Надеюсь, он встретит нас с молитвенником, колоколами и свечами. Думаю, когда мы вновь отправимся в путь, будем уже женаты.
Валери натянула удила и изумленно посмотрела на Робина.
– Вы все еще желаете на мне жениться? – Она говорила напряженным голосом. – После всего, что случилось? Дорогой Робин, но со мной не стоит иметь дело… С величайшим трудом мне удалось избежать пламени, которое готовят для женщин-отравительниц. Вам известно, как обстояли дела и как на меня глазели люди. Боюсь, что теперь так будет всегда. Люди будут постоянно с любопытством взирать на меня и шептаться за моей спиной. Мое имя станет нарицательным, как имя Жиля де Ре, погубившего всех детей. Валери Марэ – отравительница!
– В имении Арлей, – сказал Робин, не отпуская ее руку, – мы будем жить в своем собственном мире. Там нет соседей, ближайший город находится в десяти милях. Если людям нечего больше делать, пусть они болтают. Шепот ручейка, протекающего рядом с нашим домом, и густой листвы не позволит нам слышать сплетни!
Глаза Валери стали влажными.
– Робин, вам придется многим пожертвовать ради меня. Вы хотите это сделать из чувства жалости?
– Я хочу на вас жениться из чистого эгоизма, – ответил Робин. – Мне так нравится смотреть на вас, и я хочу, чтобы вы постоянно находились рядом со мной. Самое большое счастье для меня – знать, что вы принадлежите мне. Я хочу, чтобы мы вместе завтракали, обедали, ужинали и спали в одной постели. Чтобы вместе гуляли по лесу, скакали на лошадях, болтали, делились мечтами. Мне больше ни с кем не хочется разговаривать. Если вы не будете принадлежать мне, жизнь для меня станет пустой и тусклой… Так что вы должны понимать, – добавил Робин после некоторой паузы, – я ничем не собираюсь жертвовать и в моих поступках отсутствует благородство. Я удивительно эгоистичный человек, который желает получить то, что ему больше всего мило.
Валери посмотрела на д’Арлея. В глазах у нее стояли слезы. Но она выглядела счастливой.
– Я не могу противостоять подобному эгоизму, – ответила она.
Они долго ехали по пустынным улицам.
Наконец они приблизились к площади, мирно дремавшей перед старой церковью из зеленого камня. Улыбающийся мужчина с корзиной в руке пошел им навстречу.
Это был Пьер Дюпэн. Он приветственно помахал им рукой и сказал:
– Вам удалось избавиться от толп любопытных быстрее, чем я ожидал. Но я пришел вовремя.
– Это очень храбрый человек, – сказал д'Арлей, указывая на Дюпэна. – Вы обязаны ему своей жизнью. Если бы он не был храбрым человеком и не помог установить связь между нами и Жаком Кером, мы не смогли бы спасти вас от пыток.
– Это вас зовут Пьер Дюпэн? – Валери протянула ему руку. – Я слышала о вас от господина Кера. Господин Дюпэн, я вам буду благодарна всю свою жизнь.
Продавец книг взял руку девушки и поцеловал.
– Это был оправданный риск, – ответил он. – А вот что касается спасения вашей жизни… Мадемуазель, мне кажется, что слава должна принадлежать тому, кто всю ночь скакал в Пуатье и смог убедить некоего великого господина в том, что вас не стоит подвергать пыткам.
– Валери быстро взглянула на д’Арлея.
– Что такое? Я ничего не слышала насчет поездки в Пуатье. Робин небрежно отмахнулся:
– Эту историю я вам расскажу в другой раз, Валери. Пьер Дюпэн поднял корзину, из которой виднелось горлышко бутылки.
– Это свадебное угощение, – объяснил продавец книг и подмигнул Валери и д’Арлею. – Говорят, что жених и невеста не обращают внимания на хорошую стряпню, но моя жена действительно прекрасно готовит, и вам предстоит убедиться в этом.
– Вам удалось предупредить священника, Пьер? – спросил д’Арлей.
Продавец книг утвердительно закивал.
– Гонец возвратился от него и сказал, что все готово.
– До свидания, Пьер Дюпэн! – крикнул д'Арлей, пришпоривая коня. – Мы всегда будем вспоминать о вас с большой благодарностью!
2
О священнике в соседней деревушке все отзывались очень уважительно. Действительно, он оказался милым, добрым стариком.
Церемония бракосочетания проводилась в маленькой церкви. Наверное, это была самая крошечная церковь во всей Франции. Кроме того, она выглядела довольно необычно и по форме напоминала перевернутую солонку. Священник шел по проходу, обняв за плечи жениха и невесту.
– Я считаю для себя честью венчать этих молодых и смелых людей, – сказал отец Элигиус. – Вам, дочь моя, пришлось пройти через очень серьезные испытания. Но вы еще очень молоды, и я верю, что вскоре многое забудете. Вы же, сын мой, берете на себя нелегкую обязанность. Вас многие будут осуждать и даже попытаются причинить вам неприятности. Но мне кажется, вы считаете подобные осложнения не большой платой за ту радость, которую получите в этом союзе. Всегда помните всем сердцем: наш Господь благословляет вас и укажет путь к счастью.
От дома к церкви шла крытая аркада, вся увитая виноградными ветвями. Д'Арлей и Валери поняли, как им повезло, потому что лишь небольшая толпа любопытных людей собралась у церкви.
– Здесь стало известно, что вы направились из тюрьмы в нашу деревню, – шепнул им старый священник. – Вы переночуете у меня, а на рассвете продолжите свое путешествие. И вам удобнее, и мне хорошо в вашей компании.
Все трое пошли в небольшой садик за домом. Стены, огораживавшие сад, были так высоки, что туда почти не доходили солнечные лучи, но зато стоял чудесный, тонкий аромат поздних, сентябрьских цветов и спелых груш.
Они уселись прямо под грушевым деревом, Валери расстелила платок на земле вместо скатерти. Пьер Дюпэн не преувеличил кулинарные способности своей жены. Еда была великолепной. Они угощались сваренными вкрутую яйцами, приправленными шафраном и гвоздикой; свежайшим сыром из Монтре, двуцветным хлебом – белым и черным. Этот хлеб готовили, перемежая слои теста из пшеничной и ржаной муки. Вино было легким, оно приятно пощипывало язык и освежало горло. Д’Арлей и Валери были очень голодны и съели все, что было в корзине, до последней крошки.
– Я надеюсь, – сказала Валери, – что смогу где-нибудь достать новую одежду. Конечно, воспоминания о тюрьме всегда будут меня преследовать. Эти вещи мне дали, когда вытащили из клетки. Господин Робин, вы видите, как они плохо сшиты, мне неприятно их носить.
– Я так обрадовался, что вновь вижу тебя, и даже не заметил, во что ты одета. – Робин внимательно оглядел девушку. – Ты права, дорогая, эта одежда не для тебя.
– Взгляните на этот ужасный вылинявший серый цвет! – горевала девушка. – Всю жизнь мне приходилось носить вещи из такого дешевого материала. Как я его ненавижу! Когда я была маленькой, мне обещали, что в день рождения я получу новое платье. Я сказала моей матери… мадам Марэ: «Пожалуйста, мама, любого цвета, но только не серого!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136
Валери натянула удила и изумленно посмотрела на Робина.
– Вы все еще желаете на мне жениться? – Она говорила напряженным голосом. – После всего, что случилось? Дорогой Робин, но со мной не стоит иметь дело… С величайшим трудом мне удалось избежать пламени, которое готовят для женщин-отравительниц. Вам известно, как обстояли дела и как на меня глазели люди. Боюсь, что теперь так будет всегда. Люди будут постоянно с любопытством взирать на меня и шептаться за моей спиной. Мое имя станет нарицательным, как имя Жиля де Ре, погубившего всех детей. Валери Марэ – отравительница!
– В имении Арлей, – сказал Робин, не отпуская ее руку, – мы будем жить в своем собственном мире. Там нет соседей, ближайший город находится в десяти милях. Если людям нечего больше делать, пусть они болтают. Шепот ручейка, протекающего рядом с нашим домом, и густой листвы не позволит нам слышать сплетни!
Глаза Валери стали влажными.
– Робин, вам придется многим пожертвовать ради меня. Вы хотите это сделать из чувства жалости?
– Я хочу на вас жениться из чистого эгоизма, – ответил Робин. – Мне так нравится смотреть на вас, и я хочу, чтобы вы постоянно находились рядом со мной. Самое большое счастье для меня – знать, что вы принадлежите мне. Я хочу, чтобы мы вместе завтракали, обедали, ужинали и спали в одной постели. Чтобы вместе гуляли по лесу, скакали на лошадях, болтали, делились мечтами. Мне больше ни с кем не хочется разговаривать. Если вы не будете принадлежать мне, жизнь для меня станет пустой и тусклой… Так что вы должны понимать, – добавил Робин после некоторой паузы, – я ничем не собираюсь жертвовать и в моих поступках отсутствует благородство. Я удивительно эгоистичный человек, который желает получить то, что ему больше всего мило.
Валери посмотрела на д’Арлея. В глазах у нее стояли слезы. Но она выглядела счастливой.
– Я не могу противостоять подобному эгоизму, – ответила она.
Они долго ехали по пустынным улицам.
Наконец они приблизились к площади, мирно дремавшей перед старой церковью из зеленого камня. Улыбающийся мужчина с корзиной в руке пошел им навстречу.
Это был Пьер Дюпэн. Он приветственно помахал им рукой и сказал:
– Вам удалось избавиться от толп любопытных быстрее, чем я ожидал. Но я пришел вовремя.
– Это очень храбрый человек, – сказал д'Арлей, указывая на Дюпэна. – Вы обязаны ему своей жизнью. Если бы он не был храбрым человеком и не помог установить связь между нами и Жаком Кером, мы не смогли бы спасти вас от пыток.
– Это вас зовут Пьер Дюпэн? – Валери протянула ему руку. – Я слышала о вас от господина Кера. Господин Дюпэн, я вам буду благодарна всю свою жизнь.
Продавец книг взял руку девушки и поцеловал.
– Это был оправданный риск, – ответил он. – А вот что касается спасения вашей жизни… Мадемуазель, мне кажется, что слава должна принадлежать тому, кто всю ночь скакал в Пуатье и смог убедить некоего великого господина в том, что вас не стоит подвергать пыткам.
– Валери быстро взглянула на д’Арлея.
– Что такое? Я ничего не слышала насчет поездки в Пуатье. Робин небрежно отмахнулся:
– Эту историю я вам расскажу в другой раз, Валери. Пьер Дюпэн поднял корзину, из которой виднелось горлышко бутылки.
– Это свадебное угощение, – объяснил продавец книг и подмигнул Валери и д’Арлею. – Говорят, что жених и невеста не обращают внимания на хорошую стряпню, но моя жена действительно прекрасно готовит, и вам предстоит убедиться в этом.
– Вам удалось предупредить священника, Пьер? – спросил д’Арлей.
Продавец книг утвердительно закивал.
– Гонец возвратился от него и сказал, что все готово.
– До свидания, Пьер Дюпэн! – крикнул д'Арлей, пришпоривая коня. – Мы всегда будем вспоминать о вас с большой благодарностью!
2
О священнике в соседней деревушке все отзывались очень уважительно. Действительно, он оказался милым, добрым стариком.
Церемония бракосочетания проводилась в маленькой церкви. Наверное, это была самая крошечная церковь во всей Франции. Кроме того, она выглядела довольно необычно и по форме напоминала перевернутую солонку. Священник шел по проходу, обняв за плечи жениха и невесту.
– Я считаю для себя честью венчать этих молодых и смелых людей, – сказал отец Элигиус. – Вам, дочь моя, пришлось пройти через очень серьезные испытания. Но вы еще очень молоды, и я верю, что вскоре многое забудете. Вы же, сын мой, берете на себя нелегкую обязанность. Вас многие будут осуждать и даже попытаются причинить вам неприятности. Но мне кажется, вы считаете подобные осложнения не большой платой за ту радость, которую получите в этом союзе. Всегда помните всем сердцем: наш Господь благословляет вас и укажет путь к счастью.
От дома к церкви шла крытая аркада, вся увитая виноградными ветвями. Д'Арлей и Валери поняли, как им повезло, потому что лишь небольшая толпа любопытных людей собралась у церкви.
– Здесь стало известно, что вы направились из тюрьмы в нашу деревню, – шепнул им старый священник. – Вы переночуете у меня, а на рассвете продолжите свое путешествие. И вам удобнее, и мне хорошо в вашей компании.
Все трое пошли в небольшой садик за домом. Стены, огораживавшие сад, были так высоки, что туда почти не доходили солнечные лучи, но зато стоял чудесный, тонкий аромат поздних, сентябрьских цветов и спелых груш.
Они уселись прямо под грушевым деревом, Валери расстелила платок на земле вместо скатерти. Пьер Дюпэн не преувеличил кулинарные способности своей жены. Еда была великолепной. Они угощались сваренными вкрутую яйцами, приправленными шафраном и гвоздикой; свежайшим сыром из Монтре, двуцветным хлебом – белым и черным. Этот хлеб готовили, перемежая слои теста из пшеничной и ржаной муки. Вино было легким, оно приятно пощипывало язык и освежало горло. Д’Арлей и Валери были очень голодны и съели все, что было в корзине, до последней крошки.
– Я надеюсь, – сказала Валери, – что смогу где-нибудь достать новую одежду. Конечно, воспоминания о тюрьме всегда будут меня преследовать. Эти вещи мне дали, когда вытащили из клетки. Господин Робин, вы видите, как они плохо сшиты, мне неприятно их носить.
– Я так обрадовался, что вновь вижу тебя, и даже не заметил, во что ты одета. – Робин внимательно оглядел девушку. – Ты права, дорогая, эта одежда не для тебя.
– Взгляните на этот ужасный вылинявший серый цвет! – горевала девушка. – Всю жизнь мне приходилось носить вещи из такого дешевого материала. Как я его ненавижу! Когда я была маленькой, мне обещали, что в день рождения я получу новое платье. Я сказала моей матери… мадам Марэ: «Пожалуйста, мама, любого цвета, но только не серого!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136