- Но вы же военный. Вы должны отличаться особой наблюдательностью. Вы
наверняка многое замечаете, так сказать, сами того не замечая.
Полковник снова подумал и покачал головой.
- Не могу сказать. Не помню, чтобы кто-нибудь проходил мимо, разве
что проводник. Нет, погодите, кажется, проходила какая-то женщина.
- Вы ее видели? Какая женщина - молодая, старая?
- Я не видел ее. Не смотрел в ту сторону. Просто до меня донесся шо-
рох и запах духов.
- Духов. Хороших духов?
- Да нет, скорее плохих. Такой, знаете ли, запах, что издалека шибает
в нос. Но учтите, - торопливо продолжал полковник, - это могло быть и
раньше. Видите ли, как вы сами сказали, такие вещи замечаешь, сам того
не замечая. И вот в течение вечера я отметил про себя: "Женщина... Ну и
духи!" Но когда она прошла, точно не могу сказать, хотя... скорее всего,
после Виньковцов.
- Почему?
- Помню, я почуял этот запах, как раз когда мы заговорили о пятилет-
ке. Знаете, как бывает, запах духов навел меня на мысль о женщинах, а с
женщин я перекинулся на положение женщин в России. А я помню, что до
России мы добрались уже к концу разговора.
- Вы можете определить, когда это было, более точно?
- Н-нет. Где-то перед концом нашего разговора, примерно за полчаса.
- После того как поезд остановился?
Полковник кивнул:
- Да. Я почти в этом уверен.
- Что ж, перейдем к другому вопросу. Вы бывали в Америке, полковник?
- Никогда. И не имею ни малейшей охоты туда ехать.
- Вы были знакомы с полковником Армстронгом?
- Армстронг... Армстронг... Я знал двух или трех Армстронгов. В шес-
тидесятом полку служил Томми Армстронг - вы не о нем спрашиваете? Потом
я знал Селби Армстронга - его убили на Сомме.
- Я спрашиваю о полковнике Армстронге. О том, что женился на амери-
канке. О том, чью дочь похитили и убили.
- А, припоминаю, читал об этом в газетах, чудовищное преступление.
Нет, я не знаком с ним. Хотя, конечно, слышал о нем. Тоби Армстронг.
Славный малый. - Общий любимец. Отлично служил. Награжден крестом Викто-
рии.
- Человек, которого убили прошлой ночью, был виновен в гибели ребенка
Армстронгов.
Лицо Арбэтнота посуровело:
- Я считаю, что этот негодяй получил по заслугам, хотя лично я пред-
почел бы, чтобы его повесили по приговору суда. Хотя в Америке, кажется,
сажают на электрический стул?
- Следовательно, полковник Арбэтнот, вы за правосудие и против личной
мести?
- Разумеется, не можем же мы поощрять кровную месть или пырять друг
друга кинжалами, как корсиканцы или мафия, - сказал полковник. - Говори-
те что хотите, а, по-моему, суд присяжных - система вполне разумная.
Пуаро минуту-другую задумчиво глядел на полковника.
- Да, - сказал он, - я так и думал, что вы придерживаетесь такой точ-
ки зрения. Ну что ж, полковник, у меня больше нет вопросов. Скажите, а
вы не помните ничего такого, что показалось бы вам прошлой ночью подоз-
рительным или, скажем так, кажется вам подозрительным теперь, ретроспек-
тивно. Ну, хоть сущий пустяк?
Полковник Арбэтнот задумался.
- Нет, - сказал он. - Ничего. Вот разве... - и он замялся.
- Пожалуйста, продолжайте, умоляю вас.
- Это же абсолютная чепуха, - сказал полковник неохотно, - но раз уж
вы сказали - хоть сущий пустяк...
- Да, да, продолжайте.
- Да нет, это действительно пустяк. Но раз уж вас так интересуют пус-
тяки, скажу. Возвращаясь к себе, я заметил, что дверь купе через одно от
моего, да вы знаете, последняя дверь по коридору...
- Знаю, дверь купе номер шестнадцать.
- Ну, так вот, эта дверь была неплотно прикрыта. И сквозь щель украд-
кой выглядывал какой-то человек. Увидев меня, он тут же захлопнул дверь.
Конечно, это абсолютная чепуха, но меня это удивило. Я хочу сказать, все
открывают дверь и высовывают голову, когда им нужно выглянуть в коридор,
но он делал это украдкой, как будто не хотел, чтобы его заметили. Поэто-
му я и обратил на него внимание.
- Мд-да, - сказал Пуаро неуверенно.
- Я же вам говорил, это абсолютная чепуха, - виновато сказал Арбэт-
нот. - Но вы знаете, раннее утро, тишина, и мне почудилось в этом что-то
зловещее - настоящая сцена из детективного романа. Впрочем, все это
ерунда.
Он встал.
- Что ж, если я вам больше не нужен...
- Благодарю вас, полковник, у меня все.
Полковник ушел не сразу. Он явно перестал гневаться на паршивого
французишку, посмевшего допрашивать британца.
- Так вот, что касается мисс Дебенхэм... - сказал он неловко. - Може-
те мне поверить: она тут ни при чем. Она настоящая pukka sahib, - вспых-
нул и ушел.
- Что значит pukka sahib? - полюбопытствовал доктор Константин.
- Это значит, - сказал Пуаро, - что отец и братья мисс Дебенхэм обу-
чались в тех же школах, что и полковник.
- Только и всего... - доктор Константин был явно разочарован. - Зна-
чит, это не имеет никакого отношения к преступлению?
- Ни малейшего, - сказал Пуаро.
Он ушел в свои мысли, рука его машинально постукивала по столу.
- Полковник Арбэтнот курит трубку, - вдруг сказал он. - В купе Рэт-
четта я нашел ершик для трубки. А мистер Рэтчетт курил только сигары.
- И вы думаете...
- Пока он один признался, что курит трубку. И он знал полковника
Армстронга понаслышке и, не исключено, что знал его лично, хотя и отри-
цает это.
- Значит, вы считаете возможным...
Пуаро затряс головой:
- Нет, нет, это невозможно... никак невозможно... Чтобы добропорядоч-
ный, недалекий, прямолинейный англичанин двенадцать раз кряду вонзил в
своего врага нож! Неужели вы, мой друг, не чувствуете, насколько это
неправдоподобно?
- Это все психологические выкрутасы, - сказал мсье Бук.
- Психологию надо уважать. У нашего преступления свой почерк, и это
никоим образом не почерк полковника Арбэтнота. А теперь, - сказал Пуаро,
- допросим следующего свидетеля.
На этот раз мсье Бук не стал называть итальянца. Но он хотел, чтобы
вызвали именно его.
Глава девятая
ПОКАЗАНИЯ МИСТЕРА ХАРДМАНА
Последним, из пассажиров первого класса вызвали мистера Хардмана -
здоровенного, огненно-рыжего американца, обедавшего за одним столом с
итальянцем и лакеем.
Он вошел в вагон, перекатывая во рту жевательную резинку. На нем был
пестрый клетчатый костюм и розовая рубашка, в галстуке сверкала огромная
булавка. Его большое мясистое лицо с грубыми чертами казалось добродуш-
ным.
- Привет, господа, - сказал он. - Чем могу служить?
- Вы уже слышали об убийстве, мистер э... Хардман?
- Ага, - и он ловко перекатил резинку к другой щеке.
- Так вот, нам приходится беседовать со всеми пассажирами.
- Лично я не против. Наверное, без этого не обойтись.
Пуаро посмотрел на лежащий перед ним паспорт:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50