Это вряд ли вдохновит поэтов будущего; достойны воспевания будут разве что однажды взорванные варварами обломки огромных заводов.
От лирических размышлений его отвлек телефонный шнур - он застопорился где-то под кроватью. Сначала Мэтисон подумал, что шнур зацепился за ножку кровати, поэтому его не удается растянуть на полную длину. Но шнур оказался прямым и туго натянутым. Мэтисон сел на край кровати и расхохотался. Эти ребята все-таки добрались до его телефона, хоть и не с первой попытки. Он помрачнел и внимательно посмотрел на аккуратный черный аппарат. Последняя модель, оборудованная встроенным микрофоном? Чтобы выяснить это, понадобится отвертка. Возможно, он обойдется пилочкой для ногтей. Прежде чем он успел опробовать свою идею, телефон зазвонил. Думай, что говоришь, напомнил он себе. Но как убедить Джимми Ньюхарта не болтать лишнего? Джимми не только громко кричал, разговаривая по телефону, но ещё и старался вставить побольше слов в каждую оплаченную минуту.
Но Мэтисон напрасно волновался. Разговор с Ньюхартом оказался рекордно коротким:
- Послушайте, Билл, вы можете вылететь домой прямо сейчас? Да, немедленно. Когда мне ждать вас? ... Конечно, я понимаю, вам нужно выяснить расписание. Постарайтесь быть дома завтра вечером. Позвоните мне из аэропорта Кеннеди, и я дам вам знать, где и когда мы увилимся. Пока не занимайтесь Цюрихом. Просто вылетайте в Нью-Йорк, - раздался глубокий вздох. - Дружище, ну и суматоху вы подняли, - и на этой нерадостной ноте гулкий голос смолк.
Значит, поездка в Цюрих отменяется.
Пока - чтобы это ни означало. А в шкафу дожидались своего часа два прекрасных костюма и шесть лучших его рубашек.
Он поискал телефон Элизы Ланг в телефонной книге Зальцбурга, но такая там не значилась. Вполне возможно, что прощальная вечеринка ещё не закончилась, и только близится к концу. Мэтисон позвонил портье отеля и поинтересовался, как связаться со "Шлосс Фушл". Это ресторан на озере поблизости, сказал ему портье. Конечно, немного поздновато, но, насколько ему известно, ночной администратор ещё работает. Герр Мэтисон хочет поговорить с ним?
Его соединили с рестораном через несколько минут. Нет, заверили его самым убедительным образом, сегодня вечером в ресторане не было никакой вечеринки для шести человек. Вообще никакой вечеринки. Этим вечером - нет. Совершенно определенно.
Мэтисон поставил телефон на столик и подошел к креслу. Он посмотрел на замок на другом берегу реки, нависший над Старым Городом. С полудня за ним непрерывно следили. затем слежка внезапно прекратилась. Потом возобновилась снова...
Что это значит? Чушь, свирепо возразил он себе. Первый преследователь мог благоразумно спрятаться где-нибудь, когда Элиза заговорила со мной. В замке достаточно стен и башен, чтобы разместить человек двадцать наблюдателей, не спускающих глаз с увлеченной друг другом пары. И вовсе не обязательно она солгала насчет "Шлосс Фушл". Друзья могли передумать и повезти её ужинать в другой ресторан.
Он ещё раз позвонил портье и узнал расписание рейсов на завтрашнее утро. Это вернуло его в русло привычных забот, и он выбросил из головы людей, с которыми, скорее всего, больше никогда не увидится. С этой мыслью он свирепо раздавил сигарету в пепельнице и лег в кровать.
Но его суматошная поездка в Зальцбург потребовала постскриптума к отчету. Это выяснилось рано утром, когда он приехал в аэропорт и присоединился к маленькой кучке пассажиров у доски заказов. Впереди него стояли двое. Они распрощались со своей игривой национальной одеждой и были в строгих деловых костюмах, но Мэтисон сразу узнал типов, которые накануне несли вахту около магазина Брайанта. Они пытались на смеси вполне привычного немецкого (к удовольствию клерка-австрийца) и какого-то другого языка, который Мэтисону не удалось идентифицировать (этот язык они использовали только для коротких реплик, которыми обменивались между собой), согласовать обмен билетов - Прагу на Варшаву. Клерк раз за разом объяснял им, что это можно будет сделать, когда они долетят до Вены, и на бесплодные споры ушло около двух минут. Когда они, мрачные и раздраженные, отошли от стойки, клерк, печально покачивая головой, сказал следующему клиенту: "Они воображают, что знают все на свете, эти чехи..."
9
Из-за пятичасового разрыва во времени между Центральной Европой и Нью-Йорком Билл Мэтисон вошел в здание, где размещался офис фирмы "Ньюхарт и Моррис", когда служащие уже потянулись к лифтам, торопясь на свои электрички или автобусы. Но на восемнадцатом этаже, где находился кабинет Джимми Ньюхарта, в приемной ещё сидела секретарша. Три пишущих машинки были накрыты серыми пластиковыми чехлами, столы прибраны, в приемной пусто.
- Привет, Линда. Не припомню, когда это здесь было так тихо. Как в морге... Вы сегодня работаете допоздна?
- Я сегодня за швейцара. И уборщицу пришлось задержать, - она забрала у Мэтисона плащ и камеру, подхватила небрежно брошенную им на стул шляпу, ногой раздраженно подтолкнула к стенке сумку, которую он поставил на пол. Линда не в лучшем расположении духа, подумал Мэтисон. Он ещё никогда не видел её такой серьезной и озабоченной.
- Выдался скверный денек?
Она закатила глаза к потолку.
Не теряя больше времени, Мэтисон направился в кабинет Ньюхарта. Там было пусто. Он прошел дальше, во внутреннюю комнату. Ньюхарт стоял у широкого окна и смотрел вниз, на улицу.
- Ну и суматоха, - произнес Ньюхарт, глядя на гигантский экскаватор, работавший через дорогу. Он повернулся и посмотрел на Мэтисона. - То же самое можно отнести и к Цюриху.
Джимми Ньюхарт, невысокий, с копной давно поседевших волос и несколько воинственным выражением лица, обычно смягчавшимся улыбкой, всегда одевался с исключительным вкусом. Человеком он был энергичным, но сдержанным, хотя Мэтисон уже свыкся с периодическими всплесками его взрывной энергии. Этим вечером Джимми Ньюхарт казался необычно подавленным. По крайней мере, на первый взгляд.
- Рад видеть вас, Билл. Как удачно, что вы так быстро добрались домой. Сегодня у нас могут быть посетители. Вкратце введу вас в курс дела, пока они не явились. Ну, как вы, как вы? - он сердечно и крепко пожал Мэтисону руку, усадил в самое удобное кожаное кресло и налил ему скотча. - Надеюсь, это вас взбодрит, - произнес он, больше никак не упоминая об утомительном путешествии Мэтисона.
- Вот мой отчет, - Мэтисон вытащил конверт из самого надежного внутреннего - кармана пиджака. - А вот ещё кое-что, - он достал спичечный коробок.
- Отлично, отлично, - Ньюхарт рассеянно положил конверт и коробку на стол.
Мэтисон мысленно посмеялся над собой. Он ехал сюда, предвкушая, как будет сидеть в полном блаженстве, наблюдая за Ньюхартом, нетерпеливо глотающим отчет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
От лирических размышлений его отвлек телефонный шнур - он застопорился где-то под кроватью. Сначала Мэтисон подумал, что шнур зацепился за ножку кровати, поэтому его не удается растянуть на полную длину. Но шнур оказался прямым и туго натянутым. Мэтисон сел на край кровати и расхохотался. Эти ребята все-таки добрались до его телефона, хоть и не с первой попытки. Он помрачнел и внимательно посмотрел на аккуратный черный аппарат. Последняя модель, оборудованная встроенным микрофоном? Чтобы выяснить это, понадобится отвертка. Возможно, он обойдется пилочкой для ногтей. Прежде чем он успел опробовать свою идею, телефон зазвонил. Думай, что говоришь, напомнил он себе. Но как убедить Джимми Ньюхарта не болтать лишнего? Джимми не только громко кричал, разговаривая по телефону, но ещё и старался вставить побольше слов в каждую оплаченную минуту.
Но Мэтисон напрасно волновался. Разговор с Ньюхартом оказался рекордно коротким:
- Послушайте, Билл, вы можете вылететь домой прямо сейчас? Да, немедленно. Когда мне ждать вас? ... Конечно, я понимаю, вам нужно выяснить расписание. Постарайтесь быть дома завтра вечером. Позвоните мне из аэропорта Кеннеди, и я дам вам знать, где и когда мы увилимся. Пока не занимайтесь Цюрихом. Просто вылетайте в Нью-Йорк, - раздался глубокий вздох. - Дружище, ну и суматоху вы подняли, - и на этой нерадостной ноте гулкий голос смолк.
Значит, поездка в Цюрих отменяется.
Пока - чтобы это ни означало. А в шкафу дожидались своего часа два прекрасных костюма и шесть лучших его рубашек.
Он поискал телефон Элизы Ланг в телефонной книге Зальцбурга, но такая там не значилась. Вполне возможно, что прощальная вечеринка ещё не закончилась, и только близится к концу. Мэтисон позвонил портье отеля и поинтересовался, как связаться со "Шлосс Фушл". Это ресторан на озере поблизости, сказал ему портье. Конечно, немного поздновато, но, насколько ему известно, ночной администратор ещё работает. Герр Мэтисон хочет поговорить с ним?
Его соединили с рестораном через несколько минут. Нет, заверили его самым убедительным образом, сегодня вечером в ресторане не было никакой вечеринки для шести человек. Вообще никакой вечеринки. Этим вечером - нет. Совершенно определенно.
Мэтисон поставил телефон на столик и подошел к креслу. Он посмотрел на замок на другом берегу реки, нависший над Старым Городом. С полудня за ним непрерывно следили. затем слежка внезапно прекратилась. Потом возобновилась снова...
Что это значит? Чушь, свирепо возразил он себе. Первый преследователь мог благоразумно спрятаться где-нибудь, когда Элиза заговорила со мной. В замке достаточно стен и башен, чтобы разместить человек двадцать наблюдателей, не спускающих глаз с увлеченной друг другом пары. И вовсе не обязательно она солгала насчет "Шлосс Фушл". Друзья могли передумать и повезти её ужинать в другой ресторан.
Он ещё раз позвонил портье и узнал расписание рейсов на завтрашнее утро. Это вернуло его в русло привычных забот, и он выбросил из головы людей, с которыми, скорее всего, больше никогда не увидится. С этой мыслью он свирепо раздавил сигарету в пепельнице и лег в кровать.
Но его суматошная поездка в Зальцбург потребовала постскриптума к отчету. Это выяснилось рано утром, когда он приехал в аэропорт и присоединился к маленькой кучке пассажиров у доски заказов. Впереди него стояли двое. Они распрощались со своей игривой национальной одеждой и были в строгих деловых костюмах, но Мэтисон сразу узнал типов, которые накануне несли вахту около магазина Брайанта. Они пытались на смеси вполне привычного немецкого (к удовольствию клерка-австрийца) и какого-то другого языка, который Мэтисону не удалось идентифицировать (этот язык они использовали только для коротких реплик, которыми обменивались между собой), согласовать обмен билетов - Прагу на Варшаву. Клерк раз за разом объяснял им, что это можно будет сделать, когда они долетят до Вены, и на бесплодные споры ушло около двух минут. Когда они, мрачные и раздраженные, отошли от стойки, клерк, печально покачивая головой, сказал следующему клиенту: "Они воображают, что знают все на свете, эти чехи..."
9
Из-за пятичасового разрыва во времени между Центральной Европой и Нью-Йорком Билл Мэтисон вошел в здание, где размещался офис фирмы "Ньюхарт и Моррис", когда служащие уже потянулись к лифтам, торопясь на свои электрички или автобусы. Но на восемнадцатом этаже, где находился кабинет Джимми Ньюхарта, в приемной ещё сидела секретарша. Три пишущих машинки были накрыты серыми пластиковыми чехлами, столы прибраны, в приемной пусто.
- Привет, Линда. Не припомню, когда это здесь было так тихо. Как в морге... Вы сегодня работаете допоздна?
- Я сегодня за швейцара. И уборщицу пришлось задержать, - она забрала у Мэтисона плащ и камеру, подхватила небрежно брошенную им на стул шляпу, ногой раздраженно подтолкнула к стенке сумку, которую он поставил на пол. Линда не в лучшем расположении духа, подумал Мэтисон. Он ещё никогда не видел её такой серьезной и озабоченной.
- Выдался скверный денек?
Она закатила глаза к потолку.
Не теряя больше времени, Мэтисон направился в кабинет Ньюхарта. Там было пусто. Он прошел дальше, во внутреннюю комнату. Ньюхарт стоял у широкого окна и смотрел вниз, на улицу.
- Ну и суматоха, - произнес Ньюхарт, глядя на гигантский экскаватор, работавший через дорогу. Он повернулся и посмотрел на Мэтисона. - То же самое можно отнести и к Цюриху.
Джимми Ньюхарт, невысокий, с копной давно поседевших волос и несколько воинственным выражением лица, обычно смягчавшимся улыбкой, всегда одевался с исключительным вкусом. Человеком он был энергичным, но сдержанным, хотя Мэтисон уже свыкся с периодическими всплесками его взрывной энергии. Этим вечером Джимми Ньюхарт казался необычно подавленным. По крайней мере, на первый взгляд.
- Рад видеть вас, Билл. Как удачно, что вы так быстро добрались домой. Сегодня у нас могут быть посетители. Вкратце введу вас в курс дела, пока они не явились. Ну, как вы, как вы? - он сердечно и крепко пожал Мэтисону руку, усадил в самое удобное кожаное кресло и налил ему скотча. - Надеюсь, это вас взбодрит, - произнес он, больше никак не упоминая об утомительном путешествии Мэтисона.
- Вот мой отчет, - Мэтисон вытащил конверт из самого надежного внутреннего - кармана пиджака. - А вот ещё кое-что, - он достал спичечный коробок.
- Отлично, отлично, - Ньюхарт рассеянно положил конверт и коробку на стол.
Мэтисон мысленно посмеялся над собой. Он ехал сюда, предвкушая, как будет сидеть в полном блаженстве, наблюдая за Ньюхартом, нетерпеливо глотающим отчет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60