Она почувствовала себя соблазненной.
И в заключение – радость. Потому что с Джеком она приобрела то, что, как думала, безвозвратно потеряла, – счастье просыпаться утром рядом с любящим, привлекательным мужчиной.
– В котором часу Крис возвращается домой? – спросил он, отрывая ее от воспоминаний.
– Наверное, не очень поздно: Уин поведет его после ужина в кино. А что? У тебя что-то на уме?
Джек хитро усмехнулся и снова поцеловал ее. Вкус его поцелуя еще хранил теплый запах ржаной булки, кусок от которой он оторвал, пока они стояли в очереди в «Бальдуччи». От этого ей захотелось есть сильнее, чем от великолепных запахов, исходящих из сумок с покупками у ее ног.
7
– Хватит.
Джек старался говорить спокойно, хотя внутри у него все кипело.
Роджер Янг злобно уставился на Джека и подался вперед, сидя на краешке кресла. Глаза писателя, которые на рекламных фотографиях казались такими одухотворенными, были на самом деле буроватого цвета, выглядели запавшими и бегающими. Джек внезапно понял, почему фотографы всегда снимали Роджера из положения сверху, оставляя нижнюю часть лица в тени: у него отсутствовал подбородок.
– Цифры, – сказал Терренс Рейт, агент Янга, беспокойный человечек в галстуке-бабочке и с претенциозной бородкой-эспаньолкой, воинственно выдвигая свое кресло вперед на несколько десятков сантиметров. – Мы говорим о цифрах. Оптовые торговцы сходят с ума от спроса на эту книгу, телевизионные компании выстроились в очередь от побережья до побережья, чтобы заполучить ее для экранизации, а вы собираетесь с этим покончить?! – Его худое лицо покраснело. – Я не верю в это. Черт возьми, но я не верю!
Джек тоже не чувствовал себя вполне уверенно. Впервые он так разговаривал с крупнейшим автором издательства, который с точностью часового механизма каждый год, словно пирожок, выпекал по захватывающему детективному триллеру, который полагал естественным, что его книги выходили одновременно как в переплете, так и в мягкой обложке, и числились в списке бестселлеров. Экземпляров его последней книги "Операция «Кримсон» было продано больше, чем всех остальных книг издательства, вышедших осенью. Семьсот тысяч только в переплете, и в два раза больше разойдется в бумажной обложке!
Джек подумал, что когда Курт Рейнгольд узнает об этой встрече, то непременно сделает из его яичек покрытые бронзой декоративные подставки для книг. Теперь у него не было прежней свободы действий, и Гауптман, их новый немецкий партнер, сможет надавить на него в любой момент. И почти не осталось средств, с помощью которых можно было бы этому помешать. Доходы «Кэдогэна» с прошлого года упали на десять процентов, а теперь они рискуют потерять и дойную корову, которая приносит прибыль. Конечно, Янг связан с ними контрактом еще на одну книгу, но после этого столкновения его собственное «я», скорее всего, потребует для очередного проекта поискать другое издательство.
А Бен? Ведь Янг – его автор, льготный билет к тому, чтобы получить очередную должность. Он ужасно расстроится. Нет, он взбесится!
Джек почувствовал, как сердце его заколотилось, а во рту появился привкус обгоревшей гренки. Его взгляд упал на одну из четырех его любимых репродукций Фузелли, висевших над диваном, – сцену из «Макбета» в стиле классицизма.
"Если слова твои ложны, то ты будешь повешен живым на ближайшем дереве…"
Это мою шкуру вывесят на просушку, подумал он, но кто-то должен был положить этому конец.
Если все дело в цифрах, если дело всей его жизни, все чудесные книги, которым он помог увидеть свет, если все сводится только к деньгам, то он может немедленно признать свое поражение.
Но Джек все еще надеялся, – нет, молил Бога, – чтобы ему удалось вконец не испортить отношения с этим подонком. Лишившись Роджера, «Кэдогэн» утратит свою коммерческую устойчивость, да и его собственное будущее может оказаться похожим на картинку с суперобложки выходящей в их издательстве книги Роджера: баллистическая ракета взмывает из шахты, чтобы разнести весь мир.
Джек, почувствовав, что взмок, сделал сознательную попытку ослабить напрягшиеся мускулы челюсти и шеи. Оставайся надо всем этим – приказал он себе. Они взяли тебя за горло, но им совсем не обязательно об этом знать.
Он с облегчением отметил, что, прикрываясь маской негодования, Роджер ни в малейшей степени не нервничал. Он прикурил сигарету, глубоко затянулся и выпустил струю дыма в направлении Джека, в то время как его взгляд скользнул в сторону, на таблицу продаж "Операции «Кримсон», стоявшую между двумя книжными полками.
– Послушайте, Гоулд… Кто вы такой, чтобы так со мной разговаривать? – Роджер наклонился вперед, и его плечи поднялись выше ушей, что заставило Джека вспомнить о пародии какого-то комика на Ричарда Никсона. – Вы сами хотели этой дурацкой поездки и вы, черт бы вас побрал, ее получите! – Его университетский акцент куда-то исчез.
– Никому из присутствующих нет необходимости напоминать, каково значение поездки для предстоящих продаж. – Джек заговорил спокойно, скрестив руки на груди, касаясь большими пальцами своего узорчатого галстука «либерти» – небольшой причуды, которой он обязан Грейс. – Что касается нашей последней поездки, то я сам разбирался с жалобами, которые содержались в сообщениях женщин, вас сопровождавших, в том числе и о том, как вы их соблазняли. Я даже закрывал глаза на то, что вы включали стоимость услуг проституток в свои счета за гостиницу. Я чуть всю эмаль с зубов не стер, но сказал себе: а ведь этот парень по сути дела никого не обидел, а?
– Оставьте вашу проповедь! Если бы не Роджер, вы бы здесь сейчас и не сидели, – глумливо заметил агент Янга – Рейт. Он всегда старался всех перехитрить, заполучить более выгодное предложение от кого-то еще даже в тех случаях, когда сделка уже была оговорена со всех сторон, на ходу придумывая мифических лиц, якобы предложивших более высокие ставки, пытаясь поднять цену на аукционе. Рейт бросился в атаку: – Вы уже отпечатали семьсот тысяч экземпляров "Операции «Кримсон» и почти два миллиона в бумажной обложке.
У вас есть другой автор, тиражи которого хотя бы близко подходят к этим цифрам? Вы можете посмотреть мне прямо в глаза и сказать, что вы не обязаны Роджеру своей говенной должностью в этом заведении?!
– Он для нас весьма важен, – ответил Джек.
– Тогда какого черта мы вообще здесь делаем?
– Обсуждаем, как нам объяснить тот факт, что Роджер завершает турне раньше запланированного.
Джек выдержал негодующий взгляд Рейта. Он чувствовал, как рубашка от пота приклеивается к его лопаткам. Двадцать лет каторжного труда, чтобы стать кем-то, создать компанию, издавать книги, которые очень нравятся людям, и только для того, чтобы выкинуть все это на свалку?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126
И в заключение – радость. Потому что с Джеком она приобрела то, что, как думала, безвозвратно потеряла, – счастье просыпаться утром рядом с любящим, привлекательным мужчиной.
– В котором часу Крис возвращается домой? – спросил он, отрывая ее от воспоминаний.
– Наверное, не очень поздно: Уин поведет его после ужина в кино. А что? У тебя что-то на уме?
Джек хитро усмехнулся и снова поцеловал ее. Вкус его поцелуя еще хранил теплый запах ржаной булки, кусок от которой он оторвал, пока они стояли в очереди в «Бальдуччи». От этого ей захотелось есть сильнее, чем от великолепных запахов, исходящих из сумок с покупками у ее ног.
7
– Хватит.
Джек старался говорить спокойно, хотя внутри у него все кипело.
Роджер Янг злобно уставился на Джека и подался вперед, сидя на краешке кресла. Глаза писателя, которые на рекламных фотографиях казались такими одухотворенными, были на самом деле буроватого цвета, выглядели запавшими и бегающими. Джек внезапно понял, почему фотографы всегда снимали Роджера из положения сверху, оставляя нижнюю часть лица в тени: у него отсутствовал подбородок.
– Цифры, – сказал Терренс Рейт, агент Янга, беспокойный человечек в галстуке-бабочке и с претенциозной бородкой-эспаньолкой, воинственно выдвигая свое кресло вперед на несколько десятков сантиметров. – Мы говорим о цифрах. Оптовые торговцы сходят с ума от спроса на эту книгу, телевизионные компании выстроились в очередь от побережья до побережья, чтобы заполучить ее для экранизации, а вы собираетесь с этим покончить?! – Его худое лицо покраснело. – Я не верю в это. Черт возьми, но я не верю!
Джек тоже не чувствовал себя вполне уверенно. Впервые он так разговаривал с крупнейшим автором издательства, который с точностью часового механизма каждый год, словно пирожок, выпекал по захватывающему детективному триллеру, который полагал естественным, что его книги выходили одновременно как в переплете, так и в мягкой обложке, и числились в списке бестселлеров. Экземпляров его последней книги "Операция «Кримсон» было продано больше, чем всех остальных книг издательства, вышедших осенью. Семьсот тысяч только в переплете, и в два раза больше разойдется в бумажной обложке!
Джек подумал, что когда Курт Рейнгольд узнает об этой встрече, то непременно сделает из его яичек покрытые бронзой декоративные подставки для книг. Теперь у него не было прежней свободы действий, и Гауптман, их новый немецкий партнер, сможет надавить на него в любой момент. И почти не осталось средств, с помощью которых можно было бы этому помешать. Доходы «Кэдогэна» с прошлого года упали на десять процентов, а теперь они рискуют потерять и дойную корову, которая приносит прибыль. Конечно, Янг связан с ними контрактом еще на одну книгу, но после этого столкновения его собственное «я», скорее всего, потребует для очередного проекта поискать другое издательство.
А Бен? Ведь Янг – его автор, льготный билет к тому, чтобы получить очередную должность. Он ужасно расстроится. Нет, он взбесится!
Джек почувствовал, как сердце его заколотилось, а во рту появился привкус обгоревшей гренки. Его взгляд упал на одну из четырех его любимых репродукций Фузелли, висевших над диваном, – сцену из «Макбета» в стиле классицизма.
"Если слова твои ложны, то ты будешь повешен живым на ближайшем дереве…"
Это мою шкуру вывесят на просушку, подумал он, но кто-то должен был положить этому конец.
Если все дело в цифрах, если дело всей его жизни, все чудесные книги, которым он помог увидеть свет, если все сводится только к деньгам, то он может немедленно признать свое поражение.
Но Джек все еще надеялся, – нет, молил Бога, – чтобы ему удалось вконец не испортить отношения с этим подонком. Лишившись Роджера, «Кэдогэн» утратит свою коммерческую устойчивость, да и его собственное будущее может оказаться похожим на картинку с суперобложки выходящей в их издательстве книги Роджера: баллистическая ракета взмывает из шахты, чтобы разнести весь мир.
Джек, почувствовав, что взмок, сделал сознательную попытку ослабить напрягшиеся мускулы челюсти и шеи. Оставайся надо всем этим – приказал он себе. Они взяли тебя за горло, но им совсем не обязательно об этом знать.
Он с облегчением отметил, что, прикрываясь маской негодования, Роджер ни в малейшей степени не нервничал. Он прикурил сигарету, глубоко затянулся и выпустил струю дыма в направлении Джека, в то время как его взгляд скользнул в сторону, на таблицу продаж "Операции «Кримсон», стоявшую между двумя книжными полками.
– Послушайте, Гоулд… Кто вы такой, чтобы так со мной разговаривать? – Роджер наклонился вперед, и его плечи поднялись выше ушей, что заставило Джека вспомнить о пародии какого-то комика на Ричарда Никсона. – Вы сами хотели этой дурацкой поездки и вы, черт бы вас побрал, ее получите! – Его университетский акцент куда-то исчез.
– Никому из присутствующих нет необходимости напоминать, каково значение поездки для предстоящих продаж. – Джек заговорил спокойно, скрестив руки на груди, касаясь большими пальцами своего узорчатого галстука «либерти» – небольшой причуды, которой он обязан Грейс. – Что касается нашей последней поездки, то я сам разбирался с жалобами, которые содержались в сообщениях женщин, вас сопровождавших, в том числе и о том, как вы их соблазняли. Я даже закрывал глаза на то, что вы включали стоимость услуг проституток в свои счета за гостиницу. Я чуть всю эмаль с зубов не стер, но сказал себе: а ведь этот парень по сути дела никого не обидел, а?
– Оставьте вашу проповедь! Если бы не Роджер, вы бы здесь сейчас и не сидели, – глумливо заметил агент Янга – Рейт. Он всегда старался всех перехитрить, заполучить более выгодное предложение от кого-то еще даже в тех случаях, когда сделка уже была оговорена со всех сторон, на ходу придумывая мифических лиц, якобы предложивших более высокие ставки, пытаясь поднять цену на аукционе. Рейт бросился в атаку: – Вы уже отпечатали семьсот тысяч экземпляров "Операции «Кримсон» и почти два миллиона в бумажной обложке.
У вас есть другой автор, тиражи которого хотя бы близко подходят к этим цифрам? Вы можете посмотреть мне прямо в глаза и сказать, что вы не обязаны Роджеру своей говенной должностью в этом заведении?!
– Он для нас весьма важен, – ответил Джек.
– Тогда какого черта мы вообще здесь делаем?
– Обсуждаем, как нам объяснить тот факт, что Роджер завершает турне раньше запланированного.
Джек выдержал негодующий взгляд Рейта. Он чувствовал, как рубашка от пота приклеивается к его лопаткам. Двадцать лет каторжного труда, чтобы стать кем-то, создать компанию, издавать книги, которые очень нравятся людям, и только для того, чтобы выкинуть все это на свалку?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126