Она несла на себе драгоценностей примерно на четверть миллиона рублей, как Алексей прикинул, хотя и не был знатоком дамских украшений. Если говорить, что она вошла в кабинет Благасова, то это звучало бы грубовато. Дама вплыла в легком облачке нежных запахов: "дыша духами и туманами". По сравнению с нею Ольга выглядела милой простушкой, а Таисия Юрьева - угловатым и диковатым подростком.
Дамочка столь явно изображала из себя светскую обольстительно симпатичную женщину, явившуюся с визитом к близкому другу, что Алексей в душе улыбнулся. Судя по всему, примером ей служила какая-нибудь героиня из любовных романов, очень популярных в определенных женских кругах.
Она, бросив вопросительный взгляд на Алексея, мило смущаясь, поинтересовалась у Благасова: "Я, кажется, не вовремя?"
- Почему же? - протестующе замахал руками Игорь Михайлович. - Вам здесь всегда рады. Вы ведь пришли не в гости, а к себе!
Он представил её Алексею:
- Алевтина Артемьевна Брагина, дочь моего старшего друга и компаньона Артемия Николаевича. К глубокому сожалению, покойного.
Алевтина слегка наклонила голову, приветствуя Алексея, но руку протягивать не стала, так как, очевидно, сомневалась, поцелует ли он её, а обмениваться рукопожатием при знакомстве посчитала вульгарным.
- Алексей Георгиевич Костров - известный журналист. Наверное, ты читала его очерки и статьи в еженедельнике "Преступление и наказание".
- Очень интересно! - воскликнула Алевтина. - У меня ещё не было знакомых журналистов!
Как все это у них получается, у таких "штучек", подумал Алексей. Ишь ты, глазки засияли, улыбка милая, на лице оживление... Ни дать, ни взять, счастлива от нового знакомства.
- Господи! - воскликнула вдруг Алевтина. - Я как-то сразу об этом не подумала... Ведь вы, Алексей ГеорГиевич, герой романа Оленьки Ставровой?
- Да-да? - сделал вид, что очень удивился, Благасов. - Вы дружны с Ольгой Тихоновной?
- Дружны - это неточное слово, - поправил Костров. - Мы близко знакомы.
- Оленька буквально бредит Алексеем Георгиевичм, - медовым голоском делилась известными ей сведениями Алекавтина Артемьевна. - Я недавно была у неё в гостях, ведь нам... после гибели наших родителей, одиноко и тоскливо. Так она весь вечер говорила только об Алексее Георгиевиче. И какой вы красивый, какой умный, сдержанный...
- Явное преувеличение, - поддержал светскую беседу Алексей и вопросительно посмотрел на Игоря Владимировича. Тот правильно понял его взгляд:
- Что же мы стоим? Садитесь, пожалуйста, и ты, Аля, с нами. Выпьешь коньячку?
- Я за рулем, - с явным сожалением отказалась Алевтина. - Кофе, если можно.
Марина словно подслушивала за дверью - она тут же появилась с чашечкой на блюдечке и кофейником из прозрачного термостекла.
- Алечка, присоединяйтесь к нам. От вас, дочери глубоко почитаемого мною Артемия Николаевича, нет секретов. Что бы вы хотели узнать, Алексей Георгиевич?
Благасов был само добродушие и радушие.
- Можно несколько вопросов навскидку, как говорят журналисты? спросил Костров.
- Да ради Бога! - воскликнул Благасов. - Если смогу - отвечу.
- Скажите, какова минимальная цена простого гроба для усопшего?
- Есть закон о ритуальных услугах. В соответствии с ним простой гроб из сосновых досок оценивается в 350 рублей. Но заказчики могут заказать гроб любой стоимости в соответствии со своими материальными возможностями.
- А самого дорогого?
Благасов задумался, прикинул:
- Не знаю. Все зависит от фантазии и опять-таки от материальных возможностей заказчиков. Мне известен случай, правда, не на наших кладбищах, когда заказывался гроб для никому публично неизвестного человека стоимостью в двадцать пять тысяч долларов...
- Не слабо! - пробормотал Алексей. И задал следующий вопрос:
- Какова стоимость катафалка?
- Опять-таки по закону - двести рублей. Но в жизни все иначе: начинаются подсчеты расстояния, выясняется, требуются ли автобусы для провожающих в последний путь. Проблем много. И все они - отнюдь не дешевые.
- Сколько же сегодня стоит похоронить человека?
- Одну минуточку...
Благасов взял со своего стола калькулятор, стал считать.
- Самые простые похороны - только сосновый гроб, катафалк и полтора квадратных метра кладбищенской земли - обойдутся примерно в три-четыре тысячи рублей. Но все хотят провести в последний путь своих близких по-человечески, достойно.
- Так и образуется прибыль вашей фирмы?
- Не совсем так. Конечно, за более широкий и качественный спектр ритуальных услуг и деньги иные. Но я вряд ли вправе раскрывать вам наши коммерческие секреты. Впрочем, ничего противозаконного. Услуги одного агента - специалиста по организации похорон оцениваются примерно в 500-600 рублей. Ну, и так далее...
- Но кого-то в этой стране хоронят бесплатно?
- Безработных пенсионеров и детей.
- Власти помогают бедным, когда в семьи приходит горе?
- Социальное пособие на похороны составляет 1200 рублей.
- Есть ли свободные места на кладбищах в черте города?
- Нет.
- Тогда как же так получается: свободных мест нет, а я читаю сообщения в прессе, что известного актера... или бандита похоронили на известном погосте, к примеру, Ваганьковском?
Благасов тонко улыбнулся:
- Ох уж эта святая простота! Вы помните время, когда из магазинов исчезла икра, а у многих на столах она была? Так и здесь: есть какой-то резерв земли, есть правило, по которому если за захоронением не ухаживают определенное количество лет, кажется, двадцать пять, и у покойника не осталось в живых родственников, этот бугорочек земли можно сравнять и там выкопать новую могилку.
- Скажите, вот я, простой смертный, мог бы быть захоронен на престижном кладбище?
Благасов серьезно сказал:
- Ради Бога, Алексей Георгиевич, не торопитесь на тот свет. Но если уж вам не терпится, и вы хотите заблаговременно подготовиться к "переселению", могу дать очень простой совет. Найдите бедных стариков, у которых родственники захоронены на облюбованном вами кладбище, заручитесь - не бесплатно, конечно, - их письменным согласием, а дальше - запасайтесь необходимыми документами уже непосредственно на кладбище. Это вам недешево обойдется, предупреждаю.
- Понятно.
- Никто не задумывался, - вдруг сказал Благасов, - что в распоряжении руководителей тоталитарного режима была привилегия особого рода...
- Какая?
- Партийные лидеры всех рангов чрезвычайно серьезно относились к смерти. Разве быть похороненным у Кремлевской стены или на Ново-Девичьем кладбище - это не привилегия? Все было регламентировано: количество мест для какого-нибудь могущественного ведомства, стоимость похорон деятеля высокого ранга, материальное обеспечение семьи после его смерти... Даже цена венков... Допустим, главному редактору центральной газеты положен был венок из живых цветов стоимостью в шестьсот рублей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96
Дамочка столь явно изображала из себя светскую обольстительно симпатичную женщину, явившуюся с визитом к близкому другу, что Алексей в душе улыбнулся. Судя по всему, примером ей служила какая-нибудь героиня из любовных романов, очень популярных в определенных женских кругах.
Она, бросив вопросительный взгляд на Алексея, мило смущаясь, поинтересовалась у Благасова: "Я, кажется, не вовремя?"
- Почему же? - протестующе замахал руками Игорь Михайлович. - Вам здесь всегда рады. Вы ведь пришли не в гости, а к себе!
Он представил её Алексею:
- Алевтина Артемьевна Брагина, дочь моего старшего друга и компаньона Артемия Николаевича. К глубокому сожалению, покойного.
Алевтина слегка наклонила голову, приветствуя Алексея, но руку протягивать не стала, так как, очевидно, сомневалась, поцелует ли он её, а обмениваться рукопожатием при знакомстве посчитала вульгарным.
- Алексей Георгиевич Костров - известный журналист. Наверное, ты читала его очерки и статьи в еженедельнике "Преступление и наказание".
- Очень интересно! - воскликнула Алевтина. - У меня ещё не было знакомых журналистов!
Как все это у них получается, у таких "штучек", подумал Алексей. Ишь ты, глазки засияли, улыбка милая, на лице оживление... Ни дать, ни взять, счастлива от нового знакомства.
- Господи! - воскликнула вдруг Алевтина. - Я как-то сразу об этом не подумала... Ведь вы, Алексей ГеорГиевич, герой романа Оленьки Ставровой?
- Да-да? - сделал вид, что очень удивился, Благасов. - Вы дружны с Ольгой Тихоновной?
- Дружны - это неточное слово, - поправил Костров. - Мы близко знакомы.
- Оленька буквально бредит Алексеем Георгиевичм, - медовым голоском делилась известными ей сведениями Алекавтина Артемьевна. - Я недавно была у неё в гостях, ведь нам... после гибели наших родителей, одиноко и тоскливо. Так она весь вечер говорила только об Алексее Георгиевиче. И какой вы красивый, какой умный, сдержанный...
- Явное преувеличение, - поддержал светскую беседу Алексей и вопросительно посмотрел на Игоря Владимировича. Тот правильно понял его взгляд:
- Что же мы стоим? Садитесь, пожалуйста, и ты, Аля, с нами. Выпьешь коньячку?
- Я за рулем, - с явным сожалением отказалась Алевтина. - Кофе, если можно.
Марина словно подслушивала за дверью - она тут же появилась с чашечкой на блюдечке и кофейником из прозрачного термостекла.
- Алечка, присоединяйтесь к нам. От вас, дочери глубоко почитаемого мною Артемия Николаевича, нет секретов. Что бы вы хотели узнать, Алексей Георгиевич?
Благасов был само добродушие и радушие.
- Можно несколько вопросов навскидку, как говорят журналисты? спросил Костров.
- Да ради Бога! - воскликнул Благасов. - Если смогу - отвечу.
- Скажите, какова минимальная цена простого гроба для усопшего?
- Есть закон о ритуальных услугах. В соответствии с ним простой гроб из сосновых досок оценивается в 350 рублей. Но заказчики могут заказать гроб любой стоимости в соответствии со своими материальными возможностями.
- А самого дорогого?
Благасов задумался, прикинул:
- Не знаю. Все зависит от фантазии и опять-таки от материальных возможностей заказчиков. Мне известен случай, правда, не на наших кладбищах, когда заказывался гроб для никому публично неизвестного человека стоимостью в двадцать пять тысяч долларов...
- Не слабо! - пробормотал Алексей. И задал следующий вопрос:
- Какова стоимость катафалка?
- Опять-таки по закону - двести рублей. Но в жизни все иначе: начинаются подсчеты расстояния, выясняется, требуются ли автобусы для провожающих в последний путь. Проблем много. И все они - отнюдь не дешевые.
- Сколько же сегодня стоит похоронить человека?
- Одну минуточку...
Благасов взял со своего стола калькулятор, стал считать.
- Самые простые похороны - только сосновый гроб, катафалк и полтора квадратных метра кладбищенской земли - обойдутся примерно в три-четыре тысячи рублей. Но все хотят провести в последний путь своих близких по-человечески, достойно.
- Так и образуется прибыль вашей фирмы?
- Не совсем так. Конечно, за более широкий и качественный спектр ритуальных услуг и деньги иные. Но я вряд ли вправе раскрывать вам наши коммерческие секреты. Впрочем, ничего противозаконного. Услуги одного агента - специалиста по организации похорон оцениваются примерно в 500-600 рублей. Ну, и так далее...
- Но кого-то в этой стране хоронят бесплатно?
- Безработных пенсионеров и детей.
- Власти помогают бедным, когда в семьи приходит горе?
- Социальное пособие на похороны составляет 1200 рублей.
- Есть ли свободные места на кладбищах в черте города?
- Нет.
- Тогда как же так получается: свободных мест нет, а я читаю сообщения в прессе, что известного актера... или бандита похоронили на известном погосте, к примеру, Ваганьковском?
Благасов тонко улыбнулся:
- Ох уж эта святая простота! Вы помните время, когда из магазинов исчезла икра, а у многих на столах она была? Так и здесь: есть какой-то резерв земли, есть правило, по которому если за захоронением не ухаживают определенное количество лет, кажется, двадцать пять, и у покойника не осталось в живых родственников, этот бугорочек земли можно сравнять и там выкопать новую могилку.
- Скажите, вот я, простой смертный, мог бы быть захоронен на престижном кладбище?
Благасов серьезно сказал:
- Ради Бога, Алексей Георгиевич, не торопитесь на тот свет. Но если уж вам не терпится, и вы хотите заблаговременно подготовиться к "переселению", могу дать очень простой совет. Найдите бедных стариков, у которых родственники захоронены на облюбованном вами кладбище, заручитесь - не бесплатно, конечно, - их письменным согласием, а дальше - запасайтесь необходимыми документами уже непосредственно на кладбище. Это вам недешево обойдется, предупреждаю.
- Понятно.
- Никто не задумывался, - вдруг сказал Благасов, - что в распоряжении руководителей тоталитарного режима была привилегия особого рода...
- Какая?
- Партийные лидеры всех рангов чрезвычайно серьезно относились к смерти. Разве быть похороненным у Кремлевской стены или на Ново-Девичьем кладбище - это не привилегия? Все было регламентировано: количество мест для какого-нибудь могущественного ведомства, стоимость похорон деятеля высокого ранга, материальное обеспечение семьи после его смерти... Даже цена венков... Допустим, главному редактору центральной газеты положен был венок из живых цветов стоимостью в шестьсот рублей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96