Владыка сидел на троне в другом конце залы; шесть бактрийских воинов с короткими копьями стояли за его спиной, устремив взгляд поверх голов персов. Приблизившись к трону на расстояние в пять шагов, вошедшие остановились.
- Владыка! - произнес Гобрий, оказавшийся впереди остальных. - Дарий просил нас сопровождать его до Сикайтавати. Оросанг утверждает, что ему удалось раскрыть преступный заговор, направленный против персидской знати. Он не открыл нам имена заговорщиков, он опасался нападения в дороге, поэтому просил нас сопровождать его до этой отдаленной крепости.
- Говори! - повел глазами Гаумата в сторону Дария.
- Владыка! - молодой вельможа сделал шаг вперед. - Имя предводителя заговорщиков поразит и удивит тебя. Может быть, ты казнишь его при истечении народа, а может быть, помилуешь - все в твоей воле! Поэтому имя его не должны слышать чужие уши. Позволь мне, владыка, приблизиться к тебе, чтобы только ты один мог слышать имя, произнесенное моими устами. Твой раб ждет, владыка.
Гаумата внимательно оглядел Дария, затем сделал мягкий жест правой рукой, позволяя ему приблизиться.
- Подойди к своему господину! - ровным голосом, без тени волнения, произнес он.
Гаумата верил и не верил услышанному. "В руках оросанга нет оружия, размышлял он перед тем, как подпустить к себе Дария. - Быть может, остроотточенный кинжал спрятался у него под складками одежды. Если я велю обыскать его, то этим самым громогласно объявлю на всю Персиду, что боюсь, страшусь покушения. Но если перс рискнет выхватить кинжал, находясь в отдалении от меня, то копьеносцы, стоящие за моей спиной, пронзят его раньше, чем он успеет поднять руку. Если же оросанг полезет за пазуху, находясь рядом со мной, то я смогу опередить его удар, повалив на ковер ударом кулака в висок".
Дарий приблизился. Гаумата насторожился, словно приготовился спрыгнуть с трона.
Тысячу раз Дарий представлял мысленно эту решительную минуту, миг, когда он окажется один на один с самозванцем, посягнувшим на престол Персиды. Тысячу раз пытался он предугадать все неожиданности, но пока все шло именно так, как рисовалась в его воображении эта встреча со смелым и умным врагом. Опустив руки, стараясь держаться как можно увереннее, приблизился он к трону, поднявшись по ступенькам возвышения.
- Владыка! - шепнул он с придыханием и посмотрел в сторону телохранителей - пальцы копьеносцев побелели от напряжения. В любую секунду они готовы были поднять копья и сбросить его, бездыханного, с возвышения, на котором стоял трон. - Владыка! - еще раз повторил Дарий. Руки его взмыли вверх, как у танцовщицы. - Клянусь Ахурамаздой и его хрустальным одеянием - небесным сводом, ты - маг! - вельможа обеими руками сорвал с головы Гауматы царскую тиару. - Бейте его в спину, воины! Перед вами маг!
Только на растерянности, которая неминуемо охватит телохранителей, был построен расчет Дария и остальных заговорщиков. Жизни владыки пока еще ничто не угрожало, и телохранители, выходцы из далекой Бактрии, не знающие персидского языка, не понимающие, что именно произошло сейчас на их глазах, не знали, что им предпринять. Прибывшие с Дарием оросанги стояли на своих местах, не проявляя никакого желания вмешаться в происходящее, сам же Дарий, сорвавший с головы владыки сверкающую тиару, мог действовать так по требованию какого-то неизвестного им обряда или обычая. К тому же Гаумата служил как бы живым щитом для оросанга, и это обстоятельство учел Дарий, когда в доме Отана пытался представить себе во всех деталях эту минуту.
Успей Гаумата проявить неодобрение поступку оросанга, гневно вскрикнуть или оттолкнуть молодого вельможу, и все могло кончиться совсем по-другому и для него, и для семерых персов. Но громко произнесенная фраза "Бейте его в спину" подействовала магически. Совершивший противозаконный поступок всегда чувствует вину перед людьми и богами, и как раз это сознание собственной вины, живущее в нем подспудно, зачастую и губит его. Возглас Дария "Бейте его в спину" вызвал в воображении самозванца представление о шести направленных на него наконечниках копий. Гаумата напрягся и немного ссутулился, словно чувствуя, как холодные граненые наконечники рвут парадное одеяние, вонзаются в его спину. Только на секунду забыл он про Дария, ожидая смертельного удара сзади, и этой секунды оказалось оросангу достаточно, чтобы выхватить припрятанный на груди, под складками одежды, кинжал и поразить восседавшего на троне Гаумату в обнаженную шею. Узкий клинок прошел ее насквозь, перерезав аорту. Оставив свое оружие в безжизненном теле поверженного мага, молодой вельможа отскочил назад.
Вслед за ним, потрясая копьями, бросились вышедшие из оцепенения, разъяренные телохранители Гауматы.
- Стойте! - обратился к ним Гобрий на их родном языке, в то время как Интафрен и Мегабиз делали вид, будто, схватив Дария, не дают ему вырваться. Только авторитет Гобрия, убеленного сединами полководца, которого знал в лицо каждый воин, мог спасти сейчас персов. - Перед вами не сын великого Кира, а подлый самозванец, маг, и он убит по воле Ахурамазды. Посмотрите - у него отрезаны уши, как у государственного преступника! Позовите сюда царицу, дочь Кира, и они подтвердят вам мои слова! Если в наших словах ложь, вы еще успеете пронзить нас своими копьями!
И в этот решающий миг, когда жизнь семерых персов висела на волоске, в залу стремительно вошла с распущенными волосами Атосса. Она тотчас поняла, что произошло в зале для приемов послов и гостей владыки.
- Кто убил Гаумату? - громко и властно, словно обращаясь к не поднимающим глаз, спросила она.
- Я, справедливая царица! - Дарий освободился из рук Интафрена и Мегабиза, и тотчас же телохранители, окружившие было царицу, навели на него смертоносные жала своих копий, но нетерпеливым жестом дочь Кира остановила их.
- Ты Ахеменид, мужественный перс? - глаза Атоссы сверкнули то ли гневно, то ли ободряюще. Ожидание было написано на ее лице.
- Ты не ошиблась, справедливая царица, я Ахеменид!
- Как тебя зовут?
- Дарий, справедливая царица.
- Вы решились на мужественный шаг, достойные персы, но ты, Дарий, отличился более всех. Поэтому, согласно предсмертной воле Камбиза, завещавшего свой трон тому, кто будет решительнее всех в борьбе с самозванцем, ты должен стать владыкой Персии. Род Кира прервался, но не прервался древний род Ахеменидов! Царствуй, и я уверена, что все твои друзья окажут тебе поддержку. А вы, - обратилась Атосса к телохранителям, по-прежнему окружавшим ее живым кольцом, - повесьте смердящее тело этого нечестивого священнослужителя с обрезанными ушами на крепостной стене! Или нет, отправьте его в Сузы, пусть его повесят над городскими воротами, чтобы все знали, как поступают в Персиде с наглыми самозванцами!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47