Нельзя поэтому требовать от нее многого, с этим нужно примириться и набраться терпения. Пойми, что ваша прежняя связь для Марии сейчас не имеет никакого значения: она об этом попросту не помнит. Даже то, что Лули – твоя дочь, в сознании Марии – всего лишь абстрактная информация, которую ей приходится принимать на веру. Я понимаю, что тебе больно это признать, но сейчас ты находишься в равном положении со всеми прочими соперниками. Шансы одинаковы у всех, а кого выберет Мария – одному Богу известно. Во всяком случае, не меня, это я знаю точно.
Виктор вздыхал, но был уверен в порядочности доктора Торреса и не рассматривал его как серьезного претендента на руку и сердце Марии. Опасными соперниками Виктор считал графа де Аренсо и адвоката Идальго, за которого Мария уже однажды собиралась выйти замуж.
Опасения Виктора подтвердились на следующий день, когда он, войдя в гостиную к Марии, услышал журчащий голос адвоката Идальго:
– Ты была в отчаянии, потому что не знала, где твоя дочь. Но теперь она с тобой. Только не говори, что в новой жизни ты опять стала интересоваться своим бывшим мужем… Сейчас самое подходящее время, чтобы решить все… Я бы с радостью стал твоим спутником жизни… и отцом для твоей дочери…
Вот тут-то и вошел явно не вовремя Карено.
– Единственный отец этой девочки – я! – гордо заявил он.
– Признайся, Виктор, признайся, ты проиграл! – стал дразнить его адвокат.
– Нет, я только начинаю бороться!.. – воскликнул Виктор и бросился к Марии:
– Этот несчастный должен в конце концов понять, что рано или поздно мы с тобой снова поженимся!
– Тебе этого очень хочется, но она тебя уже не любит! – подлил масла в огонь Рафаэль.
Это явилось последней каплей… Виктор схватил адвоката за лацканы пиджака, потом ударил в плечо, потом… Потом у Марии все помутилось в глазах.
– Хватит! Довольно! – закричала она. – Мне надоели ваши споры! Мой дом – не поле сражения, не забывайтесь! Оба… А ты, Виктор, ты просто… дикарь и грубиян!..
– Не огорчайся, – сказала Рита, когда скандалисты покинули дом, – твой муж прямо не знает, бедный, как справиться со своими соперниками! Отчаяние толкает его на неразумные поступки, уверяю тебя. Так и сын твой считает. Любовь не принимает никаких доводов, Мария, и все четверо продолжают любить тебя…
Но на этих злоключениях день не кончился. Марии предстояло узнать еще кое-что о непримиримости соперников.
За обедом всех очень забавлял Чучо, которого матушка Кармела теперь все чаще отпускала по просьбе мальчика в дом сеньоров Лопесов. Он задавал вопросы, от которых все за столом покатывались от смеха. А еще, к удивлению Риты, Хесус вспомнил паровозик, который подарил недавно дядя Роман.
– Поиграете со мной в футбол после обеда? – обратился Чучо к Роману.
– С удовольствием, – отвечал тот. – Но прежде я должен поговорить о кое-каких делах с Марией.
– Видишь ли, – тянул Роман, зная, что расстроит сестру. – Видишь ли, сегодня днем Виктор поссорился с Родриго и потребовал, чтобы тот больше не появлялся на работе… Посоветовал ему возвратиться в Париж. Виктор разговаривал в непозволительном тоне… Скажу тебе, Мария, мне было неприятно это слышать… Я попробовал успокоить их, но куда там!.. Родриго заявил, что один из них здесь явно лишний. А Виктор, перед тем как хлопнуть дверью, в ярости бросил: «Если ты не уйдешь, то уйду я!» И ушел… Решил больше никогда не возвращаться в мастерскую, а ведь его помощь, его участие нам необходимы… Если бы ты знала, Мария, как чувствуется твое отсутствие!..
Что она, слабая, потерявшая память женщина, могла изменить в сложившейся ситуации! Со всех сторон на нее наваливались проблемы, от которых уйти было просто невозможно. И единственно, кто обладал удивительной способностью успокаивать ее, это доктор Торрес.
Фернандо был всегда само воплощение такта и предупредительности. Он никогда не давил на Марию, как это делали другие. Хотя любил ее, может быть, сильнее и преданнее других. Но, не найдя отклика в ее сердце, – еще тогда, до катастрофы, – решил не афишировать свои чувства, любил молча. Марию восхищала его откровенность, его благородная душа, она знала, что при любых обстоятельствах может рассчитывать на поддержку и помощь Фернандо…
И все же, когда закончился этот трудный для нее день и девочки давно спали в своих кроватках, Мария вспоминала не тактичного, преданного Фернандо, не сдержанного в изъявлении своих чувств Родриго и не пылкого, элегантного Рафаэля. Перед ее глазами стоял ревнивецн Карено. Он поддавался своим внезапно нахлынувшим чувствам и отвратительно вел себя со светскими людьми. Был ревнив до неприличия. Груб до безобразия… Но почему-то однажды сказал ей, извиняясь за бестактность, что у него достоинств не больше, чем у любого другого мужчины. Что он избрал не лучший путь, чтобы снова завоевать ее. Но что в той, прошлой ее жизни, Мария любила его и таким. Любила, несмотря на эти недостатки.
Наверное, с грустью вздыхала Мария, было у Виктора Карено и немало достоинств, раз она не замечала его недостатков, попросту забывала о них. Как почти забыла и о том неуместном поцелуе, который Виктор позволил себе в одну из их последних встреч. Но он говорил, он хотел верить, что та любовь, которая была между ними, все еще жива в Марии. И в который раз она повторяла ему одно и то же: от былой любви не осталось ничего ни в памяти, ни в сердце.
Помнится, как раз после того нахального поцелуя Мария и спросила Риту, часто ли они ссорились в прошлой жизни с Карено? Была ли она несчастлива с ним?
– Что скрывать, – честно ответила Рита, – и ссорились нередко, и отношения переходили из одной крайности в другую, но счастье было полным… Да уж не хочешь ли ты признаться, что снова полюбила учителя?
– Нет, не полюбила, – твердо произнесла Мария. – Единственное мое желание – это счастье дочери.
«Да, главное – это счастье Лули!» – уже почти засыпая, подвела итог своим воспоминаниям Мария…
А утром следующего дня Мария весьма озадачила Риту, позвонив всем своим поклонникам и пригласив их к двенадцати часам в дом Лопесов. Рита терялась в догадках. На ее недоумевающий взгляд Мария ответила вполне определенно:
– Надо покончить, наконец, с этим соперничеством раз и навсегда! Я приняла решение и хочу сообщить о нем всем четверым. Я устала… Не беспокойся, Рита, наш дом как-нибудь выдержит это нашествие. Надеюсь, все пройдет мирно. Незадолго до назначенного часа явились все четверо, с удивлением глядя друг на друга и на Марию.
– Я позвала всех вас, – решительно начала Мария, – потому что хочу положить конец вашим столкновениям в борьбе за мою персону. Вы были друзьями, пока я не вернулась в этот дом. И мне бы очень хотелось, чтобы так оставалось и впредь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174
Виктор вздыхал, но был уверен в порядочности доктора Торреса и не рассматривал его как серьезного претендента на руку и сердце Марии. Опасными соперниками Виктор считал графа де Аренсо и адвоката Идальго, за которого Мария уже однажды собиралась выйти замуж.
Опасения Виктора подтвердились на следующий день, когда он, войдя в гостиную к Марии, услышал журчащий голос адвоката Идальго:
– Ты была в отчаянии, потому что не знала, где твоя дочь. Но теперь она с тобой. Только не говори, что в новой жизни ты опять стала интересоваться своим бывшим мужем… Сейчас самое подходящее время, чтобы решить все… Я бы с радостью стал твоим спутником жизни… и отцом для твоей дочери…
Вот тут-то и вошел явно не вовремя Карено.
– Единственный отец этой девочки – я! – гордо заявил он.
– Признайся, Виктор, признайся, ты проиграл! – стал дразнить его адвокат.
– Нет, я только начинаю бороться!.. – воскликнул Виктор и бросился к Марии:
– Этот несчастный должен в конце концов понять, что рано или поздно мы с тобой снова поженимся!
– Тебе этого очень хочется, но она тебя уже не любит! – подлил масла в огонь Рафаэль.
Это явилось последней каплей… Виктор схватил адвоката за лацканы пиджака, потом ударил в плечо, потом… Потом у Марии все помутилось в глазах.
– Хватит! Довольно! – закричала она. – Мне надоели ваши споры! Мой дом – не поле сражения, не забывайтесь! Оба… А ты, Виктор, ты просто… дикарь и грубиян!..
– Не огорчайся, – сказала Рита, когда скандалисты покинули дом, – твой муж прямо не знает, бедный, как справиться со своими соперниками! Отчаяние толкает его на неразумные поступки, уверяю тебя. Так и сын твой считает. Любовь не принимает никаких доводов, Мария, и все четверо продолжают любить тебя…
Но на этих злоключениях день не кончился. Марии предстояло узнать еще кое-что о непримиримости соперников.
За обедом всех очень забавлял Чучо, которого матушка Кармела теперь все чаще отпускала по просьбе мальчика в дом сеньоров Лопесов. Он задавал вопросы, от которых все за столом покатывались от смеха. А еще, к удивлению Риты, Хесус вспомнил паровозик, который подарил недавно дядя Роман.
– Поиграете со мной в футбол после обеда? – обратился Чучо к Роману.
– С удовольствием, – отвечал тот. – Но прежде я должен поговорить о кое-каких делах с Марией.
– Видишь ли, – тянул Роман, зная, что расстроит сестру. – Видишь ли, сегодня днем Виктор поссорился с Родриго и потребовал, чтобы тот больше не появлялся на работе… Посоветовал ему возвратиться в Париж. Виктор разговаривал в непозволительном тоне… Скажу тебе, Мария, мне было неприятно это слышать… Я попробовал успокоить их, но куда там!.. Родриго заявил, что один из них здесь явно лишний. А Виктор, перед тем как хлопнуть дверью, в ярости бросил: «Если ты не уйдешь, то уйду я!» И ушел… Решил больше никогда не возвращаться в мастерскую, а ведь его помощь, его участие нам необходимы… Если бы ты знала, Мария, как чувствуется твое отсутствие!..
Что она, слабая, потерявшая память женщина, могла изменить в сложившейся ситуации! Со всех сторон на нее наваливались проблемы, от которых уйти было просто невозможно. И единственно, кто обладал удивительной способностью успокаивать ее, это доктор Торрес.
Фернандо был всегда само воплощение такта и предупредительности. Он никогда не давил на Марию, как это делали другие. Хотя любил ее, может быть, сильнее и преданнее других. Но, не найдя отклика в ее сердце, – еще тогда, до катастрофы, – решил не афишировать свои чувства, любил молча. Марию восхищала его откровенность, его благородная душа, она знала, что при любых обстоятельствах может рассчитывать на поддержку и помощь Фернандо…
И все же, когда закончился этот трудный для нее день и девочки давно спали в своих кроватках, Мария вспоминала не тактичного, преданного Фернандо, не сдержанного в изъявлении своих чувств Родриго и не пылкого, элегантного Рафаэля. Перед ее глазами стоял ревнивецн Карено. Он поддавался своим внезапно нахлынувшим чувствам и отвратительно вел себя со светскими людьми. Был ревнив до неприличия. Груб до безобразия… Но почему-то однажды сказал ей, извиняясь за бестактность, что у него достоинств не больше, чем у любого другого мужчины. Что он избрал не лучший путь, чтобы снова завоевать ее. Но что в той, прошлой ее жизни, Мария любила его и таким. Любила, несмотря на эти недостатки.
Наверное, с грустью вздыхала Мария, было у Виктора Карено и немало достоинств, раз она не замечала его недостатков, попросту забывала о них. Как почти забыла и о том неуместном поцелуе, который Виктор позволил себе в одну из их последних встреч. Но он говорил, он хотел верить, что та любовь, которая была между ними, все еще жива в Марии. И в который раз она повторяла ему одно и то же: от былой любви не осталось ничего ни в памяти, ни в сердце.
Помнится, как раз после того нахального поцелуя Мария и спросила Риту, часто ли они ссорились в прошлой жизни с Карено? Была ли она несчастлива с ним?
– Что скрывать, – честно ответила Рита, – и ссорились нередко, и отношения переходили из одной крайности в другую, но счастье было полным… Да уж не хочешь ли ты признаться, что снова полюбила учителя?
– Нет, не полюбила, – твердо произнесла Мария. – Единственное мое желание – это счастье дочери.
«Да, главное – это счастье Лули!» – уже почти засыпая, подвела итог своим воспоминаниям Мария…
А утром следующего дня Мария весьма озадачила Риту, позвонив всем своим поклонникам и пригласив их к двенадцати часам в дом Лопесов. Рита терялась в догадках. На ее недоумевающий взгляд Мария ответила вполне определенно:
– Надо покончить, наконец, с этим соперничеством раз и навсегда! Я приняла решение и хочу сообщить о нем всем четверым. Я устала… Не беспокойся, Рита, наш дом как-нибудь выдержит это нашествие. Надеюсь, все пройдет мирно. Незадолго до назначенного часа явились все четверо, с удивлением глядя друг на друга и на Марию.
– Я позвала всех вас, – решительно начала Мария, – потому что хочу положить конец вашим столкновениям в борьбе за мою персону. Вы были друзьями, пока я не вернулась в этот дом. И мне бы очень хотелось, чтобы так оставалось и впредь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174