Анжелика изучает философию в университете. Во время каникул проводит время, любуясь развалинами».
— Ну, вряд ли можно назвать Андреаса развалиной, — сказал Габриэл.
Андреас открыл еще одну бутылку шампанского.
— Я заказал столик на сегодня в «Скиндлис», — сказал он, — лаская мое плечо своей влажной рукой. — Мне кажется, в такую жару будет приятно уехать из Лондона.
Он взял пуховку из рук одного из ассистентов Кая и тщательно запудрил мой блестевший нос. Слезы горького отчаяния жгли мои глаза.
— Если вы сможете достать лошадь, — заметил другой безропотный помощник Габриэла, — из нее получилась бы потрясающая Годива из легенды.
— Замолчи, — зашипел Габриэл. — Здесь за углом школа верховой езды. С меня хватило проблем с этим проклятым котом.
Через несколько минут из-за занавески появилась Анжелика, на которой было лишь боа из красных перьев и мозольный пластырь. С мрачным видом она направилась к кровати, смотря на Андреаса со смешанным чувством ужаса и отвращения, наверное, так смотрит лев в цирке на жестокого дрессировщика.
— Ты уже знакома с Анжеликой Бартон-Браун, не правда ли, Октавия? — спросил Андреас, таинственно улыбаясь.
— Кажется пет, — начала я, но тут вспомнила, что это одна из тех девок, которых Андреас притаскивал в Грейстон. Она теперь свирепо смотрела в мою сторону. Даже Клитемнестра, вероятно, не так зло смотрела на Агамемнона.
— Иди сюда и ложись, Анжелика, — сказал Андреас, похлопывая по кровати.
Она вытянулась рядом со мной. Ее подведенные черным карандашом глаза были слегка приоткрыты. Из-под наклеенных ресниц в мою сторону был направлен темный ядовитый свет. Андреас постарался сделать так, чтобы его бывшая и будущая возлюбленные почувствовали себя отвратительно.
— Как тебе? — спросил он Кая. — Какой контраст между ними, не правда ли? Искушенная и невинная любовь.
Я вскочила и потянулась за своим халатом, лежавшим под кроватью.
— Вы уже закончили со мной?
Положив свою тяжелую руку мне на плечо, Андреас заставил меня снова сесть.
— Наоборот, — сказал он. — Мы только начинаем. Оденьте на Анжелику монашеский головной убор, — сказал он, обращаясь к Габриэлу.
Она выглядела так нелепо, эта озлобленная Анжелика, что я еле сдержалась, чтобы не разразиться истерическим смехом. Но это было недолго. В следующий момент Андреас повесил мне на шею громадный крест.
— Встань на колени рядом с ней, Анжелика, — сказал он. — Хорошо, как можно ближе.
У меня было такое чувство, что по мне ползут огромные жабы. Я посмотрела на крест, висящий на моей груди. Может быть, если протянуть его к Андреасу, он превратится в дряхлого старца и рассыплется в прах, как граф Дракула?
— А теперь положи свою руку на плечо Октавии, — сказал он.
Почувствовав ее пальцы, я отпрыгнула в сторону.
— Нет! — закричала я. — Нет! Я не буду это делать, не буду!
— Прекрати, — сказал Андреас. — Ты хочешь получить две тысячи или нет?
Я посмотрела на него вызывающе, но тут вспомнила Ксандра и кивнула.
Вид у Анжелы был такой же бодрый, как у кота, у которого болят зубы. Было совершенно очевидно, что она еще никогда не зарабатывала у него свой хлеб таким образом. Андреас взбил простыни вокруг нас и посмотрел в видоискатель.
— Очень мило, — сказал он. — Немножко полюбезней, вы обе.
Кай сделал снимок.
— Положи свою руку на шею Октавии, Анжелика, — сказал он.
Я сжалась, почувствовав напряженную ненависть в ее пальцах.
Пот выступил у нее над верхней губой:
— Отлично, — сказал Кай. — А теперь опусти свою руку немного ниже, Анжелика, еще ниже.
Стерпеть такое, даже для Ксандра, я не могла. Я бросила на Андреаса взгляд, полный отчаяния и мольбы и была потрясена выражением подавляемого возбуждения на его лице. Я почувствовала, как по моим щекам потекли слезы.
Вдруг снаружи раздался невероятный грохот. Все вскочили, когда забарабанили в дверь.
— Это полиция, — выдавил Габриэл, приглаживая свои кудри.
— Вы не можете войти сюда, — закричал женский голос. — Студия снята.
— О нет, черт побери, могу, — откликнулся голос.
Раздался еще один сокрушительный удар, дверь задрожала и поддалась. Я в изумлении открыла рот, наполовину с облегчением, наполовину с ужасом, потому что в дверях, разъяренный, как десять фурий, и грозный, как дьявол, стоял Гарэт. Он медленно обвел глазами комнату, увидев сначала Кая, потом Андреаса и нанятых им закадычных дружков и, наконец, меня, на кровати с Анжеликой. Всхлипнув, я закуталась в одну из атласных простынь.
— Что здесь, к дьяволу, происходит? — взревел он, шагая через студию ко мне. — Ты проститутка! Проклятая дешевка! Я должен был догадаться, что ты этим кончишь. Одевайся!
К нему спешил Андреас.
— Спокойно, старина, — сказал он примирительно. — Не волнуйся ты так.
Гарэт повернулся к нему.
— Ты, паршивая рептилия, — зашипел он. — Я знаю, как давно ты подбирался к ней со своими грязными руками. Ты мне заплатишь за это.
— Давай, — скривив рот, обратился он ко мне, — ради Бога, одевайся!
Я встала, слишком напуганная, чтобы шевельнуться.
— Как ты узнал, что она здесь? — спросил Габриэл, с восхищением глядя на него.
— Андреасу не следовало бы бахвалиться по ресторанам, — сказал Гарэт, — кто-нибудь да услышит.
— Послушай, мудрый парень, — заговорил Андреас, на сей раз медленно и терпеливо, как будто диктовал неопытной машинистке. — Ты незванно вторгся в очень важное дело. Я нанял на один день Кая и Октавию. И того, и другого не за орешки. Ей нужны деньги. Так ведь, Октавия?
Гарэт посмотрел в мою сторону. Я грустно кивнула.
— Поэтому ты не можешь вот так ворваться сюда и устроить шум, — сказал Андреас.
— Ах, не могу? — спросил Гарэт со зловещим спокойствием.
Последовала долгая пауза. И тут он обезумел. Повернувшись, он зашвырнул камеру Кая в дальний угол комнаты, потом, ударив его кулаком в лицо, отправил вслед за камерой. В следующую минуту он уложил апперкотом помощника Кая. Тут Вик, схватив искусственный цветок, запустил им в Гарэта, который, увернувшись, схватил другой цветок и запустил им в ответ.
Завизжав, как резаный поросенок, все еще в монашеском головном уборе, Анжелика нырнула под кровать. За ней тут же последовали двое бессловесных помощников Габриэла и сам он.
— О, Господи! — вздохнул Габриэл, когда в воздухе пронеслись еще два цветка. — Новое нашествие Бархэма Вуда в Дансинан.
Пригнувшись, чтобы не попасть под летящие горшки, я стряхнула шелковые простыни, пересекла комнату, нырнула за занавеску и начала натягивать свою одежду.
Гарэт продолжал наносить удары направо и налево, как разъяренный бык. Когда я выглянула, он боролся с Менни, который подсек его и с грохотом повалил на пол. Гарэт тут же вскочил на ноги и зашвырнул Менни в кучу оставшихся растений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
— Ну, вряд ли можно назвать Андреаса развалиной, — сказал Габриэл.
Андреас открыл еще одну бутылку шампанского.
— Я заказал столик на сегодня в «Скиндлис», — сказал он, — лаская мое плечо своей влажной рукой. — Мне кажется, в такую жару будет приятно уехать из Лондона.
Он взял пуховку из рук одного из ассистентов Кая и тщательно запудрил мой блестевший нос. Слезы горького отчаяния жгли мои глаза.
— Если вы сможете достать лошадь, — заметил другой безропотный помощник Габриэла, — из нее получилась бы потрясающая Годива из легенды.
— Замолчи, — зашипел Габриэл. — Здесь за углом школа верховой езды. С меня хватило проблем с этим проклятым котом.
Через несколько минут из-за занавески появилась Анжелика, на которой было лишь боа из красных перьев и мозольный пластырь. С мрачным видом она направилась к кровати, смотря на Андреаса со смешанным чувством ужаса и отвращения, наверное, так смотрит лев в цирке на жестокого дрессировщика.
— Ты уже знакома с Анжеликой Бартон-Браун, не правда ли, Октавия? — спросил Андреас, таинственно улыбаясь.
— Кажется пет, — начала я, но тут вспомнила, что это одна из тех девок, которых Андреас притаскивал в Грейстон. Она теперь свирепо смотрела в мою сторону. Даже Клитемнестра, вероятно, не так зло смотрела на Агамемнона.
— Иди сюда и ложись, Анжелика, — сказал Андреас, похлопывая по кровати.
Она вытянулась рядом со мной. Ее подведенные черным карандашом глаза были слегка приоткрыты. Из-под наклеенных ресниц в мою сторону был направлен темный ядовитый свет. Андреас постарался сделать так, чтобы его бывшая и будущая возлюбленные почувствовали себя отвратительно.
— Как тебе? — спросил он Кая. — Какой контраст между ними, не правда ли? Искушенная и невинная любовь.
Я вскочила и потянулась за своим халатом, лежавшим под кроватью.
— Вы уже закончили со мной?
Положив свою тяжелую руку мне на плечо, Андреас заставил меня снова сесть.
— Наоборот, — сказал он. — Мы только начинаем. Оденьте на Анжелику монашеский головной убор, — сказал он, обращаясь к Габриэлу.
Она выглядела так нелепо, эта озлобленная Анжелика, что я еле сдержалась, чтобы не разразиться истерическим смехом. Но это было недолго. В следующий момент Андреас повесил мне на шею громадный крест.
— Встань на колени рядом с ней, Анжелика, — сказал он. — Хорошо, как можно ближе.
У меня было такое чувство, что по мне ползут огромные жабы. Я посмотрела на крест, висящий на моей груди. Может быть, если протянуть его к Андреасу, он превратится в дряхлого старца и рассыплется в прах, как граф Дракула?
— А теперь положи свою руку на плечо Октавии, — сказал он.
Почувствовав ее пальцы, я отпрыгнула в сторону.
— Нет! — закричала я. — Нет! Я не буду это делать, не буду!
— Прекрати, — сказал Андреас. — Ты хочешь получить две тысячи или нет?
Я посмотрела на него вызывающе, но тут вспомнила Ксандра и кивнула.
Вид у Анжелы был такой же бодрый, как у кота, у которого болят зубы. Было совершенно очевидно, что она еще никогда не зарабатывала у него свой хлеб таким образом. Андреас взбил простыни вокруг нас и посмотрел в видоискатель.
— Очень мило, — сказал он. — Немножко полюбезней, вы обе.
Кай сделал снимок.
— Положи свою руку на шею Октавии, Анжелика, — сказал он.
Я сжалась, почувствовав напряженную ненависть в ее пальцах.
Пот выступил у нее над верхней губой:
— Отлично, — сказал Кай. — А теперь опусти свою руку немного ниже, Анжелика, еще ниже.
Стерпеть такое, даже для Ксандра, я не могла. Я бросила на Андреаса взгляд, полный отчаяния и мольбы и была потрясена выражением подавляемого возбуждения на его лице. Я почувствовала, как по моим щекам потекли слезы.
Вдруг снаружи раздался невероятный грохот. Все вскочили, когда забарабанили в дверь.
— Это полиция, — выдавил Габриэл, приглаживая свои кудри.
— Вы не можете войти сюда, — закричал женский голос. — Студия снята.
— О нет, черт побери, могу, — откликнулся голос.
Раздался еще один сокрушительный удар, дверь задрожала и поддалась. Я в изумлении открыла рот, наполовину с облегчением, наполовину с ужасом, потому что в дверях, разъяренный, как десять фурий, и грозный, как дьявол, стоял Гарэт. Он медленно обвел глазами комнату, увидев сначала Кая, потом Андреаса и нанятых им закадычных дружков и, наконец, меня, на кровати с Анжеликой. Всхлипнув, я закуталась в одну из атласных простынь.
— Что здесь, к дьяволу, происходит? — взревел он, шагая через студию ко мне. — Ты проститутка! Проклятая дешевка! Я должен был догадаться, что ты этим кончишь. Одевайся!
К нему спешил Андреас.
— Спокойно, старина, — сказал он примирительно. — Не волнуйся ты так.
Гарэт повернулся к нему.
— Ты, паршивая рептилия, — зашипел он. — Я знаю, как давно ты подбирался к ней со своими грязными руками. Ты мне заплатишь за это.
— Давай, — скривив рот, обратился он ко мне, — ради Бога, одевайся!
Я встала, слишком напуганная, чтобы шевельнуться.
— Как ты узнал, что она здесь? — спросил Габриэл, с восхищением глядя на него.
— Андреасу не следовало бы бахвалиться по ресторанам, — сказал Гарэт, — кто-нибудь да услышит.
— Послушай, мудрый парень, — заговорил Андреас, на сей раз медленно и терпеливо, как будто диктовал неопытной машинистке. — Ты незванно вторгся в очень важное дело. Я нанял на один день Кая и Октавию. И того, и другого не за орешки. Ей нужны деньги. Так ведь, Октавия?
Гарэт посмотрел в мою сторону. Я грустно кивнула.
— Поэтому ты не можешь вот так ворваться сюда и устроить шум, — сказал Андреас.
— Ах, не могу? — спросил Гарэт со зловещим спокойствием.
Последовала долгая пауза. И тут он обезумел. Повернувшись, он зашвырнул камеру Кая в дальний угол комнаты, потом, ударив его кулаком в лицо, отправил вслед за камерой. В следующую минуту он уложил апперкотом помощника Кая. Тут Вик, схватив искусственный цветок, запустил им в Гарэта, который, увернувшись, схватил другой цветок и запустил им в ответ.
Завизжав, как резаный поросенок, все еще в монашеском головном уборе, Анжелика нырнула под кровать. За ней тут же последовали двое бессловесных помощников Габриэла и сам он.
— О, Господи! — вздохнул Габриэл, когда в воздухе пронеслись еще два цветка. — Новое нашествие Бархэма Вуда в Дансинан.
Пригнувшись, чтобы не попасть под летящие горшки, я стряхнула шелковые простыни, пересекла комнату, нырнула за занавеску и начала натягивать свою одежду.
Гарэт продолжал наносить удары направо и налево, как разъяренный бык. Когда я выглянула, он боролся с Менни, который подсек его и с грохотом повалил на пол. Гарэт тут же вскочил на ноги и зашвырнул Менни в кучу оставшихся растений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52