– Я решил, что должен взять ланч под свой контроль, – он осторожно поставил поднос на пол и подошел к окну, чтобы раздвинуть шторы. – Я, конечно, не так силен в кулинарии, как ты, но я старался. Кроке я тоже установил.
– Крокет, – поправила Джуно. Она повернулась к окну. Деревянные кольца были вкопаны в землю змейкой. Такой диковинной расстановки крокета ей еще не приходилось видеть. Впрочем вряд ли удастся сегодня поиграть: дождь зарядил надолго. Но она чуть не расплакалась от умиления, когда поняла, чем он ради нее занимался все утро.
– Ты что, готовил? – удивленно спросила Джуно.
– Да, использовал продукты, которые нашел в холодильнике. Я думаю, собаки много слопали вчера. Ты сказала, что гостей будет пятнадцать?
– Может, побольше… Я сбилась со счета.
– Ничего страшного, – он поднял поднос и поставил его на колени Джуно. – Я позвонил Трионе. Попросил навестить попугая и привезти побольше еды на всякий случай. Как твоя нога?
Джуно была так оглушена его заботливостью, что не сразу сообразила, какую ногу вчера подвернула. Пошевелив обеими, она сразу вспомнила и поморщилась от боли.
– Немного побаливает. Наверное, со сна. Чуть погодя разойдусь.
– Ты должна сегодня соблюдать осторожность, – он присел на край кровати, словно доктор на обходе. – Тебе нельзя много ходить. Давай я займусь ланчем – ты просто говори мне, что нужно делать.
– Но это же свинство по отношению к тебе, – возразила она. – Я не могу заставить тебя батрачить у плиты ради людей, которых ты никогда в жизни не видел.
– Но я сам этого хочу, – он погладил одеяло над ее больной ногой. – Это как раз и отвлечет меня. Я очень рад, что выбрался из Лондона.
– А как же Пирс Фокс? – она положила киви обратно в вазу и выбрала персик. – Ты ведь хотел связаться с ним.
– Подождет до понедельника, – он протянул ей стакан. – Попробуй-ка сок. Я приготовил его по своему рецепту.
Он поднес стакан к ее губам и ждал, когда она сделает глоток.
Что же это у нас происходит? – в тревоге размышляла Джуно. Его забота, безусловно, необычайно трогательна, но вряд ли это похоже на отношение любовника. И даже братским его отношение, по большому счету, не назовешь. Скорее уж материнским. И хоть ей безумно приятно, что с ней так нянчатся, но все же ей не хотелось бы, чтобы Джей воспринимал ее как беспомощную развалину.
– Восхитительно! – она облизнула губы.
Он обрадованно улыбнулся и начал чистить апельсин.
– Твои друзья… – он настороженно поднял глаза. – Они любят задавать вопросы?
– Ну, как тебе сказать… – она отпила еще немного сока. – Думаю, что определенный интерес к тебе они проявят.
Он бросил оранжевую шкурку на поднос и начал делить апельсин на дольки.
– Ну, если ты будешь рядом со мной, я думаю, все обойдется?
Это прозвучало так по-детски доверчиво, что Джуно даже не нашлась, что ответить. Он тем временем положил ей в рот апельсиновую дольку и поднялся.
– Давай я помогу тебе одеться, – он поднял с пола одежду. – Или ты хочешь сначала принять душ?
О нет! Только не это! Не хватало при нем искать чистые трусики! С голыми волосатыми ногами!
– Нет! – она шмыгнула под одеяло. – В смысле, да! Мне нужно освежиться! Я приму душ!
– Хорошо, – он направился к двери. – Крикнешь, если я понадоблюсь.
Джуно подумала, какой неблагодарной свиньей она выглядит со стороны.
– Джей! – окликнула она.
– Да? – он обернулся.
Он стоял у двери и терпеливо ждал.
Джуно закусила губу. Она должна это сказать. Она взорвется, если промолчит. Отныне она будет себя вести как зрелая и правдивая личность. Впервые за всю историю ее отношений с мужчинами она адекватно выразит свои чувства.
Она набрала полные легкие воздуха:
– У тебя самые прекрасные брови на свете! Прекрасные брови вопросительно приподнялись, он открыл рот, словно хотел о чем-то ее спросить, но потом передумал, улыбнулся и вышел из спальни.
Джуно закрыла глаза и застонала. Ну каким бесом она одержима? Почему она произнесла эту дурацкую фразу, которая эхом отдавалась у нее в ушах. Она опять натянула подушку на голову. Спокойно, – сказала она себе. Спокойно. Если рассудить спокойно, то ее маленькая выходка выглядит очень мило и сексуально. Гораздо сексуальнее, чем прямолинейное признание. Она почувствовала даже гордость за себя. Она делает кое-какие успехи.
Она вылезла из-под одеяла и проковыляла в маленькую ванную, которая в детстве была у них с Шоном общей. Она умудрилась кое-как побрить ноги старой бритвой. Новую она забыла в родительской ванной. Там же остались ароматическое масло, пилинг и все прочие омолаживающие чудо-средства, которые она купила накануне. Ей казалось, что с тех пор прошла не одна неделя: настолько резкую границу между прошлым и настоящим провела последняя ночь.
Эта ночь полностью изменила ее отношение к Джею. Он больше не являлся продуктом ее фантазии, персонажем, которого она сама сконструировала и с которым вела мысленные беседы в своем воображении, в реальной жизни с ним практически не соприкасаясь. Больше она не могла тешить себя историями о киллере, который потерял голову от встречи с ней. Новое знание о Джее расставило все по своим местам, и она осознала, какое ничтожное место в его трагической жизни должно занимать их короткое физиологическое знакомство, при воспоминании о котором она тем не менее каждый раз боялась потерять сознание.
Подлинная история его жизни намного превосходила ее воображение. Он стал реальностью и вместе с тем – частью ее жизни, тем, кто нуждается в ее заботе, поддержке, защите. Если невозможно большее, она будет его другом. То обстоятельство, что он доверил ей свою историю, связывало их гораздо ближе и прочнее, чем те часы, которые они провели в постели две недели назад.
Джуно чувствовала себя хорошо. Несмотря на дождь, недостаток нужных продуктов, неготовность к приему гостей, боль в лодыжке и отсутствие чистых трусиков. Надев платье на голое тело, она посмотрела в зеркало: выглядела она тоже хорошо. Кожа сияла, волосы блестели, глаза горели. И тут она вспомнила, что бросила на полу в родительской ванной еще кое-что: неиспользованный тест на беременность. Если Джей заходил туда, он не мог его не заметить.
Осторожно спускаясь по лестнице, Джуно увидела, что на кухне Джей в переднике пританцовывает под радио со сковородкой в одной руке и полотенцем в другой. Зрелище было настолько поразительным, что она замерла на предпоследней ступеньке.
Перемена в его настроении была феноменальной. Джуно гадала, объясняется она тем, что прошлой ночью он снял с души бремя тайны, или же тем, что он думает, будто она носит его ребенка. Второй вариант маловероятен, логично заключила Джуно. Никогда в жизни ей не приходилось встречать мужчину, у которого бы резко поднималось настроение при виде теста на беременность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127