Но вся прелесть в том, что после каждой из этих контрастных частей повторяется один и тот же рефрен, музыка которого своим быстрым и легким кружением, изяществом, налетом элегической грусти близка Этюду фа минор, музыкальному портрету Марии Водзиньской. Может быть, этот рефрен - тоже музыкальная зарисовка Марии? Может быть, Седьмой вальс - это горестное с ней прощание?
В 1841 году Мария Водзиньская вышла замуж за графа Юзефа Скарбка. Весть эта дошла до Шопена, и в 1842 году он преподнес рукописный экземпляр Девятого вальса, «прощального», «вальса Марии Водзиньской», одной из своих учениц с дарственной надписью: «Мадемуазель Шарлотте Ротшильд». Еще одна «утраченная иллюзия»...
Вблизи Жорж Санд
Знаменитую французскую писательницу Жорж Санд (это литературный псевдоним баронессы Авроры Дюдеван) связывала с Шопеном тесная дружба, продолжавшаяся десять лет (1837-1847). Это был период наивысшего расцвета творческого гения польского композитора. В Ноане, имении Жорж Санд, где Шопен проводил обычно летние месяцы, им созданы многие лучшие его произведения. Однако музыкального портрета Жорж Санд, подобного портретам Констанции Гладковской или Марии Водзиньской, Шопен не оставил. Эту тайну человеческой души, тайну творчества нам не разгадать, но одно предположение можно высказать: в отношениях Шопена к Жорж Санд не было, вероятно, чувств возвышенно-поэтической влюбленности, которые вдохновили его на создание тех музыкальных портретов.
Композитор и писательница познакомились в 1837 году. В одну из встреч «Шопен охотно играл для Жорж Санд, рискнул даже сыграть свой последний вальс до-диез минор (Седьмой вальс. - Л. А.)... Аврора сказала, что ей больно слушать этот вальс, хотя написан он божественно» (Ф. Оржеховская). Итак, Седьмой вальс стал вальсом прощания с Марией Водзиньской и знакомства с Жорж Санд.
У писательницы было двое детей: сын Морис и дочь Соланж. Морису Шопен не симпатизировал, а Соланж обожал. Некоторые биографы композитора высказали предположение, что Пятый вальс (ля-бемоль мажор, ор. 42, 1840), «порою капризный, порой задумчивый, то шуточный и сентиментальный, то уносящийся в неудержимом головокружительном полете и вдруг заканчивающийся взрывом сердечного смеха» (Я. Ивашкевич), является портретом Соланж в 12-летнем возрасте.
О Шестом вальсе Шопена, посвященном Дельфине Потоцкой, речь уже была. Иногда его именуют «вальсом маленькой собачки» и приводят забавную версию его возникновения: «У Жорж Санд была маленькая собачка, которая имела обыкновение вертеться, стараясь поймать себя за хвост. Раз вечером, когда она этим занималась, Жорж Санд сказала Шопену: «Если бы у меня был ваш талант, то я написала бы фортепианную пьесу на эту собачку». Шопен тотчас сел за фортепиано и сымпровизировал прелестный вальс» (Ф. Нике). Однако нет сомнения, что этот ничтожный повод был лишь внешним толчком для импровизации Шопена и его творческая фантазия родила глубоко содержательное произведение. Кстати, подобные образы «непрерывного вращательного движения» встречаются и в других произведениях Шопена, в частности в написанном ранее Четвертом вальсе (фа мажор, ор. 34, № 3, 1838).
Шопен, как уже говорилось, очень любил играть Шестой вальс. В своем последнем парижском публичном концерте, состоявшемся 16 февраля 1848 года, он исполнил несколько крупных произведений и много миниатюр: прелюдий, этюдов, мазурок, вальсов. Успех концерта был очень велик. Особенно понравился Шестой вальс, который Шопену пришлось бисировать.
Вальсы остались человечеству
Шопен много раз, особенно в последние годы, в предчувствии смерти, высказывал пожелание, чтобы рукописи его произведений, не подготовленные им самим для печати, не публиковались. Однако после его смерти близкий друг Шопена Юльян Фонтана, много помогавший композитору во всех его делах, выполнявший фактически работу его секретаря и посредника в переговорах с издателями, напечатал, с согласия родных, ранее не публиковавшиеся вполне законченные произведения великого гения, в том числе и такие жемчужины его творчества, как Девятый, Десятый, Тринадцатый и Четырнадцатый вальсы, ставшие достоянием музыкальной культуры человечества, завоевавшие, наряду с другими вальсами Шопена, всеобщую популярность и любовь.
* * *
В числе первых критиков, высоко оценивших вальсы Шопена, был Роберт Шуман. В одной из статей он писал о вальсах № 2, 3 и 4: «Особенно должны понравиться три вальса, совсем в другом роде, чем обыкновенные; так может сочинить только Шопен... В этих вальсах бьет ключом жизнь...»
Сам Шуман отдал вальсу в своих фортепианных произведениях немало творческой фантазии. Уже в самом первом опусе молодого композитора - «Вариациях на тему АВЕGG» - тема вариаций является изящным вальсом. И во втором раннем произведении Шумана - цикле пьес «Бабочки» - есть несколько вальсов, причем мечтательный вальс, открывающий цикл, был, как видно, композитору особенно дорог: он его вторично использовал в пьесе «Флорестан» из цикла «Карнавал». Среди пьес «Карнавала» - много вальсов. Два женских портрета - «Киарина» и «Эстрелла» - это романтические вальсы; первый - задушевно-страстный, а второй - порывисто-пылкий. «Танцующие буквы» пляшут под музыку вальса. Есть два бальных вальса: «Благородный» и «Немецкий». И даже в начальной «Преамбуле» и финальном «Марше Давидова братства» звучат вальсовые эпизоды, рисующие суету карнавала.
Венский «шрамель»: Ланнер и Штраус
Четыре венских музыканта, братья Шрамель, образовавшие квартет в составе двух скрипок, кларнета и гитары, играли для развлечения венцев различные народные мелодии, песни и танцы. Название «шрамель» закрепилось за всеми подобными ансамблями, которые увеселяли публику в ресторанах, кабачках, на танцевальных балах и стали очень популярными. Особой известностью пользовался «шрамель», куда входили Ланнер (скрипка), Штраус (альт) и братья Драханек (скрипка и гитара).
Йозеф Ланнер (1801 - 1843), сын перчаточника, рано проявил большую музыкальность и самоучкой научился играть на флейте, скрипке и клавесине. Когда смычок Ланнера извлекал из скрипки прелестные звуки народных мелодий, друзья и родные с удовольствием слушали, отдавая должное одаренности и артистизму юноши. Так пришла к нему вера в то, что музыка - его призвание. Начал он свой путь музыканта-профессионала скрипачом знаменитого тогда в Вене бального оркестра Игнаца Памера.
Иоганн Штраус (1804-1849) жил в мире музыки с детства. В кабачке «У святого Флориана», принадлежавшем его отцу Францу Штраусу, по вечерам играл бродячий скрипач или арфист, а то и настоящий «шрамель», увеселявший гостей народными мелодиями в незатейливой обработке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
В 1841 году Мария Водзиньская вышла замуж за графа Юзефа Скарбка. Весть эта дошла до Шопена, и в 1842 году он преподнес рукописный экземпляр Девятого вальса, «прощального», «вальса Марии Водзиньской», одной из своих учениц с дарственной надписью: «Мадемуазель Шарлотте Ротшильд». Еще одна «утраченная иллюзия»...
Вблизи Жорж Санд
Знаменитую французскую писательницу Жорж Санд (это литературный псевдоним баронессы Авроры Дюдеван) связывала с Шопеном тесная дружба, продолжавшаяся десять лет (1837-1847). Это был период наивысшего расцвета творческого гения польского композитора. В Ноане, имении Жорж Санд, где Шопен проводил обычно летние месяцы, им созданы многие лучшие его произведения. Однако музыкального портрета Жорж Санд, подобного портретам Констанции Гладковской или Марии Водзиньской, Шопен не оставил. Эту тайну человеческой души, тайну творчества нам не разгадать, но одно предположение можно высказать: в отношениях Шопена к Жорж Санд не было, вероятно, чувств возвышенно-поэтической влюбленности, которые вдохновили его на создание тех музыкальных портретов.
Композитор и писательница познакомились в 1837 году. В одну из встреч «Шопен охотно играл для Жорж Санд, рискнул даже сыграть свой последний вальс до-диез минор (Седьмой вальс. - Л. А.)... Аврора сказала, что ей больно слушать этот вальс, хотя написан он божественно» (Ф. Оржеховская). Итак, Седьмой вальс стал вальсом прощания с Марией Водзиньской и знакомства с Жорж Санд.
У писательницы было двое детей: сын Морис и дочь Соланж. Морису Шопен не симпатизировал, а Соланж обожал. Некоторые биографы композитора высказали предположение, что Пятый вальс (ля-бемоль мажор, ор. 42, 1840), «порою капризный, порой задумчивый, то шуточный и сентиментальный, то уносящийся в неудержимом головокружительном полете и вдруг заканчивающийся взрывом сердечного смеха» (Я. Ивашкевич), является портретом Соланж в 12-летнем возрасте.
О Шестом вальсе Шопена, посвященном Дельфине Потоцкой, речь уже была. Иногда его именуют «вальсом маленькой собачки» и приводят забавную версию его возникновения: «У Жорж Санд была маленькая собачка, которая имела обыкновение вертеться, стараясь поймать себя за хвост. Раз вечером, когда она этим занималась, Жорж Санд сказала Шопену: «Если бы у меня был ваш талант, то я написала бы фортепианную пьесу на эту собачку». Шопен тотчас сел за фортепиано и сымпровизировал прелестный вальс» (Ф. Нике). Однако нет сомнения, что этот ничтожный повод был лишь внешним толчком для импровизации Шопена и его творческая фантазия родила глубоко содержательное произведение. Кстати, подобные образы «непрерывного вращательного движения» встречаются и в других произведениях Шопена, в частности в написанном ранее Четвертом вальсе (фа мажор, ор. 34, № 3, 1838).
Шопен, как уже говорилось, очень любил играть Шестой вальс. В своем последнем парижском публичном концерте, состоявшемся 16 февраля 1848 года, он исполнил несколько крупных произведений и много миниатюр: прелюдий, этюдов, мазурок, вальсов. Успех концерта был очень велик. Особенно понравился Шестой вальс, который Шопену пришлось бисировать.
Вальсы остались человечеству
Шопен много раз, особенно в последние годы, в предчувствии смерти, высказывал пожелание, чтобы рукописи его произведений, не подготовленные им самим для печати, не публиковались. Однако после его смерти близкий друг Шопена Юльян Фонтана, много помогавший композитору во всех его делах, выполнявший фактически работу его секретаря и посредника в переговорах с издателями, напечатал, с согласия родных, ранее не публиковавшиеся вполне законченные произведения великого гения, в том числе и такие жемчужины его творчества, как Девятый, Десятый, Тринадцатый и Четырнадцатый вальсы, ставшие достоянием музыкальной культуры человечества, завоевавшие, наряду с другими вальсами Шопена, всеобщую популярность и любовь.
* * *
В числе первых критиков, высоко оценивших вальсы Шопена, был Роберт Шуман. В одной из статей он писал о вальсах № 2, 3 и 4: «Особенно должны понравиться три вальса, совсем в другом роде, чем обыкновенные; так может сочинить только Шопен... В этих вальсах бьет ключом жизнь...»
Сам Шуман отдал вальсу в своих фортепианных произведениях немало творческой фантазии. Уже в самом первом опусе молодого композитора - «Вариациях на тему АВЕGG» - тема вариаций является изящным вальсом. И во втором раннем произведении Шумана - цикле пьес «Бабочки» - есть несколько вальсов, причем мечтательный вальс, открывающий цикл, был, как видно, композитору особенно дорог: он его вторично использовал в пьесе «Флорестан» из цикла «Карнавал». Среди пьес «Карнавала» - много вальсов. Два женских портрета - «Киарина» и «Эстрелла» - это романтические вальсы; первый - задушевно-страстный, а второй - порывисто-пылкий. «Танцующие буквы» пляшут под музыку вальса. Есть два бальных вальса: «Благородный» и «Немецкий». И даже в начальной «Преамбуле» и финальном «Марше Давидова братства» звучат вальсовые эпизоды, рисующие суету карнавала.
Венский «шрамель»: Ланнер и Штраус
Четыре венских музыканта, братья Шрамель, образовавшие квартет в составе двух скрипок, кларнета и гитары, играли для развлечения венцев различные народные мелодии, песни и танцы. Название «шрамель» закрепилось за всеми подобными ансамблями, которые увеселяли публику в ресторанах, кабачках, на танцевальных балах и стали очень популярными. Особой известностью пользовался «шрамель», куда входили Ланнер (скрипка), Штраус (альт) и братья Драханек (скрипка и гитара).
Йозеф Ланнер (1801 - 1843), сын перчаточника, рано проявил большую музыкальность и самоучкой научился играть на флейте, скрипке и клавесине. Когда смычок Ланнера извлекал из скрипки прелестные звуки народных мелодий, друзья и родные с удовольствием слушали, отдавая должное одаренности и артистизму юноши. Так пришла к нему вера в то, что музыка - его призвание. Начал он свой путь музыканта-профессионала скрипачом знаменитого тогда в Вене бального оркестра Игнаца Памера.
Иоганн Штраус (1804-1849) жил в мире музыки с детства. В кабачке «У святого Флориана», принадлежавшем его отцу Францу Штраусу, по вечерам играл бродячий скрипач или арфист, а то и настоящий «шрамель», увеселявший гостей народными мелодиями в незатейливой обработке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40