- Скажите, вы принесли письма и фотографии?
Стелла Андерсон положила прозрачную папку на стол и достала из неё стопку фотографий.
- Это моя Эмма в детстве. Здесь ей тринадцать, и она в балетной пачке, которую ей одолжила школьная подруга. Ой, как она мечтала стать балериной, но, увы, таких денег у нас никогда не водилось. Да и росту в ней многовато было. Вот, а этот снимок сделали в день её рождения, двадцать один тут ей исполнился. А это их свадьба. Муж её настоящей скотиной оказался, вы уж извините за крепкое словцо. Четыре года они прожили вместе, а потом он сбежал с другой женщиной. Бедняжка Эмма все глаза выплакала. А эта фотография была сделана в Париже, где она танцевала. Мне стыдно на неё смотреть, почти голую, но Эмма говорит, что у них все в таких костюмах выступают. И что ещё за перья такие? Ну, как, скажите, можно танцевать в головном уборе, как у вождя индейцев?
Шарон разглядывала фотографии, не веря собственным глазам. С них на неё смотрела высокая и статная молодая женщина с потрясающей фигурой, с коротко подстриженными светлыми волосами и синими глазами. Она поразительно походила на Диану, хотя и выглядела несколько простовато. Ничего, подумала Шарон, пара часов с гримером и парикмахером, и она у нас станет аристократкой голубых кровей.
- А письма, миссис Андерсон, могу я на них взглянуть? - спросила Шарон, которой все труднее становилось сдерживать волнение.
- Они тоже в папке, - ответила женщина, и вдруг глаза её испуганно расширились. - Господи, их здесь нет! Неужели я их в самолете выронила? Нет, не может быть - они, наверно, где-то здесь. Помогите мне найти их.
Лихорадочный поиск в кабинете результатов не дал.
- Стив, - распорядилась Шарон, - отправь пару репортеров, чтобы проверили самолет, на котором прилетела миссис Андерсон, и такси, которое доставило её сюда. - Пошевеливайся!
- Дома у меня есть ксерокопии, - упавшим голосом пролепетала Стелла Андерсон. - Они вас не устроят?
- Сегодня же вечером мы отправим с вами в Бирмингем пару репортеров, чтобы они их взяли, - сказала Шарон. - После чего, если вы не против, мы поселим вас с дочерью на несколько дней в каком-нибудь тихом отеле. Вы немного отдохнете, смените обстановку. А наши журналисты подготовят материал к публикации.
- Ой, это будет замечательно, - с благодарным видом промолвила Стелла. - После стольких лет мучений, может быть, теперь мне наконец удастся изменить жизнь моей дочурки в лучшую сторону. Просто не представляете, как я всегда страдала, когда по телевизору показывали Диану в дорогущих нарядах, увешанную драгоценностями, тогда как моя Эмма прозябала в нищете. А ведь они сестры. Были... - Она тяжело вздохнула. - Бедная Диана, бедный Доди. Так и не суждено моей Эмме с сестрой познакомиться.
- Будем надеяться, что нам удастся хоть частично возместить вам эту потерю, - высокопарно произнес Лейбер.
- Я хочу получить пятьдесят тысяч фунтов, - сказала на это Стелла.
Проводив женщину к дверям, Шарон, не в силах сдержать эмоций, стиснула Лейбера в объятиях, из которых тот выбрался слегка помятый.
- Молодец, мать твою! - вскричала она. - Это как раз то, чего я ждала. Отец принцессы Уэльской соблазняет малолетнюю официантку, брюхатит её, а потом - бросает на произвол судьбы. Она еле сводит концы с концами в муниципальной квартирке, воспитывая дочь, тогда как Диана купается в роскоши, перебираясь из одного дворца в другой. Обе сестры рано вышли замуж, и обеих бросили неверные мужья. Жизнь одной трагически оборвалась в парижском туннеле, а жизнь второй только начинается благодаря "Трибьюн".
- Только не гоните лошадей, Шарон, - предупредил Дейв Лейбер, взволнованно почесывая затылок. - Нужно ещё проверить все факты.
- Я и сама это знаю, дубина, - ласково осадила его Шарон. - Но я печенкой чую - баба не врет. Ты видел фотографии? К тому времени, как наши ребята закончат возиться с этой девкой, она станет настоящей принцессой Дианой. Я прекрасно помню фотографии самой Дианы в молодости. Помнишь, те что Мортон использовал в своей книге? Вылитая копия. Нет, это просто сказка какая-то!
- Именно это меня и беспокоит, - вздохнул Лейбер, почесывая подбородок. - И странно, что письма пропали. Ничего, мы все тыщу раз перепроверим: и паб на земле графа Спенсера, и свидетельство о рождении её дочери, и копии писем. Хотя сходство, конечно, разительное.
- Не забудь: ты должен разместить их с дочкой в таком отеле, где их никто не найдет, - сказала Шарон, грозя ему пальцем. - И они не должны покидать свой номер, пока статья не будет опубликована. Никаких звонков, никаких контактов с внешним миром. Мне нужен специалист по генеалогии, чтобы подтвердить фамильное сходство, и ещё эксперт-графолог, чтобы сличить руку на этих письмах с рукой графа Спенсера. Его автограф можно разыскать в какой-нибудь книжке. И пусть Рокси распечатает запись нашей беседы. Даже если эта дамочка смоется, у нас останутся фотографии.
* * *
Бекки купала малютку Фредди, когда позвонил Дуглас и сообщил, что домой приедет рано. Бекки переполошилась: во-первых, её встревожил тон Дугласа, а, во-вторых, он никогда прежде не возвращался рано. Даже в случае болезни. Он был из тех трудоголиков, которые и хворать предпочитают на своем рабочем месте.
Переезд в особняк на Ист-Хит-роуд состоялся раньше, чем планировала Бекки. Поначалу они рассчитывали перебраться туда, когда Фредди исполнится два месяца. Причем сначала должна была въехать Бекки с малышом, а потом, после некоторого промежутка времени, за ней последовал бы и Дуглас. Он не хотел, чтобы Келли узнала, что муж уходит к другой женщине.
Однако события развивались с головокружительной быстротой. Бекки слышала от сослуживцев о скандале, который учинила Келли на заседании Совета директоров, однако сам Дуглас распространяться об этом не стал.
Бекки также прочитала гаденькую статью об этом происшествии в одной желтой газетенке. Каким образом, хотелось бы ей знать, они заполучили эти факты?
Бекки подозревала, что подруги скрывают от неё всю правду. Дуглас позвонил ей в больницу на следующий день после рождения Фредди и поведал, что сегодня же организует переезд на Ист-Хит роуд. И несколько дней спустя, когда Бекки выписали, их новое гнездышко было уже полностью готово. Не доставало лишь одного: коллекции компакт-дисков Дугласа. Бекки решила, что Келли решила из вредности не расставаться с ними.
Несмотря на все попытки Бекки втянуть его в разговор на эту тему, Дуглас стоически отмалчивался.
- Я ушел от Келли, чтобы быть с тобой, - вот все, что он сказал. - А больше тебе знать ни к чему.
- Но как же ваш ребенок, Дуглас? Она, наверно, очень страдает, твердила Бекки, искренне печалясь.
- Не знаю, - огрызнулся Дуглас. - Мы с ней это не обсуждали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
Стелла Андерсон положила прозрачную папку на стол и достала из неё стопку фотографий.
- Это моя Эмма в детстве. Здесь ей тринадцать, и она в балетной пачке, которую ей одолжила школьная подруга. Ой, как она мечтала стать балериной, но, увы, таких денег у нас никогда не водилось. Да и росту в ней многовато было. Вот, а этот снимок сделали в день её рождения, двадцать один тут ей исполнился. А это их свадьба. Муж её настоящей скотиной оказался, вы уж извините за крепкое словцо. Четыре года они прожили вместе, а потом он сбежал с другой женщиной. Бедняжка Эмма все глаза выплакала. А эта фотография была сделана в Париже, где она танцевала. Мне стыдно на неё смотреть, почти голую, но Эмма говорит, что у них все в таких костюмах выступают. И что ещё за перья такие? Ну, как, скажите, можно танцевать в головном уборе, как у вождя индейцев?
Шарон разглядывала фотографии, не веря собственным глазам. С них на неё смотрела высокая и статная молодая женщина с потрясающей фигурой, с коротко подстриженными светлыми волосами и синими глазами. Она поразительно походила на Диану, хотя и выглядела несколько простовато. Ничего, подумала Шарон, пара часов с гримером и парикмахером, и она у нас станет аристократкой голубых кровей.
- А письма, миссис Андерсон, могу я на них взглянуть? - спросила Шарон, которой все труднее становилось сдерживать волнение.
- Они тоже в папке, - ответила женщина, и вдруг глаза её испуганно расширились. - Господи, их здесь нет! Неужели я их в самолете выронила? Нет, не может быть - они, наверно, где-то здесь. Помогите мне найти их.
Лихорадочный поиск в кабинете результатов не дал.
- Стив, - распорядилась Шарон, - отправь пару репортеров, чтобы проверили самолет, на котором прилетела миссис Андерсон, и такси, которое доставило её сюда. - Пошевеливайся!
- Дома у меня есть ксерокопии, - упавшим голосом пролепетала Стелла Андерсон. - Они вас не устроят?
- Сегодня же вечером мы отправим с вами в Бирмингем пару репортеров, чтобы они их взяли, - сказала Шарон. - После чего, если вы не против, мы поселим вас с дочерью на несколько дней в каком-нибудь тихом отеле. Вы немного отдохнете, смените обстановку. А наши журналисты подготовят материал к публикации.
- Ой, это будет замечательно, - с благодарным видом промолвила Стелла. - После стольких лет мучений, может быть, теперь мне наконец удастся изменить жизнь моей дочурки в лучшую сторону. Просто не представляете, как я всегда страдала, когда по телевизору показывали Диану в дорогущих нарядах, увешанную драгоценностями, тогда как моя Эмма прозябала в нищете. А ведь они сестры. Были... - Она тяжело вздохнула. - Бедная Диана, бедный Доди. Так и не суждено моей Эмме с сестрой познакомиться.
- Будем надеяться, что нам удастся хоть частично возместить вам эту потерю, - высокопарно произнес Лейбер.
- Я хочу получить пятьдесят тысяч фунтов, - сказала на это Стелла.
Проводив женщину к дверям, Шарон, не в силах сдержать эмоций, стиснула Лейбера в объятиях, из которых тот выбрался слегка помятый.
- Молодец, мать твою! - вскричала она. - Это как раз то, чего я ждала. Отец принцессы Уэльской соблазняет малолетнюю официантку, брюхатит её, а потом - бросает на произвол судьбы. Она еле сводит концы с концами в муниципальной квартирке, воспитывая дочь, тогда как Диана купается в роскоши, перебираясь из одного дворца в другой. Обе сестры рано вышли замуж, и обеих бросили неверные мужья. Жизнь одной трагически оборвалась в парижском туннеле, а жизнь второй только начинается благодаря "Трибьюн".
- Только не гоните лошадей, Шарон, - предупредил Дейв Лейбер, взволнованно почесывая затылок. - Нужно ещё проверить все факты.
- Я и сама это знаю, дубина, - ласково осадила его Шарон. - Но я печенкой чую - баба не врет. Ты видел фотографии? К тому времени, как наши ребята закончат возиться с этой девкой, она станет настоящей принцессой Дианой. Я прекрасно помню фотографии самой Дианы в молодости. Помнишь, те что Мортон использовал в своей книге? Вылитая копия. Нет, это просто сказка какая-то!
- Именно это меня и беспокоит, - вздохнул Лейбер, почесывая подбородок. - И странно, что письма пропали. Ничего, мы все тыщу раз перепроверим: и паб на земле графа Спенсера, и свидетельство о рождении её дочери, и копии писем. Хотя сходство, конечно, разительное.
- Не забудь: ты должен разместить их с дочкой в таком отеле, где их никто не найдет, - сказала Шарон, грозя ему пальцем. - И они не должны покидать свой номер, пока статья не будет опубликована. Никаких звонков, никаких контактов с внешним миром. Мне нужен специалист по генеалогии, чтобы подтвердить фамильное сходство, и ещё эксперт-графолог, чтобы сличить руку на этих письмах с рукой графа Спенсера. Его автограф можно разыскать в какой-нибудь книжке. И пусть Рокси распечатает запись нашей беседы. Даже если эта дамочка смоется, у нас останутся фотографии.
* * *
Бекки купала малютку Фредди, когда позвонил Дуглас и сообщил, что домой приедет рано. Бекки переполошилась: во-первых, её встревожил тон Дугласа, а, во-вторых, он никогда прежде не возвращался рано. Даже в случае болезни. Он был из тех трудоголиков, которые и хворать предпочитают на своем рабочем месте.
Переезд в особняк на Ист-Хит-роуд состоялся раньше, чем планировала Бекки. Поначалу они рассчитывали перебраться туда, когда Фредди исполнится два месяца. Причем сначала должна была въехать Бекки с малышом, а потом, после некоторого промежутка времени, за ней последовал бы и Дуглас. Он не хотел, чтобы Келли узнала, что муж уходит к другой женщине.
Однако события развивались с головокружительной быстротой. Бекки слышала от сослуживцев о скандале, который учинила Келли на заседании Совета директоров, однако сам Дуглас распространяться об этом не стал.
Бекки также прочитала гаденькую статью об этом происшествии в одной желтой газетенке. Каким образом, хотелось бы ей знать, они заполучили эти факты?
Бекки подозревала, что подруги скрывают от неё всю правду. Дуглас позвонил ей в больницу на следующий день после рождения Фредди и поведал, что сегодня же организует переезд на Ист-Хит роуд. И несколько дней спустя, когда Бекки выписали, их новое гнездышко было уже полностью готово. Не доставало лишь одного: коллекции компакт-дисков Дугласа. Бекки решила, что Келли решила из вредности не расставаться с ними.
Несмотря на все попытки Бекки втянуть его в разговор на эту тему, Дуглас стоически отмалчивался.
- Я ушел от Келли, чтобы быть с тобой, - вот все, что он сказал. - А больше тебе знать ни к чему.
- Но как же ваш ребенок, Дуглас? Она, наверно, очень страдает, твердила Бекки, искренне печалясь.
- Не знаю, - огрызнулся Дуглас. - Мы с ней это не обсуждали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92