Стоявший рядом с ней Макс предпочел бы оказаться за тысячу миль отсюда, но старался не подавать виду. Стену позади них украшал государственный флаг. – Не знаю, откуда пошли эти слухи, но только не от нас. Впервые я узнала о них из «Новостей Форт-Мокси». – Она улыбнулась Джиму Стейвсанту, стоявшему футах в пяти от нее с видом крайнего самодовольства.
Собрание проходило в актовом зале муниципалитета Форт-Мокси. Макс был просто подавлен числом и именами съехавшихся журналистов. Прибыли представители Си-эн-эн и Эй-би-си, телеграфных агентств и нескольких крупных ежедневных газет Среднего Запада и даже один корреспондент «Джапан таймс». Макс Тауэр, знаменитый фельетонист из «Чикаго трибьюн», сидел в первом ряду. Крохотный степной городишко прославился на всю страну – по крайней мере хотя бы на несколько часов.
Накануне вечером Эйприл с Максом приняли решение не замалчивать ничего, кроме догадок. Если информацию дадут по Си-эн-эн, то не стоит рисковать и нарываться на сокрушительные комментарии. Эйприл отрепетировала заявление для прессы, а Макс задал ей все вопросы с подковыркой, какие только пришли ему в голову. Но одно дело репетиция, и совсем другое – реальная аудитория. Эйприл не оратор, а Макс боится выступлений перед публикой, как огня.
– Но кое-какие новости у нас есть, – продолжала Эйприл, вынув из портфеля стопку листов. – Вот данные лабораторного анализа образца парусины, найденной на яхте Ласкера, а также образца наружного покрытия объекта, найденного на гребне. Химический элемент, из которого сделаны эти объекты, имеет атомный номер сто шестьдесят один.
Фотокорреспонденты подошли поближе и защелкали затворами.
– Этот элемент находится в дальнем конце периодической таблицы, хотя точнее было бы сказать, за ее пределами.
Поднялось сразу несколько рук.
– Что именно это означает? – спросила высокая молодая женщина из центра зала.
– Это означает, что до сей поры мы с этим элементом не сталкивались. Правду сказать, не так уж давно я была убеждена, что подобный элемент должен быть крайне нестабилен и существовать не может.
Новые руки.
– А кто мог произвести это вещество?
– Об этом мне ничего не известно.
В руках у некоторых слушателей появились сотовые телефоны. Публика начала напирать, протягивая Эйприл микрофоны и выкрикивая вопросы. Эйприл попросила обождать с вопросами до конца ее заявления. Затем в общих чертах описала цепь событий, начиная с обнаружения судна. Она назвала Макса и Тома Ласкера, воздав им должное (а может, возложив ответственность) за находку на гребне. Потом подробно описала результаты испытаний материалов с яхты и из раскопа.
– Вы сможете получить их перед уходом. – Далее Эйприл призналась, что вразумительного объяснения дать не может, и добавила: – Но мы знаем наверняка, что объект на гребне является строением, а не транспортным средством. Так что всякие измышления на сей счет исключаются. – Эйприл пленительно улыбнулась. – Оно смахивает на старое паровозное депо.
В зале снова поднялись руки.
«Виннипег Фри пресс»: Доктор Кэннон, вы утверждаете, что земная наука не способна произвести подобный материал?
Си-эн-эн: Удалось ли вам установить возраст находки?
«Гранд-Форкс геральд»: Поговаривают, что этим раскопки не исчерпываются. Планируете ли вы начать изыскания где-либо еще?
– По одному, пожалуйста, – загородилась ладонью Эйприл и посмотрела на репортера «Фри пресс». – Если кто-то на такое и способен, он мне не известен.
– А как насчет правительства?
– Вряд ли. Но лучше спросите у них сами. – Она повернулась к корреспонденту Си-эн-эн. – Этот элемент не подвержен распаду, так что точному датированию он вряд ли подлежит. Но судя по всему, для постройки купола строителям пришлось углубиться в скалу. Возможно, нам удастся установить, когда проводились земляные работы. Но пока мы этого не делали.
– А у вас нет фотографий? – помахала блокнотом женщина слева от нее.
Эйприл дала знак Джинни Ласкер, стоявшей рядом с демонстрационной доской, и та откинула лист, закрывавший эскиз купола.
– Насколько мы можем судить, – сказала Эйприл, – вся наружная поверхность сделана из одного материала. Кстати, на ощупь он похож на гнутое стекло.
– Стекло? – переспросил корреспондент Эй-би-си.
– Ну, с виду точь-в-точь как стекло.
Новый град вопросов:
– А что внутри?
– А вы уверены, что ничего не напутали?
– А сможем ли мы воспроизвести этот материал теперь, когда он у нас появился?
И так далее.
Эйприл старательно подыскивала ответы на все вопросы. Она не представляет, что находится внутри купола. Она организовала проверку тех же образцов другой лабораторией, и результаты оказались идентичными. Она не представляет, можно ли научиться производить аналогичные материалы.
– Если это нам удастся, – добавила она, – то мы сможем делать паруса, которые прослужат очень долго.
– Насколько долго? – уточнил репортер «Фарго форум».
– Ну-у, о-о-очень долго, – ухмыльнулась она.
* * *
Вопросы безопасности они разрешили вполне успешно. Рабочим раздали пропуска, и полиция не позволяла зевакам заходить на территорию раскопок.
Даже не будь всего остального, уже одна пресс-конференция дала бы Максу понять, какого джинна он выпустил из бутылки. Он дал несколько интервью, стараясь не выходить за намеченные рамки. «Что тут произошло на самом деле? Кто построил купол?» Макс отказывался пускаться в догадки. «Мы знаем не больше вашего». И сказал, что предпочитает оставить за прессой право на досужие домыслы.
Журналистов на раскопе собралось больше, чем землекопов. Они фотографировали, задавали вопросы и стояли в очередях, чтобы взглянуть на прозрачную зеленую поверхность, расчищенную уже в нескольких местах.
Как раз перед полуднем Том Ласкер зашел к сидевшему в фургоне Максу. Телефоны звонили без умолку, и с раскопок сняли несколько человек, чтобы те помогали отвечать на звонки.
– Макс, эта история пошла в эфир, – сообщил Том. – Ее крутят во всех выпусках новостей без исключения. Кстати, звонил Чарли Линдквист. Он нас обожает.
– А кто такой Чарли Линдквист?
– Председатель городского совета Форт-Мокси. Знаешь, что он сказал?
– Нет. И что же?
– Он сказал, что это получше Несси. Чтоб меня разразило. – Том ухмыльнулся от уха до уха. – И самое нелепое. Макс, что это действительно так. Это величайшее событие в наших краях со времени Сухого закона. Кавалер, Валгаллу и прочие городки ждет процветание.
Снаружи послышался возбужденный гомон. Макс выглянул в окно и увидел, что Эйприл прокладывает себе путь к фургону сквозь толпу репортеров.
– По-моему, она им нравится, – заметил он.
– Ага, еще бы! Она им подкинула обалденную сенсацию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94
Собрание проходило в актовом зале муниципалитета Форт-Мокси. Макс был просто подавлен числом и именами съехавшихся журналистов. Прибыли представители Си-эн-эн и Эй-би-си, телеграфных агентств и нескольких крупных ежедневных газет Среднего Запада и даже один корреспондент «Джапан таймс». Макс Тауэр, знаменитый фельетонист из «Чикаго трибьюн», сидел в первом ряду. Крохотный степной городишко прославился на всю страну – по крайней мере хотя бы на несколько часов.
Накануне вечером Эйприл с Максом приняли решение не замалчивать ничего, кроме догадок. Если информацию дадут по Си-эн-эн, то не стоит рисковать и нарываться на сокрушительные комментарии. Эйприл отрепетировала заявление для прессы, а Макс задал ей все вопросы с подковыркой, какие только пришли ему в голову. Но одно дело репетиция, и совсем другое – реальная аудитория. Эйприл не оратор, а Макс боится выступлений перед публикой, как огня.
– Но кое-какие новости у нас есть, – продолжала Эйприл, вынув из портфеля стопку листов. – Вот данные лабораторного анализа образца парусины, найденной на яхте Ласкера, а также образца наружного покрытия объекта, найденного на гребне. Химический элемент, из которого сделаны эти объекты, имеет атомный номер сто шестьдесят один.
Фотокорреспонденты подошли поближе и защелкали затворами.
– Этот элемент находится в дальнем конце периодической таблицы, хотя точнее было бы сказать, за ее пределами.
Поднялось сразу несколько рук.
– Что именно это означает? – спросила высокая молодая женщина из центра зала.
– Это означает, что до сей поры мы с этим элементом не сталкивались. Правду сказать, не так уж давно я была убеждена, что подобный элемент должен быть крайне нестабилен и существовать не может.
Новые руки.
– А кто мог произвести это вещество?
– Об этом мне ничего не известно.
В руках у некоторых слушателей появились сотовые телефоны. Публика начала напирать, протягивая Эйприл микрофоны и выкрикивая вопросы. Эйприл попросила обождать с вопросами до конца ее заявления. Затем в общих чертах описала цепь событий, начиная с обнаружения судна. Она назвала Макса и Тома Ласкера, воздав им должное (а может, возложив ответственность) за находку на гребне. Потом подробно описала результаты испытаний материалов с яхты и из раскопа.
– Вы сможете получить их перед уходом. – Далее Эйприл призналась, что вразумительного объяснения дать не может, и добавила: – Но мы знаем наверняка, что объект на гребне является строением, а не транспортным средством. Так что всякие измышления на сей счет исключаются. – Эйприл пленительно улыбнулась. – Оно смахивает на старое паровозное депо.
В зале снова поднялись руки.
«Виннипег Фри пресс»: Доктор Кэннон, вы утверждаете, что земная наука не способна произвести подобный материал?
Си-эн-эн: Удалось ли вам установить возраст находки?
«Гранд-Форкс геральд»: Поговаривают, что этим раскопки не исчерпываются. Планируете ли вы начать изыскания где-либо еще?
– По одному, пожалуйста, – загородилась ладонью Эйприл и посмотрела на репортера «Фри пресс». – Если кто-то на такое и способен, он мне не известен.
– А как насчет правительства?
– Вряд ли. Но лучше спросите у них сами. – Она повернулась к корреспонденту Си-эн-эн. – Этот элемент не подвержен распаду, так что точному датированию он вряд ли подлежит. Но судя по всему, для постройки купола строителям пришлось углубиться в скалу. Возможно, нам удастся установить, когда проводились земляные работы. Но пока мы этого не делали.
– А у вас нет фотографий? – помахала блокнотом женщина слева от нее.
Эйприл дала знак Джинни Ласкер, стоявшей рядом с демонстрационной доской, и та откинула лист, закрывавший эскиз купола.
– Насколько мы можем судить, – сказала Эйприл, – вся наружная поверхность сделана из одного материала. Кстати, на ощупь он похож на гнутое стекло.
– Стекло? – переспросил корреспондент Эй-би-си.
– Ну, с виду точь-в-точь как стекло.
Новый град вопросов:
– А что внутри?
– А вы уверены, что ничего не напутали?
– А сможем ли мы воспроизвести этот материал теперь, когда он у нас появился?
И так далее.
Эйприл старательно подыскивала ответы на все вопросы. Она не представляет, что находится внутри купола. Она организовала проверку тех же образцов другой лабораторией, и результаты оказались идентичными. Она не представляет, можно ли научиться производить аналогичные материалы.
– Если это нам удастся, – добавила она, – то мы сможем делать паруса, которые прослужат очень долго.
– Насколько долго? – уточнил репортер «Фарго форум».
– Ну-у, о-о-очень долго, – ухмыльнулась она.
* * *
Вопросы безопасности они разрешили вполне успешно. Рабочим раздали пропуска, и полиция не позволяла зевакам заходить на территорию раскопок.
Даже не будь всего остального, уже одна пресс-конференция дала бы Максу понять, какого джинна он выпустил из бутылки. Он дал несколько интервью, стараясь не выходить за намеченные рамки. «Что тут произошло на самом деле? Кто построил купол?» Макс отказывался пускаться в догадки. «Мы знаем не больше вашего». И сказал, что предпочитает оставить за прессой право на досужие домыслы.
Журналистов на раскопе собралось больше, чем землекопов. Они фотографировали, задавали вопросы и стояли в очередях, чтобы взглянуть на прозрачную зеленую поверхность, расчищенную уже в нескольких местах.
Как раз перед полуднем Том Ласкер зашел к сидевшему в фургоне Максу. Телефоны звонили без умолку, и с раскопок сняли несколько человек, чтобы те помогали отвечать на звонки.
– Макс, эта история пошла в эфир, – сообщил Том. – Ее крутят во всех выпусках новостей без исключения. Кстати, звонил Чарли Линдквист. Он нас обожает.
– А кто такой Чарли Линдквист?
– Председатель городского совета Форт-Мокси. Знаешь, что он сказал?
– Нет. И что же?
– Он сказал, что это получше Несси. Чтоб меня разразило. – Том ухмыльнулся от уха до уха. – И самое нелепое. Макс, что это действительно так. Это величайшее событие в наших краях со времени Сухого закона. Кавалер, Валгаллу и прочие городки ждет процветание.
Снаружи послышался возбужденный гомон. Макс выглянул в окно и увидел, что Эйприл прокладывает себе путь к фургону сквозь толпу репортеров.
– По-моему, она им нравится, – заметил он.
– Ага, еще бы! Она им подкинула обалденную сенсацию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94