Поэтому даже во время ожесточенных боев командиры авиачастей по представлению старших врачей имели возможность посылать летчиков в армейские дома отдыха. Их у нас теперь было два: второй открыли в конце августа в Кисловодске, в бывшем санатории Красной Армии. Его возглавлял подполковник медслужбы Стрельцов.
Прижимаемый к морю противник отчаянно сопротивлялся. Он цеплялся за каждый населенный пункт, за каждый удобный рубеж.
Медсостав БАО неустанно вел противоэпидемическую работу в освобожденных районах. Почти каждый десятый человек из местных жителей оказывался больным. Приходилось снова и снова строить бани, оборудовать дезкамеры, делать прививки, очищать территорию от отбросов...
Выше я уже не раз говорил о том, как часто спасала раненых летчиков медслужба наземных войск. Необходимо отметить, что медсостав БАО, в свою очередь, оказывал помощь не только авиаторам, но и сотням раненых пехотинцев. Мы никогда не делили пострадавших воинов на своих и чужих.
Наконец настал радостный час! Командующий Северо-Кавказским фронтом генерал-полковник И. Е. Петров издал приказ, в котором говорилось: "Сегодня, 9 октября 1943 года, войска 56-й армии стремительной атакой сломили последнее сопротивление врага и к 7.00 утра вышли на берег Керченского пролива. Разрозненные остатки врага были отрезаны от переправы и истреблены. На Кубани и Таманском полуострове не осталось ни одного живого немца, кроме пленных.
Последний этап битвы за Кавказ, начавшийся осенью прошлого года на Тереке, под Новороссийском, Туапсе, на перевалах Главного Кавказского хребта, - окончен. Ворота на Кавказ наглухо закрылись для врагов нашей Родины..."
В тот же день, в 22 часа, Москва от имени Родины вновь салютовала Северо-Кавказскому фронту двадцатью артиллерийскими залпами из двухсот двадцати четырех орудий. В приказе Верховного Главнокомандующего среди отличившихся войск были названы летчики генерал-лейтенанта авиации Вершинина.
Глава шестая.
В боях за Крым
Вспомогательный пункт управления армии расположился километрах в пяти восточнее Тамани. Многие офицеры ездили в этот увековеченный Лермонтовым, теперь разрушенный до основания городок, чтобы с обрывистого берега взглянуть на Крым. В ясную погоду он был хорошо виден. Не удержался и я от такой поездки. Уже с месяц у меня была служебная автомашина - "виллис". Гитлеровцы вели пристрелку песчаных отмелей на своем берегу. Ветер гнал по морю высокие белогривые волны. С нашей стороны у разбитой пристани торчала из воды труба какого-то затонувшего судна, под обрывом валялось несколько выброшенных волнами мотоботов.
Еще в ходе боев за Таманский полуостров было намечено вторжение войск Северо-Кавказского фронта на Керченский полуостров. У Тамани ширина пролива достигала шестнадцати километров, севернее ее, у косы Чушка, она составляла всего четыре с половиной. К двадцатым числам октября войска фронта были готовы к проведению операции. Но непрерывные штормы заставляли откладывать ее.
Вернувшись на ВПУ, я увидел там Вершинина. В кожаном реглане и генеральской фуражке, он со своим заместителем генерал-майором авиации С. В. Слюсаревым прохаживался по дорожке между врытыми в землю автомашинами и блиндажами. На мое приветствие командующий ответил скупым кивком и тут же сделал жест рукой: "Жди, ты мне нужен". Через несколько минут он, окончив разговор со Слюсаревым, подозвал меня.
Я не раз убеждался в том, что К. А. Вершинин обладает исключительной памятью. Он помнил, кто и о чем ему докладывал не день или два, а несколько недель или даже месяцев тому назад. Если, конечно, этот доклад имел отношение к боевым действиям армии. Константин Андреевич легко запоминал лица и фамилии людей, цифры" Впоследствии, став Главным маршалом авиации, главнокомандующим ВВС Советской Армии, он без труда вспоминал подробности того или иного дня Великой Отечественной войны, с первого взгляда узнавал боевых соратников.
- Когда думаете провести совещание с руководящим медсоставом? - спросил Вершинин, пожав мне руку.
Вопрос не был случайным. По возвращении из Москвы я сразу же доложил командующему и его заместителю по политчасти генералу Ф. Ф. Верову, назначенному вместо убывшего на другой фронт В. И. Алексеева, какие вопросы обсуждались на совещании. Вскользь заметил, что и нам, армейским медикам, не мешало бы подвести итоги своей работы на втором году войны. Вершинин одобрил мою идею, но начавшееся наступление не позволило собрать людей.
- Советую теперь воспользоваться вынужденным затишьем, - продолжал командующий. - Оно ненадолго.
На загорелом, слегка скуластом лице генерала мелькнула улыбка.
Несколько дней назад ликвидировали должность помощника начальника санитарного управления фронта по ВВС. Была наконец устранена двойственность в руководстве санслужбами РАБ. Теперь они перешли в прямое подчинение флагманского врача воздушной армии. Несколько раньше в РАБ ввели должности эпидемиолога и гинеколога, поскольку в армии возросло число женщин-военнослужащих и вольнонаемных. По своей инициативе я создал при штабе нештатное отделение медицинского снабжения и склад ВА, обслуживаемый небольшим штатом: начальник, его помощник и кладовщик. Ведь фронтовой авиасклад располагался иногда в 100-150 километрах от штаба, а связь с ним, даже проводная, зачастую отсутствовала.
По этому поводу командующий в шутку заметил:
- Теперь вы единоличный хозяин.
Далее Вершинин сообщил мне, что Северо-Кавказский фронт вот-вот перестанет существовать. Некоторые его войска уже начали убывать, а из остававшихся формировалась Отдельная Приморская армия. 4-я воздушная входила в ее состав.
Я знал, что помощником начальника санслужбы Отдельной Приморской армии утвержден (собственно, он и был на этом посту) А. Е. Соколов. Решил просить его принять участие в нашем форуме. Командующему сказал, что совещание созову через два-три дня. Он одобрил намеченный срок.
По условиям оперативной обстановки созвать весь руководящий состав медицинской службы армии было невозможно. В станицу Фонталовская вызвали дивизионных врачей, начальников санслужб РАБ, старших врачей БАО и авиаполков, начальников лазаретов тех частей и соединений, которые находились неподалеку. В частности, прибыли: дивизионные врачи М. М. Полонский, П. Н. Бурухин и А. Г. Завьялов, начальники санслужб РАБ И. Г. Пастернак и В. А. Демченко, старшие врачи БАО Калика, Павлов, Волосевич, Иваницкий, Ястребов, старшие врачи авиаполков Литманов, Фрейман, Володарская, Челебийский и ряд других товарищей.
На совещании был сделан обстоятельный анализ работы лазаретов БАО основных лечебных учреждений воздушной армии, особенно их хирургической деятельности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81