Степан Никифорович, удивленный поведением
животного, слегка хлопнул его по крупу, но бык пятился назад, и тогда
старик, рассердившись, схватил метлу и сильно ударил упрямца.
- Вот тут и случилось это, товарищ начальник, - сказал Степан
Никифорович. - Он - бык, значит - кинулся вперед и только миновал порог,
как исчез, ну словно провалился сквозь землю. Вышел я, огляделся, а его и
след простыл. Я туда, сюда - нет быка! Ну, пошел к председателю. Вместе
поискали, потом другие подошли. Пропал бык! Тогда председатель и говорит:
"Сейчас машина пойдет в город. Поезжай, Степан Никифорович, и расскажи кому
следует". Ну вот я и приехал. А вы уже и сами все знаете!
- То есть почему же это мы все знаем?
- Да вот он, - Степан Никифорович показал на вспыхнувшего Сашу, - внук
мой, значит. Он сказал, что вы, однако, все уже знаете, И что все это...
- Постой! - перебил старика Саша, - Постой! Я, товарищ старший
лейтенант, просто угадал...
- Опять, значит, ясновидение! - Кузьминых улыбнулся. Тебя скоро
придется в цирк отправить. Ну ладно! - Он встал. - Спасибо за сообщение!
Лежите, Степан Никифорович, как врач велел. И не гневайтесь на нас за быка.
Иного выхода, как только застрелить его, у нас не было!
- Где уж тут выход! - сказал Кустов, довольный уважительным отношением
к себе милицейского начальника. - Если не иметь опыта, с быком лучше не
связываться. Но, однако, зачем вы затащили его в дом?
- Не затаскивали мы, он сам к нам пожаловал. В этом-то вся загвоздка,
Степан Никифорович! Но нам с вами ничего не понять, пока ученые люди не
разберутся.
- Это уж точно! Эх, приехать бы мне пораньше! Был бы живой наш бык.
- Живой-то живой! - проворчал Кузьминых, выходя с Сашей из комнаты. -
Да все равно не рассказал бы, где находился в течение трех часов, вот в чем
дело!...
Только войдя вслед за старшим лейтенантом в кабинет - арену недавней
корриды, - Саша спросил:
- Где он находился в течение трех часов?... Ты думаешь, где-то
находился?
- А как же иначе!
- Значит, и Анечка где-то находится, и наш Белка тоже?
- По-моему, да!
- Где же?
Кузьминых нахмурился.
- Я не ясновидец, как некоторые, - сказал он. - Откуда я знаю. Но
где-то они должны быть, если живы. Впрочем, - прибавил он, - мертвые тоже
не могут исчезать бесследно.
Он задумчиво посмотрел на тушу быка, загораживающую половину кабинета
(до приезда начальства было решено ничего не трогать), и вздохнул.
- Вот кто мог бы рассказать многое, да не расскажет! Давай-ка, Саша,
подытожим события, разберемся до приезда начальства. Если есть мысли,
выкладывай!
- Я думаю...
- Вот и хорошо, что у тебя есть о чем думать. А у меня никаких мыслей
нет.
Могло показаться странным, что после всех происшествий сегодняшнего
дня они могли спокойно говорить и даже обмениваться шутками. Словно и не
исчезала трехлетняя девочка, не лежал тут же рядом неведомо как оказавшийся
здесь бык, словно ничего, выходящего за рамки обыденности, не случилось. Но
это, опять-таки, как в семье Кустовых, действовал инстинкт самозащиты.
Мозг, неосознаваемо для них, защищал себя от вторжения того, что могло
нанести ему вред. Так было не только с Кузьминых и Сашей. Все сбежавшиеся
на выстрелы и видевшие быка давно разошлись по своим местам и не только не
говорили о происшествии, но даже старались о нем не думать.
- Вот посмотри! - сказал Саша, подходя к карте города и его
окрестностей. - Видишь, вот наша улица, на ней расположены дома, наш и
Болдыревых. Они стоят на одной линии, вдоль улицы, а она совершенно прямая.
И такая же прямая идет дальше дорога от города до колхоза. Выходит, что оба
дома и колхоз тоже на одной линии. Улавливаешь?
- Продолжай! - Кузьминых начал волноваться. Он понял мысль, пришедшую
в голову Кустову.
- В одно время, а именно в десять минут восьмого, три существа -
ребенок, бык и кот - пересекли эту невидимую линию и исчезли. А что было до
этой минуты? И что после нее?
- Что-то я плохо улавливаю.
- Потому, что не видел, как исчез Белка. До своего прыжка он что-то
почуял. Я видел, как он пристально смотрел сначала на пол, впереди себя,
потом вперед, постепенно поднимая голову. Нечто невидимое и для человека
неслышимое медленно поднималось, я уверен, не только в нашем доме, но и по
всей линии, о которой мы только что говорили. А потом кот прыгнул сквозь
это нечто и исчез. Теперь вспомним рассказ моего деда. Бык тоже что-то
чуял, он заупрямился, не хотел выходить, а когда удар деда заставил его
выйти, он тоже исчез. Трехлетний ребенок конечно ничего не почуял, пересек
линию и исчез.
- Здорово! - искренне восхитился Кузьминых. - Ну, а что было после?
- А после происходило вот что, - сказал Саша. - Мои родители, брат, я
сам, все, кто находился в доме Болдыревых (ты сам, между прочим), мой дед
вслед за быком - все много раз пересекали эту невидимую линию, но, однако,
никуда не исчезали. Линия, видимо, сама исчезла, во всяком случае,
перестала "действовать". Впрочем, лучше называть это нечто не "линией", а
"полосой", расположенной вертикально. Но что это за полоса? Откуда она
взялась в нашем городе и его окрестностях? Мне кажется, - неожиданно
закончил Саша, - что это какие-то опыты, проводимые какими-то учеными, вот
и все!
- Вот и все! - повторил Кузьминых. - Прав ты или не прав, сказать
затрудняюсь. За такие опыты под суд отдают. Ты забыл про девочку
Болдыревых? Ничего себе опыты, убивающие детей!
- Быка этот опыт не убил, однако! Убили его мы...
Саша вдруг замолчал, пристально всматриваясь в карту. Удивленный
старший лейтенант услышал, как он прошептал:
- Кабы не мороз! Ну, а если все-таки!...
- Ты это про что?
- Погоди! Дай-ка линейку
Кузьминых молча достал из ящика стола и подал Саше пластмассовый
треугольник, по краю которого был нанесены риски делений.
Саша почти вырвал треугольник из руки старшего лейтенанта. Тот ничего
не сказал, терпеливо ожидая объяснений.
- А что, если не в доме, а на улице! - тихо произнес Саша. Потом он
повернулся к Кузьминых, стоявшему возле стола капитана Аксенова.
- Товарищ старший лейтенант, - сказал он четко, но заметно
взволнованным голосом, - прошу вас срочно позвонить в сельсовет деревни
Фокино!
Кузьминых даже не спросил о причине столь неожиданной и странном
просьбы. Ом просто и как-то сразу поверил в то, что позвонить, и именно в
Фокино, совершенно необходимо. Что он скажет, когда его соединят с
фокинским сельсоветом, он не подумал.
Младший лейтенант Кустов, самый молодой сотрудник городского отделения
милиции, до сегодняшнего дня ничем не примечательный, внезапно приобрел в
глазах Кузьминых непререкаемый авторитет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26
животного, слегка хлопнул его по крупу, но бык пятился назад, и тогда
старик, рассердившись, схватил метлу и сильно ударил упрямца.
- Вот тут и случилось это, товарищ начальник, - сказал Степан
Никифорович. - Он - бык, значит - кинулся вперед и только миновал порог,
как исчез, ну словно провалился сквозь землю. Вышел я, огляделся, а его и
след простыл. Я туда, сюда - нет быка! Ну, пошел к председателю. Вместе
поискали, потом другие подошли. Пропал бык! Тогда председатель и говорит:
"Сейчас машина пойдет в город. Поезжай, Степан Никифорович, и расскажи кому
следует". Ну вот я и приехал. А вы уже и сами все знаете!
- То есть почему же это мы все знаем?
- Да вот он, - Степан Никифорович показал на вспыхнувшего Сашу, - внук
мой, значит. Он сказал, что вы, однако, все уже знаете, И что все это...
- Постой! - перебил старика Саша, - Постой! Я, товарищ старший
лейтенант, просто угадал...
- Опять, значит, ясновидение! - Кузьминых улыбнулся. Тебя скоро
придется в цирк отправить. Ну ладно! - Он встал. - Спасибо за сообщение!
Лежите, Степан Никифорович, как врач велел. И не гневайтесь на нас за быка.
Иного выхода, как только застрелить его, у нас не было!
- Где уж тут выход! - сказал Кустов, довольный уважительным отношением
к себе милицейского начальника. - Если не иметь опыта, с быком лучше не
связываться. Но, однако, зачем вы затащили его в дом?
- Не затаскивали мы, он сам к нам пожаловал. В этом-то вся загвоздка,
Степан Никифорович! Но нам с вами ничего не понять, пока ученые люди не
разберутся.
- Это уж точно! Эх, приехать бы мне пораньше! Был бы живой наш бык.
- Живой-то живой! - проворчал Кузьминых, выходя с Сашей из комнаты. -
Да все равно не рассказал бы, где находился в течение трех часов, вот в чем
дело!...
Только войдя вслед за старшим лейтенантом в кабинет - арену недавней
корриды, - Саша спросил:
- Где он находился в течение трех часов?... Ты думаешь, где-то
находился?
- А как же иначе!
- Значит, и Анечка где-то находится, и наш Белка тоже?
- По-моему, да!
- Где же?
Кузьминых нахмурился.
- Я не ясновидец, как некоторые, - сказал он. - Откуда я знаю. Но
где-то они должны быть, если живы. Впрочем, - прибавил он, - мертвые тоже
не могут исчезать бесследно.
Он задумчиво посмотрел на тушу быка, загораживающую половину кабинета
(до приезда начальства было решено ничего не трогать), и вздохнул.
- Вот кто мог бы рассказать многое, да не расскажет! Давай-ка, Саша,
подытожим события, разберемся до приезда начальства. Если есть мысли,
выкладывай!
- Я думаю...
- Вот и хорошо, что у тебя есть о чем думать. А у меня никаких мыслей
нет.
Могло показаться странным, что после всех происшествий сегодняшнего
дня они могли спокойно говорить и даже обмениваться шутками. Словно и не
исчезала трехлетняя девочка, не лежал тут же рядом неведомо как оказавшийся
здесь бык, словно ничего, выходящего за рамки обыденности, не случилось. Но
это, опять-таки, как в семье Кустовых, действовал инстинкт самозащиты.
Мозг, неосознаваемо для них, защищал себя от вторжения того, что могло
нанести ему вред. Так было не только с Кузьминых и Сашей. Все сбежавшиеся
на выстрелы и видевшие быка давно разошлись по своим местам и не только не
говорили о происшествии, но даже старались о нем не думать.
- Вот посмотри! - сказал Саша, подходя к карте города и его
окрестностей. - Видишь, вот наша улица, на ней расположены дома, наш и
Болдыревых. Они стоят на одной линии, вдоль улицы, а она совершенно прямая.
И такая же прямая идет дальше дорога от города до колхоза. Выходит, что оба
дома и колхоз тоже на одной линии. Улавливаешь?
- Продолжай! - Кузьминых начал волноваться. Он понял мысль, пришедшую
в голову Кустову.
- В одно время, а именно в десять минут восьмого, три существа -
ребенок, бык и кот - пересекли эту невидимую линию и исчезли. А что было до
этой минуты? И что после нее?
- Что-то я плохо улавливаю.
- Потому, что не видел, как исчез Белка. До своего прыжка он что-то
почуял. Я видел, как он пристально смотрел сначала на пол, впереди себя,
потом вперед, постепенно поднимая голову. Нечто невидимое и для человека
неслышимое медленно поднималось, я уверен, не только в нашем доме, но и по
всей линии, о которой мы только что говорили. А потом кот прыгнул сквозь
это нечто и исчез. Теперь вспомним рассказ моего деда. Бык тоже что-то
чуял, он заупрямился, не хотел выходить, а когда удар деда заставил его
выйти, он тоже исчез. Трехлетний ребенок конечно ничего не почуял, пересек
линию и исчез.
- Здорово! - искренне восхитился Кузьминых. - Ну, а что было после?
- А после происходило вот что, - сказал Саша. - Мои родители, брат, я
сам, все, кто находился в доме Болдыревых (ты сам, между прочим), мой дед
вслед за быком - все много раз пересекали эту невидимую линию, но, однако,
никуда не исчезали. Линия, видимо, сама исчезла, во всяком случае,
перестала "действовать". Впрочем, лучше называть это нечто не "линией", а
"полосой", расположенной вертикально. Но что это за полоса? Откуда она
взялась в нашем городе и его окрестностях? Мне кажется, - неожиданно
закончил Саша, - что это какие-то опыты, проводимые какими-то учеными, вот
и все!
- Вот и все! - повторил Кузьминых. - Прав ты или не прав, сказать
затрудняюсь. За такие опыты под суд отдают. Ты забыл про девочку
Болдыревых? Ничего себе опыты, убивающие детей!
- Быка этот опыт не убил, однако! Убили его мы...
Саша вдруг замолчал, пристально всматриваясь в карту. Удивленный
старший лейтенант услышал, как он прошептал:
- Кабы не мороз! Ну, а если все-таки!...
- Ты это про что?
- Погоди! Дай-ка линейку
Кузьминых молча достал из ящика стола и подал Саше пластмассовый
треугольник, по краю которого был нанесены риски делений.
Саша почти вырвал треугольник из руки старшего лейтенанта. Тот ничего
не сказал, терпеливо ожидая объяснений.
- А что, если не в доме, а на улице! - тихо произнес Саша. Потом он
повернулся к Кузьминых, стоявшему возле стола капитана Аксенова.
- Товарищ старший лейтенант, - сказал он четко, но заметно
взволнованным голосом, - прошу вас срочно позвонить в сельсовет деревни
Фокино!
Кузьминых даже не спросил о причине столь неожиданной и странном
просьбы. Ом просто и как-то сразу поверил в то, что позвонить, и именно в
Фокино, совершенно необходимо. Что он скажет, когда его соединят с
фокинским сельсоветом, он не подумал.
Младший лейтенант Кустов, самый молодой сотрудник городского отделения
милиции, до сегодняшнего дня ничем не примечательный, внезапно приобрел в
глазах Кузьминых непререкаемый авторитет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26