В: А текст, например (жить легко...)
Л: (поет) "С закрытыми глазами. Все, что мы видим, мы не так
понимаем). Это и сейчас верно, правда? Разве не то же самое я
говрю сейчас? Ощущение инстинктивного знания, наитие и попытка
его выразить - вот что это значит. В каком-то смысле я всегда
ощущал присутствие интуитивного знания, я был "хип" еще в
детстве. Я был не похож на других. Я всегда был другим. Во 2-ой
строчке говорится ("Я был робок, я сомневался, поэтому не сказал
прямо того, что имел ввиду. А имел я в виду то, что никто меня не
понимает, ни у кого нет интуитивного знания. Значит, я или
безумец, или гений" )("Или высоко, или - низко"), это в следующей
строчке намек на эту мысль. Я думал: верно, со мной что-то не в
порядке, раз я вижу то, чего не видят другие. Наверно, я безумец
или эгоманьяк, думал я, раз я вижу то, чего не видят другие.
Когда я был ребенком, я, бывало, говорил: "Но это действительно
происходит!", а все смотрели на меня как на сумасшедшего. Я
всегда был так "психичен", "интуитивен", "поэтичен" - называйте
как хотите - что все, все видел как в галлюцинации..
В детстве мне было страшно, потому что не было человека, кто
понимал бы меня. Ни тетушка, ни друзья, никто не понимал моих
поступков. Было очень, очень страшно. Единственный отдушиной
можно было - читать про Оскара Уайльда или Дилана Томаса, или
Винсента Ван-Гога - все эти тетушкины книги, где рассказывалось,
как эти люди страдали из-за своих видений или предощущений.
Общество терзало их за то, что они пытались выразить свои
видения. Я не только чувствовал одиночество - я видел его.
В: Ты не нашел тех, кто мог бы понять твои видения?
Л: Все они уже умерли. Таких людей я встречал только в книгах
у Льюиса Кэролла и в некоторых картинах. Сюрреализм потряс меня в
мозгу и в моем воображении, это не безумие. Я понял, что отношусь
к некоторому товариществу людей, которые видят мир
сюрреалистически. Для меня сюрреализм - реальность. Так было даже
в детстве. Когда мне было 12 или 13 лет, я смотрел на себя в
зеркало и буквально впадал в транс. Тогда я не знал, как это
называется. Много позже я узнал, что для таких состояний есть
свои названия - особые. Со мной происходили галлюцинации, я
видел, как мое лицо трансформируется, приобретает космические
черты. Такие вещи делали меня бунтарем, и я вел себя вызывающе.
Но, с другой стороны, я хотел, чтобы меня любили и принимали.
Какая-то часть моего "Я" хотела, чтобы меня признавали все сферы
общества, а не только те, где ценится безумец-музыкант, крикун.
Но я не могу быть тем, кем не являюсь.
Вот из-за всего этого родители других ребят, в том числе, и
отец Пола, внушали своим детям: "Держитесь от него подальше".
Родители инстинктивно понимали, кто я такой, то есть смутьян,
Нон-конформист, который может влиять на их детей. Что я и делал.
Я делал все, чтобы нарушить покой и порядок в доме у моих
приятелей. Частично, наверно, из зависти, потому что у меня не
было так называемого дома. И все же он у меня был: у меня была
тетка, дядя и хороший пригородный домик. Большое спасибо. Ты
слышишь, тетушка? Недавно Пол сказал, что я потому сижу сейчас с
Шоном, что в детстве у меня не было нормальной семьи. Это очень
обидело тетушку. И это действительно чепуха. Моя семья состояла
из 5-ти женщин, 5-ти сильных, умных женщин. Они сестры. Одна из
низ - моя мать, она самая младшая. Она просто не смогла
приспособиться к жизни. Ее муж удрал на корабле в море, шла война
и она не могла справиться со мной, поэтому, когда мне исполнилось
4 с половиной года, она отдала меня своей старшей сестре. Это
были замечательные женщины. Когда-нибудь я напишу про них
что-нибудь вроде "Саги о форсайтах". Они дали мне первые уроки
феминизма.
Во всяком случае, то, что я узнал от общения с ними, а также
тот факт, что я рос без родителей - все это дало мне понять, что
родители - не боги. Именно это я и внушал своим приятелям.
Родители Пола были от меня в ужасе, они боялись моего влияния
просто потому, что я был свободен от родительских оков. Эта
свобода была мне компенсацией за отсутствие родителей, это была
пытка, но зато я очень рано стал понимать многие вещи. Впрочем, я
не был сиротой: моя мать была жива, всю мою жизнь она была рядом,
в 15 минутах ходьбы от меня. Я с ней иногда виделся. Просто мы не
жили вместе.
В: Она жива?
Л: Нет. Ее задавил пьяный полисмен, когда она возвращалась от
тетки, где я жил. Когда это случилось, меня не было дома. Она
стояла на остановке автобуса. Ее смерть была 2-ой большой
травмой. Я потерял ее дважды: первый раз, когда мне было 5 лет и
я переехал к тетке, второй, когда она умерла. Я как раз только
стал восстанавливать с ней отношения.
В: Ее зовут Джулия, не так ли? Не про нее ли говорится в
одноименной песне "Белого альбома"?
Л: Эта песня посвящена и ей и Йоко.
В: Какие у тебя отношения с отцом, который, как ты говоришь,
удрал на корабле в море? Он потом вернулся?
Л: Его долго не было. Он объявился только тогда, когда я
заработал кучу денег.
В: Сколько тебе было тогда лет?
Л: 24 или 25. Однажды я раскрыл "Дейли Экспресс" и вижу: вот
он моет посуду в каком-то маленьком отеле, где-то очень близко,
недалеко от Лондона, в "маклеровском поясе". Он писал мне,
пытался наладить контакт, но я не желал его видеть. Я не могу
простить ему того, как он поступил с матерью и со мной. Меня
возмущало, что он объявился только тогда, когда я стал знаменит и
богат. В общем, я не желал его видеть, но он стал шантажировать
меня через прессу: дескать, вот я - бедняк, мою тарелки, а мой
сын живет в роскоши. Тогда я не выдержал, встретился с ним, у нас
установились более или менее корректные отношения. Через
несколько лет он умер от рака. Но незадолго до смерти, в 65 лет,
он успел жениться на секретарше, которая работала на Битлз, ей
было 22 года, и у них родился ребенок. Я даже думал, что теперь
этот пьяница и бродяга наконец-то заживет нормально.
В: Да, теперь мы уже совсем по-другому будем слушать
Strawberry Fields. Ну, а какие воспоминания наталкивает песня
Help?
Л: В 65-ом, когда вышла Help, я в самом деле взывал о помощи.
Обычно думают, что это просто быстрый рок-н-ролл. В то время я не
задумывался обо всем этом. Я просто написал песню, заказанную для
фильма. Это была моя фраза "жирного Элвиса". Вспомните: в фильме
он, то есть я, очень толстый, очень неуверенный в себе,
потерянный. И я пою о тех временах, когда был моложе, и т.п.
вспоминая, как легко было раньше. Я могу быть очень
уравновешенным, положительным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19