Что хотите, то и делайте. А они и делали…
Это было многотысячное совместное веселье психиаторов всего мира, со всем миром впридачу, который наблюдал за происходившим по телевизору. А виновниками всего были мы – как интересно!
Кто знает – может именно это и есть тот самый рок-н-ролл, который в России некоторые наши общие знакомые ищут по сию пору?… Но тогда он был, точно был.
Рок-н-роллл был в Таллинне, тогда в 1976 году, он был в Тбилисси в 1980 , он был и в 1988 году в Монреале.
Выходит, что он все-таки существует это самый рок-н-ролл, выходящий за рамки просто жанрового понятия, как только песни Elvis Prestley или Carl Perkins. Он следует за теми, кто так или иначе исследует себя в этом понятии и он глубже, чем просто сами эти стандарты.
Рок-н-ролл – сложная смесь из стиля и образа жизни. Рок-н-ролл – в безграничной преданности и любви к этой музыке.
Где-то это напоминает даже свод кодекса чести «воров в законе» – не служить, не воевать, с властями не заигрывать, друг с другом не ругаться, и не спорить,… никогда не работать… Ну чем не образ «рок-мэна»?
Там даже есть один пунктик – красного не носить! Знал бы об этом один очень мной любимый певец «красного на черном»!
Я не в положительном, и не в отрицательном смысле привожу этот пример. Дело вот в чем – нигде в мире не существует такого магического восприятия «Рок-н-рола» с большой буквы, как в России.
Только в России он стал символом какой-то борьбы и нигилистического восприятия действительности.
Это в первую очередь идет от специфического менталитета жителей наших широт. Нам кажется, что мы все время должны за что-то бороться. Вот только мало кто понимает за что! Но бороться – это не специальность для настоящих мужчин!
Как известно, есть две позиции по этому вопросу – можно бороться и можно не бороться.
Так вот весь западный рок-н-ролл уже давно ни за что не борется, а только душу свою исследует. А у нас же он все врнмя за что-то борется, начисто забыв о последней, т.е. душе.
И летает она, душа эта, неприкаянно, и места себе не находит. И нет чтоб российскому и не российскому рок-н-роллу отправиться на совместные поиски, гонит наш мимо, не замечая ничего вокруг, словно слепой щенок.
А смысл бытия – вот он рядом, возьми и исследуй. Этого знания на несколько жизней хватит… Но как в этом смысле повезло «Аквариуму»! Или не повезло – кто знает?
Общее ликование всемирной психиатрии закончилось на оптимистической ноте – худо-бедно, всемирная трансляция этого концерта, который в этих же часовых поясах посмотрела вся Америка, т.е. США, а потом и просвещенная Европа, была прямая, а значит вместе с «C,S&N» и «Аквариумом» весь мир пел «Find the coast of freedom».
Дело завертелось, оказывается в России бывают не только съезды и стройки, но и ещё что-то. Этим что-то пока что были мы – «Аквариум»
Уже к концу лета покатили и другие рок-клубовские группы за ту же границу – доверие ко всем нам, ну если не выросло, то во всяком случае поменяло полярность с «минуса» на «плюс».
Следующим серьезным испытанием на изменение сознания – был Всемирный Фестиваль салютов, неожиданными свидетелями которого, вместе со всеми жителями побережий реки Святого Лаврентия, мы и стали.
Оказывается бывает на свете и такое. Оказывается салютовать можно не только по какому-нибудь поводу, но и без повода вообще.
Это только сейчас в дни праздниств в наших городах ночи напролет лупят в воздух из всего, что ни попадя. Наши жители теперь так отдыхают, по стрельбе соскучившись! А тогда-то – строгие сосчитанные салютные залпы над городом, и все по домам…
Тогда в Монреале – это было чудо. Мы попали на «выступление» немецкой сборной по салютам. Не то чтобы специально попали, а просто деваться от него было некуда. Он владел всем городом.
Из всех репродукторов на улицах и по всем основным каналам радио звучала специально смонтированная для этого случая музыка. Огромный полторачасовой музыкальный блок их фрагментов народно-симфонического жанра.
Это был и Вагнер, и тирольское «ла-ри-и», и отчего-то даже фрагменты из «Лебединого озера» и «Симфонии 1812 года» уже нашего Чайковского. Хотя не буду кривить на немцев душой, был там Бетховен, Штраус, что-то напоминающее Грига и даже кто-то из американцев последнего столетия.
Всей этой музыкой был до самых краев наполнен Монреаль. В черном, небе вокруг центра города, кружили вертолеты с богатыми зеваками, обеспечивая им непосредственное участие в этом праздничном артобстреле неба.
Вообще последним можно позавидовать отдельно – наверно именно так ощущали себя летчики бомбардировочной авиации, когда долетали бомбить Берлин в недавнюю войну. Но шутки в сторону – представление, а точнее канонада, началось!
Что это было, не сможет пересказать точно никто из нас. Красота мерцания светил и межцветья драгоценностей.
Небо на каждый всполох отвечало тысячью оттенков и переливов. Оно не темнело ни на секунду, вновь и вновь вспыхивая в такт музыке, что неслась и неслась из всех динамиков, со всех сторон…
Кто-то пошел смотреть его к реке, а я забрался в чей-то самый высокий в гостинице номер и смотрел на все это с высоты птичьего полета, между людьми на земле, вертолетами и взрывами салютных огней…
Это было силнее бутылки даже хорошего «Scotch», поскольку оторваться от такого, как и от «Whiskey» – невозможно!
И так длилось все полтора часа. Никогда бы не поверил, если б мне кто-то накануне сказал, что это окажется сильнее, даже чем концерт «Depechе Mode», На нем, как вы помните, я не был и ни чуточки не жалел. Пропусти я этот салют – потеря была бы невосполнимой.
Ничего подобного, сотворенного руками человеческими, ни, соответственно, до, ни после, я никогда не видел. Долго можно ещё рассказывать о тех монреальских приключениях.
О музыке в метро и резиновых колесах, на которых ездят там поезда, а от этого не только орать друг другу в ухо в вагонах, но громко разговаривать не удобно. О бумажных деньгах (долларах), которые принимают все автоматы и дают вам сдачи.
О цветных фото, которые можно сделать за 45 секунд, на манер наших черно-белых, и хоть среди ночи…
Да ещё о многом и многом. И хоть сейчас это уже не такая диковинка для поездившей по Кипрам и Турциям нашей публики, но тогда это было милым приобщением к торжеству цивилизации, достижениями которой всегда свободно пользовался весь образованный мир.
Интересно рассказать ещё вот что – мы там записывались в одной очень интересной студии звукозаписи. «Le Studio» – располагалась где-то в часе езды от Монреаля.
Но перед этим короткая история, как я «пострадал» от «аквариумовской» популярности в те дни в Монреале. А всё было вот как…
Прогуливаясь не далеко от железнодорожного вокзала мы с Титом к собственному удовольствию обнаружили, что подошли к заведению, с весьма заманчивым названием «Old Dublin Pub».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
Это было многотысячное совместное веселье психиаторов всего мира, со всем миром впридачу, который наблюдал за происходившим по телевизору. А виновниками всего были мы – как интересно!
Кто знает – может именно это и есть тот самый рок-н-ролл, который в России некоторые наши общие знакомые ищут по сию пору?… Но тогда он был, точно был.
Рок-н-роллл был в Таллинне, тогда в 1976 году, он был в Тбилисси в 1980 , он был и в 1988 году в Монреале.
Выходит, что он все-таки существует это самый рок-н-ролл, выходящий за рамки просто жанрового понятия, как только песни Elvis Prestley или Carl Perkins. Он следует за теми, кто так или иначе исследует себя в этом понятии и он глубже, чем просто сами эти стандарты.
Рок-н-ролл – сложная смесь из стиля и образа жизни. Рок-н-ролл – в безграничной преданности и любви к этой музыке.
Где-то это напоминает даже свод кодекса чести «воров в законе» – не служить, не воевать, с властями не заигрывать, друг с другом не ругаться, и не спорить,… никогда не работать… Ну чем не образ «рок-мэна»?
Там даже есть один пунктик – красного не носить! Знал бы об этом один очень мной любимый певец «красного на черном»!
Я не в положительном, и не в отрицательном смысле привожу этот пример. Дело вот в чем – нигде в мире не существует такого магического восприятия «Рок-н-рола» с большой буквы, как в России.
Только в России он стал символом какой-то борьбы и нигилистического восприятия действительности.
Это в первую очередь идет от специфического менталитета жителей наших широт. Нам кажется, что мы все время должны за что-то бороться. Вот только мало кто понимает за что! Но бороться – это не специальность для настоящих мужчин!
Как известно, есть две позиции по этому вопросу – можно бороться и можно не бороться.
Так вот весь западный рок-н-ролл уже давно ни за что не борется, а только душу свою исследует. А у нас же он все врнмя за что-то борется, начисто забыв о последней, т.е. душе.
И летает она, душа эта, неприкаянно, и места себе не находит. И нет чтоб российскому и не российскому рок-н-роллу отправиться на совместные поиски, гонит наш мимо, не замечая ничего вокруг, словно слепой щенок.
А смысл бытия – вот он рядом, возьми и исследуй. Этого знания на несколько жизней хватит… Но как в этом смысле повезло «Аквариуму»! Или не повезло – кто знает?
Общее ликование всемирной психиатрии закончилось на оптимистической ноте – худо-бедно, всемирная трансляция этого концерта, который в этих же часовых поясах посмотрела вся Америка, т.е. США, а потом и просвещенная Европа, была прямая, а значит вместе с «C,S&N» и «Аквариумом» весь мир пел «Find the coast of freedom».
Дело завертелось, оказывается в России бывают не только съезды и стройки, но и ещё что-то. Этим что-то пока что были мы – «Аквариум»
Уже к концу лета покатили и другие рок-клубовские группы за ту же границу – доверие ко всем нам, ну если не выросло, то во всяком случае поменяло полярность с «минуса» на «плюс».
Следующим серьезным испытанием на изменение сознания – был Всемирный Фестиваль салютов, неожиданными свидетелями которого, вместе со всеми жителями побережий реки Святого Лаврентия, мы и стали.
Оказывается бывает на свете и такое. Оказывается салютовать можно не только по какому-нибудь поводу, но и без повода вообще.
Это только сейчас в дни праздниств в наших городах ночи напролет лупят в воздух из всего, что ни попадя. Наши жители теперь так отдыхают, по стрельбе соскучившись! А тогда-то – строгие сосчитанные салютные залпы над городом, и все по домам…
Тогда в Монреале – это было чудо. Мы попали на «выступление» немецкой сборной по салютам. Не то чтобы специально попали, а просто деваться от него было некуда. Он владел всем городом.
Из всех репродукторов на улицах и по всем основным каналам радио звучала специально смонтированная для этого случая музыка. Огромный полторачасовой музыкальный блок их фрагментов народно-симфонического жанра.
Это был и Вагнер, и тирольское «ла-ри-и», и отчего-то даже фрагменты из «Лебединого озера» и «Симфонии 1812 года» уже нашего Чайковского. Хотя не буду кривить на немцев душой, был там Бетховен, Штраус, что-то напоминающее Грига и даже кто-то из американцев последнего столетия.
Всей этой музыкой был до самых краев наполнен Монреаль. В черном, небе вокруг центра города, кружили вертолеты с богатыми зеваками, обеспечивая им непосредственное участие в этом праздничном артобстреле неба.
Вообще последним можно позавидовать отдельно – наверно именно так ощущали себя летчики бомбардировочной авиации, когда долетали бомбить Берлин в недавнюю войну. Но шутки в сторону – представление, а точнее канонада, началось!
Что это было, не сможет пересказать точно никто из нас. Красота мерцания светил и межцветья драгоценностей.
Небо на каждый всполох отвечало тысячью оттенков и переливов. Оно не темнело ни на секунду, вновь и вновь вспыхивая в такт музыке, что неслась и неслась из всех динамиков, со всех сторон…
Кто-то пошел смотреть его к реке, а я забрался в чей-то самый высокий в гостинице номер и смотрел на все это с высоты птичьего полета, между людьми на земле, вертолетами и взрывами салютных огней…
Это было силнее бутылки даже хорошего «Scotch», поскольку оторваться от такого, как и от «Whiskey» – невозможно!
И так длилось все полтора часа. Никогда бы не поверил, если б мне кто-то накануне сказал, что это окажется сильнее, даже чем концерт «Depechе Mode», На нем, как вы помните, я не был и ни чуточки не жалел. Пропусти я этот салют – потеря была бы невосполнимой.
Ничего подобного, сотворенного руками человеческими, ни, соответственно, до, ни после, я никогда не видел. Долго можно ещё рассказывать о тех монреальских приключениях.
О музыке в метро и резиновых колесах, на которых ездят там поезда, а от этого не только орать друг другу в ухо в вагонах, но громко разговаривать не удобно. О бумажных деньгах (долларах), которые принимают все автоматы и дают вам сдачи.
О цветных фото, которые можно сделать за 45 секунд, на манер наших черно-белых, и хоть среди ночи…
Да ещё о многом и многом. И хоть сейчас это уже не такая диковинка для поездившей по Кипрам и Турциям нашей публики, но тогда это было милым приобщением к торжеству цивилизации, достижениями которой всегда свободно пользовался весь образованный мир.
Интересно рассказать ещё вот что – мы там записывались в одной очень интересной студии звукозаписи. «Le Studio» – располагалась где-то в часе езды от Монреаля.
Но перед этим короткая история, как я «пострадал» от «аквариумовской» популярности в те дни в Монреале. А всё было вот как…
Прогуливаясь не далеко от железнодорожного вокзала мы с Титом к собственному удовольствию обнаружили, что подошли к заведению, с весьма заманчивым названием «Old Dublin Pub».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74