В тусклом свете они имели оливковый оттенок и очень походили на часть униформы помощника шерифа. Сдавленный голос :то-то произнес насчет ареста.
Я отпустил его, но подобрал свой револьвер и направил на него дуло, как только он поднялся на ноги. Это был помощник шерифа Брага – кузен Тони Акисты. Его зубы ярко блестели на индейской физиономии, и между ними с шипением, словно пар, вырывалось дыхание.
– Отдайте мне револьвер.
– Думаю, у меня он будет в большей безопасности, Брага.
Взгляд его обсидиановых глаз скользнул от револьвера с моему лицу и вернулся на прежнее место.
– Я видел, как вы направили оружие на девушку.
– Я пытался остановить ее. Она из шайки грабителей. В результате вашей блестящей тактики ей удалось бежать.
– Слушайте, вы, лос-анджелесский ублюдок...
Он шагнул ко мне, но я шевельнул револьвером, и это его остановило.
– Нет, это вы меня слушайте. Она – девушка Керригана, а Керриган лежит на полу своего кабинета с вышибленными мозгами.
– Значит, вот что это был за выстрел. Это вы о нем сообщили?
– Нет.
Смуглое лицо одеревенело от напряжения мысли.
– Что-то многовато совпадений. У вас вошло в привычку находить жертвы убийства?
– Я следил за Керриганом. Если хотите знать почему, спросите шерифа. Я изложил ему это несколько минут назад.
– Черта с два. Он на перевале, перекрывает дорогу.
– Там я с ним и говорил. Кстати о совпадениях, у Черча вошло в привычку делать всю работу самостоятельно?
– Вопросы задаю я. – Он сделал еще один шаг в мою сторону, слегка отклоняясь от дула револьвера, словно от сильного ветра. – В последний раз говорю вам: бросьте оружие.
– Сожалею, Брага, но я в нем нуждаюсь. Я отправляюсь за девушкой.
– Вы остаетесь здесь.
Он присел, поднеся руку к бедру. Мне оставалось выстрелить в него или позволить ему выстрелить в меня. Правда, существовала возможность двинуть его как следует в подбородок. Я ею воспользовался. Он свалился на бок и остался лежать в позе зародыша.
Сзади послышался щелчок. Дверь освещенного коттеджа открылась. Юнец в красной пижаме направился ко мне походкой сомнамбулы. Я шагнул ему навстречу.
– Кто вы такой?
– Элистер Ганнисон-младший. – Он говорил как дворецкий, докладывающий о прибывших на похороны. – Вы полисмен, которого я вызвал? Я уверен, что слышал выстрел.
– В какое время?
– Думаю, около четверти второго. Я случайно взглянул на часы, когда звук разбудил меня. Потом я услышал шаги.
– Идущие в этом направлении – к аллее?
– Нет. По-моему, они доносились с другой стороны мотеля и направлялись в сторону шоссе.
– Шаги были мужские или женские?
– Не могу сказать. Когда я вышел из коттеджа, то никого не увидел. Потом я вызвал вас по телефону-автомату, вернулся в коттедж и принял люминал. Боюсь, я испытал нечто вроде шока и только теперь пришел в себя. Я, понимаете ли, легко возбудим, мои нервы не выносят напряжения.
– Вы не одиноки. Спортивная машина принадлежит вам?
– Да, а что?
– Вам не следовало оставлять в ней ключи. Ее угнали.
– Какой ужас! – воскликнул он. – Мама ужасно расстроится. А я завтра встречаюсь с ней в Пасадине. Вы должны вернуть машину, офицер.
Его близорукие глаза впервые сосредоточились на моем лице и измятой одежде.
– Вы не... вы полисмен? – Его рука метнулась ко рту.
– Специальный агент из Вашингтона, – ответил я. – Мы следили за вами, потому что вы носите красную пижаму. Будьте внимательны.
Я оставил его недоуменно обсасывающим костяшки пальцев. Когда я проходил мимо Браги, тот зашевелился, и я пробежал остаток пути к моей машине, умудрившись не упасть лицом вниз.
Еще до того как я выехал из города, мне стала ясна безнадежность преследования. Джо стартовала раньше и вряд ли где-нибудь задержалась.
Я решил повидать миссис Керриган.
Глава 14
В доме за араукарией звучала музыка – нервный диалог фортепиано и струнных. «Пожалейте меня», – говорило фортепиано. «Мы тебя жалеем», – отвечали струнные. Музыка прекратилась, когда я постучал. Миссис Керриган открыла дверь, не снимая цепочки.
– Кто там?
– Арчер.
– Да, припоминаю, – рассеянно промолвила она. – Мы встречались в мотеле.
– Я как раз оттуда. С вашим мужем произошел несчастный случай.
– Автомобильная катастрофа?
– Нет. В него стреляли.
– В Дона? Он серьезно ранен?
– Очень серьезно. Могу я войти?
Миссис Керриган сняла цепочку и отошла в сторону, пропуская меня в комнату. На ней были голубой купальный халат с белым кантом, нейлоновые чулки и туфли.
– Я не могла уснуть, – сказала она. – Очевидно, что-то предчувствовала. Сидела здесь и слушала Бартока – мне казалось, будто я слушаю собственные мысли.
Она захлопнула дверь, с усилием взяв себя в руки. Ее глаза, слегка опухшие от бессонницы или от слез, задержались на моем лице.
– Вы тоже пострадали, мистер Арчер.
– В данный момент это не имеет значения. Я выживу.
– А Дон тяжело ранен?
– Настолько тяжело, насколько это возможно.
– Я должна поехать к нему, не так ли? – Она подошла к лестнице и повернулась, положив руку на перила. – Вы хотите сказать, что он мертв?
– Его убили, миссис Керриган. На вашем месте я бы сейчас туда не ездил. Там будут люди шерифа – они начнут вас расспрашивать. У меня тоже есть к вам вопросы.
Женщина неуверенным шагом прошла в гостиную и оперлась на белый шелковый подлокотник дивана, слегка покачиваясь, словно деревце на ветру. Она провела рукой по лбу, и я увидел голубоватые вены на ее запястье.
– Дайте мне немного времени, хорошо? У меня в голове все еще звучит концерт Бартока. Мне не следовало ставить эту пластинку в таком состоянии. Я чувствую, как будто дважды овдовела за одну ночь. – Она подняла голову. – Как он был убит? Вы сказали, что в него стреляли?
– Да, в его кабинете в мотеле, не более часа тому назад.
– И я в числе подозреваемых?
– Только не для меня.
– Почему?
– Скажем, мне нравится ваше лицо.
– А мне оно не нравится, – отозвалась она с детской серьезностью. – У вас должна быть более веская причина.
– Значит, вы застрелили его?
– Нет. – Ее голос стал резким. – Но не думайте, что я чувствую горе. Это просто... растерянность. Я сама не знаю, что мне чувствовать. Не могу сказать, что сожалею о случившемся. Дон был плохим человеком. Впрочем, мне не на что жаловаться – я сама немногим лучше.
– Я бы не стал так разговаривать с полицейскими. Они смотрят на вещи просто и наверняка повесят на вас ярлык главного подозреваемого. В любом случае вам понадобится алиби. Оно у вас имеется?
– На какое время?
– Примерно на последний час.
– Я просто сидела дома.
– И никого с вами не было?
– Никого. Час с лишним я слушала пластинки. А до того, наверное, около часа собирала бусинки. Я рассыпала жемчуг на крыльце. А когда собрала их, то сразу же выбросила.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48
Я отпустил его, но подобрал свой револьвер и направил на него дуло, как только он поднялся на ноги. Это был помощник шерифа Брага – кузен Тони Акисты. Его зубы ярко блестели на индейской физиономии, и между ними с шипением, словно пар, вырывалось дыхание.
– Отдайте мне револьвер.
– Думаю, у меня он будет в большей безопасности, Брага.
Взгляд его обсидиановых глаз скользнул от револьвера с моему лицу и вернулся на прежнее место.
– Я видел, как вы направили оружие на девушку.
– Я пытался остановить ее. Она из шайки грабителей. В результате вашей блестящей тактики ей удалось бежать.
– Слушайте, вы, лос-анджелесский ублюдок...
Он шагнул ко мне, но я шевельнул револьвером, и это его остановило.
– Нет, это вы меня слушайте. Она – девушка Керригана, а Керриган лежит на полу своего кабинета с вышибленными мозгами.
– Значит, вот что это был за выстрел. Это вы о нем сообщили?
– Нет.
Смуглое лицо одеревенело от напряжения мысли.
– Что-то многовато совпадений. У вас вошло в привычку находить жертвы убийства?
– Я следил за Керриганом. Если хотите знать почему, спросите шерифа. Я изложил ему это несколько минут назад.
– Черта с два. Он на перевале, перекрывает дорогу.
– Там я с ним и говорил. Кстати о совпадениях, у Черча вошло в привычку делать всю работу самостоятельно?
– Вопросы задаю я. – Он сделал еще один шаг в мою сторону, слегка отклоняясь от дула револьвера, словно от сильного ветра. – В последний раз говорю вам: бросьте оружие.
– Сожалею, Брага, но я в нем нуждаюсь. Я отправляюсь за девушкой.
– Вы остаетесь здесь.
Он присел, поднеся руку к бедру. Мне оставалось выстрелить в него или позволить ему выстрелить в меня. Правда, существовала возможность двинуть его как следует в подбородок. Я ею воспользовался. Он свалился на бок и остался лежать в позе зародыша.
Сзади послышался щелчок. Дверь освещенного коттеджа открылась. Юнец в красной пижаме направился ко мне походкой сомнамбулы. Я шагнул ему навстречу.
– Кто вы такой?
– Элистер Ганнисон-младший. – Он говорил как дворецкий, докладывающий о прибывших на похороны. – Вы полисмен, которого я вызвал? Я уверен, что слышал выстрел.
– В какое время?
– Думаю, около четверти второго. Я случайно взглянул на часы, когда звук разбудил меня. Потом я услышал шаги.
– Идущие в этом направлении – к аллее?
– Нет. По-моему, они доносились с другой стороны мотеля и направлялись в сторону шоссе.
– Шаги были мужские или женские?
– Не могу сказать. Когда я вышел из коттеджа, то никого не увидел. Потом я вызвал вас по телефону-автомату, вернулся в коттедж и принял люминал. Боюсь, я испытал нечто вроде шока и только теперь пришел в себя. Я, понимаете ли, легко возбудим, мои нервы не выносят напряжения.
– Вы не одиноки. Спортивная машина принадлежит вам?
– Да, а что?
– Вам не следовало оставлять в ней ключи. Ее угнали.
– Какой ужас! – воскликнул он. – Мама ужасно расстроится. А я завтра встречаюсь с ней в Пасадине. Вы должны вернуть машину, офицер.
Его близорукие глаза впервые сосредоточились на моем лице и измятой одежде.
– Вы не... вы полисмен? – Его рука метнулась ко рту.
– Специальный агент из Вашингтона, – ответил я. – Мы следили за вами, потому что вы носите красную пижаму. Будьте внимательны.
Я оставил его недоуменно обсасывающим костяшки пальцев. Когда я проходил мимо Браги, тот зашевелился, и я пробежал остаток пути к моей машине, умудрившись не упасть лицом вниз.
Еще до того как я выехал из города, мне стала ясна безнадежность преследования. Джо стартовала раньше и вряд ли где-нибудь задержалась.
Я решил повидать миссис Керриган.
Глава 14
В доме за араукарией звучала музыка – нервный диалог фортепиано и струнных. «Пожалейте меня», – говорило фортепиано. «Мы тебя жалеем», – отвечали струнные. Музыка прекратилась, когда я постучал. Миссис Керриган открыла дверь, не снимая цепочки.
– Кто там?
– Арчер.
– Да, припоминаю, – рассеянно промолвила она. – Мы встречались в мотеле.
– Я как раз оттуда. С вашим мужем произошел несчастный случай.
– Автомобильная катастрофа?
– Нет. В него стреляли.
– В Дона? Он серьезно ранен?
– Очень серьезно. Могу я войти?
Миссис Керриган сняла цепочку и отошла в сторону, пропуская меня в комнату. На ней были голубой купальный халат с белым кантом, нейлоновые чулки и туфли.
– Я не могла уснуть, – сказала она. – Очевидно, что-то предчувствовала. Сидела здесь и слушала Бартока – мне казалось, будто я слушаю собственные мысли.
Она захлопнула дверь, с усилием взяв себя в руки. Ее глаза, слегка опухшие от бессонницы или от слез, задержались на моем лице.
– Вы тоже пострадали, мистер Арчер.
– В данный момент это не имеет значения. Я выживу.
– А Дон тяжело ранен?
– Настолько тяжело, насколько это возможно.
– Я должна поехать к нему, не так ли? – Она подошла к лестнице и повернулась, положив руку на перила. – Вы хотите сказать, что он мертв?
– Его убили, миссис Керриган. На вашем месте я бы сейчас туда не ездил. Там будут люди шерифа – они начнут вас расспрашивать. У меня тоже есть к вам вопросы.
Женщина неуверенным шагом прошла в гостиную и оперлась на белый шелковый подлокотник дивана, слегка покачиваясь, словно деревце на ветру. Она провела рукой по лбу, и я увидел голубоватые вены на ее запястье.
– Дайте мне немного времени, хорошо? У меня в голове все еще звучит концерт Бартока. Мне не следовало ставить эту пластинку в таком состоянии. Я чувствую, как будто дважды овдовела за одну ночь. – Она подняла голову. – Как он был убит? Вы сказали, что в него стреляли?
– Да, в его кабинете в мотеле, не более часа тому назад.
– И я в числе подозреваемых?
– Только не для меня.
– Почему?
– Скажем, мне нравится ваше лицо.
– А мне оно не нравится, – отозвалась она с детской серьезностью. – У вас должна быть более веская причина.
– Значит, вы застрелили его?
– Нет. – Ее голос стал резким. – Но не думайте, что я чувствую горе. Это просто... растерянность. Я сама не знаю, что мне чувствовать. Не могу сказать, что сожалею о случившемся. Дон был плохим человеком. Впрочем, мне не на что жаловаться – я сама немногим лучше.
– Я бы не стал так разговаривать с полицейскими. Они смотрят на вещи просто и наверняка повесят на вас ярлык главного подозреваемого. В любом случае вам понадобится алиби. Оно у вас имеется?
– На какое время?
– Примерно на последний час.
– Я просто сидела дома.
– И никого с вами не было?
– Никого. Час с лишним я слушала пластинки. А до того, наверное, около часа собирала бусинки. Я рассыпала жемчуг на крыльце. А когда собрала их, то сразу же выбросила.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48