Кондиционер жужжал в темной комнате. Она знала, что скажет он дальше. Ее это совершенно не волновало.
– Ты знаешь сценарий, Ния. Три года назад Мирина впервые прочитала его. Мы сядем вечером и отчитаем варианты текста. Ты знаешь эту роль, ты помогала создавать ее, – на мгновение он замолчал, – Марьячи перестали играть. Я отсюда слышу прибой. Но океан сейчас – сплошная чернота. По ночам я сижу здесь. Кажется, что океан – дышит.
– Что ты говоришь, Леонард? – спросила Ния.
– Бог мой, Ния! – вздохнул он. – Мне нужно, чтобы ты приехала и приняла роль. Я знаю, знаю, у нас все кончено раз и навсегда. Но это будет только работа. Всего три недели или около того. Ты спасла бы мою жизнь. Ты приедешь?
– Я позвоню Сюзанне, мы прикинем, что к чему, – ответила она. Прозвучало так, словно она все уже решила.
– У нас здесь есть лодка, – сказал Леонард. – У моря возле курорта, похожего на склоны холмов Греции, но с турецкими минаретами.
– Лодка исключается, Леонард.
– Но ты приедешь?
Он знал, что она приедет.
Когда телефон несколько секунд спустя зазвонил вновь, Леонард продолжал, словно и не вешал трубку.
– Еще одно, – добавил он, – героиню, которую должна была играть Тэсс Джуран, зовут Джейн. Она живет в Мексике, оставила мужа и потихоньку сходит с ума. Она слышит голоса. Мирина вписала их в сценарий, как голоса свыше. Но это собственный голос Джейн, диктующий, что ей делать. Ния, у этой героини – нервное расстройство.
Ния молчала, думала о Тэсс Джуран, молодой актрисе, только-только обретающей известность, о том, почему Тэсс заболела.
– Она слишком вошла в роль? – спросила Ния, ей хотелось узнать, что еще там произошло.
– Это – довольно напряженная роль, – ответил Леонард. – Ты справишься с ней?
– Я никогда не была более здравомыслящей, – ответила Ния. – И моя жизнь никогда не была так далека от сюжета проклятого фильма, как сейчас.
Самолет приземлился на узкой полоске зеленой земли между коричневыми горами и синим океаном. Манзанилло был старым рыбацким городком с небольшой гаванью. Аэропорт недавно начал принимать туристские и большие реактивные самолеты. Ния сошла с трапа. Горячий воздух струился над гудронированным шоссе. Ния заметила внутри вокзала Джека Дризера, приветственно махавшего рукой. Он был весь в белом, с соломенной шляпой на голове и двухдневной щетиной на подбородке.
Ния прошла таможню, и Джек, подбежав к ней, крепко сжал ее в дружеском объятии. Последние десять лет они работали вдвоем в нескольких фильмах Леонарда.
Джек был обыкновенным мужчиной, превращавшимся перед кинокамерой в красавца. Вблизи он был совершенно обычным, даже немного чудаковатым, с приплюснутым носом, близко посаженными глазами, слишком бледными для его темных, уже редеющих волос. Борода шла ему, придавала лицу привлекательность. Он был невысокого роста, но на пленке казалася высоким. Спокойный и медлительный в жизни, он становился деятельным и энергичным на съемочной площадке. Просматривая отснятые за день кадры, Ния иногда просто приходила в замешательство: как мог столь неприметный мужчина превращаться в прекрасного возлюбленного.
Плюс ко всему у Джека был хороший характер. Нии было приятно работать со спокойным, умным и доброжелательным партнером. С ним она отдыхала от силы и энергии Леонарда.
– Ния, ты послана Богом, – сказал Джек. Он взял ее сумку, и они направились в вестибюль аэровокзала за багажом Нии. – Тэсс просто перевозбудилась, – продолжал Джек. – Я говорил с ней позавчера вечером. Мы просматривали сцену. Глаза у Тэсс были припухлыми, словно она постоянно плакала. На следующий день она сбежала, не сказав ни слова всем остальным.
– Но почему? Ведь это была, насколько я знаю, ее первая по-настоящему ведущая роль. Что могло ее испугать?
Они вышли из аэропорта. Нию охватил горячий ветер. Они стояли в толпе туристов, пытаясь поймать такси.
– Я не знаю, кололась ли она. Она была чертовски худая, – продолжал Джек. – И действительно выглядела неважно: бледная, болезненная, старалась держаться подальше от солнца, чтобы не загореть. Просыпала, пропускала реплики. Да, все признаки неуравновешенности были налицо. Но я никогда не видел, чтобы она принимала наркотики или напивалась. Мне кажется, дело в психологическом давлении.
Может быть, роль оказалась слишком стрессовой, слишком напряженной для нее.
– Ее героиня Джейн – моя героиня сейчас, – добавила Ния. – У нее нервное расстройство, она подвержена галлюцинациям. Тэсс, наверное, слишком увлеклась ролью.
Джек искоса взглянул поверх солнечных очков на длинный ряд пальм, выстроившихся вдоль дороги в аэропорт, на молчаливые, бесстрастные горы.
– Сказать по правде, не думаю, что Тэсс смогла продвинуться далеко вперед. Мне кажется, что Леонард безжалостно давил на нее, проигрывая с ней сцены, неустанно работая с ней индивидуально. Одно из предположений – он вынудил ее уйти.
– Уволил ее? – спросила Ния, – Он говорил, что она сама бросила все и сбежала.
– Когда дело касается Леонарда, один черт знает правду, – ответил Джек. – Как бы то ни было, ты-то должна знать обо всех ночных репетициях один на один с режиссером.
Ния вспыхнула и хлопнула Джека по руке.
– Эй, я была ребенком, что я знала тогда? Я думала, это один из видов актерской игры.
– Ага, какой-то любопытный способ, – поддразнил ее Джек. – Но ты понимаешь, что я хочу сказать?
– Значит, он спал с ней?
Джек пожал плечами:
– Знает только ночь. Все остальные знают, что Тэсс уехала, а ты здесь. И лично я – просто в восторге. Мы все пребывали в ожидании, похожем на тюремное заключение. Не знали, свернется или, все-таки, будет сниматься этот чертов фильм. Я даже на всякий случай позвонил нашему уважаемому импресарио Сюзанне, чтобы узнать, не подвернется ли какая работенка на телевидении. А вчера вечером за обедом Леонард объявил: «Наши тревоги закончились. Ния Уайтт возьмет роль Джейн. Единственное оставшееся ограничение – мы должны все отснять за три недели, чтобы она успела в Бразилию». Как бы то ни было, ты выглядишь великолепно, и я рад, что ты здесь.
Джек поймал такси, и они поехали по мощеной дороге через пальмовую плантацию, потом свернули на извилистую горную дорогу в Манзанилло. Они ехали мимо поросших кустарником склонов, ветхих глинобитных лачуг с помятыми жестяными крышами, мимо раскиданных тут и там новостроек: и предприятий и гостиниц на берегу океана. Водитель такси распевал испанскую песню. Мрачные изображения Христа, покрытые пленкой, были пришпилены к крыше автомобиля над их головами.
– Ты – чудо, – сказал Джек.
– Эй, это – работа, верно? Во всяком случае, я хотела, чтобы Леонард оказался в ситуации, когда я необходима ему. Просто так, на всякий случай.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111
– Ты знаешь сценарий, Ния. Три года назад Мирина впервые прочитала его. Мы сядем вечером и отчитаем варианты текста. Ты знаешь эту роль, ты помогала создавать ее, – на мгновение он замолчал, – Марьячи перестали играть. Я отсюда слышу прибой. Но океан сейчас – сплошная чернота. По ночам я сижу здесь. Кажется, что океан – дышит.
– Что ты говоришь, Леонард? – спросила Ния.
– Бог мой, Ния! – вздохнул он. – Мне нужно, чтобы ты приехала и приняла роль. Я знаю, знаю, у нас все кончено раз и навсегда. Но это будет только работа. Всего три недели или около того. Ты спасла бы мою жизнь. Ты приедешь?
– Я позвоню Сюзанне, мы прикинем, что к чему, – ответила она. Прозвучало так, словно она все уже решила.
– У нас здесь есть лодка, – сказал Леонард. – У моря возле курорта, похожего на склоны холмов Греции, но с турецкими минаретами.
– Лодка исключается, Леонард.
– Но ты приедешь?
Он знал, что она приедет.
Когда телефон несколько секунд спустя зазвонил вновь, Леонард продолжал, словно и не вешал трубку.
– Еще одно, – добавил он, – героиню, которую должна была играть Тэсс Джуран, зовут Джейн. Она живет в Мексике, оставила мужа и потихоньку сходит с ума. Она слышит голоса. Мирина вписала их в сценарий, как голоса свыше. Но это собственный голос Джейн, диктующий, что ей делать. Ния, у этой героини – нервное расстройство.
Ния молчала, думала о Тэсс Джуран, молодой актрисе, только-только обретающей известность, о том, почему Тэсс заболела.
– Она слишком вошла в роль? – спросила Ния, ей хотелось узнать, что еще там произошло.
– Это – довольно напряженная роль, – ответил Леонард. – Ты справишься с ней?
– Я никогда не была более здравомыслящей, – ответила Ния. – И моя жизнь никогда не была так далека от сюжета проклятого фильма, как сейчас.
Самолет приземлился на узкой полоске зеленой земли между коричневыми горами и синим океаном. Манзанилло был старым рыбацким городком с небольшой гаванью. Аэропорт недавно начал принимать туристские и большие реактивные самолеты. Ния сошла с трапа. Горячий воздух струился над гудронированным шоссе. Ния заметила внутри вокзала Джека Дризера, приветственно махавшего рукой. Он был весь в белом, с соломенной шляпой на голове и двухдневной щетиной на подбородке.
Ния прошла таможню, и Джек, подбежав к ней, крепко сжал ее в дружеском объятии. Последние десять лет они работали вдвоем в нескольких фильмах Леонарда.
Джек был обыкновенным мужчиной, превращавшимся перед кинокамерой в красавца. Вблизи он был совершенно обычным, даже немного чудаковатым, с приплюснутым носом, близко посаженными глазами, слишком бледными для его темных, уже редеющих волос. Борода шла ему, придавала лицу привлекательность. Он был невысокого роста, но на пленке казалася высоким. Спокойный и медлительный в жизни, он становился деятельным и энергичным на съемочной площадке. Просматривая отснятые за день кадры, Ния иногда просто приходила в замешательство: как мог столь неприметный мужчина превращаться в прекрасного возлюбленного.
Плюс ко всему у Джека был хороший характер. Нии было приятно работать со спокойным, умным и доброжелательным партнером. С ним она отдыхала от силы и энергии Леонарда.
– Ния, ты послана Богом, – сказал Джек. Он взял ее сумку, и они направились в вестибюль аэровокзала за багажом Нии. – Тэсс просто перевозбудилась, – продолжал Джек. – Я говорил с ней позавчера вечером. Мы просматривали сцену. Глаза у Тэсс были припухлыми, словно она постоянно плакала. На следующий день она сбежала, не сказав ни слова всем остальным.
– Но почему? Ведь это была, насколько я знаю, ее первая по-настоящему ведущая роль. Что могло ее испугать?
Они вышли из аэропорта. Нию охватил горячий ветер. Они стояли в толпе туристов, пытаясь поймать такси.
– Я не знаю, кололась ли она. Она была чертовски худая, – продолжал Джек. – И действительно выглядела неважно: бледная, болезненная, старалась держаться подальше от солнца, чтобы не загореть. Просыпала, пропускала реплики. Да, все признаки неуравновешенности были налицо. Но я никогда не видел, чтобы она принимала наркотики или напивалась. Мне кажется, дело в психологическом давлении.
Может быть, роль оказалась слишком стрессовой, слишком напряженной для нее.
– Ее героиня Джейн – моя героиня сейчас, – добавила Ния. – У нее нервное расстройство, она подвержена галлюцинациям. Тэсс, наверное, слишком увлеклась ролью.
Джек искоса взглянул поверх солнечных очков на длинный ряд пальм, выстроившихся вдоль дороги в аэропорт, на молчаливые, бесстрастные горы.
– Сказать по правде, не думаю, что Тэсс смогла продвинуться далеко вперед. Мне кажется, что Леонард безжалостно давил на нее, проигрывая с ней сцены, неустанно работая с ней индивидуально. Одно из предположений – он вынудил ее уйти.
– Уволил ее? – спросила Ния, – Он говорил, что она сама бросила все и сбежала.
– Когда дело касается Леонарда, один черт знает правду, – ответил Джек. – Как бы то ни было, ты-то должна знать обо всех ночных репетициях один на один с режиссером.
Ния вспыхнула и хлопнула Джека по руке.
– Эй, я была ребенком, что я знала тогда? Я думала, это один из видов актерской игры.
– Ага, какой-то любопытный способ, – поддразнил ее Джек. – Но ты понимаешь, что я хочу сказать?
– Значит, он спал с ней?
Джек пожал плечами:
– Знает только ночь. Все остальные знают, что Тэсс уехала, а ты здесь. И лично я – просто в восторге. Мы все пребывали в ожидании, похожем на тюремное заключение. Не знали, свернется или, все-таки, будет сниматься этот чертов фильм. Я даже на всякий случай позвонил нашему уважаемому импресарио Сюзанне, чтобы узнать, не подвернется ли какая работенка на телевидении. А вчера вечером за обедом Леонард объявил: «Наши тревоги закончились. Ния Уайтт возьмет роль Джейн. Единственное оставшееся ограничение – мы должны все отснять за три недели, чтобы она успела в Бразилию». Как бы то ни было, ты выглядишь великолепно, и я рад, что ты здесь.
Джек поймал такси, и они поехали по мощеной дороге через пальмовую плантацию, потом свернули на извилистую горную дорогу в Манзанилло. Они ехали мимо поросших кустарником склонов, ветхих глинобитных лачуг с помятыми жестяными крышами, мимо раскиданных тут и там новостроек: и предприятий и гостиниц на берегу океана. Водитель такси распевал испанскую песню. Мрачные изображения Христа, покрытые пленкой, были пришпилены к крыше автомобиля над их головами.
– Ты – чудо, – сказал Джек.
– Эй, это – работа, верно? Во всяком случае, я хотела, чтобы Леонард оказался в ситуации, когда я необходима ему. Просто так, на всякий случай.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111