Двусмысленность ответа меня напугала. Он мог означать, что Ланс жив и в безопасности у древних, но с тем же успехом мог сообщать, что бретонец умер. Я всегда считала, что могу перенести все, столкнувшись с неизбежным лицом к лицу, но неизвестность оказалась хуже всего, и мне хотелось бежать сломя голову, кричать и проклинать все на свете.
Постепенно я взглянула в лицо безжалостным фактам – вестей неоткуда ждать: ни от древних, ни от других народов. И в первый раз в жизни я ощутила свое бессилие. Верховная королева или обычная женщина, я была не в состоянии вырвать ответ из глубин безмолвия. Узнать, жив ли Ланселот или мертв.
На зиму мы оставались в Камелоте, вели светскую жизнь, следили за благосостоянием народа. В последнюю ночь октября, страшную ночь Самхейн, и язычники и христиане собирались вокруг нашего очага. Известно, что в эту ночь боги и духи прокрадываются на землю, а древние сиды – существа еще с доисторических времен – норовят украсть душу неосторожных смертных. Памятуя об опасности, наши домашние, когда садилось солнце и распахивались ворота в иной мир, предусмотрительно укрывались внутри стен. Л на следующее утро мы праздновали, что остались в живых. Артур приносил в жертву белого бычка, и ему помогал митраид Лионель.
Потом, когда зима стала укрывать снегом дороги, в Камелот с континента прибыл христианский священник. Человек средних лет, с мягкими манерами и почти лысый, он поклонился и передал Артуру свиток с законами короля Теодорика.
– Здесь, к сожалению, только краткое изложение свода законов, – извинился отец Болдуин. – Но Боэтиус полагал, что вы обрадуетесь всему, что даст вам о них представление.
Артур развернул старый, сильно потрепанный свиток и стал тщательно вчитываться в латинские фразы. По выражению его лица было видно, что он удовлетворен.
С приветливой улыбкой муж предложил священнослужителю перезимовать с нами.
– Королева подыщет для вас комнату, – беззаботно заметил он и, вдруг вспомнив, что я не лажу со священниками, послал мне один из своих взглядов, означавших «это очень важно, дорогая».
Сначала я с подозрением отнеслась к отцу Болдуину, полагая, что он разделяет взгляды церкви, согласно которым женщины считались ниже мужчин. Но священник оказался человеком добрейшей души, склонным скорее к самоуничижению, и вскоре его присутствие стало благотворно влиять на меня.
Рождество в том году мы отмстили с собственным священником, совместив торжество с праздником вызова солнца из его зимних странствий. Все домашние и много христианских и языческих воинов собрались на службу, и всю мессу мы с Артуром простояли на коленях. В конце заговорил Борс и умолял христианского Бога-Отца охранить его родственника Ланселота. Мне показалось, что он начал склоняться к вере Болдуина.
Темными зимними месяцами Артур изучал свиток законов и обсуждал различные их аспекты с Болдуином, Бедивером и рыцарями Круглого Стола, когда тс в непогоду собирались вокруг очага.
– Ты заметила, что Гавейн не поддерживает моей идеи правовой системы? – Артур беспокойно прохаживался по комнате, а я свернулась калачиком, укрывшись шерстяным пледом.
– Может быть, он считает это делом чести? – предположила я.
– Может быть. По крайней мере, рыцари приняли мою идею правосудия, основанного на свидетельских показаниях и уликах, и считают ее лучше испытания поединком. Если повезет, им больше не придется рисковать своими жизнями, доказывая чью-то еще невиновность.
Я вспомнила о своем тяжком испытании: Морган убедил людей, что Озерная жрица не остановится ни перед чем, чтобы избавиться от меня. А Артуру, чтобы осознать предательство сестры, потребовалось еще время. Только Ланс сумел сразу во всем разобраться и защитил мое доброе имя.
При этом воспоминании я вновь ощутила страх, и во мне поднялась паника. О Господи, только бы я знала, что он жив…
Забираясь в кровать, Артур скользнул по мне взглядом. Что-то в моем лице помогло ему прочитать мои мысли, и, укрываясь одеялами, он обнял меня и привлек к себе.
– Ты все еще беспокоишься о бретонце, девочка?
– Да, – горестно прошептала я.
– И Я тоже, я тоже, – признался муж, сочувственно похлопывая меня по плечу. – Но мы его найдем. Сколько бы времени ни прошло, обязательно найдем и вернем домой. А пока давай поплачь за нас обоих.
Неожиданная нежность сломала мою стойкость, и меня сотрясли рыдания. Я долго плакала в объятиях мужа. Это был драгоценный миг в наших отношениях с Артуром, и я всегда вспоминала о нем с благодарностью.
Когда серая холодная зима подходила к концу, отец Болдуин окрестил Борса. Я думала, что он обратит в свою веру и Паломида, но араб, казалось, мучился глобальными вопросами и еще не был готов признать Христа единственной тропинкой к Богу. Как-то днем он зашел проведать меня и с надеждой в голосе предположил, что Ланс отправился в собственное духовное путешествие.
– Мы часто обсуждали с ним необходимость оставить соблазны мира, если хочешь обрести Бога.
Я вспомнила рассказ о святом Симеоне-страннике и свои видения божественного человека. Никому бы я не пожелала такой судьбы.
Когда снег растаял и дороги расчистились, у наших ворот появилось какое-то поджарое существо. Человек нес в руках красный щит и был одет в военную куртку, которая представляла собой наполовину кольчугу, наполовину латы из щитков. По тому, как он двигался, я поняла, что его воинская весна была далеко позади, а упорство проистекало от возраста, а не от мускулов. И все же его вид был грозен, когда он стоял у ворот и требовал впустить его от имени Боменса.
Часовой не знал, что ему ответить, но мы с Мордредом как раз возвращались с утренней прогулки и провели пришельца в зал.
– Смердит, как от конюха, – заметил повар, пока наш гость плескался в корыте, стараясь привести себя в должный вид, чтобы предстать перед королем. Я согласно кивнула и оставила Мордреда, чтобы тот проводил его наверх, а сама пошла разыскивать Артура. Едва мы оба заняли места на возвышении, как Мордред ввел в зал пришельца.
Незнакомец вытаращил глаза от изумления, переводя взгляд с ручек наших кресел, которые были вырезаны в форме львиных голов, на Красного Дракона, карабкавшегося вверх по стене позади нас. Наконец, тяжело вздохнув, он перевел взгляд на нас.
– Ваши величества, – прорычал он и неуклюже опустился на одно колено. – Молодой воин, побивший меня у переправы, заставил поклясться, что я прибуду в Камелот и стану вам верно служить. Иначе он грозил убить меня и отсечь голову. Он заявил, что здесь он лишь поваренок на кухне. Но если так сражаются ваши поварята, не хотел бы я столкнуться с предводителем Круглого Стола.
Артур старался сохранить невозмутимое лицо, но я видела, что он так же изумлен рассказом, как унижен произносивший его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125