- Понял, - сказал Ральф.
И, похоже, он и впрямь что-то понимал. Макферсону надо было бы стать учителем в начальных классах, подумал Эллис. Его величайший дар - обучать. Конечно, он никакой не исследователь…
- Так вот, - сказал Макферсон, проводя рукой по седой шевелюре, - мы пока не знаем, насколько распространена психомоторная эпилепсия. Но наша гипотеза заключается в том, что, возможно, ею страдают от одного до двух процентов населения страны, то есть от двух до четырех миллионов американцев.
- Боже! - воскликнул Ральф.
Эллис отпил кофе. «Боже! - подумал он. - О господи! Боже…»
- По ряду причин, - продолжал Макферсон, кивнув в знак благодарности официанту, принесшему коньяк, - психомоторные эпилептики имеют предрасположенность к агрессивности во время приступов болезни. Мы не знаем почему, но это так. Среди прочих побочных явлений болезни - гиперсексуальность и патологическая интоксикация.
Тут Ральф по-настоящему заинтересовался.
- У нас была одна пациентка, страдающая этим заболеванием, которая во время приступов могла иметь половые сношения с двенадцатью мужчинами подряд и тем не менее не достигать сексуального удовлетворения.
Ральф одним залпом осушил свою рюмку. Эллис заметил, что у Ральфа широченный галстук с модным психоделическим узором. Сорокалетний хиппующий пресс-секретарь при мысли о такой женщине стал пить коньяк как воду…
- Патологическая интоксикация связана с буйной формой опьянения, вызванного минимальным количеством алкоголя - буквально одним-двумя глотками. Такое количество алкоголя способно вызвать припадок.
Эллис тем временем размышлял о своем пациенте третьей стадии. Бенсон, упитанный малыш Бенсон, обходительный программист-компьютерщик, который напивался и избивал первых встречных - мужчин, женщин, всех, кто попадался ему под руку. Сама идея попытки излечить такого субъекта с помощью проводов, вставленных в мозг, казалась абсурдной.
Ральф, кажется, размышлял о том же.
- И что, подобная операция способна излечить агрессивность?
- Да! - заявил Макферсон. - Мы так считаем. Но ранее эти операции на людях не проводились. Первая такая операция будет проведена в нашей клинике завтра утром.
- Поня-ятно, - сказал Ральф, точно до него только что дошел истинный смысл сделанного ему приглашения поужинать.
- Дело весьма щекотливое - в том, что касается прессы, - продолжал Макферсон.
- Разумеется, я понимаю…
Наступила короткая пауза. Наконец Ральф сказал:
- И кто будет проводить операцию?
- Я, - отозвался Эллис.
- Так, - сказал Ральф, - мне надо проверить наш архив. Надо посмотреть, есть ли у нас ваша свежая фотография и биографические сведения - для пресс-релизов. - Он нахмурился при мысли о предстоящей работе.
Эллиса поразила реакция этого человека. Значит, его заботит только это? Что ему надо раздобыть его свежую фотографию. Но Макферсон ловко проявил инициативу.
- Мы обеспечим вас всем необходимым.
На этом встреча закончилась.
5
Роберт Моррис сидел в больничном кафетерии, доедая прогорклый яблочный пирог. Вдруг его «биппер» проснулся и издал оглушительный электронный визг, не умолкавший до тех пор, пока Моррис не опустил руку к ремню и не отключил прибор. Он вернулся к пирогу. Через некоторое время «биппер» опять завизжал. Он чертыхнулся, положил вилку и отправился к настенному телефонному аппарату ответить на вызов. Было время, когда он считал эту небольшую серую коробочку, пристегнутую к ремню, замечательной игрушкой. Он особенно ценил те моменты, когда во время обеда с какой-нибудь симпатичной девушкой его «биппер» вдруг трезвонил, требуя от него отзыва. Этот вой означал, что он чрезвычайно ответственный работник, вовлеченный в дела жизни и смерти. Когда «биппер» начинал верещать, он извинялся и шел к телефону, преисполненный сознанием того, что служебный долг превыше всего. И девушкам это ужасно нравилось.
Но по прошествии нескольких лет игрушка перестала его радовать. Коробочка была жестокой, неумолимой обузой и постепенно стала символизировать в его глазах тот факт, что он себе не принадлежит. Его постоянно теребили все кому не лень, причем по самым неожиданным поводам - например, дежурная сестра, которой вздумалось перепроверить, что больному назначены таблетки на два часа утра; или неугомонный посетитель, который поставил всех на уши, справляясь о послеоперационном состоянии мамы; или это был звонок, извещавший, что конференция началась - когда он давным-давно сидел на этой чертовой конференции.
И теперь любимыми часами его жизни стало время, когда он приходил домой и ненадолго избавлялся от этой проклятой коробки. Тогда он становился недосягаемым - и свободным. И это ему ужасно нравилось.
Набирая номер коммутатора, он оглянулся на остатки своего яблочного пирога на столике.
- Доктор Моррис, - представился он.
- Доктор Моррис, два-четыре-семь-один.
- Спасибо! - это был добавочный в кабинет медсестер на седьмом этаже.
Поразительно, как ему удалось вызубрить все эти добавочные номера. Телефонная сеть больницы была сложнее анатомии человека. Но с течением времени без всяких осознанных усилий он все же умудрился изучить ее достаточно хорошо. Он набрал номер седьмого этажа.
- Доктор Моррис.
- Ах да! - ответил женский голос. - К нам пришла женщина с передачей для Гарольда Бенсона. Она говорит, что в сумке личные вещи. Можно их ему передать?
- Я подойду и посмотрю, - ответил он.
- Спасибо, доктор.
Он вернулся к своему столику, взял поднос и отнес к стойке с грязной посудой. Как только он поставил поднос, «биппер» снова завизжал. Он пошел к телефону.
- Доктор Моррис!
- Доктор Моррис, один-три-пять-семь.
Отделение обмена веществ. Он набрал номер.
- Это доктор Моррис.
- Это доктор Хэнли, - произнес незнакомый голос. - Мы хотим попросить вас взглянуть на женщину, у которой предположительно стероидный психоз. У нее гемолитическая анемия. Ей назначена операция на желчном пузыре.
- Сегодня не могу, - ответил Моррис. - И завтра очень сложно. - Это, подумал он, еще мягко сказано. - А вы не пробовали обратиться к Питерсу?
- Нет…
- У Питерса большой опыт в области стероидной терапии. Попросите его.
- Хорошо. Спасибо.
Моррис повесил трубку. Он вошел в лифт и нажал кнопку седьмого этажа. «Биппер» зазвонил в третий раз. Он взглянул на часы: 6.30. Пора уходить - рабочий день кончился. Но он ответил. Его вызывал Келсо, ординатор из педиатрического отделения.
- Хочешь задницу надеру? - спросил Келсо.
- Хочу. Когда?
- Ну, скажем, через полчасика?
- Если кишка не тонка.
- Не тонка, не тонка. Кишки у меня в багажнике.
- Ну, тогда увидимся на парковке, - сказал Моррис. И добавил:
- Я, может быть, немножко опоздаю.
- Смотри, только не очень. А то уже темнеет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53