Эйприл вспомнилось, как во время ее учебы в колледже к ним приехал с циклом лекций человек, чья долгая карьера писателя и редактора уже клонилась к закату. Они разбирали асквитовский цикл очерков «Увязшие в варварстве» – серию сокрушительных выпадов против разнообразных литературных деятелей и произведений, в одном из которых сам лектор на мгновение всплывал на поверхность из небытия, чтобы тотчас же получить между глаз стрелу великого человека. Лектор горделиво показал студентам страницу и строку, где он упоминался, и Эйприл поняла, что эта пощечина стала вершиной его карьеры. Наверное, похожие чувства испытывал брадобрей Данте.
– Мне знакомы ваши работы, мистер Асквит, – отозвалась она. – Чем могу служить?
Про себя же Эйприл подумала, что из этого крупного, одутловатого, сутулого мужчины с седыми волосами, зачесанными на плешь, бросающего короткие, уверенные реплики, получился бы хороший судья.
– Я бы хотел провести некоторое время в Эдеме, – заявил он.
Записав на листке номер телефона гостевой службы, Эйприл через стол протянула его Асквиту:
– Вас с радостью внесут в список.
– Нет, по-моему, вы не поняли. Я уже побывал там. Я хочу вернуться. Честно говоря, я бы с удовольствием разбил там палатку и пожил какое-то время.
Эйприл демонстративно взглянула на часы. Чины и звания уже не производили на нее никакого действия. Возмутительные требования остаются возмутительными, чьи бы уста их ни изрекали.
– Извините, мистер Асквит, вряд ли мы можем позволить...
– Доктор Кэннон, я прекрасно представляю научное значение Купола. Но сомневаюсь, что вы осознаете психологические и философские последствия своего открытия. Человечество, черепашьим шагом двигавшееся вперед, подошло к развилке. Мы ступили в обширный лес. Известный нам мир затаился в предчувствии чего-то нового, но не знает, чем это новое обернется. Потому-то на фондовых биржах и воцарился хаос, потому-то и расхаживают перед Белым домом демонстранты, потому-то Объединенные Нации и схлестнулись в самых пылких дебатах за последнее десятилетие. Когда вы пару недель назад перешагнули бездну, войдя в этот неведомый, новый свет, вы открыли новую эру.
Кто-то должен описать все это. Кто-то должен наделить повседневные события историческим и литературным значением. Мы привыкли считать, что если из всего двадцатого века будут помнить лишь одно конкретное событие, то этим событием будет посадка на Луну. Но... – Асквит посмотрел Эйприл прямо в глаза. – Посадка на Луну – сущий пустяк, доктор Кэннон. Поворотный момент – не столетия, а всей современной истории – настал сегодня. Я знаю, что вы начали приглашать специалистов – математиков, геологов, астрономов и бог знает кого еще. Все это на пользу, это необходимо делать. Но мы нуждаемся также и в человеке, единственной обязанностью которого было бы решать, а каково же значение происходящего здесь. Стоять поодаль, пока остальные измеряют, взвешивают и рассуждают, дабы приложить эти события к прогрессу человеческого духа. – Сложив ладони вместе, он опер подбородок о пальцы. – Полагаю, я как нельзя лучше подхожу на эту роль. Фактически я уже проделал обширную подготовительную работу, имею кое-какие наметки и был бы весьма польщен, если бы меня удостоили честью принять участие в происходящем.
«А он, пожалуй, в чем-то прав», – подумала Эйприл.
– И что же именно вы задумали? Серию очерков?
– О нет, ничего подобного! Я бы предпочел нечто более фундаментальное. Труд всей жизни.
– Позвольте мне поразмыслить об этом. Я свяжусь с вами.
– Рабочее название «Древние берега». – Он протянул Эйприл визитную карточку. – Надо начинать без промедления.
С этим он удалился. Эйприл решила, что согласится на предложение. Подобная огласка ничуть не повредит. Но сначала надо обсудить это с Максом.
Эйприл взялась за оставленные для нее записки. К Пег Молл, их координатору, звонил человек, назвавшийся менеджером рэп-группы «Шелудивый пес». Музыканты хотели дать концерт на гребне Джонсона. Пег сообщала, что они сулили продать двести тысяч билетов.
* * *
Когда зазвонил телефон, Макс и Эйприл обсуждали план отправки ремонтной бригады в зал, где погиб Арки. (Это место уже успело стать несравненно более заманчивой целью для исследователей, чем Эдем.)
Эйприл сняла трубку, с минуту слушала молча, потом сказала «спасибо», положила трубку на рычаг и повернулась к Максу.
– Ряд инвесторов формирует корпорацию по управлению путешествиями на все планеты, связанные с Куполом. Нам предлагают три четверти миллиарда долларов за исключительные права.
– Цена растет, – заметил Макс.
– Они называют свою компанию «Небесные туры», – печально усмехнулась Эйприл.
* * *
Детройт, 1 апреля (Рейтер)
Газета «Детройт фри пресс» сегодня сообщила, что «Детройтские львы» намерены отправиться в Фарго, Северная Дакота. Согласно анонимным источникам, клуб заключил сделку с Мануэлем Коразоном, главой конгломерата «Прерия Индастриз», и факт продажи будет обнародован завтра. Ожидая одобрения остальными членами лиги, команда в следующем году переедет по новому адресу и будет переименована в «Пришельцев Фарго».
«Прерия Индастриз» специализируется преимущественно на производстве сельскохозяйственного оборудования.
Спецвыпуск программы Ларри Кинга на Ти-эн-ти от 1 апреля. Гость: Дмитрий Полкаевич, получивший Пулитцеровскую премию за «Стальные мечты», аналитическую историю СССР. Тема: новая русская революция. (Обусловленная тогдашними страхами, что в России зреет правый переворот.)
Кинг: Значит, вы не считаете, что вероятно возрождение национализма?
Полкаевич: Ларри, мир меняется прямо на глазах. Правду говоря, в России есть элементы, способные породить свою собственную разновидность фашизма, будь у них такая возможность. Равно как имеются желающие возродить учение Ленина. Но ход истории уже обрек и тех, и других на уход в небытие.
Кинг: Хорошо, я рад это слышать. Позвольте еще спросить, прежде чем мы обратимся к телефонным звонкам: куда ведет нас ход истории?
Полкаевич: Предсказание будущего – занятие рискованное.
Кинг: Да. Но вы же только что заявили...
Полкаевич: Что некоторые тенденции развития общества самоочевидны. Ларри, вы, конечно, следите за развитием событий близ канадской границы?
Кинг: Вы о Куполе? (Улыбается.) Просто не знаю, куда от них деться. Откровенно говоря, на следующей неделе мы планируем провести передачу оттуда.
Полкаевич: Звездный мост – это Рубикон.
Кинг: Для русских политиков?
Полкаевич: О да. И для армянских тоже. И для китайских. Ларри, я мысленно уже не считаю себя просто москвичом или даже русским. Нет, мы с вами теперь граждане Земли. Эпоха государственных границ и правительств, своими мелочными дрязгами сеющих рознь между народами, уходит в прошлое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94
– Мне знакомы ваши работы, мистер Асквит, – отозвалась она. – Чем могу служить?
Про себя же Эйприл подумала, что из этого крупного, одутловатого, сутулого мужчины с седыми волосами, зачесанными на плешь, бросающего короткие, уверенные реплики, получился бы хороший судья.
– Я бы хотел провести некоторое время в Эдеме, – заявил он.
Записав на листке номер телефона гостевой службы, Эйприл через стол протянула его Асквиту:
– Вас с радостью внесут в список.
– Нет, по-моему, вы не поняли. Я уже побывал там. Я хочу вернуться. Честно говоря, я бы с удовольствием разбил там палатку и пожил какое-то время.
Эйприл демонстративно взглянула на часы. Чины и звания уже не производили на нее никакого действия. Возмутительные требования остаются возмутительными, чьи бы уста их ни изрекали.
– Извините, мистер Асквит, вряд ли мы можем позволить...
– Доктор Кэннон, я прекрасно представляю научное значение Купола. Но сомневаюсь, что вы осознаете психологические и философские последствия своего открытия. Человечество, черепашьим шагом двигавшееся вперед, подошло к развилке. Мы ступили в обширный лес. Известный нам мир затаился в предчувствии чего-то нового, но не знает, чем это новое обернется. Потому-то на фондовых биржах и воцарился хаос, потому-то и расхаживают перед Белым домом демонстранты, потому-то Объединенные Нации и схлестнулись в самых пылких дебатах за последнее десятилетие. Когда вы пару недель назад перешагнули бездну, войдя в этот неведомый, новый свет, вы открыли новую эру.
Кто-то должен описать все это. Кто-то должен наделить повседневные события историческим и литературным значением. Мы привыкли считать, что если из всего двадцатого века будут помнить лишь одно конкретное событие, то этим событием будет посадка на Луну. Но... – Асквит посмотрел Эйприл прямо в глаза. – Посадка на Луну – сущий пустяк, доктор Кэннон. Поворотный момент – не столетия, а всей современной истории – настал сегодня. Я знаю, что вы начали приглашать специалистов – математиков, геологов, астрономов и бог знает кого еще. Все это на пользу, это необходимо делать. Но мы нуждаемся также и в человеке, единственной обязанностью которого было бы решать, а каково же значение происходящего здесь. Стоять поодаль, пока остальные измеряют, взвешивают и рассуждают, дабы приложить эти события к прогрессу человеческого духа. – Сложив ладони вместе, он опер подбородок о пальцы. – Полагаю, я как нельзя лучше подхожу на эту роль. Фактически я уже проделал обширную подготовительную работу, имею кое-какие наметки и был бы весьма польщен, если бы меня удостоили честью принять участие в происходящем.
«А он, пожалуй, в чем-то прав», – подумала Эйприл.
– И что же именно вы задумали? Серию очерков?
– О нет, ничего подобного! Я бы предпочел нечто более фундаментальное. Труд всей жизни.
– Позвольте мне поразмыслить об этом. Я свяжусь с вами.
– Рабочее название «Древние берега». – Он протянул Эйприл визитную карточку. – Надо начинать без промедления.
С этим он удалился. Эйприл решила, что согласится на предложение. Подобная огласка ничуть не повредит. Но сначала надо обсудить это с Максом.
Эйприл взялась за оставленные для нее записки. К Пег Молл, их координатору, звонил человек, назвавшийся менеджером рэп-группы «Шелудивый пес». Музыканты хотели дать концерт на гребне Джонсона. Пег сообщала, что они сулили продать двести тысяч билетов.
* * *
Когда зазвонил телефон, Макс и Эйприл обсуждали план отправки ремонтной бригады в зал, где погиб Арки. (Это место уже успело стать несравненно более заманчивой целью для исследователей, чем Эдем.)
Эйприл сняла трубку, с минуту слушала молча, потом сказала «спасибо», положила трубку на рычаг и повернулась к Максу.
– Ряд инвесторов формирует корпорацию по управлению путешествиями на все планеты, связанные с Куполом. Нам предлагают три четверти миллиарда долларов за исключительные права.
– Цена растет, – заметил Макс.
– Они называют свою компанию «Небесные туры», – печально усмехнулась Эйприл.
* * *
Детройт, 1 апреля (Рейтер)
Газета «Детройт фри пресс» сегодня сообщила, что «Детройтские львы» намерены отправиться в Фарго, Северная Дакота. Согласно анонимным источникам, клуб заключил сделку с Мануэлем Коразоном, главой конгломерата «Прерия Индастриз», и факт продажи будет обнародован завтра. Ожидая одобрения остальными членами лиги, команда в следующем году переедет по новому адресу и будет переименована в «Пришельцев Фарго».
«Прерия Индастриз» специализируется преимущественно на производстве сельскохозяйственного оборудования.
Спецвыпуск программы Ларри Кинга на Ти-эн-ти от 1 апреля. Гость: Дмитрий Полкаевич, получивший Пулитцеровскую премию за «Стальные мечты», аналитическую историю СССР. Тема: новая русская революция. (Обусловленная тогдашними страхами, что в России зреет правый переворот.)
Кинг: Значит, вы не считаете, что вероятно возрождение национализма?
Полкаевич: Ларри, мир меняется прямо на глазах. Правду говоря, в России есть элементы, способные породить свою собственную разновидность фашизма, будь у них такая возможность. Равно как имеются желающие возродить учение Ленина. Но ход истории уже обрек и тех, и других на уход в небытие.
Кинг: Хорошо, я рад это слышать. Позвольте еще спросить, прежде чем мы обратимся к телефонным звонкам: куда ведет нас ход истории?
Полкаевич: Предсказание будущего – занятие рискованное.
Кинг: Да. Но вы же только что заявили...
Полкаевич: Что некоторые тенденции развития общества самоочевидны. Ларри, вы, конечно, следите за развитием событий близ канадской границы?
Кинг: Вы о Куполе? (Улыбается.) Просто не знаю, куда от них деться. Откровенно говоря, на следующей неделе мы планируем провести передачу оттуда.
Полкаевич: Звездный мост – это Рубикон.
Кинг: Для русских политиков?
Полкаевич: О да. И для армянских тоже. И для китайских. Ларри, я мысленно уже не считаю себя просто москвичом или даже русским. Нет, мы с вами теперь граждане Земли. Эпоха государственных границ и правительств, своими мелочными дрязгами сеющих рознь между народами, уходит в прошлое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94