Джек кулаком ударил пса, но тот лишь свирепее зарычал и, не ослабляя хватки, закрыл глаза, прижав уши. Зверюга изо всей силы пыталась оттянуть его назад, челюсти неумолимо сжимались, и зубы вот-вот должны были сомкнуться.
Джек огляделся и увидел на торчавшем из стены гвозде кнут. Схватив его, он зацепил им за ошейник и крутанул так, что ошейник сдавил псу горло. Тот зарычал и стал трясти руку незваного гостя, но ошейник крепко держал его. Он начал задыхаться, глаза выкатились из орбит. Джек потянул сильнее, и пес потерял сознание. Его плоская голова склонилась набок, челюсти ослабли, и глубоко в глотке раздались хрипы. Джек отбросил кнут в сторону. Потом он ухватил морду собаки за верхнюю челюсть и разжал ей зубы. Пес упал на булыжники и остался неподвижно лежать.
Джек снял куртку, закатал рукав и направился к стойлу. Но тут входная дверь открылась, и на пороге показалась старшая сестра.
– Что вы сделали с моей собакой?
– Вы бы лучше спросили, что она сделала со мной.
– Вы заплатите за это, обещаю вам! – ответила она и вдруг увидела руку Джека, из которой текла кровь. – Войдите в дом, – быстро сказала она и провела его в комнату, похожую на прачечную.
– Ваш пес без сознания, вот и все. Ему повезло, что я не задушил его до смерти. Минуту или две назад я действительно готов был это сделать.
– Он не привык к посторонним. К нам редко кто заглядывает.
– Неудивительно, раз у вас такая собачка.
– Рой – хороший сторожевой пес. Именно поэтому мы и держим его. Но все равно: простите за то, что произошло.
Филиппа открыла кран и опустила его руку под струю ледяной воды.
– Так и держите. Сейчас принесу мазь.
Она скрылась в доме. Из коридора послышался ее голос. В прачечную вошла Ненна, застыв в отдалении. Лицо девушки побледнело, и губы задрожали. Впервые увидев ее без накидки, Джек понял, что она в самом деле совсем молоденькая, ей, наверное, было не больше шестнадцати.
– Что с вами? Вы не переносите вида крови? – спросил Джек.
– Да, не переношу. Мне становится дурно.
– Я тоже. Особенно, если это кровь моя, – сказал он. – К тому же я порядком запачкал вашу замечательную чистенькую раковину.
Вернулась старшая сестра. Она закрутила кран и вытерла руку Джека. Ее движения были быстрыми, энергичными. Филиппа смазала раны карболкой, обмотала их бинтом и завязала крепкий аккуратный узелок.
– А зачем вы сюда пришли? По-моему, я вам сказала, чтобы вы убирались подальше?
– Да просто нашел вот это, – ответил Джек и протянул ей браслет. – Вы обронили его в том доме.
– Правда? Я даже не заметила. Наверное, замок сломался. Надо отдать его в починку.
Она спрятала браслет в карман фартука и засуетилась: начала скручивать остатки бинта, потом закрыла банку с мазью и принялась оттирать раковину. Ее поведение забавляло Джека. Он как бы читал ее мысли. И поэтому следующий вопрос ничуть не удивил его.
– По-моему, вы спрашивали насчет работы?
– Да. Но вы ответили, что ничего не можете мне предложить.
– Ну… в это время года особенно нечего делать.
– Как раз на вашей ферме работы невпроворот, – не смущаясь заявил Джек. – Она в таком состоянии, что неразумно увольнять людей. Нужно вычистить канавы, укрепить изгороди – и это далеко не все, что я могу перечислить.
– У меня нет возможности нанимать много работников.
– Но вы понимаете, что еще два-три года такого неумелого хозяйствования, и ваша ферма придет в полную негодность.
– Да! Да! Именно так я им всем говорю! – воскликнула Филиппа. – Но работники пользуются тем, что имеют дело с женщиной. Я не могу заставить их работать! Что мне – стоять над ними с плеткой? И кроме того, я плохо разбираюсь в хозяйственных тонкостях и часто не знаю, что делать.
– Зато я отлично в этом разбираюсь, – ответил Джек. – Возьмите меня на работу, и я обещаю поправить ваши дела.
– Вы говорите очень убедительно.
– А что мне остается? Ведь в кармане у меня только восемнадцать центов.
– Но я не в состоянии платить вам жалованье управляющего.
– А мне вполне подойдет жалованье простого работника.
– Я перед вами в долгу, – заметила она, – учитывая, что моя собака изрядно потрепала вас.
– Вы мне ничего не должны! – возразил Джек. – Давайте договоримся об этом с самого начала. Вы будете платить мне за работу, а не за то, что ваша собака меня покусала.
– Хорошо. Я возьму вас на испытательный срок, и через месяц мы снова вернемся к этому разговору. По крайней мере я уверена, что вы честный человек, раз уж решили вернуть мне потерянный браслет.
– А может, вы нарочно его там бросили? – усмехнулся Джек. – Чтобы проверить, насколько я честен?
– Какая ерунда! – И ее румяные щеки покраснели еще сильнее. – Неужели вы думаете, что я рискнула бы лишиться дорогого браслета, только чтобы выяснить, честный вы работник или нет?
– Да тут и нет большого риска, вы очень легко могли бы выйти на мой след… хромой, у которого старая серая лошадь… шатается по округе в поисках работы. Вы очень быстро получили бы свой браслет обратно.
– Полная ерунда, можете не сомневаться.
– Как скажете, – Джек пожал плечами. – Вы хозяйка, вам виднее.
– Вот именно, – ответила она и бросила на него неприязненный взгляд. – И очень советую вам, Мерсибрайт, запомнить это!
Рука так распухла, что ткань на рукаве куртки натянулась до предела. Он почти не мог ею пошевелить. Она как бы одеревенела до плеча, и малейшее прикосновение к ней причиняло ужасную боль. Три дня Джек вообще не мог работать и лишь слонялся по ферме, изучая каждый акр земли.
Однажды в очередной раз он обследовал нижний участок. Уже начинало темнеть. Джек с помощью длинного шеста пытался разрыхлить ил в затопленной канаве, как вдруг почувствовал, что за ним кто-то из-за ограды наблюдает. В сумраке вырисовывалась темная неподвижная фигура. Казалось, голова незнакомца вросла в плечи, настолько толстой и короткой была его шея.
– Кто ты? – спросил незнакомец, выглядывая из колючих кустов, когда Джек выпрямился и уставился на него. – Шатаешься повсюду и везде суешь свой нос, воображая, будто ты Господь Бог и тебе все можно?
– Я Джек. А ты кто?
– Меня зовут Джо Стреттон. Сорок лет я работал на этой ферме, а две недели назад меня уволили.
– Это твои ловушки я видел в полях?
– Да. А что? – И он поднял вверх высоко над изгородью обе руки, в которых болталось по нескольку кроликов. – Что скажешь?
– Ничего. В этих краях полно кроликов, так что продолжай их ловить.
– А кто ты такой, чтобы тут распоряжаться? Управляющий?
– Я такой же работник, как и ты.
– А почему тебя взяли, хотел бы я знать? Тебя! Чужака! В то время как меня и других уволили?
– Думаю, мне просто повезло, – ответил Джек.
– И как долго тебе будет везти? От Рождества до Пасхи, насколько я знаю здешнюю хозяйку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46
Джек огляделся и увидел на торчавшем из стены гвозде кнут. Схватив его, он зацепил им за ошейник и крутанул так, что ошейник сдавил псу горло. Тот зарычал и стал трясти руку незваного гостя, но ошейник крепко держал его. Он начал задыхаться, глаза выкатились из орбит. Джек потянул сильнее, и пес потерял сознание. Его плоская голова склонилась набок, челюсти ослабли, и глубоко в глотке раздались хрипы. Джек отбросил кнут в сторону. Потом он ухватил морду собаки за верхнюю челюсть и разжал ей зубы. Пес упал на булыжники и остался неподвижно лежать.
Джек снял куртку, закатал рукав и направился к стойлу. Но тут входная дверь открылась, и на пороге показалась старшая сестра.
– Что вы сделали с моей собакой?
– Вы бы лучше спросили, что она сделала со мной.
– Вы заплатите за это, обещаю вам! – ответила она и вдруг увидела руку Джека, из которой текла кровь. – Войдите в дом, – быстро сказала она и провела его в комнату, похожую на прачечную.
– Ваш пес без сознания, вот и все. Ему повезло, что я не задушил его до смерти. Минуту или две назад я действительно готов был это сделать.
– Он не привык к посторонним. К нам редко кто заглядывает.
– Неудивительно, раз у вас такая собачка.
– Рой – хороший сторожевой пес. Именно поэтому мы и держим его. Но все равно: простите за то, что произошло.
Филиппа открыла кран и опустила его руку под струю ледяной воды.
– Так и держите. Сейчас принесу мазь.
Она скрылась в доме. Из коридора послышался ее голос. В прачечную вошла Ненна, застыв в отдалении. Лицо девушки побледнело, и губы задрожали. Впервые увидев ее без накидки, Джек понял, что она в самом деле совсем молоденькая, ей, наверное, было не больше шестнадцати.
– Что с вами? Вы не переносите вида крови? – спросил Джек.
– Да, не переношу. Мне становится дурно.
– Я тоже. Особенно, если это кровь моя, – сказал он. – К тому же я порядком запачкал вашу замечательную чистенькую раковину.
Вернулась старшая сестра. Она закрутила кран и вытерла руку Джека. Ее движения были быстрыми, энергичными. Филиппа смазала раны карболкой, обмотала их бинтом и завязала крепкий аккуратный узелок.
– А зачем вы сюда пришли? По-моему, я вам сказала, чтобы вы убирались подальше?
– Да просто нашел вот это, – ответил Джек и протянул ей браслет. – Вы обронили его в том доме.
– Правда? Я даже не заметила. Наверное, замок сломался. Надо отдать его в починку.
Она спрятала браслет в карман фартука и засуетилась: начала скручивать остатки бинта, потом закрыла банку с мазью и принялась оттирать раковину. Ее поведение забавляло Джека. Он как бы читал ее мысли. И поэтому следующий вопрос ничуть не удивил его.
– По-моему, вы спрашивали насчет работы?
– Да. Но вы ответили, что ничего не можете мне предложить.
– Ну… в это время года особенно нечего делать.
– Как раз на вашей ферме работы невпроворот, – не смущаясь заявил Джек. – Она в таком состоянии, что неразумно увольнять людей. Нужно вычистить канавы, укрепить изгороди – и это далеко не все, что я могу перечислить.
– У меня нет возможности нанимать много работников.
– Но вы понимаете, что еще два-три года такого неумелого хозяйствования, и ваша ферма придет в полную негодность.
– Да! Да! Именно так я им всем говорю! – воскликнула Филиппа. – Но работники пользуются тем, что имеют дело с женщиной. Я не могу заставить их работать! Что мне – стоять над ними с плеткой? И кроме того, я плохо разбираюсь в хозяйственных тонкостях и часто не знаю, что делать.
– Зато я отлично в этом разбираюсь, – ответил Джек. – Возьмите меня на работу, и я обещаю поправить ваши дела.
– Вы говорите очень убедительно.
– А что мне остается? Ведь в кармане у меня только восемнадцать центов.
– Но я не в состоянии платить вам жалованье управляющего.
– А мне вполне подойдет жалованье простого работника.
– Я перед вами в долгу, – заметила она, – учитывая, что моя собака изрядно потрепала вас.
– Вы мне ничего не должны! – возразил Джек. – Давайте договоримся об этом с самого начала. Вы будете платить мне за работу, а не за то, что ваша собака меня покусала.
– Хорошо. Я возьму вас на испытательный срок, и через месяц мы снова вернемся к этому разговору. По крайней мере я уверена, что вы честный человек, раз уж решили вернуть мне потерянный браслет.
– А может, вы нарочно его там бросили? – усмехнулся Джек. – Чтобы проверить, насколько я честен?
– Какая ерунда! – И ее румяные щеки покраснели еще сильнее. – Неужели вы думаете, что я рискнула бы лишиться дорогого браслета, только чтобы выяснить, честный вы работник или нет?
– Да тут и нет большого риска, вы очень легко могли бы выйти на мой след… хромой, у которого старая серая лошадь… шатается по округе в поисках работы. Вы очень быстро получили бы свой браслет обратно.
– Полная ерунда, можете не сомневаться.
– Как скажете, – Джек пожал плечами. – Вы хозяйка, вам виднее.
– Вот именно, – ответила она и бросила на него неприязненный взгляд. – И очень советую вам, Мерсибрайт, запомнить это!
Рука так распухла, что ткань на рукаве куртки натянулась до предела. Он почти не мог ею пошевелить. Она как бы одеревенела до плеча, и малейшее прикосновение к ней причиняло ужасную боль. Три дня Джек вообще не мог работать и лишь слонялся по ферме, изучая каждый акр земли.
Однажды в очередной раз он обследовал нижний участок. Уже начинало темнеть. Джек с помощью длинного шеста пытался разрыхлить ил в затопленной канаве, как вдруг почувствовал, что за ним кто-то из-за ограды наблюдает. В сумраке вырисовывалась темная неподвижная фигура. Казалось, голова незнакомца вросла в плечи, настолько толстой и короткой была его шея.
– Кто ты? – спросил незнакомец, выглядывая из колючих кустов, когда Джек выпрямился и уставился на него. – Шатаешься повсюду и везде суешь свой нос, воображая, будто ты Господь Бог и тебе все можно?
– Я Джек. А ты кто?
– Меня зовут Джо Стреттон. Сорок лет я работал на этой ферме, а две недели назад меня уволили.
– Это твои ловушки я видел в полях?
– Да. А что? – И он поднял вверх высоко над изгородью обе руки, в которых болталось по нескольку кроликов. – Что скажешь?
– Ничего. В этих краях полно кроликов, так что продолжай их ловить.
– А кто ты такой, чтобы тут распоряжаться? Управляющий?
– Я такой же работник, как и ты.
– А почему тебя взяли, хотел бы я знать? Тебя! Чужака! В то время как меня и других уволили?
– Думаю, мне просто повезло, – ответил Джек.
– И как долго тебе будет везти? От Рождества до Пасхи, насколько я знаю здешнюю хозяйку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46