на противоположную от изголовья спинку руками, положив на них свою роскошную грудь, и некоторое время усмешливо разглядывала его.
- Ты чего так смотришь? - удивился Яша.
- Любуюсь.
- Что, нравлюсь?
- Да, пожалуй, нет.
- Ты это брось, - нахмурился он.
- Я пошутила, - улыбнулась она. - И как тебе сюрприз?
- Мордашка твоя, что ли? Нормально.
- Учти - это был последний в твоей жизни приятный сюрприз. Все остальные будут уже неприятными.
- Ты что, подруга, с катушек съехала?
- Да какая я тебе подруга? - Алла выпрямилась. - Ты посмотри на себя-то, заморыш! Кто ты и кто я?
- Ты много на себя не бери, - с угрожающими интонациями произнес Яков. - А то, как бы твою мордаху не попортили.
- Уж не ты ли? - насмешливо улыбнулась она. - Тебе, мерзавец, уже ничего не успеть. За время, что тебе отпущено, ты успеешь лишь обосраться со страху.
- Ну, лахудра, ты пожалеешь. - Он не на шутку разозлился и решил, что теперь его охранникам найдется работенка. А потом эта девица отработает ртом за свою наглость.
- Я - вряд ли, - уверенно заявила Алла. - А вот ты пожалеешь о своих словах. И о-очень пожалеешь. Это я тебе гарантирую.
Яков скрипнул зубами в бессильной злобе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112