Мы собираемся говорить о страхе, и занимаясь этим, мы должны рассмотреть великое множество вещей, так как страх представляет собой очень сложную проблему. Пока ум не свободен полностью от страха, действие в любой форме будет порождать всё больше зла, всё больше страдания, всё больше смятения. Поэтому мы вместе будем исследовать всё, связанное со страхом, и возможно ли вообще полностью избавиться от него — не завтра, не в какой-то момент будущего, а так, чтобы когда вы выйдете из этого зала, тяжесть, мрак, страдание и искажение, которые несёт страх, больше не существовали.
Чтобы понять это, следует также рассмотреть имеющуюся у нас идею постепенности, то есть идею постепенного избавления от страха. Постепенного избавления от страха быть не может. Или вы полностью свободны от него, или не свободны совсем; не существует постепенности, подразумевающей вовлечённость времени — времени не только в хронологическом, но и в психологическом смысле этого слова. Время составляет саму сущность страха, как мы покажем вскоре. Поэтому в деле понимания и освобождения от страха и от обусловленности, в которой человек воспитан, идея о том, что это можно сделать постепенно, со временем, должна быть полностью изжита. Это будет нашей первой трудностью.
С вашего позволения, вновь напоминаю вам, что это — не лекция; это скорее ситуация, когда двое дружески расположенных друг к другу, любящих людей вместе исследуют очень трудную проблему. Человек живёт со страхом, приняв его как часть своей жизни, и мы исследуем возможность или скорее «невозможность» покончить со страхом. Вы знаете — то, что возможно, уже сделано, закончено, не так ли? Если это возможно, вы можете это сделать. Но невозможное становится возможным, только когда вы понимаете, что никакого «завтра» вообще нет — в психологическом смысле. Мы столкнулись с колоссальной проблемой страха, и очевидно, что человек так и не сумел избавиться от страха полностью. Не только физически, но также и внутренне, психологически, он никогда не был избавлен от него; человек всегда отделывался от страха, придумывая различные формы развлечения, религиозного и прочего. Это были попытки убежать от «того, что есть». Поэтому мы занимаемся «невозможностью» быть свободным от него полностью — тем самым «невозможное» становится возможным.
Так что же такое, в действительности, страх? Физические страхи можно понять сравнительно легко. Но психологические страхи гораздо сложнее, и для понимания их должна быть свобода исследовать — не формировать мнение, не диалектически исследовать возможность положить страху конец. Сначала давайте углубимся в вопрос о страхах физических, которые, конечно, воздействуют на душу. Когда вы сталкиваетесь с какой-нибудь опасностью, всегда возникает немедленная физическая реакция. Страх ли это?
(Вы не учитесь у меня — мы учимся вместе; поэтому от вас требуется немало внимания, так как нет ничего хорошего в том, чтобы приходить на подобные собрания и покидать их с неким набором идей или формул — это не освобождает ум от страха. Но чтобы сделать ум полностью свободным от страха, необходимо понять весь этот страх целиком именно сейчас , не завтра. Это всё равно что увидеть что-то целиком и полностью; и то, что вы видите, вы понимаете. Тогда это ваше и больше ничьё.)
Итак, существует физический страх, как, например, при виде пропасти, при встрече с диким животным. Является ли реакция на встречу подобной опасности физическим страхом, или это разумная реакция? Вы замечаете змею — реакция ваша немедленна. Эта реакция — обусловленность прошлым, говорящая: «Будь осторожен», — и вся ваша психосоматическая реакция непосредственна, хотя и обусловлена; это результат прошлого, ибо вам говорили, что это животное опасно. При встрече с любой формой физической опасности — существует ли страх? Или это реакция разумности на необходимость самосохранения?
Кроме того, существует страх повторения пережитой ранее боли или болезни. Что происходит в этом случае? Это проявление разумности? Или это действие мысли, которая является реакцией памяти, опасающейся, что в прошлом испытанная боль может повториться вновь? Ясно ли вам, что это именно мысль порождает страх? Существуют также разнообразные формы психологических страхов — страх смерти, страх перед обществом, страх оказаться нереспектабельным, страх перед людским мнением, страх темноты — и так далее.
Перед тем как перейти к вопросу о психологических страхах, нам надо понять кое-что очень ясно: мы не анализируем. Анализ не имеет ничего общего с наблюдением, с видением. Ведь в анализе всегда присутствуют и тот, кто анализирует, и то, что анализируется. Анализирующий — всего лишь один из многих фрагментов, из которых мы составлены. Один фрагмент присваивает себе авторитетные полномочия анализирующего и начинает анализировать. Что это значит? Анализирующий является цензором, некой сущностью, которая заявляет, что обладает знанием и потому авторитетом, дающим возможность анализировать. Если он не анализирует полностью, точно, без всякого искажения, тогда его анализ вообще не имеет никакой ценности. Пожалуйста, поймите это очень ясно, так как ведущий беседу не поддерживает идею о необходимости какого-либо анализа вообще, когда бы то ни было. Это довольно горькая пилюля, которую приходится проглотить, так как большинство из вас или подвергалось психоанализу, или собирается ему подвергнуться, или изучало, что такое психоанализ. Анализ предполагает не только отделение анализирующего от того, что анализируется, но ещё и время. Вам приходится анализировать постепенно — шаг за шагом — целый ряд фрагментов, из которых вы состоите, — и на это уходят годы. И когда вы анализируете, ум должен быть абсолютно ясным и свободным.
Итак, в анализ вовлечено несколько элементов: анализирующий — тот фрагмент, который отделяет себя от других фрагментов и говорит: «Я собираюсь анализировать», — а также время, день за днём, рассматривание, критика, осуждение, суждение, оценка, воспоминание. И сюда же входит также вся драма снов; никто не задаётся вопросом, обязательно ли вообще видеть сны — хотя все психологи говорят, что вы должны их видеть, иначе сойдёте с ума.
Так кто такой анализирующий? Он — часть вас самих, вашего ума, и он собирается исследовать другие части; он — результат прошлого опыта, прошлого знания, прошлых оценок; он — тот центр, из которого он и собирается исследовать. Есть ли у этого центра какая-нибудь истинность, какая-нибудь достоверность? Все мы действуем из центра — но что такое этот центр? Это центр страха, тревоги, жадности, удовольствия, отчаяния, надежды, зависимости, амбиции, сравнения — именно из него мы думаем, действуем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44