Это подтвердили учения 3-го и 6-го кавкорпусов Белорусского военного округа, которыми в разное время командовал Г. К. Жуков. Вспоминая то время, Георгий Константинович писал: "Практически на полевых учениях и маневрах в 3-м и 6-м корпусах мне пришлось действовать с 21-й отдельной танковой бригадой (комбриг М. И. Потапов) или с 3-й танковой бригадой (комбриг В. В. Новиков). Оба эти командира были в прошлом моими сослуживцами, и мы понимали друг друга в боевой обстановке с полуслова".
Мне очень жаль, как и всем тем, кто знал Михаила Ивановича, что так трагично сложилась судьба этого исключительно способного военачальника и доброго товарища в годы Великой Отечественной войны. В первых же сражениях с фашистами его 5-я армия дралась храбро. Но, по стечению обстоятельств, генерал Потапов, будучи раненым, попал в фашистский плен. Однако и там Михаил Иванович не поступился честью и достоинством коммуниста, патриота своей Родины. Плен не сломил веру в Победу, и он дождался ее. КПСС и Советское правительство отдали должное его боевому прошлому и незапятнанности поведения в фашистской неволе: М. И. Потапов был восстановлен в партии и на руководящей работе в армии. В январе 1965 года он умер в звании генерал-полковника, в должности заместителя командующего Одесским военным округом.
Испытанные кадры, подобные И. И. Федюнинскому, М. И. Потапову, М. С. Никишеву, И. М. Ремизову и многим другим халхингольцам, служили прочной опорой в практической деятельности Г. К. Жукова. На них он возлагал самые ответственные задачи. Замечу, Георгий Константинович, доверяя, проверял и помогал, за заслуги поощрял, а за промахи в работе тут же наказывал в дисциплинарном порядке вплоть до снятия с должности. Ни один проступок подчиненных он не оставлял безнаказанным.
Подчиненные ему командиры всех частей и соединений родов войск знали, что надо осваивать опыт, рождаемый на поле боя, не боясь ответственности, каждый раз выбирать такие формы маневра, которые наиболее целесообразно отвечали бы конкретно сложившимся условиям. Необходимо было детально знать возможности вверенного оружия и сил и умело распоряжаться огневыми мощностями. Георгий Константинович не уставал повторять, что в современном бою нельзя непосредственно командовать соединением и тем более объединением. Ими можно только управлять в опережающем динамику боя темпе, без сдерживания и замедления. Это - одна из областей военного искусства, в которой с ним редко кто мог сравниться.
В одной из бесед я спросил его: "Товарищ Маршал Советского Союза, как удавалось Вам определять безошибочно потребность войск, техники, вооружения не только при подготовке операции, но и в ходе ее. Из вашей книги "Воспоминания и размышления" читатель увидел, что вы практически с ходу ответили Сталину на вопрос "Вы уверены, что мы удержим Москву?"... "Москву, безусловно, удержим. Но нужно еще не менее двух армий и хотя бы двести танков".
Маршал ответил мне так: "Вопрос не простой, но в основном кратко могу сказать. Известно, что тактика определяется оружием и зависит от него. Оружие - это та сила в руках командующего, с помощью которой добиваются победы. В практике командования на всех уровнях всегда обращал серьезное внимание на изучение вооружений, особенно новых видов и систем, всегда знал возможности всех видов оружия, частей и соединений всех родов войск.
Знание своих возможностей доступно каждому командиру или командующему. Это их прямая обязанность. А чтобы быть уверенным, чего и сколько надо применить для выполнения той или иной задачи, надо знать противника, его силы и средства, характер действий, способность к сопротивлению и т. д. Принятие правильного решения - только полдела. Надо уметь провести его в жизнь. Но это уже область военного искусства и мы с вами так слишком далеко можем зайти".
...Халхингольские события позади. Мы вернулись к мирной жизни. В Улан-Баторе командующему 1-й армейской группой предоставили небольшой особняк на главной улице, недалеко от штаба армии. В этом же дворе, в другом доме в два этажа, жили член Военного Совета бригадный комиссар М. С. Никишев, начальник штаба комбриг А. И. Гастилович (позднее доктор военных наук, профессор, генерал-полковник в отставке) и заместитель командующего комбриг М. И. Потапов.
Я имел отдельную комнату, примыкающую к гаражу, теплую, светлую, с телефоном и холодной водой. Командующий сам позаботился о моем жилье. Требования ко мне, как к адъютанту, не изменились. Как и в боевой обстановке, товарищеское внимание сочеталось со строгостью и четкостью в подходе к исполнению мной обязанностей. В нерабочее же время я запросто заходил к нему, старался, чем мог, облегчить его быт: Георгий Константинович не совсем был здоров - болели поясница и спина - следствие большого напряжения военных лет, ранений, контузии.
А отдыха не предвиделось. Обстановка требовала усиления руководства войсками. Надлежало и дальше совершенствовать боевую готовность войск, крепить интернациональные традиции дружественных армий, держать постоянную связь с монгольским правительством и ЦК МНРП. Постоянное напряжение отрицательно отражалось на его здоровье. Правда, советами медиков он не пренебрегал. Остальное возмещалось его волей и выдержкой, так что на службе никто не замечал его недомоганий.
После процедур, вечерами Георгий Константинович подолгу засиживался за работой, которой у него всегда было через край. Я, как мог, разгружал его от бытовых неудобств. Потом, когда приехала его семья, стало полегче.
Как и каждый нормальный человек, Г. К. Жуков нуждался в друзьях и товарищах, в близких ему людях, в теплоте и заботе. С приездом семьи в Улан-Батор у него прибавилось всяких житейских хлопот. На мой взгляд, он был этим доволен. Жена его, Александра Диевна, была доброй, скромной - в одежде и в манерах - ласковой матерью, на редкость заботливой хозяйкой и супругой. Она больше всего испытывала на себе трудности походной жизни и отрицательное влияние на семейную атмосферу частых командировок и многосуточных военных учений. Мать ощущала, что детям недоставало постоянного отцовского внимания. Однако Александра Диевна терпеливо мирилась со своей судьбой. Она понимала великую ответственность мужа перед партией и государством и стремилась быть ему максимально полезной. Своей простотой, гостеприимством, вниманием к окружающим она вызывала всеобщие симпатии. Не удивительно, что у нас с ней очень скоро установились теплые взаимоотношения.
Мне нередко приходилось посещать дом Жуковых. Навсегда запомнились обеды и ужины, на которые меня приглашали по разным обстоятельствам и принимали как своего. У них всегда было просто, безыскусно, по-домашнему тепло и уютно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68
Мне очень жаль, как и всем тем, кто знал Михаила Ивановича, что так трагично сложилась судьба этого исключительно способного военачальника и доброго товарища в годы Великой Отечественной войны. В первых же сражениях с фашистами его 5-я армия дралась храбро. Но, по стечению обстоятельств, генерал Потапов, будучи раненым, попал в фашистский плен. Однако и там Михаил Иванович не поступился честью и достоинством коммуниста, патриота своей Родины. Плен не сломил веру в Победу, и он дождался ее. КПСС и Советское правительство отдали должное его боевому прошлому и незапятнанности поведения в фашистской неволе: М. И. Потапов был восстановлен в партии и на руководящей работе в армии. В январе 1965 года он умер в звании генерал-полковника, в должности заместителя командующего Одесским военным округом.
Испытанные кадры, подобные И. И. Федюнинскому, М. И. Потапову, М. С. Никишеву, И. М. Ремизову и многим другим халхингольцам, служили прочной опорой в практической деятельности Г. К. Жукова. На них он возлагал самые ответственные задачи. Замечу, Георгий Константинович, доверяя, проверял и помогал, за заслуги поощрял, а за промахи в работе тут же наказывал в дисциплинарном порядке вплоть до снятия с должности. Ни один проступок подчиненных он не оставлял безнаказанным.
Подчиненные ему командиры всех частей и соединений родов войск знали, что надо осваивать опыт, рождаемый на поле боя, не боясь ответственности, каждый раз выбирать такие формы маневра, которые наиболее целесообразно отвечали бы конкретно сложившимся условиям. Необходимо было детально знать возможности вверенного оружия и сил и умело распоряжаться огневыми мощностями. Георгий Константинович не уставал повторять, что в современном бою нельзя непосредственно командовать соединением и тем более объединением. Ими можно только управлять в опережающем динамику боя темпе, без сдерживания и замедления. Это - одна из областей военного искусства, в которой с ним редко кто мог сравниться.
В одной из бесед я спросил его: "Товарищ Маршал Советского Союза, как удавалось Вам определять безошибочно потребность войск, техники, вооружения не только при подготовке операции, но и в ходе ее. Из вашей книги "Воспоминания и размышления" читатель увидел, что вы практически с ходу ответили Сталину на вопрос "Вы уверены, что мы удержим Москву?"... "Москву, безусловно, удержим. Но нужно еще не менее двух армий и хотя бы двести танков".
Маршал ответил мне так: "Вопрос не простой, но в основном кратко могу сказать. Известно, что тактика определяется оружием и зависит от него. Оружие - это та сила в руках командующего, с помощью которой добиваются победы. В практике командования на всех уровнях всегда обращал серьезное внимание на изучение вооружений, особенно новых видов и систем, всегда знал возможности всех видов оружия, частей и соединений всех родов войск.
Знание своих возможностей доступно каждому командиру или командующему. Это их прямая обязанность. А чтобы быть уверенным, чего и сколько надо применить для выполнения той или иной задачи, надо знать противника, его силы и средства, характер действий, способность к сопротивлению и т. д. Принятие правильного решения - только полдела. Надо уметь провести его в жизнь. Но это уже область военного искусства и мы с вами так слишком далеко можем зайти".
...Халхингольские события позади. Мы вернулись к мирной жизни. В Улан-Баторе командующему 1-й армейской группой предоставили небольшой особняк на главной улице, недалеко от штаба армии. В этом же дворе, в другом доме в два этажа, жили член Военного Совета бригадный комиссар М. С. Никишев, начальник штаба комбриг А. И. Гастилович (позднее доктор военных наук, профессор, генерал-полковник в отставке) и заместитель командующего комбриг М. И. Потапов.
Я имел отдельную комнату, примыкающую к гаражу, теплую, светлую, с телефоном и холодной водой. Командующий сам позаботился о моем жилье. Требования ко мне, как к адъютанту, не изменились. Как и в боевой обстановке, товарищеское внимание сочеталось со строгостью и четкостью в подходе к исполнению мной обязанностей. В нерабочее же время я запросто заходил к нему, старался, чем мог, облегчить его быт: Георгий Константинович не совсем был здоров - болели поясница и спина - следствие большого напряжения военных лет, ранений, контузии.
А отдыха не предвиделось. Обстановка требовала усиления руководства войсками. Надлежало и дальше совершенствовать боевую готовность войск, крепить интернациональные традиции дружественных армий, держать постоянную связь с монгольским правительством и ЦК МНРП. Постоянное напряжение отрицательно отражалось на его здоровье. Правда, советами медиков он не пренебрегал. Остальное возмещалось его волей и выдержкой, так что на службе никто не замечал его недомоганий.
После процедур, вечерами Георгий Константинович подолгу засиживался за работой, которой у него всегда было через край. Я, как мог, разгружал его от бытовых неудобств. Потом, когда приехала его семья, стало полегче.
Как и каждый нормальный человек, Г. К. Жуков нуждался в друзьях и товарищах, в близких ему людях, в теплоте и заботе. С приездом семьи в Улан-Батор у него прибавилось всяких житейских хлопот. На мой взгляд, он был этим доволен. Жена его, Александра Диевна, была доброй, скромной - в одежде и в манерах - ласковой матерью, на редкость заботливой хозяйкой и супругой. Она больше всего испытывала на себе трудности походной жизни и отрицательное влияние на семейную атмосферу частых командировок и многосуточных военных учений. Мать ощущала, что детям недоставало постоянного отцовского внимания. Однако Александра Диевна терпеливо мирилась со своей судьбой. Она понимала великую ответственность мужа перед партией и государством и стремилась быть ему максимально полезной. Своей простотой, гостеприимством, вниманием к окружающим она вызывала всеобщие симпатии. Не удивительно, что у нас с ней очень скоро установились теплые взаимоотношения.
Мне нередко приходилось посещать дом Жуковых. Навсегда запомнились обеды и ужины, на которые меня приглашали по разным обстоятельствам и принимали как своего. У них всегда было просто, безыскусно, по-домашнему тепло и уютно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68