- Участия принять не собираешься, всех удивить и поразить?
- С какой стати? - Виолетта вскинула брови. - Если женщина сгорела на ровном месте и это признали несчастным случаем, то уж сейчас, когда больше десяти тонн спирта! - Она покачала головой. - Золотые коронки на зубах расплавились! Представил температурку?
- Крематорий, - поежился капитан. - Пожалуй, вскрытие этих человекообразных головешек ничего не даст. Ну что ж, несчастный случай, так несчастный случай. Высшая справедливость существует и, будем считать, небесное правосудие свершилось. А сделал это ангел небесный или небесный маляр, не так уж и важно.
* * *
Виолетта медленно шла по аллее кладбища, шурша опавшей листвой. Смиренная атмосфера мест вечного успокоения почти всех приводит в элегическое настроение. Даже следователей. Черный гитарный футляр в её руке выглядел очень подходяще - траурно и нарядно.
Говорят, место на центральной аллее стоит пятнадцать тысяч долларов. Судя по обилию новеньких мраморных надгробий, мостящихся сбоку к рядам старых захоронений, богатых покойников в городе развелось навалом. И молодых при том, если вглядеться в скорбные даты. И писаных красавцев, если верить бронзовым бюстам и гравированным портретам. На мраморных плитах горели золотом кресты и розы, а также трогательные стишки типа: "Твоей смелости завидовали все люди и друзья тебя за это не позабудут!" или: "Зачем, любимый, ты меня покинул и удалился в холод темноты?" Высеченный на черном каменном блоке метровый портрет дважды судимого любимого весьма отдаленно походил на тюремную фотографию, знакомую Виолетте по розыскным ориентировкам. В народе эта дорога получила название "Аллея криминальной славы".
Дальше от входа братва мельчала, соответственно мельчали и надгробия, и буквы на них. А за ними уже скромно лежали простые профессора и лауреаты, перемежаемые старыми партийцами и женами уважаемых людей. Второй день Виолетта неторопливо гуляла по кладбищу, и могильщики в задрипанных робах начали на неё коситься. Особенно после того, как она задержалась возле сторожки, разглядывая их припаркованные "Жигули" и "Волги".
Но сегодня она, наконец, дождалась. Опираясь на тросточку и сильно припадая на левую ногу, Славка медленно перемещался по узкой дорожке между участками. Он появился не со стороны центрального входа, а из пролома в заборе, поэтому Виолетта его не сразу заметила. Сделав вид, будто заинтересовалась каким-то памятником, она стала наблюдать. Славка сутуло проковылял в дальний конец, где располагались свежие могилы, и присел на лавочку из желтых свежеоструганных досок. Виолетта осторожно приблизилась сзади и спросила, подсаживаясь:
- Можно? Я не помешаю?
Славка покосился на неё и ничего не ответил. Снова остановил печальный взгляд на металлической пирамидке, окрашенной масляной охрой. Мать на фотографии под стеклом была молода и не похожа на сына. Разве только во взгляде было скрытое упрямство. Виолетта положила на колени Славке черный футляр.
- Это не мое, - он передвинул футляр на колени Виолетте, - и вообще у меня ноги болят. Не клади больше.
- Спасибо тебе, - Виолетта смущенно улыбнулась, - если бы ты тогда не появился, мне бы осталось только умереть.
- Нигде я не появлялся, - набычился Славка, - меня вообще в городе не было, сегодня утром только приехал.
- Не было, так не было, - легко согласилась Виолетта, - все равно спасибо. Ты мне не доверяешь, и я тебя понимаю. Я не знаю, как тебя благодарить, и не знаю, как убедить, что я тебе не враг. Скажу только, что пожар на лесобазе, скорей всего, будет квалифицирован как несчастный случай, а Мэйсон и Белый погибли в огне.
- Я знаю, - Славка перевел взгляд на Виолетту, кривая улыбка поползла по губам, - знаю и удовлетворен.
- Тогда открой, - она развернулась к нему, подставила футляр на лавочку.
Славка, подозрительно оглядевшись, щелкнул замками. Внутри лежал комбинезон, парик и наруч с кинжалом. А ещё толстая картонная папка с надписью "Черный паук" и ниже в скобках - "Верхолаз". Он усмехнулся и дернул тесемку. Распустил бантик, открыл папку. Сверху лежали его документы: паспорт, военный билет, удостоверение мастера спорта и зачетные книжки, куда вписывались восхождения и результаты соревнований. Славка рассовал их по карманам. Дальше шли ксерокопии и написанные от руки протоколы.
- Не боишься, что я сейчас могу все это сжечь?
- Да ради бога! - Виолетта широко улыбнулась. - Я специально зажигалку прихватила, держи. Все кончилось. Тебе больше не надо прятаться.
- Если бы, - грустно улыбнулся в ответ Славка. - К сожалению, все продолжается. Ижак с Будякиным вряд ли от меня отстанут.
- А они тут при чем? - удивилась Виолетта. - Ну-ка, расскажи.
- Ну-ка, послушай тогда, - усмехнулся Славка. - Вдвоем веселей будет от них удирать.
И он принялся неторопливо излагать содержание подслушанного разговора между криминальным авторитетом и влиятельным чиновником-политиком. Потом описал свои приключения, предусмотрительно опустив эпизод на оптовом рынке с коробкой денег, да и целый ряд других. Получалось, что он все время убегал, а его догоняли, пока, наконец, все не закончилось побоищем на лесобазе. Виолетта только головой качала, а потом тяжело вздохнула:
- Все вокруг прекрасно знают, что вор в законе Ижевский, или просто Ижак, целый район к ногтю прижал. Всяких материалов на него - море, а трогать нельзя. Теперь понятно, какая мощная у него крыша. Я догадывалась, что у нас гнилая система, но не настолько. Руку даю на отсечение, что Будякин специально все сделал для того, чтобы этот бандит вошел в силу, а потом обложил его оброком. И теперь непонятно, кто на кого работает. Похоже, оба друг для друга радеют. Ижак, небось, уже понял, какие преимущества получил. Главное, никто его теперь и пальцем не тронет. Самое отвратительное - это чувствовать свое бессилие.
- Зато самое приятное - чувствовать свою силу, - возразил Славка. Слушай, может, нам стоит держаться вместе? Я не предлагаю тебе по крышам лазать, а информацией можешь помочь. Чувствую, что проблемы с этим Будякиным у меня только ещё начинаются.
- А, может, наплевать на него? В конце концов, ему сейчас просто не до тебя. Сейчас там в банде своя грызня началась, раз такие вакансии открылись. Место Чумового в первую очередь.
- А это ещё кто такой? - подозрительно покосился Славка.
- А это тот самый, которого на крюк повесили, как свиную тушу. Ты, конечно, к этому тоже никакого отношения не имеешь, - она внимательно поглядела на Славку и едва заметно усмехнулась, - поскольку, по всем версиям, в одиночку такое сделать невозможно, а Чуму слишком многие хотели бы вздернуть. В общем, преступная группировка занимается реорганизацией. Бригадиры стремятся расширить свое влияние на участки, оставшиеся без надзора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93
- С какой стати? - Виолетта вскинула брови. - Если женщина сгорела на ровном месте и это признали несчастным случаем, то уж сейчас, когда больше десяти тонн спирта! - Она покачала головой. - Золотые коронки на зубах расплавились! Представил температурку?
- Крематорий, - поежился капитан. - Пожалуй, вскрытие этих человекообразных головешек ничего не даст. Ну что ж, несчастный случай, так несчастный случай. Высшая справедливость существует и, будем считать, небесное правосудие свершилось. А сделал это ангел небесный или небесный маляр, не так уж и важно.
* * *
Виолетта медленно шла по аллее кладбища, шурша опавшей листвой. Смиренная атмосфера мест вечного успокоения почти всех приводит в элегическое настроение. Даже следователей. Черный гитарный футляр в её руке выглядел очень подходяще - траурно и нарядно.
Говорят, место на центральной аллее стоит пятнадцать тысяч долларов. Судя по обилию новеньких мраморных надгробий, мостящихся сбоку к рядам старых захоронений, богатых покойников в городе развелось навалом. И молодых при том, если вглядеться в скорбные даты. И писаных красавцев, если верить бронзовым бюстам и гравированным портретам. На мраморных плитах горели золотом кресты и розы, а также трогательные стишки типа: "Твоей смелости завидовали все люди и друзья тебя за это не позабудут!" или: "Зачем, любимый, ты меня покинул и удалился в холод темноты?" Высеченный на черном каменном блоке метровый портрет дважды судимого любимого весьма отдаленно походил на тюремную фотографию, знакомую Виолетте по розыскным ориентировкам. В народе эта дорога получила название "Аллея криминальной славы".
Дальше от входа братва мельчала, соответственно мельчали и надгробия, и буквы на них. А за ними уже скромно лежали простые профессора и лауреаты, перемежаемые старыми партийцами и женами уважаемых людей. Второй день Виолетта неторопливо гуляла по кладбищу, и могильщики в задрипанных робах начали на неё коситься. Особенно после того, как она задержалась возле сторожки, разглядывая их припаркованные "Жигули" и "Волги".
Но сегодня она, наконец, дождалась. Опираясь на тросточку и сильно припадая на левую ногу, Славка медленно перемещался по узкой дорожке между участками. Он появился не со стороны центрального входа, а из пролома в заборе, поэтому Виолетта его не сразу заметила. Сделав вид, будто заинтересовалась каким-то памятником, она стала наблюдать. Славка сутуло проковылял в дальний конец, где располагались свежие могилы, и присел на лавочку из желтых свежеоструганных досок. Виолетта осторожно приблизилась сзади и спросила, подсаживаясь:
- Можно? Я не помешаю?
Славка покосился на неё и ничего не ответил. Снова остановил печальный взгляд на металлической пирамидке, окрашенной масляной охрой. Мать на фотографии под стеклом была молода и не похожа на сына. Разве только во взгляде было скрытое упрямство. Виолетта положила на колени Славке черный футляр.
- Это не мое, - он передвинул футляр на колени Виолетте, - и вообще у меня ноги болят. Не клади больше.
- Спасибо тебе, - Виолетта смущенно улыбнулась, - если бы ты тогда не появился, мне бы осталось только умереть.
- Нигде я не появлялся, - набычился Славка, - меня вообще в городе не было, сегодня утром только приехал.
- Не было, так не было, - легко согласилась Виолетта, - все равно спасибо. Ты мне не доверяешь, и я тебя понимаю. Я не знаю, как тебя благодарить, и не знаю, как убедить, что я тебе не враг. Скажу только, что пожар на лесобазе, скорей всего, будет квалифицирован как несчастный случай, а Мэйсон и Белый погибли в огне.
- Я знаю, - Славка перевел взгляд на Виолетту, кривая улыбка поползла по губам, - знаю и удовлетворен.
- Тогда открой, - она развернулась к нему, подставила футляр на лавочку.
Славка, подозрительно оглядевшись, щелкнул замками. Внутри лежал комбинезон, парик и наруч с кинжалом. А ещё толстая картонная папка с надписью "Черный паук" и ниже в скобках - "Верхолаз". Он усмехнулся и дернул тесемку. Распустил бантик, открыл папку. Сверху лежали его документы: паспорт, военный билет, удостоверение мастера спорта и зачетные книжки, куда вписывались восхождения и результаты соревнований. Славка рассовал их по карманам. Дальше шли ксерокопии и написанные от руки протоколы.
- Не боишься, что я сейчас могу все это сжечь?
- Да ради бога! - Виолетта широко улыбнулась. - Я специально зажигалку прихватила, держи. Все кончилось. Тебе больше не надо прятаться.
- Если бы, - грустно улыбнулся в ответ Славка. - К сожалению, все продолжается. Ижак с Будякиным вряд ли от меня отстанут.
- А они тут при чем? - удивилась Виолетта. - Ну-ка, расскажи.
- Ну-ка, послушай тогда, - усмехнулся Славка. - Вдвоем веселей будет от них удирать.
И он принялся неторопливо излагать содержание подслушанного разговора между криминальным авторитетом и влиятельным чиновником-политиком. Потом описал свои приключения, предусмотрительно опустив эпизод на оптовом рынке с коробкой денег, да и целый ряд других. Получалось, что он все время убегал, а его догоняли, пока, наконец, все не закончилось побоищем на лесобазе. Виолетта только головой качала, а потом тяжело вздохнула:
- Все вокруг прекрасно знают, что вор в законе Ижевский, или просто Ижак, целый район к ногтю прижал. Всяких материалов на него - море, а трогать нельзя. Теперь понятно, какая мощная у него крыша. Я догадывалась, что у нас гнилая система, но не настолько. Руку даю на отсечение, что Будякин специально все сделал для того, чтобы этот бандит вошел в силу, а потом обложил его оброком. И теперь непонятно, кто на кого работает. Похоже, оба друг для друга радеют. Ижак, небось, уже понял, какие преимущества получил. Главное, никто его теперь и пальцем не тронет. Самое отвратительное - это чувствовать свое бессилие.
- Зато самое приятное - чувствовать свою силу, - возразил Славка. Слушай, может, нам стоит держаться вместе? Я не предлагаю тебе по крышам лазать, а информацией можешь помочь. Чувствую, что проблемы с этим Будякиным у меня только ещё начинаются.
- А, может, наплевать на него? В конце концов, ему сейчас просто не до тебя. Сейчас там в банде своя грызня началась, раз такие вакансии открылись. Место Чумового в первую очередь.
- А это ещё кто такой? - подозрительно покосился Славка.
- А это тот самый, которого на крюк повесили, как свиную тушу. Ты, конечно, к этому тоже никакого отношения не имеешь, - она внимательно поглядела на Славку и едва заметно усмехнулась, - поскольку, по всем версиям, в одиночку такое сделать невозможно, а Чуму слишком многие хотели бы вздернуть. В общем, преступная группировка занимается реорганизацией. Бригадиры стремятся расширить свое влияние на участки, оставшиеся без надзора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93