И вот тут-то и началось самое загадочное во всей этой
истории, и если всему предшествующему можно было найти еще какое-то
разумное объяснение, то все последующее попахивало мистикой. Один за
другим стали исчезать сотрудники закрытого фонда, исчезать бесследно,
просто уходили в хранилище и не возвращались. Никаких следов в хранилище
не было обнаружено, а охранники клялись, что из хранилища закрытого фонда
никто не выходил..."
Что произошло дальше, Длинный так и не успел рассказать. Что-то
произошло, что помешало ему окончить свой рассказ. Что именно, я никак не
могу вспомнить. А это было, по-видимому, очень важно, но времени на
раздумье у меня не оставалось. Под резкие окрики колонна остановилась и
началась перестройка. Все это было мне знакомо, знакомо до мелочей, все
это уже было и я знал, что последует дальше. Команды на каком-то странном,
как будто бы не знакомом мне языке, смысл которых я, как ни странно,
прекрасно понимал, и это суетливое развертывание в шеренги...
Чувство опасности теперь перешло в самый элементарный животный страх.
Спать совсем не хотелось, и когда я посмотрел на часы, то сразу понял
почему - они показывали ровно полдень. До встречи с Аликом оставался час и
из него сорок минут на дорогу до ипподрома, а это означало, что водные
процедуры, утренний моцион и трапезу придется провести по ускоренной
программе, что я и сделал.
Автобус остановился, быстро почти полностью опустел и водитель лениво
проворчал в микрофон: "Остановка Центральный ипподром, следующая остановка
академика..." - фамилию академика заглушил скрип закрывающихся дверей.
Центральный ипподром - придумал же кто-то название, как будто у нас в
городе есть еще и нецентральные ипподромы. Ну ладно, пусть уже будет
центральным, но зачем тогда самый что ни на есть Центральный ипподром
располагать на окраине?
На следующей остановке я сошел. В чисто познавательных целях прочел
фамилию того самого академика, в честь которого названа эта остановка, и,
повернувшись на полные 180 градусов, как меня учил Алик, двинулся в
сторону конюшен. Конюшни были местной достопримечательностью, знающие люди
проникали через них на ипподром, экономя таким образом сумму, равную
стоимости входного билета. Я к категории знающих людей не относился, что,
однако не помешало мне воспользоваться советом одного из знающих, не в
целях экономии, а исключительно из духа противоречия. До первого заезда
оставалось еще десять минут и я мог не спешить, но невесть откуда
появившееся чувство, что вскоре должно произойти нечто из ряда вон
выходящее, заставило меня ускорить шаг. И вот, когда я уже было собрался
форсировать ограду, отделяющую меня от цели моего путешествия, посредством
проникновения через дыру в заборе, навстречу мне вынырнул какой-то
подозрительный тип и, поинтересовавшись наличием у меня сигарет, попросил
одолжить ему одну во временное пользование. Без сожаления расставшись с
одной из сигарет и успев сделать два десятка шагов навстречу
неизвестности, я вдруг остановился, пораженный странной мыслью,
промелькнувшей у меня в мозгу - "Выследили!", - и страх обнял меня своими
липкими щупальцами, сковав движения. Только несколько мгновений спустя я
заставил себя обернуться, обливаясь холодным потом и ощущая болезненные
позывы к мочеиспусканию. Сзади никого не было, наверное, этот тип успел
скрыться за поворотом ограды. Но откуда эта глупость о слежке. Кто и зачем
должен меня выслеживать? Это уже что-то из области мании преследования, в
которую кто-то по вкусу добавил щепотку мании величия. К счастью,
справочник по психиатрии остался лежать на журнальном столике и развить
свою гипотезу, опираясь на мысли авторитетных людей по этому поводу, мне
не удалось. И поэтому, обретя наконец неустойчивое равновесие между
страхом и любопытством, я двинулся в ранее выбранном направлении, но
какая-то мыслишка, то ли догадка, то ли что-то из интуитивной области все
же склоняло чашу весов в сторону страха. И уже у самых трибун, перепрыгнув
через заградительный барьерчик навстречу приветливо помахивающему мне
программой Алику, я отчетливо осознал то, что не давало мне покоя, то, что
показалось мне странным в этом субъекте - он заговорил со мной на
геннскрите...
Да, сомнений быть не могло, это были слова того самого языка, на
котором я слышал команды в сегодняшнем утреннем сне.
Я вдруг услышал голоса у себя в мозгу, о чем-то горячо спорящие. А
вот это уже от шизофрении... Нет, не надо было мне брать этот дурацкий
справочник - раньше я за собой никаких сдвигов в психике не замечал.
- Я рад тебя приветствовать, дружище, - Алик протянул мне свою
длинную худую руку.
- Здравствуй, Алексей Львович, здравствуй, дорогой! - я ответил на
его рукопожатие и подумал, что он похож на Длинного, только глаза не
зеленые и нет шрама на левой щеке, от этого мне стало значительно легче.
Столкнувшись с чем-то непонятным, я стараюсь отложить его на более
удобное для размышления время, и сейчас мне кажется это удалось сделать.
- Сегодня ты будешь использован мной в качестве медиума и получишь
при благоприятном исходе свою долю наличными, как утверждает народная
мудрость - новичкам везет!
- Ты знаешь, Алик, я слышал это выражение в несколько иной
интерпретации, но я рад тебя видеть и поэтому прощаю.
- Извини, Слава, но везет именно новичкам, их не отягощает излишество
информации относительно нюансов игры на тотализаторе. И не спорь,
пожалуйста. Вот тебе программа и постарайся абстрагироваться от резвостей,
проставленных напротив каждой из лошадей. Выбирай, какая тебе нравится в
первом заезде и во втором, я тебе объясню потом, что такое дубль.
Я взглянул в программу и меня опять настиг острый приступ уже
виденного, и настолько сильный, что у меня закружилась голова. Я, почти не
задумываясь, отметил карандашом первые три лошади в порядке их прихода в
первых трех заездах. Алик забрал у меня программу и потащил к кассам.
- До звонка осталось три минуты, для начала возьмем один дубль и
подстрахуемся двумя парами. Так что ты иди в ту кассу, где написано
"Парные". Видишь? Возьми один-два и два-пять по одному билету, давай
быстрее, потом все объясню!
Я так и сделал, и, когда мы уже сидели на верхней трибуне и следили
за тем, как развиваются события на беговой дорожке, попросил Алика
объяснить мне по поводу дубля и пары.
- Дубль - это когда тебе необходимо угадать первую лошадь в этом
заезде и первую в следу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22
истории, и если всему предшествующему можно было найти еще какое-то
разумное объяснение, то все последующее попахивало мистикой. Один за
другим стали исчезать сотрудники закрытого фонда, исчезать бесследно,
просто уходили в хранилище и не возвращались. Никаких следов в хранилище
не было обнаружено, а охранники клялись, что из хранилища закрытого фонда
никто не выходил..."
Что произошло дальше, Длинный так и не успел рассказать. Что-то
произошло, что помешало ему окончить свой рассказ. Что именно, я никак не
могу вспомнить. А это было, по-видимому, очень важно, но времени на
раздумье у меня не оставалось. Под резкие окрики колонна остановилась и
началась перестройка. Все это было мне знакомо, знакомо до мелочей, все
это уже было и я знал, что последует дальше. Команды на каком-то странном,
как будто бы не знакомом мне языке, смысл которых я, как ни странно,
прекрасно понимал, и это суетливое развертывание в шеренги...
Чувство опасности теперь перешло в самый элементарный животный страх.
Спать совсем не хотелось, и когда я посмотрел на часы, то сразу понял
почему - они показывали ровно полдень. До встречи с Аликом оставался час и
из него сорок минут на дорогу до ипподрома, а это означало, что водные
процедуры, утренний моцион и трапезу придется провести по ускоренной
программе, что я и сделал.
Автобус остановился, быстро почти полностью опустел и водитель лениво
проворчал в микрофон: "Остановка Центральный ипподром, следующая остановка
академика..." - фамилию академика заглушил скрип закрывающихся дверей.
Центральный ипподром - придумал же кто-то название, как будто у нас в
городе есть еще и нецентральные ипподромы. Ну ладно, пусть уже будет
центральным, но зачем тогда самый что ни на есть Центральный ипподром
располагать на окраине?
На следующей остановке я сошел. В чисто познавательных целях прочел
фамилию того самого академика, в честь которого названа эта остановка, и,
повернувшись на полные 180 градусов, как меня учил Алик, двинулся в
сторону конюшен. Конюшни были местной достопримечательностью, знающие люди
проникали через них на ипподром, экономя таким образом сумму, равную
стоимости входного билета. Я к категории знающих людей не относился, что,
однако не помешало мне воспользоваться советом одного из знающих, не в
целях экономии, а исключительно из духа противоречия. До первого заезда
оставалось еще десять минут и я мог не спешить, но невесть откуда
появившееся чувство, что вскоре должно произойти нечто из ряда вон
выходящее, заставило меня ускорить шаг. И вот, когда я уже было собрался
форсировать ограду, отделяющую меня от цели моего путешествия, посредством
проникновения через дыру в заборе, навстречу мне вынырнул какой-то
подозрительный тип и, поинтересовавшись наличием у меня сигарет, попросил
одолжить ему одну во временное пользование. Без сожаления расставшись с
одной из сигарет и успев сделать два десятка шагов навстречу
неизвестности, я вдруг остановился, пораженный странной мыслью,
промелькнувшей у меня в мозгу - "Выследили!", - и страх обнял меня своими
липкими щупальцами, сковав движения. Только несколько мгновений спустя я
заставил себя обернуться, обливаясь холодным потом и ощущая болезненные
позывы к мочеиспусканию. Сзади никого не было, наверное, этот тип успел
скрыться за поворотом ограды. Но откуда эта глупость о слежке. Кто и зачем
должен меня выслеживать? Это уже что-то из области мании преследования, в
которую кто-то по вкусу добавил щепотку мании величия. К счастью,
справочник по психиатрии остался лежать на журнальном столике и развить
свою гипотезу, опираясь на мысли авторитетных людей по этому поводу, мне
не удалось. И поэтому, обретя наконец неустойчивое равновесие между
страхом и любопытством, я двинулся в ранее выбранном направлении, но
какая-то мыслишка, то ли догадка, то ли что-то из интуитивной области все
же склоняло чашу весов в сторону страха. И уже у самых трибун, перепрыгнув
через заградительный барьерчик навстречу приветливо помахивающему мне
программой Алику, я отчетливо осознал то, что не давало мне покоя, то, что
показалось мне странным в этом субъекте - он заговорил со мной на
геннскрите...
Да, сомнений быть не могло, это были слова того самого языка, на
котором я слышал команды в сегодняшнем утреннем сне.
Я вдруг услышал голоса у себя в мозгу, о чем-то горячо спорящие. А
вот это уже от шизофрении... Нет, не надо было мне брать этот дурацкий
справочник - раньше я за собой никаких сдвигов в психике не замечал.
- Я рад тебя приветствовать, дружище, - Алик протянул мне свою
длинную худую руку.
- Здравствуй, Алексей Львович, здравствуй, дорогой! - я ответил на
его рукопожатие и подумал, что он похож на Длинного, только глаза не
зеленые и нет шрама на левой щеке, от этого мне стало значительно легче.
Столкнувшись с чем-то непонятным, я стараюсь отложить его на более
удобное для размышления время, и сейчас мне кажется это удалось сделать.
- Сегодня ты будешь использован мной в качестве медиума и получишь
при благоприятном исходе свою долю наличными, как утверждает народная
мудрость - новичкам везет!
- Ты знаешь, Алик, я слышал это выражение в несколько иной
интерпретации, но я рад тебя видеть и поэтому прощаю.
- Извини, Слава, но везет именно новичкам, их не отягощает излишество
информации относительно нюансов игры на тотализаторе. И не спорь,
пожалуйста. Вот тебе программа и постарайся абстрагироваться от резвостей,
проставленных напротив каждой из лошадей. Выбирай, какая тебе нравится в
первом заезде и во втором, я тебе объясню потом, что такое дубль.
Я взглянул в программу и меня опять настиг острый приступ уже
виденного, и настолько сильный, что у меня закружилась голова. Я, почти не
задумываясь, отметил карандашом первые три лошади в порядке их прихода в
первых трех заездах. Алик забрал у меня программу и потащил к кассам.
- До звонка осталось три минуты, для начала возьмем один дубль и
подстрахуемся двумя парами. Так что ты иди в ту кассу, где написано
"Парные". Видишь? Возьми один-два и два-пять по одному билету, давай
быстрее, потом все объясню!
Я так и сделал, и, когда мы уже сидели на верхней трибуне и следили
за тем, как развиваются события на беговой дорожке, попросил Алика
объяснить мне по поводу дубля и пары.
- Дубль - это когда тебе необходимо угадать первую лошадь в этом
заезде и первую в следу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22