Мы ютились перед большим экраном, а народ пологим амфитеатром таращился в нашу сторону. Но это слово мало подходит, к тому смешанному чувству озарения пронизывающему вас, как холодным пламенем, на словах: «Минус тридцать, если диктор не врет! Моя постель холодна как лед!»
Точка замерзания опустилась намного ниже «абсолютного нуля», дав отметке -30 вскипеть, как вода на углях.
Публику словно выбило, как вышибает горячий пар крышку любого сосуда. Её несло без тормозов и привязей. Она сметала все на пути, и видимо что-то все же смела не то…
Фагот в свете самодеятельных прожекторов направлял свой чудо-инструмент в зал и зал стонал в ожидании орудийного залпа этого нового сверхоружия… Короче все свихнулись!
После концерта по улицам ездили все скорые помощи города. Они не спасали пострадавших – они заметали передвигавшихся по улицам. Так во всяком случае гласит легенда и до сих пор рассказывают очевидцы, которые, тогда, и в фаготе усмотрели гранатомет…
Гостиничное утро началось с появления «рыжего» Димки, что так и не отставал от нас с самого Тбилиси, заявившего, что сейчас и нас начнут «мести».
Это ни на кого не произвело абсолютно никакого впечатления, поскольку все находились под впечатлением чудовищной «системной ошибки», допущенной накануне, при покупке сувениров в дом. Но об этом чуть позже…
Откуда такая информация, «рыжий» Димка не распространялся, но говорил так убедительно, что не трудно было сообразить – если этого почему-то не произошло в Тбилиси, то почему этому не произойти здесь? Нет, уж лучше домой!
Но на беду у нас должен был быть ещё один концерт – в помещении местной консерватории.
Вмешавшийся в события Карлис требовал обязательного исполнения уговора, мотивируя свои слова вполне разумными доводами – будут все ценители музыки города, в отличии от случайной публики накануне. Как нас легко купить приличной компанией!
Всё так и оказалось – нас пока не «вязали», а в консерватории собрались все самые лучшие музыкальные девушки и юноши города. Собрались огромной толпой, заинтригованные рассказами о свершившемся накануне…
Ощущение от места предполагаемого концерта передавалось невероятное – большой двор в центре старинного каменного средневекового здания, напоминающего крепость. А может быть это она и была. Арочные своды, анфилады, раскрытые настерж окна, а в окнах девушки и кое-где юноши. И всё это смотрит и ждет. Казалось, что тут не играть? Но одна беда – нет аппарата!… Его нет! Аппарата! Несколько сот зрителей, понятно, что благодушно настроенных, но аппарата – нет! Есть барабаны, даже есть микрофон, но больше ничего нет!
Можно стоять, можно улыбаться, можно даже помахать кому-нибудь рукой, но играть и петь: «Вчера я шёл домой, кругом была весна, Его я встретил на углу и в нем не понял ни хрена, Спросил он – быть или не быть? И я сказал – иди ты на …» – Нельзя! И вот ситуация, когда и играть нельзя и не играть нельзя! Тебя ждут и не собираются принимать объяснений, почему ты не можешь играть…
Дальнейшее произошло само собой. Ясно, что программу, которую мы пришли играть – играть нельзя. Я взял у Бори гитару, и не имея никаких соображений на то, что буду делать в ближайшие мгновения, пошел на сцену. Не помню во что и как я её включил, но добившись этого, не понимаю почему, заиграл «Vinus»…
Женька, не раздумывая, и в стиле «Homo-HiFi», подхватил её на барабанах и стало уже ничего. Больше ни на один инструмент рассчитывать не приходилось – их просто не было.
Но, о чудо! Я вдруг отчетливо различил у себя за спиной звук губной гармошки… В изумлении обернулся и увидел горящие глаза «рыжего». Он изо всех сил наворачивал нехитрые, но звонкие соло. И тогда стало понятно, что зал разрешился от бремени ожидания!
Ах, как пошло дело, а главное, что тут же выяснилось – именно это было и нужно. Все равно что – но обязательно что-то было нужно было. И оно происходило, это нужно! Была сцена, был зритель, был «Аквариум» и было то, ради чего все и собрались – кайф!
Это было самое уникальное выступление «Аквариума» за всю его историю – Губерман, «Рыжий»Димка и я, войдя в плотные слои клайпедской консерваторской публики, таранили от имени «Аквариума» ещё неведанное до сего дня пространство по имени freejazz, как бы предвещая его уже очень скорое появление на ленинградских берегах в нашей компании.
Самая длинная в истории человечества jazz-версия «Vinus» оборвалась столь же неожиданно, как и началась и была награждена чудовищными аплодисментами. Больше от нас ничего и не ждали. К общему удовольствию все стали расходиться, то же стали делать и мы… А вот тут-то все и вспомнили Карлиса.
Дело в том, что все наши проездные, оплаты гостиниц, билеты, короче вся бухгалтерия, выраженная в возврате уже потраченных нами на поездку денег, должна была сойтись на нем. А он-то и пропал. Со всей оплатой, т.е. деньгами.
Тогда мы сходили в местную администрацию и вот тут-то сразу стало ясно, почему Карлис так ратовал за последний концерт – пока мы «играли», он по-отечески вмешался в нашу судьбу!
Объяснив администрации, что никаких денег, никаким артистам до окончания всех концертов и их фактического отъезда никогда отдавать нельзя – ведь пропьют, так ничего и не исполнив, он спокойно, ближайшим поездом, отправился обратно в Ригу. Ну чем не «Гиви»? Как хорош! Да нет, он ещё круче!
Деньги украл! Своим свинством создал прецедент уникального концерта! Как много сразу для одного! В историю вошел, свинья!… Так что назад в Ригу! К Карлису! До неё пока деньги есть.
Теперь вернемся к той ошибке, о которой шла речь ранее, когда в моем повествовании появился «Рыжий» и заявил, что нас сейчас всех свиньтят…
Михаил привез с собой в Литву странную легенду и распространил её среди нас. Легенду о том, что нет ничего лучше среди местных напитков, чем напиток «Кальвадос». Не знаю тот ли «Кальвадос» закупили мы впрок для дома, только поздно вечером, когда кто-то открыл бутылочку, чтоб попробовать его для дегустации, даже насквозь прокуренная атмосфера номера треснула от резкого, обжигающего запаха. Стало абсолютно ясно, что не только домой, друг друга угощать этим стыдно. Выпили все, в один присест, чтоб не вспоминать больше! И зря!
Профессионалы оценивают напитки в двух основных измерениях – во время употребления и после употребления. Степень нанесения урона, после употребления может быть скрашена объективными радостями, получаемыми во время употребления, но вот когда нет гармонии ни во время оного, ни после – это чудовищно!
«Кальвадос» того разлива – великолепный этому пример. С замиранием сердца мы смотрели на наших знакомых и самих себя, смятенных этими свойствами напитка. Нужно было спасать положение, и тогда решено было взять с собой в дорогу прекрасного темного литовского пива.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
Точка замерзания опустилась намного ниже «абсолютного нуля», дав отметке -30 вскипеть, как вода на углях.
Публику словно выбило, как вышибает горячий пар крышку любого сосуда. Её несло без тормозов и привязей. Она сметала все на пути, и видимо что-то все же смела не то…
Фагот в свете самодеятельных прожекторов направлял свой чудо-инструмент в зал и зал стонал в ожидании орудийного залпа этого нового сверхоружия… Короче все свихнулись!
После концерта по улицам ездили все скорые помощи города. Они не спасали пострадавших – они заметали передвигавшихся по улицам. Так во всяком случае гласит легенда и до сих пор рассказывают очевидцы, которые, тогда, и в фаготе усмотрели гранатомет…
Гостиничное утро началось с появления «рыжего» Димки, что так и не отставал от нас с самого Тбилиси, заявившего, что сейчас и нас начнут «мести».
Это ни на кого не произвело абсолютно никакого впечатления, поскольку все находились под впечатлением чудовищной «системной ошибки», допущенной накануне, при покупке сувениров в дом. Но об этом чуть позже…
Откуда такая информация, «рыжий» Димка не распространялся, но говорил так убедительно, что не трудно было сообразить – если этого почему-то не произошло в Тбилиси, то почему этому не произойти здесь? Нет, уж лучше домой!
Но на беду у нас должен был быть ещё один концерт – в помещении местной консерватории.
Вмешавшийся в события Карлис требовал обязательного исполнения уговора, мотивируя свои слова вполне разумными доводами – будут все ценители музыки города, в отличии от случайной публики накануне. Как нас легко купить приличной компанией!
Всё так и оказалось – нас пока не «вязали», а в консерватории собрались все самые лучшие музыкальные девушки и юноши города. Собрались огромной толпой, заинтригованные рассказами о свершившемся накануне…
Ощущение от места предполагаемого концерта передавалось невероятное – большой двор в центре старинного каменного средневекового здания, напоминающего крепость. А может быть это она и была. Арочные своды, анфилады, раскрытые настерж окна, а в окнах девушки и кое-где юноши. И всё это смотрит и ждет. Казалось, что тут не играть? Но одна беда – нет аппарата!… Его нет! Аппарата! Несколько сот зрителей, понятно, что благодушно настроенных, но аппарата – нет! Есть барабаны, даже есть микрофон, но больше ничего нет!
Можно стоять, можно улыбаться, можно даже помахать кому-нибудь рукой, но играть и петь: «Вчера я шёл домой, кругом была весна, Его я встретил на углу и в нем не понял ни хрена, Спросил он – быть или не быть? И я сказал – иди ты на …» – Нельзя! И вот ситуация, когда и играть нельзя и не играть нельзя! Тебя ждут и не собираются принимать объяснений, почему ты не можешь играть…
Дальнейшее произошло само собой. Ясно, что программу, которую мы пришли играть – играть нельзя. Я взял у Бори гитару, и не имея никаких соображений на то, что буду делать в ближайшие мгновения, пошел на сцену. Не помню во что и как я её включил, но добившись этого, не понимаю почему, заиграл «Vinus»…
Женька, не раздумывая, и в стиле «Homo-HiFi», подхватил её на барабанах и стало уже ничего. Больше ни на один инструмент рассчитывать не приходилось – их просто не было.
Но, о чудо! Я вдруг отчетливо различил у себя за спиной звук губной гармошки… В изумлении обернулся и увидел горящие глаза «рыжего». Он изо всех сил наворачивал нехитрые, но звонкие соло. И тогда стало понятно, что зал разрешился от бремени ожидания!
Ах, как пошло дело, а главное, что тут же выяснилось – именно это было и нужно. Все равно что – но обязательно что-то было нужно было. И оно происходило, это нужно! Была сцена, был зритель, был «Аквариум» и было то, ради чего все и собрались – кайф!
Это было самое уникальное выступление «Аквариума» за всю его историю – Губерман, «Рыжий»Димка и я, войдя в плотные слои клайпедской консерваторской публики, таранили от имени «Аквариума» ещё неведанное до сего дня пространство по имени freejazz, как бы предвещая его уже очень скорое появление на ленинградских берегах в нашей компании.
Самая длинная в истории человечества jazz-версия «Vinus» оборвалась столь же неожиданно, как и началась и была награждена чудовищными аплодисментами. Больше от нас ничего и не ждали. К общему удовольствию все стали расходиться, то же стали делать и мы… А вот тут-то все и вспомнили Карлиса.
Дело в том, что все наши проездные, оплаты гостиниц, билеты, короче вся бухгалтерия, выраженная в возврате уже потраченных нами на поездку денег, должна была сойтись на нем. А он-то и пропал. Со всей оплатой, т.е. деньгами.
Тогда мы сходили в местную администрацию и вот тут-то сразу стало ясно, почему Карлис так ратовал за последний концерт – пока мы «играли», он по-отечески вмешался в нашу судьбу!
Объяснив администрации, что никаких денег, никаким артистам до окончания всех концертов и их фактического отъезда никогда отдавать нельзя – ведь пропьют, так ничего и не исполнив, он спокойно, ближайшим поездом, отправился обратно в Ригу. Ну чем не «Гиви»? Как хорош! Да нет, он ещё круче!
Деньги украл! Своим свинством создал прецедент уникального концерта! Как много сразу для одного! В историю вошел, свинья!… Так что назад в Ригу! К Карлису! До неё пока деньги есть.
Теперь вернемся к той ошибке, о которой шла речь ранее, когда в моем повествовании появился «Рыжий» и заявил, что нас сейчас всех свиньтят…
Михаил привез с собой в Литву странную легенду и распространил её среди нас. Легенду о том, что нет ничего лучше среди местных напитков, чем напиток «Кальвадос». Не знаю тот ли «Кальвадос» закупили мы впрок для дома, только поздно вечером, когда кто-то открыл бутылочку, чтоб попробовать его для дегустации, даже насквозь прокуренная атмосфера номера треснула от резкого, обжигающего запаха. Стало абсолютно ясно, что не только домой, друг друга угощать этим стыдно. Выпили все, в один присест, чтоб не вспоминать больше! И зря!
Профессионалы оценивают напитки в двух основных измерениях – во время употребления и после употребления. Степень нанесения урона, после употребления может быть скрашена объективными радостями, получаемыми во время употребления, но вот когда нет гармонии ни во время оного, ни после – это чудовищно!
«Кальвадос» того разлива – великолепный этому пример. С замиранием сердца мы смотрели на наших знакомых и самих себя, смятенных этими свойствами напитка. Нужно было спасать положение, и тогда решено было взять с собой в дорогу прекрасного темного литовского пива.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74