– Осторожно! – предупредил он, и мы рванулись друг от друга, как греховные любовники, неловко засмеявшись от желания, внезапно вспыхнувшего между нами.
Ни один из нас не говорил об этом, но впоследствии мы были осторожны и не ходили вдвоем, всегда беря с собой хотя бы одного спутника.
Вот так и получилось, что, направившись к отшельнику, мы взяли с собой Элейну. Ланс часто навещал святого человека, который выкопал себе пещеру у речного откоса. В тот день Ланс нес ему немного овса.
Когда мы пришли, отшельника в пещере не оказалось, он, вероятно, собирал где-то травы, или беседовал со своим богом, но Ланс поставил мешок с зерном в его обители. Когда он задержался там, я вгляделась через входное отверстие в пещеру, чтобы узнать, что случилось.
Пещера была превращена в крохотную часовню, едва ли сумевшую вместить двух человек. Там не было алтаря для жертвоприношений, а стоял стол, простой и ничем не украшенный. В чашке с жиром плавал фитиль, и его крошечное пламя отбрасывало мягкие тени по углам.
Воздух в пещере был спертым, как будто чистые ветры небес никогда не заглядывали в это место, и я с удивлением увидела, что Ланс стоит на коленях перед столом, вознося молитвы божественной силе, обитавшей здесь.
Когда он поднялся, на его лице было то незнакомое, отстраненное выражение, которое потрясло меня во время моего выздоровления в монастыре. Сейчас, как и тогда, внутри него происходила какая-то внутренняя борьба, и хотя наши глаза встретились, когда он выходил, в них не было узнавания и понимания. По моим плечам пробежал холодок, и я молча шла за ним.
– Ужасное место, – начала Элейна, когда мы уже были в седлах, – не могу понять, почему ты продолжаешь приходить сюда.
Ланс даже не потрудился ответить, а Элейна продолжала беспечно болтать.
– Надеюсь, ты не собираешься стать христианином? Мой отец стал им, когда его ранили, и все свое время теперь он проводит в молитвах: надеется, что чудо вылечит его. Отцу все это нравится, а на меня нагоняет скуку. Есть столько всего на свете, с чем не в силах справиться даже христианин, например, боль, или грех. Нет, мне не хотелось бы стать женой христианина…
Элейна бросила на Ланса быстрый взгляд, но бретонец оставался глух к се речам.
Я тайком наблюдала за ней, забавляясь ее поведением, потому, что мое могло быть точно таким же. Ей, однако, еще предстояло понять, что между Ланселотом и его богами было нечто, не терпящее вмешательства. Эта часть его души была недоступна ни одной женщине – ни ей, ни мне, ни кому-то еще.
В том месте, где река встречается с морем, стоит маленькое рыбацкое, поселение. Бедные хибарки жмутся друг к другу, и прибой одинаково омывает ступени, ведущие в жилища саксов, кельтов или пиктов. И независимо от их происхождения люди живут в этом маленьком мирке миролюбиво и радостно, что тронуло мое сердце. Это было одной из причин, почему Ланс стал называть свою усадьбу Сад Радостей.
Паломиду тоже нравилось это поселение так же, как Лансу и мне, и мы брали его с собой, когда ездили покупать рыбу у рыбаков, после того как они вытаскивали на берег свои маленькие лодки.
– Мне хотелось бы, чтобы он был подобрее к ней, – сказал нам араб, когда мы втроем однажды вечером возвращались домой. – Это не мое дело, но мне противно, когда пытаются обманывать женщину.
Мне казалось, что такие слова не уместны, когда речь идет об отношениях Тристана и Изольды, и я молча размышляла, в чем же дело.
– Да, я знаю, боги благословили… или обрекли их на эту любовь… но это не значит, что он должен вести себя так грубо. Мне кажется, ни у кого нет права вмешиваться в судьбу другого человека, но вчера ночью у них произошла еще одна ссора, и мне пришлось сдержать себя, чтобы не вмешаться. Не думаю, – добавил он робко, – что она поблагодарила бы меня за это… ей и вправду суждено любить его вечно!
– Очень удобно иметь любовный напиток, не правда ли? – заметил Ланс. – Не могу придумать более легкого способа снять с себя ответственность. – Он поднес тыльную сторону ладони ко лбу, изображая отчаяние. – Ах, во всем виноваты боги!
Я расхохоталась, и даже Паломид улыбнулся прежде, чем Ланс повернулся к нему, внезапно став серьезным.
– Что ты знаешь об арабских богах? – спросил он.
– Немного… совсем немного, – ответил наш друг с Востока. – В действительности, есть очень много такого, чего я не знаю о родной стране. Иногда я мечтаю совершить путешествие на родину предков и посмотреть, на что она похожа. Вдруг там я почувствую себя больше дома, чем в Британии…
Это было сказано мимоходом, как многое другое, что говорилось этим усыпанным цветами летом, и не оставило никаких следов в памяти. Кто бы мог подумать, что в, течение года судьба разбросает нас всех по разным дорогам, и лето в Саду Радостей станет только приятным воспоминанием.
ГЛАВА 30
ИЗОЛЬДА
– Все. С меня довольно! – Девочка-жена корнуэльского короля ворвалась в мои комнаты с видом разгневанной богини.
– Я бросила все, что у меня было в этом мире, чтобы быть с ним, и он не может обращаться со мной как с собакой. Даже хуже, чем с собакой, – с жаром добавила она, – по крайней мере, со своими собаками он разговаривает, когда входит в комнату.
Мне нужно было очень постараться, чтобы не рассмеяться.
Как часто мне хотелось, чтобы Артур смотрел на меня хотя бы вполовину так нежно и заботливо, как он обычно смотрел на Кабаль.
– Что натворил Трис на этот раз? – спросила я.
Лето шло, и ссоры влюбленных становились все громче и происходили все чаще, и не заметить их было просто невозможно.
Изольда беспокойно металась по комнате, потом, наконец, остановилась у открытого окна.
– Это не важно, – она вздохнула. – Я имею в виду, что не важно на этот раз. Я говорю о положении в целом… теперь, когда мы далеко от Марка, он потерял интерес ко мне… моя вина… наш общий позор. Временами мне кажется, что моя любовь к нему – это то, что христиане называют сущим адом.
– Может быть, – решилась я, дело не в том, любишь ли ты его, или нет, а в том, что ты собираешься делать с этим.
Я сомневалась, что ирландка отнесется спокойно к моей критике, потому что она была убеждена, что любовь ей послана богами. Но, к моему удивлению, она повернулась ко мне и вопросительно повела бровью.
– Как ты и Ланс? – Я вспыхнула, а она засмеялась. – Ты что же, думаешь, я могу не заметить признаков тайной любви? Но догадываюсь, что в постель он тебя еще не уложил, правда?
Я была так ошеломлена ее откровенностью, что просто молча покачала головой.
Изольда прислонилась к окну и печально смотрела на реку, где за дюнами поблескивало неширокое устье, а за бурунами прибоя качались на волнах рыбацкие лодки. Когда Изольда заговорила, голос у нее был мечтательным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116