ему пора на занятия. – Зови меня просто Виктор, – крикнул он, помахав на ходу рукой.
Мария поглядела ему вслед, потом перевела взгляд на сына, который мирно спал у нее на руках.
– Видишь, мой маленький, отец у тебя никудышный, зато крестный замечательный…
Положив малыша в кроватку, она села за машинку, принялась шить. Дверь за ее спиной скрипнула.
– Входите, входите, – негромко, чтобы не разбудить сына, сказала Мария и обернулась. – Ты?.. Что тебе здесь нужно?
На пороге стоял Хуан Карлос – побледневшее лицо, темные глаза, тревожный взгляд, устремленный на Марию. Мария невольно встала навстречу этому взгляду.
– Ты и мой сын. Я так долго искал вас и вот нашел.
– Твоего сына здесь нет, – отвечала Мария, гордо закинув голову.
– Есть, и ты не вправе запретить мне его увидеть.
– Здесь только мой сын.
Хуан Карлос наклонился над кроваткой и взял на руки малыша, на его лице было изумление, нежность.
– Да он просто чудо, Мария! Как ты назвала его?
– Хосе Игнасио – в честь моего отца.
– Давай поговорим, Мария. – Глаза Хуана Карлоса умоляюще смотрели ей в лицо. Но лицо Марии стало еще жестче.
– Нам не о чем разговаривать, – сурово сказала она, забирая у Хуана Карлоса ребенка. – Ты видишь, как ты напугал его! Иди к маме, иди, мой маленький!
– Сколько я искал вас, куда только не обращался!..
– Что поделаешь, судьба служанки – таскаться из дома в дом…
Лицо Марии стало каменным.
– Давай поговорим о нашем сыне.
– Можешь посмотреть метрику, у него есть только мать.
– Ты оскорблена, ты сердишься, я понимаю, но ведь я не подлец, и я…
– Мне недосуг разбирать, кто ты.
– Я не обманывал… я был от тебя без ума…
– Зато обо всем остальном ты рассудил очень умно.
– Ты так изменилась, Мария! Стала уверенней в себе… и жестокой…
– Я стала матерью, и у меня есть сын, я за него отвечаю.
– У тебя очень уютно, и сама ты очень красивая, и платье тебе идет…
Хуан Карлос искренне залюбовался стройной фигуркой Марии в простом, складном платьице.
– Я сама все шью, работаю портнихой, беру заказы.
– Говорят, комнату тебе сдает учитель, – Хуан Карлос впился взглядом в лицо Марии, но ни тени смущения или смятения не мелькнуло на нем.
– Да, учитель, и его мать. Учитель научил меня читать и писать, устроил меня в больницу, а теперь они дали мне комнату и обстановку…
– Странная, однако, доброта…
– Да, Хуан Карлос, странная, а тебе было не странно причинить мне зло?!
– Даже самый закоренелый преступник имеет право на помилование!
– Но не ты! Уходи! Мне не нужны ни помощь, ни деньги!
– Только не говори потом, что я отказался от ребенка… бросил тебя… Я пришел, но ты сама меня оттолкнула!
Побледнев, Хуан Карлос торопливо вышел за порог.
Возвращаясь домой, Виктор увидел у ворот спортивный автомобиль. «К Марии», – догадался он, и тут же почувствовал щемящую боль и глухую ярость. Хотя при чем тут, собственно, он? Решать все Марии. Виктор вошел в их уютную столовую с большим гостеприимным столом, донья Матильда бросилась к сыну.
– Знаешь, сынок…
– Знаю, мама.
– Как ты думаешь, зачем он пришел?
– Понятия не имею.
– Пойду поговорю с Марией, – донья Мати принялась развязывать передник. – Ей нужен добрый совет.
– Только если она попросит, мамочка. А так она вправе принимать у себя кого хочет, а тем более отца своего ребенка, – ответил Виктор, ласково обнимая взволнованную донью Матильду.
– Вправе-то вправе, но я не хочу, чтобы она страдала.
– Я тоже, но и страдать – ее право.
Донья Мати печально покачала головой: Виктор – умница, с ним не поспоришь.
Не прошло и пяти минут, как к ним в столовую вошла взволнованная Мария.
– Что, доченька? – бросилась к ней навстречу донья Мати.
– Вы видели, да, прошел по двору? – г И что же?
– Это отец Хосе Игнасио.
– Мы так и подумали, Мария, – ласково глядя на нее, сказал Виктор. – И что же он хочет?
– Сказал, что повсюду искал меня, и сюда его направила моя бывшая хозяйка, вот он нас и нашел.
– А зачем искал, Мария? – донья Матильда прижала руки к груди, выжидательно глядя на взволнованную девушку.
– Хотел повидать нас.
– А ты?
– Я – нет! Ему стыдно на мне жениться, а мне стыдно быть на содержании. Стыдно, больно, обидно! – на глазах у Марии показались слезы.
– Но у вас ребенок, и он же не отказывается быть отцом?
– Думаю, что я неплохая мать. И буду ему хорошей матерью, зачем мне становиться плохой, такой, на каких не женятся? – Слезы текли по лицу Марии, и она их не вытирала.
– Ты любила его, – сказал Виктор.
– Оказывается, я не так понимала, что это слово значит, лучше мне больше не повторять его.
– Помни только одно, – Виктор говорил очень ласково, ему очень хотелось ее утешить, – ты в своем доме – хозяйка и можешь поступать так, как считаешь нужным.
Только теперь Хуан Карлос понял, что он потерял. Какой красивой, уверенной и вместе с тем беззащитной показалась ему Мария у кроватки сына! Как мужественно и достойно она ведет себя! Она вызывает чувство восхищения, уважения. А он, Хуан Карлос? Стоило ему повстречаться с Марией и все понятное запутывалось, становилось непонятным… И снова Хуан Карлос вел долгие разговоры с Альберто, а тот, развалившись в кресле, посмеиваясь, снова убеждал его в справедливости происходящего: половина портних в Мехико – из служанок; согласись Мария на его помощь, Хуан Карлос окажется связанным по рукам и ногам. Разве может дель Вильяр жениться на портнихе? Нет. Стало быть, прекрасно, что она это понимает и не связывает его.
Хуан Карлос думал так же, как Альберто, но что-то бунтовало в нем, не соглашаясь с привычным ходом мыслей.
Хуан Карлос стремился завоевать и понять Марию, Наталия стремилась завоевать его. Она звонила по телефону, навещала его дома, приглашала к себе.
– Неужели ты ждешь, Наталия, что я растаю от твоей любви? – не выдержав, спросил ее как-то Хуан Карлос.
В ответ она рассмеялась, показав прелестные острые зубки и проникновенно глядя ему в глаза чудесными голубыми глазами.
– Хочешь услышать, что и я тебя люблю?
– Нет, не хочу, любовный лепет не в моде. Скажи мне другое: мы встречаемся уже не один месяц, все встречаемся, а почему, Хуан Карлос?
– Влечение, увлечение…
– И только? – лицо Наталии разочарованно вытянулось.
– А что еще? Это не любовь, и жениться я не собираюсь. Я же говорил, что никогда не женюсь на девушке из вашего с Лореной круга, которые только что и мечтают о замужестве.
– И даже на Марии Лопес не собираешься? Она ведь о замужестве и не мечтает!
Глаза Хуана Карлоса сузились от негодования. Он не думал, что Лорена еще и сплетничает.
– Что тебе известно о Марии?
– Что у нее от тебя ребенок и ты иногда навещаешь ее.
Наталия не ждала, что всегда рассеянный или насмешливый Хуан Карлос способен так рассвирепеть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174
Мария поглядела ему вслед, потом перевела взгляд на сына, который мирно спал у нее на руках.
– Видишь, мой маленький, отец у тебя никудышный, зато крестный замечательный…
Положив малыша в кроватку, она села за машинку, принялась шить. Дверь за ее спиной скрипнула.
– Входите, входите, – негромко, чтобы не разбудить сына, сказала Мария и обернулась. – Ты?.. Что тебе здесь нужно?
На пороге стоял Хуан Карлос – побледневшее лицо, темные глаза, тревожный взгляд, устремленный на Марию. Мария невольно встала навстречу этому взгляду.
– Ты и мой сын. Я так долго искал вас и вот нашел.
– Твоего сына здесь нет, – отвечала Мария, гордо закинув голову.
– Есть, и ты не вправе запретить мне его увидеть.
– Здесь только мой сын.
Хуан Карлос наклонился над кроваткой и взял на руки малыша, на его лице было изумление, нежность.
– Да он просто чудо, Мария! Как ты назвала его?
– Хосе Игнасио – в честь моего отца.
– Давай поговорим, Мария. – Глаза Хуана Карлоса умоляюще смотрели ей в лицо. Но лицо Марии стало еще жестче.
– Нам не о чем разговаривать, – сурово сказала она, забирая у Хуана Карлоса ребенка. – Ты видишь, как ты напугал его! Иди к маме, иди, мой маленький!
– Сколько я искал вас, куда только не обращался!..
– Что поделаешь, судьба служанки – таскаться из дома в дом…
Лицо Марии стало каменным.
– Давай поговорим о нашем сыне.
– Можешь посмотреть метрику, у него есть только мать.
– Ты оскорблена, ты сердишься, я понимаю, но ведь я не подлец, и я…
– Мне недосуг разбирать, кто ты.
– Я не обманывал… я был от тебя без ума…
– Зато обо всем остальном ты рассудил очень умно.
– Ты так изменилась, Мария! Стала уверенней в себе… и жестокой…
– Я стала матерью, и у меня есть сын, я за него отвечаю.
– У тебя очень уютно, и сама ты очень красивая, и платье тебе идет…
Хуан Карлос искренне залюбовался стройной фигуркой Марии в простом, складном платьице.
– Я сама все шью, работаю портнихой, беру заказы.
– Говорят, комнату тебе сдает учитель, – Хуан Карлос впился взглядом в лицо Марии, но ни тени смущения или смятения не мелькнуло на нем.
– Да, учитель, и его мать. Учитель научил меня читать и писать, устроил меня в больницу, а теперь они дали мне комнату и обстановку…
– Странная, однако, доброта…
– Да, Хуан Карлос, странная, а тебе было не странно причинить мне зло?!
– Даже самый закоренелый преступник имеет право на помилование!
– Но не ты! Уходи! Мне не нужны ни помощь, ни деньги!
– Только не говори потом, что я отказался от ребенка… бросил тебя… Я пришел, но ты сама меня оттолкнула!
Побледнев, Хуан Карлос торопливо вышел за порог.
Возвращаясь домой, Виктор увидел у ворот спортивный автомобиль. «К Марии», – догадался он, и тут же почувствовал щемящую боль и глухую ярость. Хотя при чем тут, собственно, он? Решать все Марии. Виктор вошел в их уютную столовую с большим гостеприимным столом, донья Матильда бросилась к сыну.
– Знаешь, сынок…
– Знаю, мама.
– Как ты думаешь, зачем он пришел?
– Понятия не имею.
– Пойду поговорю с Марией, – донья Мати принялась развязывать передник. – Ей нужен добрый совет.
– Только если она попросит, мамочка. А так она вправе принимать у себя кого хочет, а тем более отца своего ребенка, – ответил Виктор, ласково обнимая взволнованную донью Матильду.
– Вправе-то вправе, но я не хочу, чтобы она страдала.
– Я тоже, но и страдать – ее право.
Донья Мати печально покачала головой: Виктор – умница, с ним не поспоришь.
Не прошло и пяти минут, как к ним в столовую вошла взволнованная Мария.
– Что, доченька? – бросилась к ней навстречу донья Мати.
– Вы видели, да, прошел по двору? – г И что же?
– Это отец Хосе Игнасио.
– Мы так и подумали, Мария, – ласково глядя на нее, сказал Виктор. – И что же он хочет?
– Сказал, что повсюду искал меня, и сюда его направила моя бывшая хозяйка, вот он нас и нашел.
– А зачем искал, Мария? – донья Матильда прижала руки к груди, выжидательно глядя на взволнованную девушку.
– Хотел повидать нас.
– А ты?
– Я – нет! Ему стыдно на мне жениться, а мне стыдно быть на содержании. Стыдно, больно, обидно! – на глазах у Марии показались слезы.
– Но у вас ребенок, и он же не отказывается быть отцом?
– Думаю, что я неплохая мать. И буду ему хорошей матерью, зачем мне становиться плохой, такой, на каких не женятся? – Слезы текли по лицу Марии, и она их не вытирала.
– Ты любила его, – сказал Виктор.
– Оказывается, я не так понимала, что это слово значит, лучше мне больше не повторять его.
– Помни только одно, – Виктор говорил очень ласково, ему очень хотелось ее утешить, – ты в своем доме – хозяйка и можешь поступать так, как считаешь нужным.
Только теперь Хуан Карлос понял, что он потерял. Какой красивой, уверенной и вместе с тем беззащитной показалась ему Мария у кроватки сына! Как мужественно и достойно она ведет себя! Она вызывает чувство восхищения, уважения. А он, Хуан Карлос? Стоило ему повстречаться с Марией и все понятное запутывалось, становилось непонятным… И снова Хуан Карлос вел долгие разговоры с Альберто, а тот, развалившись в кресле, посмеиваясь, снова убеждал его в справедливости происходящего: половина портних в Мехико – из служанок; согласись Мария на его помощь, Хуан Карлос окажется связанным по рукам и ногам. Разве может дель Вильяр жениться на портнихе? Нет. Стало быть, прекрасно, что она это понимает и не связывает его.
Хуан Карлос думал так же, как Альберто, но что-то бунтовало в нем, не соглашаясь с привычным ходом мыслей.
Хуан Карлос стремился завоевать и понять Марию, Наталия стремилась завоевать его. Она звонила по телефону, навещала его дома, приглашала к себе.
– Неужели ты ждешь, Наталия, что я растаю от твоей любви? – не выдержав, спросил ее как-то Хуан Карлос.
В ответ она рассмеялась, показав прелестные острые зубки и проникновенно глядя ему в глаза чудесными голубыми глазами.
– Хочешь услышать, что и я тебя люблю?
– Нет, не хочу, любовный лепет не в моде. Скажи мне другое: мы встречаемся уже не один месяц, все встречаемся, а почему, Хуан Карлос?
– Влечение, увлечение…
– И только? – лицо Наталии разочарованно вытянулось.
– А что еще? Это не любовь, и жениться я не собираюсь. Я же говорил, что никогда не женюсь на девушке из вашего с Лореной круга, которые только что и мечтают о замужестве.
– И даже на Марии Лопес не собираешься? Она ведь о замужестве и не мечтает!
Глаза Хуана Карлоса сузились от негодования. Он не думал, что Лорена еще и сплетничает.
– Что тебе известно о Марии?
– Что у нее от тебя ребенок и ты иногда навещаешь ее.
Наталия не ждала, что всегда рассеянный или насмешливый Хуан Карлос способен так рассвирепеть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174